На правых ладонях двух девушек Кая заметила наколотую римскую девятку в нижней части равностороннего гексагона, у остальных ладони были чистыми от татуировок, а плотные тугие белые манжеты не позволяли увидеть их запястья. В любом случае вывод напрашивался сам собой: на каждом из уровней – свои правила, внутренняя иерархия, свои методы выживания, знаки принадлежности и места их нанесения.

Нэро не скрываясь носит свою шестерку на запястье, у пчелок с девятого наколка тоже на видном месте, а у Каи и вовсе нет. У погибшей Делии она тоже не видела на коже никаких знаков. Значит ли это, что уровни, начиная с десятого, освобождены от обязательной процедуры нанесения клейма? Вероятность положительного ответа пятьдесят на пятьдесят. Нет никаких гарантий, что завтра ей не выбьют проклятое число где-нибудь в укромном месте. Например, на лобке. А почему нет? От этих озабоченных сатанистов можно ожидать любой мерзости.

Косметические ухаживающие процедуры, ранее воспринимаемые Каей как релакс души и тела, сегодня не приносят ни малейшей радости, а отражение в зеркале вызывает внутреннее отторжение. На первый взгляд она выглядит идеально: бархатистая кожа снова сияет, ресницы и брови серебрятся инеем, губы, едва тронутые блеском, выглядят нежными и чувствительными, гладкие платиновые волосы идеальной волной свободно лежат на плечах, но эта замороженная красавица не имеет ничего общего с настоящей Каталеей Гейден. Настоящая Кая подвела бы глаза черными тенями, накрасила губы плотным слоем алой помады, а волосы заплела в тугие косы. Настоящая Кая никогда бы не надела на голое тело узкое белое мини-платье со сквозной молнией на спине.

Когда одна из девушек поставила перед ней пару матово-белых туфель с каблуками не ниже двадцати сантиметров, настоящая Кая пришла в ужас, но та другая, из зеркала, с пренебрежением хмыкнула и непринужденно сунула узкие ступни в неудобные ходули и оставшееся до стрима время заново училась ходить, сохранять равновесие и держать осанку. Справлялась, к слову, неплохо, и всё бы ничего, но новое платье упорно ползло вверх при каждом шаге. Обратная ситуация, если сравнивать с предыдущим нарядом, когда во время первого стрима Кая постоянно отвлекалась на сползающий верх. Теперь под угрозой оголения оказался низ, а светить голым задом перед удаленно дрочащим господином Мином – перспектива так себе.

Дождавшись, когда рабочие пчелки-косметологи упорхнут из ее соты, Кая продефилировала в гардеробную. Порывшись в ящике с нижним бельем, выудила оттуда крошечные белые стринги и торопливо надела на себя. Разгладила подол, облегченно выдохнула. Нервная тошнота немного отпустила, но леденящий страх никуда не делся и только усиливался с каждой новой минутой, приближающей ее к кульминации очередного задуманного Мином сценария.

На этот раз рядом нет Бута с его циничными шуточками, лукавой улыбкой и пронзительными кристально-голубыми глазами. Она бы не отказалась снова услышать, что всё будет гораздо проще, чем он предполагал.

– Если я не выживу, то навечно поселюсь в твоих кошмарах, – мрачно обещает Кая, уставившись в ближайшую камеру. – Клянусь, ты миллион раз пожалеешь, что бросил меня тут одну.

Уловив боковым зрением промелькнувший рядом темный силуэт в строгом костюме, Кая резко оборачивается, на мгновение понадеявшись, что батлер все-таки соизволил явиться, чтобы лично сопроводить в ад, но увы… К ней пожаловал сам Люцифер. И это вовсе не метафора. Черная дьявольски уродливая маска, скрывающая лицо чудовищного гостя, не оставляет места другим сравнениям.

Все эти дни она боялась, что Кронос придет за ее душой, и вот он здесь, изучающе смотрит красными линзами сквозь прорези маски, трогает застывшее в ужасе лицо черными перчатками и, сжав тонкую шею, грубо впечатывает лопатками в зеркало. Содрогнувшись от исходящей от него гипнотической подавляющей силы, Кая глотает протестующий болезненный стон и покорно опускает ресницы. Нельзя смотреть в глаза зверю. Заметив страх и слабость, он нападет с вероятностью сто процентов из ста. «Притвориться дохлой» не сработало с Бутом, но этот пугающий хищник гораздо ближе к своим животным сородичам.

– А как насчет того, чтобы оживить мои кошмары? – Жесткая издевка в леденящем душу голосе заставляет ее трусливо сжаться и задрожать еще сильнее.

В голове ни одной связной мысли. Паника и хаос. Сердце выскакивает из груди, легкие горят, в ноздри ударяет запах серы и запекшейся крови. Воображение, поддавшись ужасу, порой способно дорисовать то, чего нет, но, возможно, дьявольский аромат создают для него специально, как линзы и маску.

– Или ты ждала кого-то другого? – Чуть ослабив хватку, он позволяет ей глотнуть кислорода, считывая каждую эмоцию жуткими демоническими глазами.

– Я никого не ждала и сделаю всё, что прикажете, – словно издалека Кая слышит свой шелестящий шепот.

– Какая скучная, бесцветная пчелка, – с разочарованием тянет мужчина, отпуская ее и отступая на шаг назад. – Я ожидал большего от той, что осмелилась обратиться к Медее с предложением о сотрудничестве.

Потерев шею, Кая переводит дыхание, судорожно придумывая «нескучный» ответ, но, пока он рядом, ее язык немеет, а разум парализован страхом. От Кроноса слишком сильно фонит смертельной опасностью и бешеной неоспоримой властью, чтобы хотя бы попытаться…

– Вы застали меня врасплох, – тихо бормочет Кая, не решаясь взглянуть в лицо чудовищу.

– Ладно, посмотрим на тебя в деле, – небрежно бросает Крон, смыкая стальные пальцы на ее запястье. – Если мне понравится, то так и быть, я дам тебе второй шанс. – Резко дернув девушку на себя, он жестко сдавливает хрупкие скулы. – Не облажайся, пчелка. Сегодня я поставил на тебя. – Кая что-то невнятно мычит в ответ, и Крон усиливает нажим. – Смотри в глаза, когда я к тебе обращаюсь.

Девушка выполняет немыслимый приказ, поднимая взгляд на дьявольскую маску. Красные радужки с точками черных зрачков безжалостно высасывают остатки ее сил, к горлу подступает тошнота, кожа покрывается холодной испариной. Боже, если ее вырвет в его страшную рожу, она же даже до стрима не доживет.

– Не вздумай блевать. – С отвращением он грубо отталкивает ее от себя, и Кая с размаха ударяется спиной и затылком о стеклянную перегородку. – Трусливая, как мышь. Жалкая, никчемная, убогая пчелка… – сыплет уничижительными эпитетами, брезгливо вытирая свои перчатки влажным одноразовым полотенцем. – Ты всё еще дышишь только потому, что господин Мин выкупил твою бесполезную жизнь, но я с удовольствием отберу ее у тебя, когда ему станет так же скучно, как мне сейчас. – Швырнув использованную салфетку Кае в лицо, Кронос развернулся и стремительно направился к выходу. – За мной. Быстро.

Перепуганная девушка метнулась следом, ничего не видя перед собой и забыв о чертовых туфлях. Вывалившись в коридор, она спотыкается, но каким-то чудом умудряется сохранить равновесие и не врезаться в спину впереди идущему монстру.

– Оступишься еще раз – и я сломаю твои тощие ноги, – не оглядываясь, предупреждает Крон, и он явно не шутит. Чувство юмора свойственно только людям, а чудовищам оно ни к чему.

Оказавшись в лифте, Кая вжимается в прозрачную стену, мечтая стать ее частью. Чтобы не смотреть в лицо дьявола, устремляет взгляд на открывшийся вид на часть острова, которую ей еще не доводилось увидеть. Помимо башни «Улья», здесь есть и другие здания, не такие высокие, но не менее уникальные. Шесть двухэтажных на вид нежилых коттеджей расположены на одинаковом расстоянии друг от друга, и если соединить их одной линией, то снова получится гребаный гексагон. Строгие геометрические формы, оригинальные фасады, панорамное остекление, солнечные панели и ветрогенераторы на каждой крыше. В центре гигантской соты распложен шестиугольный бассейн, выложенный черно-белой шестиугольной плиткой. Больные, помешанные ублюдки выстроили себе мини-город, в котором главенствует одна и та же геометрическая фигура.

Изумленно округлив глаза, Кая замечает внизу оборудованный для отдыха белоснежный пляж с покачивающимися на ветру пальмами и причал с пришвартованными яхтами и катерами. Словно яркий кадр из глянцевого журнала, рассказывающий о райской жизни миллиардеров. Контраст красивой оболочки и ядовитого содержимого поражает воображение, внушая невольный трепет и изумление.

– Впечатляет? – насмешливо спрашивает Кронос, грубо вторгаясь в ее мысли. – Мой отец только мечтал построить нечто подобное, – не дождавшись ответа, продолжает он. – А я сделал. Всё, что ты видишь, – мое творение.

– А где сейчас ваш отец? – Вздрогнув, она бросает на мужчину беглый взгляд. Сложно поверить, что когда-то этот монстр был ребенком, чьим-то сыном…

– Давно сгнил в могиле. Я его убил, пчелка, – бесстрастно ответил Крон. – И убью любого, кто встанет у меня на пути, – с расстановкой добавляет он, выходя в открывшиеся двери лифта. – К этой теме мы еще вернемся… позже.

Глава 17

Игровая номер пять. Просторный адский склеп с высокими потолками, затемненными стенами и скрытыми в нишах балконами для размещения высокопоставленных гостей. Завеса плотного густого сумрака не позволяет девушке рассмотреть ни их лиц, ни даже очертаний фигур, ни примерно предположить, сколько демонов слетелось на новое дьявольское представление.

В прошлый раз Кая тоже остро ощущала, что, помимо нее, в игровой присутствуют наблюдатели, но была слишком дезориентирована стремительностью происходящих событий. Испытанные шок и страх не дали возможности сконцентрироваться на деталях. Кая видела только клетки с закованными в них жертвами и слышала приказы главного сценариста шоу. В одном Кая уверена на сто процентов: самого Габриэля Янга среди зрителей не было.

Почему? Хотела бы она знать ответ.

Возможно, его больше заводит роль кукловода, издалека дергающего за ниточки свою дорогую игрушку, нежели личное участие в организованном действе.

Присутствует ли Мин в игровой сегодня?

Вопрос временно открытый.

Сейчас всё ее внимание сосредоточено на огромном хрустальном троне, находящемся в центре ярко освещенного круга. По периметру окружности в качестве ограничителя расположена невысокая зеркальная стена, покрытая замысловатыми снежными рисунками. Пол внутри светового круга усыпан серебристым искусственным снегом. Нельзя не признать, что декорации выполнены на совесть и выглядят максимально естественно и натурально.

Пронизывающий холод, царящий в игровой, и крошечные песчинки медленно падающих снежинок усиливают атмосферу полного погружения. Всё происходящее и правда напоминает съемочную площадку с хорошим освещением и качественными декорациями.

– Шагай вперед, пчелка, – остановившись, Кронос подталкивает застывшую девушку вперед.

– Мне нужно забраться туда? – Оглянувшись, она неуверенно показывает на установленный на возвышении хрустальный трон, к которому ведут шесть ступеней, словно вырубленных из чистого льда.

– Ну, не мне же, – иронично отзывается монстр.

Странно, а она была почти уверена, что ему.

Нерешительно приблизившись к покрытой инеем зеркальной стене, Кая останавливается, потирая ладонями озябшие плечи, затем проходит в открывшийся проем и, стараясь не рухнуть на своих ходулях, медленно направляется к трону.

Самое сложное – подняться по ступеням, но пчелка справляется с поставленной задачей на удивление легко. Заметив на сиденье накидку из белоснежного меха, она без колебаний накидывает ее на себя. Теплее не становится, но так она чувствует себя гораздо более защищенной от липких взглядов зрителей, жадно следящих за каждым ее движением.

Ладно, с этим этапом справилась без потерь. Пока всё не так страшно, но вряд ли ей удастся тихонько отсидеться на троне до финала стрима. Слишком живо чудовищное воспоминание о смуглой красавице, под занавес шоу выловленной из бокала с кровавым мартини и в качестве десерта переданной возбужденным гостям.

Если для нее готовят нечто подобное…