– Что значит больше нет работы?

Ввожу её в курс дела про ещё одну выходу матери Мосина и про мою змею–начальницу Баранову, которая на моё место решила устроить свою подружку.

– Алёнка, а это же полный беспредел! У меня есть люди в трудовой инспекции! Нужно написать жалобу и тебя восстановят в должности.

Она явно настроена воинственно. И даже уже начинает что–то писать в своём телефоне.

– Не хочу я туда возвращаться. Как отрезало. После вчерашнего стресса я будто глаза открыла. Новую жизнь начать хочу.

– А я и не думала, что ты такой кремень. Ты хоть плакала из–за ухода Игоря? – неожиданно спрашивает Катя.

Отрицательно качаю головой. Мне кажется, что я всё выплакала тогда в парке, когда думала, что у меня онкология.

– Ну и правильно. Я сама уже, если честно, даже не помню, когда в последний раз плакала. Наверное, когда мне было пятнадцать и я хотела после девятого класса продолжить учиться в школе, но мать сбагрила меня к тётке в Бердск в училище. Знаешь по какой причине?

– Нет. – мне очень интересно послушать про прошлую жизнь Долговой. Ведь я мало, что знаю о ней.

– Потому что мой отчим стал на меня заглядываться. Мать так и сказала: «А не хрен было такие сиськи отращивать»! – Катя грустно улыбается и крутит в руках полупустой бокал с вином.

– Ты ей этого не простила.

– И не прощу, Алён. Мне пятнадцать, а моя мать выгоняет меня из дома из–за мужика. И даже не скрывает этого. В поезде я поплакала, а потом, как отрезало. В двадцать пять лет я сама купила квартиру и даже без ипотеки. Вот за это я ей благодарна. За то, что сразу вот в эту взрослую жизнь меня макнула и я сама всего добилась. Но предательства ей не прощу.

– Ты больше её не видела?

– Нет. Ни разу больше в нашу деревню не вернулась. Да я её номер телефона даже не знаю, как и она мой. Да ладно, Алён, что уж теперь об этом говорить. Давай уже допьем вина и подумаем о твоей новой жизни.

Катя быстро переключается с грустного режима, и мы снова хохочем.

– Пойду подъезды мыть в нашем доме. – выдаю я.

Мы обе уже довольно пьяненькие. Даже половину роллов ещё не съели, зато бутылка уже пуста.

– Тётя Полина из третьего подъезда тебе свое место не отдаст. Ей внука учить.

– Так ему же семь лет.

– Чужие дети растут быстро. Университет не за горами. Блин, вот я тупая! Слушай, нужен же… в этот… Блин! Что за память? Сейчас.

Катя снова утыкается в свой Айфон, а через секунд десять поворачивает его экраном ко мне.

– Рекламное агентство «Прожектор». Красный проспект, д. 17, офисный центр «Лидер». – читаю я вслух.

– Вот в этот «Прожектор» генеральному требуется помощник.

– Ну я же не рекламщик, Кать!

– А тут и не нужен рекламщик! Нужен помощник руководителя. Так, не теряем время. Сейчас все устрою.

– Неугомонная. – бубню я и поднимаюсь из–за стола, чтобы достать из холодильника ещё одну бутылку вина.

– Лилия Сергеевна, добрый вечер? Это Долгова. Ага, да я. Лилечка Сергеевна, помощь ваша нужна. – Катька договаривается о собеседовании для меня, а я так и сижу с открытым ртом.

Долгова будто знает все входы и выходы на нужных людей в этом городе.

– Ты нормальная, Кать? Да не подойду я им! – отпираюсь я, когда она заканчивает разговор.

– Подойдёшь! Завтра в одиннадцать тебя ждут. Десятый этаж, офис номер тысяча девять. Давай уже есть. А то я слишком пьяная.

Утром, на удивление, я чувствую себя хорошо. Даже голова не болит после нашей вчерашней попойки с Долговой.

Кстати, она меня и разбудила. Забежала напомнить о собеседовании. И откуда у неё столько энергии?

– Так, Купина, держи меня в курсе! Я сегодня улетаю в Бишкек. Нужно запускать новую коллекцию, а там какие–то проблемы на фабрике. Но я на телефоне. Напиши, как прошло собеседование. Вернусь через два дня, если все пройдёт хорошо. И не забудь слесаря вызвать! – машет мне рукой и скрывается в лифте.

Давно я не была на собеседованиях. Честно признаться, даже нервничаю немного. Перед тем, как выйти из квартиры, я меняю блузку с розовой на белую. Почему–то в ней я чувствую себя увереннее. Поправляю ремень на бежевой юбке–карандаш и, обув туфли–лодочки с ремешком, выбегаю в подъезд.

До моего собеседование ещё пятнадцать минут, а я уже паркуюсь у нужного здания. Ненавижу опаздывать и поэтому всегда выезжаю заранее.

– Так, Купина, успокойся! – шепчу я, разглядывая себя в зеркальце пудреницы.

Оставшись довольна своим отражением, спешу к входу в офисный центр.

– Ой, не уезжайте, пожалуйста! – кричу я и несусь через холл к лифту, двери которого уже начали закрываться.

Я все же успеваю и влетаю в кабину. Пару секунд хлопаю глазами, разглядывая красивого, высокого мужчину в костюме. Он кривится в ухмылке и немного отступает назад. Лучше бы я подождала другой лифт. Даже не хочется ехать с этим лощеным типом вместе.

– Вам на какой этаж, девушка? – слышу я его голос и вообще теряю дар речи.

Разве может в человеке сочетаться все самое идеальное?

– Деся… десятый. – мямлю я и отворачиваюсь от своего попутчика.

Он жмёт на кнопку с числом десять, и кабина начинает плавное движение вверх. И раз уж он не нажал другую кнопку, значит и ему на десятый этаж. И почему этот лифт так медленно едет?

«Шевелись же ты банка консервная» – проносится в моей голове и в этот момент кабина останавливается и внутри неё тухнет свет и остаётся только тусклое аварийное освещение.

ГЛАВА 4

– Это шутка что ли? – бормочу я и нервно давлю на кнопку десятого этажа.

– Так он все равно не поедет! Позвольте мне.

Незнакомец вклинивается между мной и панелью управления лифтом. Нажимает на кнопку с колокольчиком и громко произносит:

– Добрый день! У нас тут проблема, мы застряли в лифте.

– Да вижу я! Орёт ещё! Не глухая! – раздаётся женский голос.

– Как долго нам сидеть в заточении?

– На линии авария, горэлектросеть решает проблему. Ждите. Много людей в кабине? – уточняет оператор.

– Два человека.

– Поняла. Ждите, мужчина.

Мы с незнакомцем переглядываемся.

– День не задался с самого утра. – проговаривает он и отходит к дальней стене.

Только сейчас замечаю в его левой руке кейс. Он похож на адвоката из голливудского фильма. Да, с такой внешностью только в блокбастере и сниматься.

– У вас тоже встреча? – после моего вопроса мы синхронно смотрим на часы.

Люблю, когда мужчина носит часы. Почему–то это добавляет ему сексуальности. О чем я только думаю?

– Можно сказать и так. А вы работаете здесь?

– Надеялась получить работу. У меня собеседование в одиннадцать. Открыта вакансия помощника руководителя в рекламной агентстве «Прожектор». Слышали о таком?

– Слышал. А вы работали в сфере рекламы? – опирается спиной на хромированную стену кабины и смотрит на меня, как учитель на ученицу.

– Никогда в жизни. По образованию я экономист. Последние пять лет трудилась в аудиторской компании помощником руководителя, а также занимала ставку кадровика. – признаюсь я и следую примеру мужчины прислоняюсь спиной к прохладной стене.

– Значит опыт есть.

– Да все равно я теперь не получу эту работу. – пожимаю плечами добавляю. – Если мы здесь посидим больше получаса, я не думаю, что меня примут при таком опоздании. Да и к врачу мне, через два часа. Так все не вовремя.

В сердцах топаю ногой и делаю пару глубоких вдохов. Никогда не страдала боязнью замкнутых пространств, но сейчас чувствую, как меня начинает охватывать паника.

– Эй, вы в порядке? Вы как–то резко побледнели. – незнакомец оказывается возле мня в доли секунды и кладёт свои ладони мне на талию.

Будто разряд тока проносится по моим венам.

– Я… нормально… я… не упаду в обморок. Не волнуйтесь. Я не потребна…ой… я не то хотела сказать. – у меня заплетается язык.

– Так, вам нужно сесть. У меня есть с собой вода.

Мужчина снимает с себя пиджак и кладет его на пол, чтобы усадить меня на него. Он сдурел? Его костюм точно куплен не на рынке. Но я подчиняюсь незнакомцу и опускаюсь на пол, одёргивая юбку. Боюсь, что сейчас снова наплету всякой ерунды и поэтому молчу. С чего вдруг меня так накрыло? Позднее похмелье? Или в лифте просто душно?

– Вот, попейте Я только что открыл эту бутылку. – заверяет он меня и протягивает пластиковую бутылку с водой. – Может у вас есть с собой лекарство? Вы ничем не больны?

Он как курица–наседка кружится надо мной, а потом наконец–то усаживается на корточки возле меня, и я теряюсь в глубине его синих глаз.

– Не, я ничем больна. – делаю глоток прохладной воды и пытаюсь дышать ровно.

Воздуха нам точно хватит. Это же современная кабина и здесь отличная вентиляция. Я надеюсь на это.

– Просто вы говорили про врача, и я подумал…

– Что я при смерти? – видимо так выражается, моя паника. Я почему–то агрессирую на этого красавца.

– Ну я такого не говорил. – криво ухмыляется.

– Лучше отойдите от меня. Вы закрываете собой все пространство. Мне становится ещё хуже.

– Пожалуйста–пожалуйста – поднимает ладони в примирительном жесте, встает на ноги и отходит к стене напротив. – Так лучше?

– Лучше. – хмурю брови и снова гляжу на наручные часы.

Мы уже пятнадцать минут здесь. Накрылось моё собеседование. Ещё бы к врачу не опоздать. Катька меня убьёт.

– Что же так долго? – не выдерживает незнакомец, а потом достаёт из кармана брюк свой Айфон последней модели.

Даже интересно, с кем я тут застряла. Исподтишка разглядываю своего друга по несчастью. Кольца на безымянном пальце правой руки нет. Хотя, сейчас многие женатые мужчины его не носят. Такой мужчина точно не может быть один. Если нет жены, то есть подруга жизни. И наверняка, она выглядит как ангел Виктории Сиктретс.

– Ни связи, ни интернета. Там что восстание машин началось? – бубнит он, не отрывая глаз от экрана телефона.

В этот момент из динамиков лифта на панели с кнопками раздаётся какой–то звук. Я резко подскакиваю и мой правый каблук скользит по полу лифта, и нога подворачивается.

– Ах! – вскрикиваю я и снова падаю на колени.

Боль очень сильная. Господи, неужели я сломала ногу? Да что ж за день сегодня такой!

– С вами одни проблемы! – мужчина подскакивает ко мне и помогает мне сесть на задницу обратно на свой пиджак.

– Так больно! Помогите, пожалуйста! Расстегните застежку. – показываю на правую ногу.

Мужчина всего несколько секунд колеблется, а потом касается кожи моей ноги. Я даже вздрагиваю, но он делает вид, что не замечает этого. А внутри меня разгорается пожар, который медленно перетекает из клетки в клетку и сосредотачивается внизу живота. Между ног приятно ноет. Да ты возбудилась, Купина!

– Так лучше? – смотрит прямо на меня, когда справляется с застёжкой на моей туфле.

– Лучше. Надеюсь, я её не сломала. – верчу ногой, пытаясь её осмотреть.

Вроде боли сильной при шевеления нет. Да и опухоли не видно.

– Так больно? – мужчина сжимает мою голень, а я не могу думать ни о чем, кроме его длинных пальцев на моей коже.

– Немного. – вру я, желая, чтобы он продолжил исследовать мою ногу.

– А здесь? – перемещается ладонь выше.

– Совсем чуть–чуть. – облизываю губы и чувствую, как в эту секунду промокают мои трусики.

– Значит перелома нет. Да и вывиха тоже. Вам повезло.

Незнакомец поднимается и отходит к стене. Почему бы ему не сесть рядом со мной? Места хватит.

Только я хочу ему это предложить, загорается основное освещение лифта, и кабина приходит в движение.

– Ну наконец–то!

Он помогает мне подняться и вскоре лифт довозит нас до нужного этажа. Створки раскрываются, и мужчина стремительно покидает лифт, не забыв свой пиджак.

– Хорошего дня! – кричу ему в спину, но в ответ получаю полный игнор.