Интересно всё-таки, из-за чего меня вызывают на ковёр? Из-за демона, которого я не вызывала, или из-за гадкого проверяющего?

Кажется, я собрала «Флеш-рояль» неприятностей на сегодня. Ну… или скоро соберу.

ГЛАВА 2

– У меня к вам предложение, адептка Эйвери… – сказал ректор тринадцатой академии, переводя взгляд с меня на письмо от ректора академии первой, будто там был мой портрет, с которым господин Эверетт сравнивал оригинал. – От которого вы не сможете отказаться.

В смысле? Ещё одно предложение?! И какое на этот раз?

Может, оракул про него говорил, а не про свадебную авантюру Макса?

Надо бы допросить каменную ящерку повторно – авось добавит деталей своему предсказанию.

– Что вы имеете в виду, господин Эверетт? – не выдержала я, ибо многозначительные паузы нервировали, как, впрочем, и сам ректор.

Вот зачем, спрашивается, вызвал меня к себе? Посмотреть, что за «чудо-юдо» такое сослал к ним столичный МагВУЗ?

Я думала, отчитывать будет за наше расследование и особенно за портал, из которого чуть демон не вылез, но ректор об этом даже не упомянул. Сказал лишь, задумчиво постукивая пальцами по столу, что магистр Танненбаум мной доволен.

Спасибо, конечно, но это я и от декана могла бы услышать. Хотя нет, не могла – лич без особой надобности не хвалит, а сейчас такой надобности точно нет. Посему выходит, что все эти слова – лишь подводка… к предложению, от которого нельзя отказаться.

Он же не собирается меня отчислить, нет?

Выглядел отец Мэйлин – моей призрачной соседки по комнате – усталым и мрачным. Чёрные волосы с наметившейся на висках сединой, холодные светлые глаза с залёгшей под ними чернотой, высокий лоб с вертикальной морщинкой и подозрительно бледная кожа.

Хоть господин Эверетт и был живым человеком (надеюсь, что так), его сходство с покойной дочуркой настораживало.

– В этом году у нас оказалось девять переводных адептов вместо ожидаемых восьми. Поэтому произошла небольшая путаница, и госпожа Вильда Равен – комендант общежития, по ошибке заселила вас не в ту комнату.

– Как это… не в ту? – вырвалось у меня.

К комнате номер тринадцать со знаком «минус», которая располагалась на цокольном этаже смешанного общежития, я, признаться, уже привыкла. И даже с соседкой поладила, заключив с ней взаимовыгодное соглашение.

А тут вдруг такая новость!

– Вас переводят в шестой корпус, адептка Эйвери. Будете делить комнату с госпожой Бушен. Счастливы?

– Не особо.

Я прикрыла рот рукой, но, увы, поздно. Слова уже слетели с губ, да и выражение моего лица говорило само за себя.

Брови ректора поднялись, разглаживая морщинку на переносице, а глаза как-то странно сверкнули. Кажется, он был удивлён моим заявлением. Я, признаться, тоже.

– Хотите сказать, что вам нравится жить с… – господин Эверетт замолчал, подбирая подходящее слово для своей мёртвой дочери, вернее, для её призрака.

И что тут подбирать? Привидение оно и есть привидение!

– Нравится, – ответила я, не дожидаясь продолжения вопроса.

– И вас не беспокоит ваша…

Очередная пауза меня разозлила. Почему он просто не назовёт свою дочь по имени? Это так сложно?

А и ладно! Раз он не называет, это сделаю я.

– Мэйлин – хорошая соседка. Мне с ней комфортно.

– А ей с вами? – Ректор откинулся на спинку кресла, разглядывая меня с гораздо большим интересом, нежели вначале.

– Спросите у неё, – пожала плечами я, мысленно прощаясь с комнатой, в которой была не только соседка, не доставляющая больше никаких хлопот, но и собственная ванная.

Увы, но привидение моему отъезду только обрадуется: она опять станет единственной хозяйкой апартаментов, куда в любое время дня и ночи сможет зайти её обожаемый поэт, чтобы почитать ей стишки, принять душ и отдохнуть в тишине – Мэйлин ведь так до сих пор и не заговорила, хотя я над этим работаю.

И шанс вернуть голос у неё точно есть. Потому что, разбирая свитки в архиве, я обнаружила схемы двух вышедших из употребления заклинаний, которые натолкнули меня на интересную мысль…

– Спрошу… быть может. – Ректор дёрнул уголком рта, но улыбки на его скуластом лице я так и не увидела. Скорее, наоборот. Господин Эверетт опять стал мрачным и даже как будто посерел кожей. Не стоило, наверное, говорить о его дочери – для него это слишком больная тема. – А сейчас идите собирайте вещи, адептка Эйвери. Шестой корпус, комната «33». Начиная с этой пятницы вы проживаете там. И, если в силу своего недавнего приезда, вы, леди, не в курсе, кто такая Флоранс Бошен…

– Я в курсе.

– Почему же тогда я не вижу радости на вашем лице? Большинство девушек, обучающихся в нашей академии, душу готовы продать, чтобы сблизиться с этой гениальной магессой.

– Видимо, я отношусь к меньшинству, – выдавила улыбку я. Упираться дальше было бы просто неприлично, поэтому я добавила: – Но спасибо, господин Эверетт, что вы нашли время обо мне позаботиться.

Ложь, конечно. Он, безусловно, заботился, но… не обо мне. И не о златовласке тоже – вряд ли она будет рада нашему соседству.

– Пожалуйста, – ответил ректор сухо. Помолчал немного, сверля меня взглядом, а потом небрежно махнул рукой, указывая на дверь. – Всё, Эйвери. Идите. И не затягивайте с переездом. Помните – до вечера вы обязаны освободить комнату моей… Просто идите! – поморщился он, как от зубной боли.

И я просто ушла. Ну а что тут ещё можно сделать?

– Выселил? – оттолкнувшись от стены, которую подпирал плечом, спросил Люций Танненбаум.

То есть он всё это время ждал меня под дверью ректората, да?

Тирсова мгла!

Что эта высшая нежить творит? Я понимаю, что ему плевать на свою репутацию, но мою-то зачем гробить? А если это кто-нибудь видел? Решат ещё, что наши отношения выходят за рамки «учитель – ученица»!

И так слухи ходят, что декан слишком… м-м-м… благоволит мне. А учитывая число его воздыхательниц, я из-за таких сплетен врагов наживу даже больше, чем из-за фальшивых ухаживаний Макса.

– Выселил, – кивнула, повертев в руках трость.

Как бы мстительный проверяющий до неё не докопался. Заявит, что холодное оружие нельзя в учебный корпус вносить – и я останусь совершенно беззащитной перед лицом очередной опасности. Тех же змей будет нечем к полу пригвоздить. Разве что заколкой, но… толстяк ведь и её может изъять.

Проклятье! Как же всё некстати! Я так надеялась, что никогда больше не увижу этого борова, но у судьбы, как выяснилось, другие планы.

– И где ты теперь жить будешь, Эйвери? – Без свидетелей декан обращался ко мне на ты, хотя и звал по-прежнему по фамилии.

– В шестом корпусе с госпожой Бошен.

– Счастлива?

Лич шёл рядом, продолжая задавать вопросы, не имеющие никакого отношения к учёбе. Это раздражало.

– Безумно! – огрызнулась я, но, спохватившись, извинилась. – Простите, господин Танненбаум, перенервничала. Не счастлива я. Совсем. А других свободных мест в общежитии точно нет? – спросила зачем-то. Ему-то откуда знать? – Комендантша – ваша большая поклонница…

– И что? Хочешь, чтобы я с ней насчёт тебя поговорил?

Хочу, да! Очень! Но…

– Нет, конечно. Извините, – пробормотала я, осознав, что наглею, и, закусив губу, потупилась.

– Боюсь, что от моей беседы с вороной, место в общежитии волшебным образом не появится. Особенно для тебя. Ведь это именно ты разоблачила её внучку. Но один вариант всё же есть. Я живу в преподавательском корпусе. Трёхкомнатные апартаменты: спальня, кабинет и гостевая комната. Могу взять тебя на постой, если не хочешь жить с лучезарной и всеми обожаемой госпожой Бошен.

Его язвительный комментарий в адрес бывшей королевы меня так удивил, что я не сразу сообразила, о чём, вообще, речь. Жить с ним? С НИМ?! Даже само это предложение возмутительно, чего уж говорить о…

Так, стоп!

А если оракул под спорным решением подразумевал именно это? Куда ещё спорней-то?!

– Пойдёшь ко мне? – прямо спросил лич, лицо которого совершенно ничего не выражало, даже губы не кривились, как бывало обычно. – Так проще будет работать над твоей связью с нитями элеора… во внерабочее время.

О боги! Это точно ОНО! Я хочу вернуть возможность колдовать, а декан предлагает заниматься этим у него дома. И? Что мне делать? Похоронить репутацию под валом грязных пересудов и попробовать осуществить своё самое заветное желание или…

– И да, Эйвери, не придумывай лишнего. Я тебя не в любовницы зову, а в квартирантки, – усмехнулся он, безошибочно угадав, что меня тревожит. – Ты для меня интересная головоломка и, в случае удачного исхода эксперимента, сверхсильная магесса, которая поможет нашей академии выиграть осенний турнир. Не более того.

– Я понимаю, но ведь всё равно пойдут слухи…

– И что? Определись уже, наконец, что для тебя важнее, Алиса: чьи-то глупые наговоры или решение твоей главной проблемы.

– Разумеется, второе! – выпалила я. – Но… Можно мне немного подумать?

– Можно, – качнул беловолосой головой магистр. – Только не затягивай с ответом, – сказал он и, ускорив шаг, пошёл дальше по коридору.

Даже не обернулся ни разу!

А я, едва фигура декана скрылась за поворотом лестницы, достала из сумки скарр и принялась дрожащими от волнения пальцами писать сообщение Максу.

Нужно было посоветоваться. Срочно!

С кем, если не с ним?

Хотя нет! Сначала я, пожалуй, навещу кое-кого другого. Маленького мраморного интригана из зала оживших скульптур, выдающего предсказания, из-за которых у меня вскипает мозг.

Пусть скажет конкретно, кому именно я должна ответить «Да»!

ГЛАВА 3

В зале оживших скульптур было непривычно тихо и… благоговейно, что ли. Причину этого восхищённо-уважительного безмолвия я определила почти сразу. По волосам. Золотистым таким, как у героини одноимённой сказки.

Наверное, в жилах Флоранс Бошен и правда течёт кровь фей. Или, как вариант, эльфов. Иначе как объяснить эту её загадочную притягательность для окружающих?

Красивая? Но ведь не одна она такая. В тринадцатой академии много привлекательных девчонок. Необычный цвет волос? Но и это не единичный случай в среде магов. Я тоже от природы алая, что весьма и весьма необычно. А есть ещё ребята, которые красят волосы в разные экзотические цвета. Короче, не показатель.

Однако что-то такое особенное в местной королеве всё же было. Она будто излучала свет, хотя никакого свечения вокруг её точёной фигурки не наблюдалось. На меня этот её дар не действовал, даже наоборот – я относилась к блондинке максимально настороженно. Но большинство адептов при встрече оглядывались на госпожу Бошен, а некоторые застывали и откровенно любовались.

Да что там адепты… Даже экспонаты живого музея взирали на Фло с умилением. Почти все. Три мраморные нимфы, в пику остальным, недовольно перешёптывались, выясняя, кто краше: они или эта кожаная, заявившаяся к оракулу.

Да-да, и Флоранс тоже к нему пришла! Именно сейчас.

Просто день встреч у нас с ней какой-то!

Учитывая царящую в зале атмосферу, мне даже удалось услышать, что именно фея просит у мраморного яйца, в котором прячется горе-предсказатель.

– Ну пожалуйста, поговори со мной! – пыталась достучаться до вредного дракоши златовласка. – Мне очень надо понять, есть ли у меня шанс…

– Неприёмный день у него, да? – подходя ближе, пошутила я.

Это другие посетители, будто зачарованные, глазели на Флоранс издалека, а меня ждали дела, так что поболтать с оракулом требовалось срочно. А значит, смиренно ждать в сторонке – не вариант.

– Похоже на то. – Фло смущённо улыбнулась. Словно яркое солнышко озарило хмурое небо…Вот только я терпеть не могу солнцепёк. – Ты тоже за предсказанием? Алиса, да? – уточнила она, хотя, я уверена, блондинка прекрасно знала моё имя.

– Угу, – кивнула я, отвечая на оба вопроса сразу. – Тоже очень надо кое-что понять.