Закончилось это тем, что 30 января 1919 года Подвойский – неожиданно для самого себя – узнал, что он назначен народным комиссаром по военным и морским делам Украинской Советской Социалистической Республики. Уезжая, он прихватил с собой двести (!) работников, чтобы сформировать аппарат республиканского наркомата. А Ягода остался в Москве, его отпускать никто не собирался.

В роли одного из руководителей Высшей военной инспекции Ягода часто приезжал на Южный и Юго-Восточный фронты. С гордостью он писал в автобиографии: «Был почти на всех фронтах, выполняя самые разнообразные обязанности до стрелка включительно». В Царицыне (ныне Волгоград) Генрих Григорьевич познакомился со Сталиным. Это знакомство определит всю его жизнь.

Глава четвертая
Царицынские товарищи

Зачем Генриха Ягоду отправляли в Царицын и что там тогда происходило?

Значение города в Гражданскую определялось его особым стратегическим положением. Царицын – крупный железнодорожный центр – связывал Москву с Северным Кавказом. В 1918 году, когда против большевиков восставали целые губернии, советское правительство лишилось и украинского, и сибирского хлеба. Продовольствие можно было получать только с Северного Кавказа и Поволжья. По Волге и по железной дороге. И оба пути вели через Царицын.

А для белых захватить город значило отрезать большевиков, которые контролировали центральные районы России, от хлебного юга. И уморить советскую власть голодом.

Сталинград вошел в историю Второй мировой войны. Но и в Гражданскую оборона города, возможно, имела не меньшее значение для судьбы России. Бои за город носили настолько ожесточенный характер, что Царицын назвали Красным Верденом (в годы Первой мировой за французский город Верден сражались особенно ожесточенно).

Город Царицын (ныне Волгоград) со временем назовут именем вождя, сделают Сталинградом: именно здесь не очень известный пока стране член ЦК и нарком по делам национальностей Иосиф Виссарионович Джугашвили превратился в того Сталина, которого мы знаем.

Общий вид дореволюционного города Царицына. [РГАКФД]

В разгар Гражданской войны Ягоду командировали в Царицын, где главным был Сталин.

Это была встреча с судьбой

Общий вид города Царицына со стороны Волги. 1928. [РГАКФД]

29 мая 1918 года Совнарком (советское правительство) решил командировать некоторых наркомов на продовольственную работу – выкачивать из деревни хлеб. В Царицын отправили Сталина – уполномоченным по заготовке и вывозу хлеба с Северного Кавказа в промышленные районы.

Обосновавшись в Царицыне, Сталин телеграфировал оттуда Ленину: «Гоню и ругаю всех, кого нужно… Можете быть уверены, что не пощадим никого – ни себя, ни других, а хлеб все же дадим». В Царицыне он и привык к тому, что зерно не покупают, а отбирают. Если крестьяне сопротивляются, то надо использовать силу.

Очень быстро Сталин понял, что не намерен ограничивать себя скучными хлебозаготовками. 22 июня 1918 года он телеграфировал Ленину и Троцкому:

«Я не хотел брать на себя никаких военных функций, но штаб округа сам втягивает меня в свои дела, и я чувствую, что иначе нельзя, просто-таки невозможно иначе. Было бы полезно для дела иметь мне прямое формальное полномочие смещать и назначать, например, комиссаров при отрядах и “штабах”, обязательно присутствовать на заседаниях штаба округа и вообще представлять центральную военную власть на юге».

Чрезвычайный продовольственный комитет занял помещение бывшей гостиницы «Столичные номера». Расположившись здесь, Сталин ощутил вкус абсолютной власти. Он больше никому не хотел подчиняться. Он желал быть главным. Но еще не все были готовы ему подчиниться.

«Штаб Северо-Кавказского округа, – жаловался Сталин, – оказался совершенно неприспособленным к условиям борьбы с контрреволюцией. Смотреть на это равнодушно я считаю себя не вправе. Я буду исправлять эти и многие другие недочеты на местах, я принимаю ряд мер (и буду принимать) вплоть до смещения губящих дело чинов и командармов, несмотря на формальные затруднения, которые при необходимости буду ломать».

Если в Москве не примут такого решения, предупреждал Сталин, он все равно будет «сам, без формальностей свергать тех командармов и комиссаров, которые губят дело. Так мне подсказывают интересы дела, и, конечно, отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит».

Сталин сам себя назначил председателем Реввоенсовета Северо-Кавказского военного округа. Округом руководил генерал-лейтенант Андрей Евгеньевич Снесарев, выдающийся военный мыслитель. Он окончил математический факультет Московского университета, учился в консерватории, владел четырнадцатью языками. В Первую мировую командовал полком, бригадой, дивизией. Генерал Снесарев безоговорочно признал власть большевиков и добровольно вступил в Красную армию.

Сталин отправился в Котельниково, продовольственную базу и опорный пункт на южных подступах к Царицыну. Отсюда хлеб шел в Москву и промышленные центры России. Сталин приказал гарнизону Котельникова готовиться отойти к Царицыну. Ему показали телеграмму из Москвы: Ленин требует удерживать Котельниковскую продовольственную базу, пока не закончится уборка урожая.

Сталин пренебрежительно заметил:

– Они там – в Москве, а мы здесь, нам лучше знать, что нам делать.

Ситуация в Царицыне серьезно беспокоила большевистское руководство, туда командировали чиновников разных ведомств, в том числе и Генриха Ягоду из Высшей военной инспекции. Он однозначно занял сторону Сталина.

Пока обороной Царицына командовал бывший генерал Снесарев, ситуация была вполне благоприятной. Вмешательство Сталина в военные дела привело к неудаче. Город окружили с трех сторон – с севера, запада и юго-запада.

12 августа 1918 года Сталин подписал паническую телеграмму:

«Всему Южному фронту

Царицын берут кадеты. Кадеты собрали все свои силы против Царицына. Царицын будет взят и Южный фронт погибнет без снарядов и патрон. Спасение может придти только с Южного фронта, который должен дать помощь. Без этого Царицын погибнет».

При этом Сталин самоуверенно телеграфировал в Москву: «Благодаря, между прочим, аресту военных специалистов, произведенному нами, положение на фронте изменилось к лучшему».

Сорокатысячная казачья армия под командованием генерала Петра Николаевича Краснова прорывалась к Царицыну, чтобы взять под контроль судоходство по Волге.

Командующий советскими войсками Юга России Владимир Александрович Антонов-Овсеенко писал Ленину о необходимости искать союзников среди казаков:

«Казачья контрреволюция может быть сломлена лишь при содействии трудового казачества. Этого содействия нет. Его нет благодаря, между прочим, непримиримой политике Царицынских товарищей. Эти товарищи не скрывают, что для упрочения Советской власти на Дону считают необходимым расказачивание казачества. Такое отношение отталкивает от них казачьи массы и сплачивает ряды красновских полков».

«Царицынские товарищи» – это Сталин и его помощники. Сталин был настроен против казаков. Антонов-Овсеенко же хотел сотрудничать с казаками, а не уничтожать их, как призывал Сталин. В Царицыне у Сталина появились и первые поклонники. Самый заметный из них – Климент Ефремович Ворошилов, он станет маршалом и наркомом обороны.

Сталин решил вообще избавиться от генерала Снесарева, а командующим фронтом назначить Ворошилова. Повод нашелся. К белым перебежал начальник штаба округа Анатолий Леонидович Носович, бывший полковник царской армии. Сталин обвинил всех военспецов в «преступной небрежности и прямом предательстве». Недавних офицеров арестовали и на барже вывезли на середину Волги. В сентябре-октябре больше полусотни военспецов расстреляли.

Возмущенный Троцкий потребовал от Сталина обеспечить командованию округа возможность работать нормально. Сталин на телеграмме написал: «Не принимать во внимание».

Но тут уже Троцкий потребовал навести порядок – идет война: «Категорически настаиваю на отозвании Сталина. На Царицынском фронте неблагополучно, несмотря на избыток сил. Ворошилов может командовать полком, но не армией в пятьдесят тысяч солдат».

Троцкий считал Ворошилова бездарным в военном отношении и, как показала история, был недалек от истины. Лев Давидович твердо заявил, что, если царицынские товарищи не подчинятся приказам, он отдаст их под суд. Сталина вызвал к себе Ленин.

И.В. Сталин. 1918–1919. [РГАСПИ]

В Царицыне Сталин стал тем Сталиным, которого мы знаем.

И здесь сформировалась сталинская гвардия, среди которой самый заметный – будущий нарком обороны Ворошилов. В Царицыне Сталин обратил внимание на Ягоду

К.Е. Ворошилов. 1919. [РГАСПИ]

Сталин телеграфировал в Царицын Ворошилову: «Только что ездил к Ильичу. Взбешен и требует перерешения в той или иной форме». Сталин пошел на попятный, заявил, что готов сотрудничать с бывшими царскими генералами.

Пока Сталин воевал с собственным штабом, белые успешно наступали. Взяли Северный Кавказ и окружили Царицын. Главком Красной армии бывший полковник Иоаким Иоакимович Вацетис телеграфировал Ворошилову: «Катастрофическое положение Царицына – исключительно ваша вина».

Но Сталин и Ворошилов продолжали обвинять во всем военспецов и требовали заменить «генштабистов коммунистами».

Троцкий отвечал им:

«Больше всего вопят против применения офицеров либо стоящие далеко от всей работы военного механизма, либо такие партийные деятели, которые сами хуже всякого саботажника: не умеют ни за чем присмотреть, странствуют, бездельничают, а когда проваливаются – взваливают вину на генштабистов».

На закрытом заседании VIII съезда Ленин сказал:

– Товарищ Ворошилов говорит: у нас не было никаких военных специалистов и у нас шестьдесят тысяч потерь. Это ужасно… Вы говорите: мы героически защищали Царицын… В смысле героизма это громаднейший факт, но ясно, что по шестьдесят тысяч мы отдавать не можем, и что, может быть, нам не пришлось бы отдавать эти шестьдесят тысяч, если б там были специалисты, если бы была регулярная армия.

Троцкий настоял на том, чтобы не только самого Сталина, но и всю его команду отозвали из Царицына. Ленин поддержал председателя Реввоенсовета.

– Неужели вы хотите всех их выгнать? – спросил Сталин Троцкого, имея в виду свое царицынское окружение. – Они хорошие ребята.

– Эти хорошие ребята погубят революцию, которая не может ждать, доколе они выйдут из ребяческого возраста, – твердо ответил ему председатель Реввоенсовета.

Троцкий холодно объяснил Ворошилову, что если тот не обяжется точно и безусловно выполнять приказы, то отправится под конвоем в Москву для предания трибуналу. Климент Ефремович, глядя Троцкому в глаза, понял, что председатель Реввоенсовета не шутит. Хмуро ответил, что будет верен дисциплине. Отныне он вошел в число самых непримиримых врагов Троцкого.

Распри в лагере красных стоили им города. Белые взяли Царицын.

Троцкий написал Ленину:

«Царицынская линия привела к полному распаду Царицынской армии… Линия Сталина и Ворошилова означает гибель всего дела… Я считаю покровительство Сталина царицынскому течению опаснейшей язвой, хуже всякой измены и предательства военных специалистов… Они цепко держатся друг за друга, возводя невежество в принцип».

Лев Давидович и не понимал, с каким опасным противником имеет дело. Так зародилась ненависть, которая приведет к убийству Троцкого.

«Царицынские товарищи» присягнули на верность Сталину и встали на его сторону в борьбе с Троцким, которого и сами от души ненавидели. С этого времени они шли по жизни сплоченной группой, сметая соперников и поддерживая друг друга.

Сталин покровительствовал людям, которые оказались рядом с ним в Царицыне и первыми признали его вождем. В Царицыне Сталин оценил энергию, инициативность, надежность и преданность молодого Ягоды. Это обстоятельство сыграло ключевую роль в судьбе Генриха Григорьевича. Он вошел в ближний круг будущего вождя.