Мира сидит у стены, прикрывшись полотенцем. Глаза зареванные, красные. Губы поджимает. Волосы мокрыми сосульками лежат на плечах.

– Услышал вскрик, решил проверить, все ли…

– Поскользнулась, – всхлипывает. – Все нормально, – тут же бойчится. – Выйдите, пожалуйста, я сама.

– Какой сама, – хмурюсь. – Что с ногой? – скольжу взглядом по аккуратным стройным ногам девушки. Цепляюсь за маленькие стопы с накрашенными ноготками нежно-розовым цветом.

Сглатываю.

– Ушибла. Все нормально, сейчас встану, – и попыталась приподняться, но, тут же застонав, перестает предпринимать попытки пошевелиться.

– Так-с, – эта комнатка становится слишком тесной для нас двоих. А еще за спиной мельтешит обеспокоенный пес. – Я тебя на руки подхвачу, – предупреждаю.

– Ой, не надо, – пищит.

– Только вот, – на Мире только полотенце. – Надевай халат, – сдергиваю с вешалки и даю ей. – А я пока выйду, – и, развернувшись, оставляю ее одну в маленькой ванной комнате.

Прикрываю дверь. Стою, оглядывая кухню. Чисто, аккуратно. Девчонка молодец.

– Что? – ловлю взгляд пса. – Сейчас поможем твоей хозяйке.

– Я готова, – доносится тоненький голосок.

Возвращаюсь в ванную. Мира все на том же кафельном полу, но уже в махровом халате.

– Готова? – спрашиваю.

Она молча кивает.

Присаживаюсь рядом.

– Цепляйся, обезьянка, – командую и как только ее прохладные ладошки касаются моей шеи, подхватываю ее за талию одной рукой, второй под колени. Поднимаюсь. Легкая совсем.

Пячусь спиной назад, оттолкнув ногой дверь, и сажаю на диванчик. Осторожно отступаю, когда с шеи исчезает прохлада. Присаживаюсь на корты у ее ног и смотрю снизу вверх в ее глаза. Какие они у нее зеленые! Замираю на секунду буквально, провалившись в эту фантастическую зелень.

– Где болит? – спрашиваю, прочистив горло.

Молчит, щеки залил румянец. Кусает нижнюю губку. Не дождавшись ответа, касаюсь пальцами щиколотки левой ноги. Тут чуть выше от косточки к аккуратной красивой икре наливается синяк. Веду пальцами к колену. Если она упала на эту ногу, то и бедро, скорее всего, получило ушиб.

– Бедро? – кладу ладонь поверх ткани халата и чуть сжимаю пальцы. Девчонка тут же стонет. Что и требовалось доказать. – Есть что приложить холодное?

– В морозилке если только, – говорит тихо.

Меня просить дважды не нужно. Открываю нижнюю камеру холодильника и хватаю первые два попавшиеся кулька.

На столе беру пару полотенец и, обернув каждый пакет, подхожу к Мире.

– Держи, – даю один, – к бедру.

А со вторым усаживаюсь у ее ног, упершись спиной в диван, прикладываю к ушибу, что пониже.

Она возится за моей спиной. Видимо, под халат подкладывает пакет, обернутый полотенцем, и замирает.

Рекс укладывается рядом. И положив морду на лапы, смотрит на нас.

Молчим. Каждый думает о своем.

– Спасибо, – нарушает тишину первой.

– Да не за что, – пожимаю плечами.

– Не знаю, что бы делала. Наверное, потихоньку доползла бы до дивана.

– В «травму» тебя бы отвезти.

– Да ну бросьте, – слышу по голосу, что улыбается. – Какая «травма»? У них и без меня работы полно. А тут всего лишь ушиб.

– А если трещина?

– Нет там никакой трещины. Завтра уже буду прыгать, – хмыкает. – Вас вот отвлекла. Своих дел полно.

– Ага, по самое горло, – качаю головой. – Глупости не говори.

– Идите, Артем. Я дальше сама, – вдруг ее голос меняется и становится неуверенным. – Спасибо еще раз. Не могу я вас задерживать.

Я оборачиваюсь. И снова эта безумная зелень. Почему я раньше этого не замечал?

– Хорошо, – передаю ей в руку сверток холодный. Поднимаюсь на ноги. – Если что, звони, – и, кивнув ей, вышел из дома, оставив с ней пса.

Только дома, спустя часа два понимаю, какой идиот. Звони, сказал. А мы ведь номерами не обменивались. Ну, Гаранин, и куда же подевалась твоя внимательность? Без работы регресс на лицо.

Мира

Позорище! Так и хочется заплакать от досады. Ну какое позорище! Артем видел меня в таком непотребном виде. Волосы мокрые, в полотенце, растянувшейся на полу в ванной. Боже! Стыд-то какой!

Щеки пылают, в горле саднит от слез, глаза щиплет. А ноги горят в том месте, где кожи касались его горячие пальцы.

– Вот же дура, – шепчу себе под нос и откидываюсь спиной на спинку дивана.

Рекс подходит ко мне и кладет морду на колено. Не глядя, глажу его по макушке.

– Только со мной могло такое приключиться.

Но нужно вставать. Боль в ноге поутихла. Шлепнулась как мешок с мясом, бррр.

Собираюсь с силами и поднимаюсь на ноги, делая упор на правую. Вроде ничего. Подключаю левую и боль прошивает всю ногу, от пятки до бедра.

Сжимаю челюсть. Но делаю шаг. И еще один. Останавливаюсь и вздыхаю, сдерживая слезы. Ну что ж. Кажется, пришло время взять больничный на работе.

Допрыгав до столика, беру телефон в руки и набираю Михал Михалыча.

– Мирок, – отзывается мужчина.

– У меня ЧП, – вздыхаю я, опираясь о столик.

– Что случилось? – звучит обеспокоенно мужской голос.

– Ушибла ногу. Я не дойду завтра до работы, – отвечаю.

– Чудесно, – вздыхает. – Помощь нужна? Врач?

– Да, думаю, за пару дней отойду.

– Это у тебя, случаем, ЧП не с новым соседом связано? – усмехается.

– Михалыч, – дуюсь. – Тебе придумать нечего?

– Ладно, – отвечает он. – Не злись. Понял тебя. Поправляйся и возвращайся.

Следующий день нога болит еще больше. Но я выпиваю обезболивающее и мазью натираю ушибы. Умудряюсь накормить пса и кур. К соседке сегодня помогать не иду. Предупредила ее по телефону. Остаток дня я тупо валяюсь в кровати под первый попавшийся фильм. О любви!

Ну и разве можно погрузиться в атмосферу кино, когда в голове закружились мысли о встрече Артема и Лены?

Вчера я об этом даже не вспомнила, до такой степени стресс выбил случившееся из головы. А вот под мыльную оперу пожалуйста. Там как раз показывают встречу бывших. И у меня картинка в голове всплывает.

Внутри что-то объемное и неприятное вырастает. На ребра давит, а глаза вот-вот окажутся новым руслом Ниагары.

Стук. Я даже приподнимаюсь на локте, чтобы прислушаться.

Но дальше тишина. И я снова падаю на подушки.

– Привет, – я вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь, смотрю на дверь.

В проеме стоит Артем.

– Ой, – кусаю губу, чтобы не разулыбаться, как дурочка. – Здравствуйте.

– Я только освободился, дай, думаю, зайду. Номера-то у меня твоего нет, – улыбается так, что ямочка на щеке появляется. – Ты как? Сегодня дома?

– Ага, взяла пару выходных.

– Нога?

– Немного болит, но уже лучше.

– Я тут принес немного сладостей, мороженого, – показывает пакет.

– Оу, – сажусь в кровати и замираю.

В моей комнате мужчина. Тот самый мужчина. Очуметь просто! А я опять ужасно выгляжу.

– Мороженое в самый раз, – натягиваю улыбку.

– Тогда я сейчас ложки принесу? – предлагает.

– Угу, – киваю с готовностью.

А потом: «Он со мной будет есть мороженое?».

Артем вручает мне пакет со сладостями и сам уходит на кухню. Я засовываю свой любопытный нос в пакет и вау!

– Держи, – мужчина возвращается быстро и вручает мне ложку, а одну оставляет себе.

Я хватаю ее и сползаю на пол, на ковер у кровати, рядом к усевшемуся там мужчине. Достаю из пакета две ванночки с мороженым.

– Не много на каждого? – спрашиваю и читаю, с какими вкусами. Они разные. Одно шоколадное с маршмеллоу, второе дынное. О, они оба офигенные!

– В самый раз.

– Какое будете? – спрашиваю.

– Любое, – пожимает плечами. – Выбирай себе.

Уф. Выбор жутко сложный.

– Шоколад возьму, пожалуй, – и вручаю ему второй лоточек.

– Хороший выбор, – кивает и принимает свою порцию. – Только давай чего-нибудь повеселее посмотрим?

– Выбирайте, – вручаю ему пульт и мужчина принимается искать, щелкая по каналам.

– И давай не выкай мне. А то я себя стариком ощущаю рядом с тобой, – говорит непринужденно. – Сидит дядька, лопает мороженое в компании симпатичной девушки, а она ему – вы.

– Ой, – тушуюсь. – Хорошо.

– Мы же давно знакомы, – поворачивает ко мне голову и смотрит своими серыми глазами.

Сглатываю. И киваю.

– Ну вот, – хмыкает и продолжает перебирать каналы.

И чем меня удивляет этот мужчина? Он останавливает свой выбор на мультике! Артем и мультики? Серьезно?

– Это необязательно, – говорю удивленно. – Я могу и кино посмотреть. Любое. Даже боевик с ужасами, – уверяю его.

– Сто лет мульты не смотрел. Некогда все. В работе. Но недавно был у знакомых, у них дети. В общем, залип по-страшному, – смеется. – Втянулся.

– Ну раз так, – впиваюсь в экран взглядом, только лишь бы не пялиться на него с каким-то детским восторгом. Он вряд ли это оценит.

Сердце сходит с ума в груди. Щеки горят, одно радует, что горит лишь настольная лампа. А вот холодное мороженое балдежно охлаждает все внутри. Сумасшедший контраст. А рядом он.

Мы сидим рядом. Смотрим “Король Лев”. Наши плечи соприкасаются. Мое тело атакуют мурашки. А еще его запах заполняет легкие. Что-то такое легкое, с нотками цитруса и свежести.

Я даже не могу уловить сюжет, хотя пересмотрела этот мультик уже не один раз.

У Артема зазвонил телефон. Он достает гаджет из кармана джинсов и смотрит на экран. Думает секунду-две. И поднимается.

– Отойду, нужно ответить, – говорит мне, отставив свое мороженое на стол, и, мазнув пальцем по экрану, отвечает уже в трубку. – Да, Свет, – и выходит из комнаты.

А я замираю, прислушиваясь. Но слов его разобрать уже не могу. Света? Это женщина его? Жена? Кольца у него на пальце нет, но это еще ничего не значит же? Многие мужчины не любят украшения. Но будь жена, она, может, приехала бы с ним сюда?

Голова начинает болеть от закружившихся мыслей.

Артем возвращается, убирая телефон в карман. Снова берет мороженое и садится рядом. А я уже не могу расслабиться. Настроение все скатилось в бездонную яму.

– Потеряли тебя? – спрашиваю, набравшись смелости.

– Ага, – хмыкает.

Спросить про жену? А-а-а-а! Да, черт возьми! Ну где мне столько смелости-то набраться?

– А как дела с продажей обстоят? – продолжаю допрос.

– Идут в гору. Документы выправляю, нанял риелтора. Как только подпишу все бумаги, вернусь в Москву, – говорит, а меня в холод бросает.

– И, – сглатываю, отставляя мороженое, оно вдруг загорчило во рту. – Когда?

– Через неделю примерно, плюс-минус, – отвечает и поворачивается ко мне. – Но пока ты не встанешь на ногу, точно не уеду, – растягивает свои красивые губы в улыбке, а я зависаю.

По телу прокатывается горячая волна.

Глупая мысль влетает в голову. Я готова хромать хоть всю жизнь, лишь бы он был рядом. Но тут же внутренний голос, ехидно посмеиваясь, отвечает: «Ну и на кой ему хромая? Смотри, какой он! Вот и женщина ему нужна статусная».

И в этих слова ведь доля правды есть.

Стараюсь отвлечься от грустных мыслей. Как-то завязывается разговор и мы обсуждаем Симбу, поступок Шрама и смерть Муфасы. Артем даже смеется, когда слышит, как я рассуждаю, как ругаю Шрама. На что он говорит легко и просто:

– В мире мы привыкли, что любовь и добро побеждают зло. Но зло может появиться не только от жадности, корысти, власти… а элементарно от отсутствия любви, заботы. Нет, я не буду искать оправдания злодею. Но иногда хочется подумать, а вот любили бы его и, возможно, все могло быть по-другому…

Глава 5

Артем

Три дня пролетают незаметно. Еще немного и июль будто сквозь пальцы пройдет. Документы все готовы. Ничего не меняется в этой жизни. За скорость нужно платить. Что я и делаю.