Лиза Лорф: Мёд для босса

1. Оса под глаз и мёд на асфальте.

Иногда, чтобы найти свою королеву, надо заблудиться в лесу.

Настя

– Ты хотя бы разговаривать умеешь? – голос расфуфыренной столичной дамочки настолько противен, что я намеренно её игнорирую. —До города сколько?

Я молча переставляю банки с мёдом в поиске наилучшей композиции, которая завлечет проезжающих мимо потенциальных покупателей. Настроение – так себе. Сегодня встала в рань, пока все переделала, пчёл пересмотрела, собрала товар, упаковала, добралась до перекрёстка на своей старенькой «девятке», соорудила импровизированный прилавок – я жутко устала! Удалось продать всего пять литров мёда, ещё и эта особь подошла к прилавку и начала орать. Ни «здрасьте», ничего. Ещё говорят, что это мы, деревенские, невоспитанные.

– Смотри на меня, тупая сучка. – Девушка выхватывает банку из моих рук и заносит её над головой, будто собираясь бросить.

Я поднимаю глаза.

Зря.

Потому что я встречаюсь взглядом не с нахалкой, а с мужчиной в элегантном костюме, подходящем к ней позади.

Я забываю, как дышать, потому что его пожирающий взгляд вытягивает весь воздух из лёгких – вместе с душой. Я успеваю заметить, как натягивается рубашка на груди, когда он лениво расправляет плечи, как хищно сощуриваются на мне его глаза, а губы складываются в самодовольную ухмылку. Он впитывает моё внимание залпом, и я поздно понимаю, что слишком откровенно пялюсь.

Поздно, потому что банка с мёдом падает и разбивается об асфальт. Результат кропотливой работы пчёл в одну секунду оказывается испорченным.

Я опускаю глаза, приказывая своему телу вспомнить, как дышать.

В это время девица берёт ещё одну банку.

– На меня смотри! Я ещё раз спрашиваю… – разъярённо произносит она.

– Викки, может, обойдёмся без истерик? – Низкий тембр дотягивается до моих ушей, заставляя себя чувствовать, как тот самый мёд, медленно растекающийся по асфальту.

– Ты что, не видишь? Нахалка! Она мне даже не отвечает! – кричит девушка, позвякивая своими браслетами или чем-то ещё, не знаю, чем точно, но слышу, как что-то дорого-богато звякает при её движениях.

Должно быть, они пара.

Отлично смотрятся вместе.

В груди ощущаю легкий укол, ведь он прекрасен, ей повезло, а вот ему —сомневаюсь.

– Может, стоит попросить вежливо? – Голос мужчины становится прохладным, как туман в пасмурное утро, но даже так он звучит обаятельно и терпеливо.

– Какая речь может идти о вежливости? С этой мерзавкой? Ты не был со мной таким вежливым полчаса назад!

– Может, просто потому что ты разбила мою машину?

– Я же не специально! Мне нужно успеть на кастинг! И ты прекрасно это знаешь, но специально меня задерживаешь!

Я всё ещё стою, глядя на растекающийся по асфальту мёд. В поле зрения появляется пара начищенных с блеском туфель. Безмерно дорогих. Так мне кажется.

Дыши, Настенька. Просто дыши.

– Извините, нам нужна ваша помощь. Наша машина слетела в овраг. – начинает мужчина. – Мы прошли около километра пешком в поисках сети, но похоже, здесь глухая зона…

Я восстанавливаю дыхание, но даже если бы сейчас хотела ответить – не смогла бы. Горло сжалось. От обиды. Несправедливости. Жгучей злости. Особенно на саму себя. Потому что я только что, как дура, потеряла дар речи от одного взгляда незнакомого мужчины. Чужого мужчины, у которого уже есть такая красивая девушка.

Ужас. Вот и правда – деревенская дура, вышедшая из глуши.

Хочется стереть из памяти последние несколько минут.

Дрожащими пальцами я нахожу коробку под хлипким столом и начинаю складывать туда банки с мёдом.

На сегодня я точно закончила. Эти двое… сомневаюсь, что я им чем-то помогу. В моём стареньком телефоне уже давно села батарейка, но я не особо расстраиваюсь – ведь всегда вожу с собой парочку книг, которые читаю в ожидании щедрых клиентов.

Щедрых, но не нахальных. У меня тоже есть гордость.

К тому же эти двое настолько причёсанные и вылизанные, на них нет ран или гематом, они выглядят, словно только что сошли с обложки журнала.

Я со своей машиной кажусь из другого мира.

Кто-нибудь сейчас проедет и обязательно им поможет. Пусть подождут. Могу свою седушку уступить.

А вот мне нужно убираться отсюда как можно скорее, пока эта дамочка не оставила всю работу пчёл на асфальте.

В подтверждение моих мыслей ещё одна банка падает вниз.

Это уже слишком.

Я стискиваю зубы и поднимаю глаза на столичную даму. Она отступает назад на своих высоких шпильках.

Ещё бы – я смотрю на неё так, как если бы планировала запихнуть симпатичное личико прямиком в улей. Уж там-то ей губки и подкачают.

– Викки, дорогая, успокойся. – Мужчина стискивает ненормальную в своих руках, оттягивая в сторону.

Эта сцена заставляет меня поморщиться.

– Я вам заплачу за испорченный товар. Вы же понимаете, что я говорю? Слышите меня?

Движения его губ гипнотизируют, но содержание отрезвляет. Он на самом деле решил, что я глухая? Или не понимаю?

Я просто не разговариваю с нахалами!

– Видишь! – тычет в меня пальцем дамочка. – Она притворяется! Не отвечает!

Как будто я обязана им отвечать! Мне всё равно, кто они такие – если смеют орать на меня и хамить, я имею полное право проигнорировать их!

– Прошу прощения за доставленные неудобства. Предлагаю вам оплатить всю партию товара, включая разбитые банки.

Я тихо хмыкаю себе под нос – эти двое достойны друг друга.

Сдуваю прядь волос со лба, мимолётно стреляю взглядом в мужчину, уверенного, что деньги решают всё, и продолжаю укладывать банки в коробку.

Ещё немного – и на глаза набегут слёзы, но я не покажу своей слабости.

– С каких пор ты такой милый с дорожными продавщицами мёда, а? Неужели она тебе важнее, чем я? – ядовито шипит на него девушка. – Чего ты уставился на неё? На меня смотри.

У этой девушки явно какие-то проблемы со взглядами, раз ей так важно, чтобы все на неё смотрели.

– Сбавь обороты, когда со мной разговариваешь, сестрёнка, – холодно говорит ей парень.

Мой рот приоткрывается. Значит… они не пара, а родственники.

Больно прикусываю губу. Почему меня это вообще волнует?

– Ты просто заодно с нашим отцом! Вы не хотите, чтобы я стала актрисой! Вы просто надменные придурки! – Лицо девушки искажается гневом, и в ответ она продолжает что-то нервно щебетать самому красивому мужчине, которого я когда-либо видела вживую.

Одно хорошо – они переключились друг на друга.

Мёд спасён.

Остальное не должно меня волновать.

Я открываю багажник пыльной «девятки» и ставлю туда коробку.

– Ты не понимаешь! Это важный контракт, важный проект! Мне нужно успеть, чтобы заполучить роль! И Ник сказал, что у меня все шансы!

– Я заплачу тебе столько же. Ты же знаешь, что родители против. Мне всё равно, просто хочу избавиться от головной боли.

– За кого ты меня принимаешь? Я актриса! – взвизгивает неуравновешенная.

Как они могут быть братом с сестрой?

– Может, хватит? Ты ведёшь себя некрасиво. Особенно с ней.

– Ах так! Тебя волнует, что чувствует эта дикарка, а то, как чувствую себя я, родная сестра, тебя не интересует?!

Тон девушки становится всё истеричнее и истеричнее. Я даже готова убраться без оплаты испорченного товара, лишь бы скрыться из виду этих двоих. Дамочка вот-вот пойдёт вразнос и бросится с кулаками либо на меня, либо на своего брата.

Секунда – и я слышу, как распадается на детали мой импровизированный стол.

Поворачиваюсь.

Она атаковала мой стол. Хорошо, что пустой. Мед я уже успела спрятать в машине.

Мужчина, потеряв терпение, хватает хамку за локоть – очевидно, больно его сжимает, потому что она морщится.

– Заткнулась и вернулась в машину. Иначе я оставлю тебя здесь. Взрослая, выберешься сама. – выдавливает мужчина ледяным голосом, который, словно айсберг, способен проломить волю любого человека.

Девушка вздрагивает, её глаза начинают блестеть от слёз. Она выдёргивает свой локоть из рук брата, вскидывает подбородок – капризно и по-детски. Набирает в грудь воздух, направляет на меня свой уничтожающий взгляд и явно готовится выдать напоследок какую-нибудь гадость.

Но не успевает.

Мёд, растёкшийся по асфальту, успел привлечь несколько ос. Воровки!

Девушка замечает их, вскрикивает, пытается раздавить, но делает лишь хуже. Осы взлетают выше, а затем и вовсе путаются в неестественно пышных волосах актрисы.

– Лучше не дёргайся, – хрипло говорю я и не узнаю свой собственный голос.

Мужчина поворачивается ко мне, несмотря на то что Викки судорожно пытается вытащить запутавшуюся осу из волос.

– Значит, кто-то всё же умеет разговаривать, – улыбается он мне, отчего его выражение лица становится игривым и дерзким.

Мое сердце пропускает удар.

Почему все красивые мужчины такие подлецы?

Я не отвечаю, отвожу от него взгляд, набираю в грудь воздух и, превозмогая себя, подхожу к матерящейся дамочке.

– Не двигайся, Викки. Она тебе поможет, – приказывает сестре не такой уж и заботливый братец, поняв, что я собираюсь сделать, и внимательно за мной наблюдая.

– Кто? Дикарка? Да пошла она! Я сама! – визжит девушка и отбивает мою протянутую ладонь.

Больно и неприятно. Я ведь просто хотела помочь.

Дамочка перебрасывает волосы вперёд на лицо. Зря она это делает, ведь так она дает возможность осам цапнуть ее прямо за щеки!

Секунда – и раздаётся крик.

Догадываюсь, что оса укусила её.

Укусила, но так и не выбралась из волос.

Мужчина всё же хватает девушку, крепко прижимая к себе спиной и блокируя руки. Он кивает мне, чтобы я помогла вытащить осу.

Я подключаюсь. Нахожу быстро – и не одну, а сразу двух. Вытаскиваю.

– Всё. Сделано, – бросаю через плечо и отхожу подальше.

Да, меня тоже жалят воровки, но осиное жало не такое больное и противное, как крик дамочки.

Девушка начинает плакать. Она убирает волосы с лица, и я замечаю, что у неё прямо под глазом образуется красная точка от укуса.

Викки медленно трогает пальцами это место. Злобно топает ногой.

– Как я теперь поеду на кастинг?! – она находит меня глазами. – Это всё ты, ведьма! Натравила на меня пчёл! Ещё и брата околдовала! Ты хоть знаешь, кто мы?!

– Это вообще-то не пчёлы. Это осы. Если помазать антисептиком – всё пройдёт в течение часа. И никакая я не ведьма, – зачем-то оправдываюсь я.

Хотела добавить, что мне вообще плевать, кто они такие, но не смогла соврать.

Мне стало интересно кто он, даже если я отчаянно пытаюсь побороть это глупое желание.

Пока Викки плачет на груди у брата, я, скрипя сердцем, иду в машину и достаю из бардачка мазь от укусов. Приношу её парочке. Пусть хоть извазюкаются, но оставят меня в покое.

– Держите. Мне… пора. Можете оставить её себе, – выдавливаю, глядя себе под ноги.

Разворачиваюсь и шагаю к разломанному столу, собираю доски.

Жду, пока кто-нибудь проедет – чтобы затормозить и передать этих неугомонных первому встречному. Но, как назло, никто не появляется, как будто все против меня! А ведь обычно хотя бы одна-две машины в течении десяти минут проезжают!

Мужчина вновь приближается ко мне на опасно близкое расстояние. Мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Теперь он кажется еще выше и шире.

– Вы не могли бы нас подвезти? – спрашивает он, как только я заканчиваю складывать остатки стола в багажник.

Я стискиваю зубы. Киваю – и только потом понимаю, что согласилась. Ладно, довезу до первой заправки. Пусть там выкручиваются.

2. Она завелась с первого раза. Я – тоже.

Настя

Мужчина как-то по-своему понял моё согласие. Он опережает меня на пути к машине, ловко открывает дверцу и садится на водительское сиденье.