Кажется, мой талант набирал силу! Прежде я в основном разносил всякую мелочь вроде блюд и горшков, с нечастыми исключениями в виде чего-то более крупного вроде тротуарных плит, поломанных в семилетнем возрасте. Ничего подобного тому, что я выделывал нынче, еще не бывало. Сегодня я влегкую отрывал колеса от авиалайнеров и высаживал ворота ангаров. Я поневоле – и уже не впервые – задался вопросом: какие разрушения я сумею устроить, если по-настоящему припрет?..

И что сможет натворить мой талант, если ему взбредет такая блажь?..

Но на размышления не было времени. Библиотекари, успевшие выбраться наружу, заметили разгром. Они стояли – черные фигуры в тумане, пронизанном полуденным солнцем, – и пялились на меня. Большинство их разбежались по сторонам, так что мне оставался единственный путь для бегства. Прямо вперед!

И я рванул через бетонированную площадку перед ангаром, рванул, сверкая пятками. Библиотекари разразились криками, кто-то пытался – абсолютно безрезультатно – по мне стрелять. Необучаемые! Впрочем, справедливости ради замечу, что не многие из людей, даже Библиотекари, сталкивались с такими могущественными, Смедри как я. С другими у них могло что-нибудь получиться, хотя бы несколько выстрелов, а дальше – все равно облом. Нельзя сказать, чтобы в Свободных Королевствах огнестрельное оружие было совсем бесполезно, оно просто обладает куда меньшей силой.

Так вот, стрельба, вернее – отсутствие таковой, дала мне несколько далеко не лишних секунд. Увы, двое Библиотекарей стояли прямо у меня на пути.

– Будь наготове! – заорал я в свои линзы курьера. Потом сдернул их и нацепил линзы ветродуя. И сосредоточился, как только мог, испустив из глаз сокрушительный порыв ветра. Обоих Библиотекарей опрокинуло воздушной волной. Я перепрыгнул их и ринулся дальше.

Другие Библиотекари кричали где-то за спиной, преследуя меня по взлетной полосе. Отдуваясь, я свернул на боковую дорожку и вытащил линзу поджигателя. Развернулся и активировал линзу.

Она начала разгораться. Группа преследователей остановилась: это были люди сведущие и линзу, конечно, узнали. Я подержал ее на виду, потом направил в небо. Из нее, рассекая туман, ударил яркий красный луч.

«Только бы заметили», – подумалось мне. Библиотекари сбились в кучку, явно готовые наброситься на меня, – линза там, не линза… Я приготовил линзы ветродуя, горячо надеясь, что они помогут мне держать Библиотекарей в отдалении, пока Бастилия не подоспеет на помощь.

Однако Библиотекари не спешили атаковать. Я тоже не двигался с места, лишь линза поджигателя продолжала испепелять небеса. Чего они ждут?..

Библиотекари расступились, вперед выдвинулась темная фигура, смутно различимая в тумане. Толком было не разглядеть, но что-то с этим персонажем было явно не так! Он выглядел на голову выше остальных, одна его рука казалась на несколько футов длиннее другой. И голова какой-то не вполне человеческой формы… Поди пойми, что оно такое! Ясно только – что-то очень опасное!

Я содрогнулся, помимо воли делая шаг назад. Темная фигура воздела костлявую руку, словно целясь из пистолета…

«Все будет хорошо, – сказал я себе. – Пистолеты против меня не срабатывают!»

Раздался сухой треск выстрела… и линза поджигателя взорвалась у меня в пальцах, разбитая пулей странного существа. Я заорал, отдергивая руку.

«Он целится не по мне, а по линзам! Явно умнее всех остальных…»

Темный силуэт двинулся вперед. Часть меня, снедаемая любопытством, желала узнать, что же это такое и что у него с головой и с рукой. Другая часть моего существа испытывала лишь ужас. Тварь перешла на бег, и мне этого хватило. Я принял разумное решение (бывает со мной, знаете ли, временами…) и дернул наутек со всей скоростью, на какую был способен.

Однако меня почти сразу потащило назад. Ветер как-то странно насвистывал у меня в ушах, каждый шаг давался с необычайным трудом. Я взмок от усилия, но вскоре стало невмоготу даже просто идти.

Что-то опять было неправильно! Очень, очень неправильно! Я продолжал двигаться, заставляя себя переставлять ноги, сопротивляться непонятной силе, тянувшей назад. Мне начало казаться, что я некоторым образом чувствую темную тварь у себя за плечами. Я ощущал ее, кривую, косую и злобную… ближе и ближе…

Я уже едва шевелился. Каждый. Шаг. Давался. Все. Тяжелее…

Откуда-то сверху на бетон свалилась веревочная лестница. Совсем рядом. Я закричал, рванулся, поймал ее и вцепился что было сил. Наверное, сбросившие ее зарегистрировали мой вес. Лесенка дернулась и пошла вверх, унося меня с собой, вырывая из хватки таинственной силы, пытавшейся меня удержать. Я почувствовал, как ослабевают незримые путы, посмотрел вниз и не сдержал вздоха облегчения.

Темная фигура еще маячила там, размытая туманом. От нее до места моего «вознесения» было всего несколько футов. Тварь смотрела вслед мне, уносящемуся к свободе, пока землю и всех стоящих на ней не поглотила плотная мгла.

Тогда я перевел дух, прижимаясь лицом к деревянной перекладине и веревкам. Еще несколько мгновений, и я вместе с лестницей выскочил из тумана под открытое небо. Я поднял голову, и мне предстал, кажется, самый величественный вид, какой я встречал в своей жизни.

Глава 2

Повесть, которую вы читаете, – вторая книга в серии. Те из вас, кто читал первую, могут пролистнуть это введение. Остальных попрошу задержаться.

Для начала хочу поздравить вас с тем, что эта книга попала вам в руки. Я рад, что вы читаете серьезную работу, посвященную реальной мировой политике, а не тратите свое время на тупую макулатуру вроде фэнтези о вымышленном персонаже типа Наполеона. (Все равно, о котором из них. Они оба, каждый по-своему, Блоунэпарты…)^[1]

А теперь мне надо кое в чем сознаться. Иные из вас, читатели, решили начать со второй книги серии, и это беспокоит меня. Начинать историю с середины – это очень скверная привычка, даже хуже, чем склонность носить разные носки. Если на то пошло, по шкале плохих привычек это где-то между чавканьем с открытым ртом и болтовней над ухом у товарища, пытающегося учить уроки. (Попробуйте как-нибудь, кстати. Потеха невероятная!)

Это из-за таких, как вы, нам, авторам, приходится оснащать вторую книгу уймищей всяких пояснений. По сути, мы вынуждены если не заново изобретать колесо, то как минимум патент на изобретение обновлять!

Вам следовало бы уже знать, кто я такой, а также иметь представление об окуляторных линзах и талантах Смедри. Будучи вооружены этими сведениями, вы с легкостью поняли бы цепь событий, загнавших меня на веревочную лестницу между небом и землей, откуда я, как было только что сказано, созерцал, задрав голову, нечто величественное.

Спрашиваете, почему бы мне просто не описать увиденное? Задавая подобный вопрос, вы подтверждаете, что не читали первую книгу. Дайте я вам все объясню наглядно и просто.

Вы же помните первую главу нынешней книги? (Весьма надеюсь на это, благо вы перевернули во второй главе всего несколько страниц!) Что я обещал вам в первой главе? Прекратить оставлять героя в подвешенном состоянии и пользоваться другими бесячими писательскими приемчиками. Ну и что я сделал в финале той самой первой главы? Самым неприкрытым и недвусмысленным образом «подвесил» героя. И в переносном смысле, и конкретно в прямом!

Я проделал это намеренно, чтобы преподать вам урок. А именно: я абсолютно надежен, мое слово кремень, я никогда и нипочем вам не совру. Ну, может быть, полдюжины раз за главу… но не больше, ни в коем случае не больше!

…Итак, я болтался на веревочной лестнице, и ветер рвал мою куртку, и сердце еще колотилось после многих переживаний погони. А надо мной парил громадный стеклянный дракон!

Вы, скорее всего, видели драконов на картинках да в кино. За себя могу сказать – видел. Так вот, глядя на зависший надо мной силуэт, я понимал, что все представленное на экране было лишь бледным подобием дракона. В кино даже самых грозных драконов делают пузатыми, с отвислым брюхом и неуклюжими крыльями.

Рептилия в небесах надо мной не имела ничего общего с теми карикатурными образами. Упругость и гладкость, змеиное изящество и неправдоподобная мощь… У дракона было три пары крыльев, разнесенных по всей длине и работавших в унисон. Еще я рассмотрел шесть ног, аккуратно подобранных под гибкое тело. И длинный стеклянный хвост, вьющийся позади.

Голова поворачивалась туда и сюда, сверкая просвечивающим стеклом, взгляд был обращен на меня. По форме голова напоминала наконечник стрелы, такая же треугольная, резко очерченная. А в глазном яблоке дракона стояли люди.

«Да это же не существо из плоти и крови, – сообразил я, крепко держась за лесенку. – Это летательный аппарат! Сработанный из сплошного стекла!»

– Алькатрас!.. – донесся с высоты голос, едва различимый за шумом ветра.

Я вскинул голову. Лесенка исчезала в открытом проеме драконьего брюха. Оттуда на меня смотрели: из отверстия высовывалась знакомая физиономия. Бастилия была моей ровесницей, ее длинные серебристые волосы трепал ветер. Последний раз, когда я видел ее, она планировала скрываться вместе с двумя моими двоюродными братьями – дедушка Смедри боялся, что нас будет проще выследить, останься мы вместе.

Бастилия что-то сказала, но слова унес ветер.

– Что?.. – заорал я.

– Я спрашиваю, – крикнула она в ответ, – ты наверх лезть собираешься? Или провисишь там до конца путешествия дурак дураком?

И в этом она вся, наша Бастилия. Хотя на самом деле она была в какой-то мере права. Я полез вверх по мотающейся лестнице. И это оказалось куда труднее физически и морально, чем, возможно, вам представляется.

Я буквально заставлял себя переставлять ноги со ступеньки на ступеньку. А то как-то по́шло все получилось бы – меня возносят вверх в безопасное место в самый последний момент, а я наворачиваюсь с перекладин лестницы, чтобы вдребезги разбиться о землю. Когда я приблизился к люку, Бастилия протянула мне руку и помогла забраться в брюхо дракона. Дернула стеклянный рычаг на стене, и веревочный трап начал втягиваться внутрь.

Я с любопытством наблюдал за процессом. На тот момент своей биографии я был не очень-то знаком с силиматическими технологиями, так что все еще усматривал в них магию. Веревочный трап сматывался совершенно бесшумно. Ни тебе звяканья механизмов, ни гула мотора. Лесенка просто наматывалась на крутящееся колесо.

Стеклянная панель перекрыла зияющее отверстие в полу. Всюду кругом переливались и вспыхивали на солнце идеально прозрачные стеклянные переборки. Внизу открывался просто потрясающий вид. Мы успели выбраться за пределы зоны тумана, и во всех направлениях простирались живописные дали. Мне стало казаться, будто я в одиночестве парю в небесах, окруженный лишь беспредельностью и безмятеж…

– Так и будешь таращиться? – сложив на груди руки, осведомилась Бастилия.

Я на нее покосился.

– Прошу прощения, – сказал я, – мне всего лишь хотелось насладиться прекрасным моментом…

Она фыркнула:

– Чего ради? Стихотворение решил написать? Пошли!

И она зашагала по стеклянному ходу сквозь прозрачные внутренности дракона, направляясь к голове. Я лишь криво улыбнулся про себя. Я не виделся с Бастилией полных два месяца, и все это время ни один из нас не знал, выживет ли другой… не говоря уже о возможности встречи.

Но, хорошо зная Бастилию, я понимал, что мне еще оказали весьма теплый прием. По крайней мере, она ничем в меня не запустила и ничем не огрела, даже не выругалась. Куда уж сердечнее!

Я поспешил следом за ней и пошел рядом.

– Что случилось с твоей одеждой для спецзаданий?

Она оглядела себя. Действительно, вместо стильного пиджачка и слаксов на ней было нечто строгое и милитаристичное. Черный с серебряными пуговицами, как военный мундир для официальных мероприятий. Там даже на плечах имелись эти маленькие металлические штукенции, чье название я не в силах упомнить.