Шэрон постаралась успокоить женщину, сказав, что еще слишком рано думать о будущем и что сначала нужно дать Питеру возможность объясниться.

Адвокат взяла сумку, надела солнечные очки и вышла на крыльцо дома, чтобы вызвать такси. Позвонив, она заметила, что Гарри стоит, прислонясь к машине, и что-то набирает на телефоне. Он поднял голову, и в этот момент на обочине дороги остановился автомобиль. Дверь открылась, и из салона вылезла женщина в футболке и джинсовых шортах, подчеркивавших красоту ее стройных загорелых ног. Она улыбнулась и подошла к Гарри. Тот убрал телефон и выразительным жестом постучал по циферблату часов.

Шэрон предположила, что это и есть знаменитая «вечно опаздывающая» Мелисса. Адвокат стояла слишком далеко и слышать разговор не могла, поэтому довольствовалась пантомимой. Гарри что-то говорил, улыбка Мелиссы таяла и в конце концов совсем исчезла. Она пожала плечами и направилась к дому. Шэрон в темных очках с телефоном возле уха шевелила губами, изображая разговор. Мелисса была на середине дороги, когда Гарри махнул ей рукой и крикнул:

– Вернись! Она хочет отдохнуть!

Он что-то добавил совсем тихо, так что Шэрон не разобрала слов. Мелисса обернулась и бросила на Гарри гневный взгляд. Он повернулся к ней спиной, нажав на пульт, и машина отозвалась металлическим звуком. Мелисса шла следом, сердито ему выговаривая:

– Значит, ты все это устроил, чтобы провести вечер с Кэрол, а не со мной!

Он открыл дверцу.

– Ну и отправляйся к ней! Самое время! Ты же так долго ждал этого момента!

Перед голубым домом по Дейзи-авеню остановилось такси, и Шэрон, сожалея, что не досмотрела сцену, направилась к машине. Увы – ответа Гарри она не разобрала.

Отъезжая, адвокат думала, что не только Питер Мэтьюз подозревает Гарри Розамунда в нежных чувствах к Кэрол Дженкинс.

Понедельник, 26 апреля 2021 года, 18:15

Лейтенант Хоулен сидела в кабинете шефа полиции Биггинса и внимательно слушала его инструкции. В пятьдесят пять лет честолюбие шефа было прямо пропорционально ширине его плеч. Он добрался до самого верха карьерной лестницы, умело лавируя, сладко льстя вышестоящим и внушая трепет подчиненным.

– Вы собрали достаточно доказательств против Мэтьюза, чтобы прокуратура начала готовиться к процессу. Передавайте материалы.

– Я хотела бы провести еще один допрос.

– Он не признается – если вы этого ждете. Но дело получилось крепкое, вы наверняка получите звание капитана. Ваша работа закончена.

– Мне нужно прояснить один момент…

– Совершенства не существует. Вы читали газеты? После того как было найдено тело Тима Мастерсона, журналисты твердят о серийном убийце. Пора покончить с психозом, отравляющим наши улицы!

– Я жду результатов и…

– Вы нашли виновного. Для семей жертв и жителей этого города важно, чтобы его как можно скорее осудили. Я ясно выразился? – Биггинс стукнул кулаком по столу.

– Я хочу убедиться, что мы не упустили ни одного эпизода.

– Похищения, насильственное удержание, убийство и покушение на убийство – вам мало?

– У меня есть веские основания думать, что мы вот-вот сделаем капитальное открытие для следствия. И не только.

– О чем идет речь?

– Позвольте мне пока ничего не рассказывать. Я доложу после завтрашнего допроса.

– Не позже – и в последний раз! Потом дело отправится в прокуратуру.

Хоулен ликовала: шеф капитулировал!

– Если наши предположения подтвердятся, вы не поверите своим ушам.

– Надеюсь, оно того стоит.

– Вы не разочаруетесь.

Моментальный фотоснимок

25 апреля 1975 года

Все стулья в зале ожидания были заняты. Маргарет стояла, зажатая между мужчиной с насморком и кашляющей женщиной, пока не освободилось одно место. Минуты утекали в ритме пальцев, неторопливо постукивавших по лежащей на коленях сумочке. Маргарет не могла сосредоточиться, ее разум уподобился праздному ротозею.

Полгода назад их семья переехала в Чикаго, и теперь она все время посвящала переделке студии Джона, стараясь, чтобы к приходу мужа с работы везде царил идеальный порядок. По воскресеньям они прогуливались в парке или ходили в кино. Ей понравилась вибрирующая атмосфера большого города, так не похожая на скучную жизнь в маленькой Саванне. Верная данным обещаниям, молодая женщина каждую неделю писала подругам.

Постепенно ее начала одолевать назойливая усталость, потом начались частые головокружения, но она не решилась пожаловаться Джону, чтобы не встревожить его, зато рассказала в письмах подругам. Те велели немедленно обратиться к врачу. Маргарет после свадьбы ни разу не болела и специалиста выбрала наугад.

Уже два часа она ждала свою очередь. На землю спускались сумерки, окрашивая небо в розовые тона, и Маргарет с тревогой думала, что вернется домой поздно.

Наконец ее вызвали в кабинет. Осмотр продлился недолго.

Покидая кабинет врача, она посмотрела на часы: у нее оставался час, чтобы добежать до остановки автобуса, войти в квартиру и встать к плите.

…Она поднялась по лестнице, прыгая через ступеньку, вставила ключ в замочную скважину, толкнула дверь и оказалась лицом к лицу с Джоном, ждавшим в прихожей.

– Где ты была?

– Ты… рано… вернулся… – задыхаясь, ответила она и прижала к груди сумочку, как последнее средство защиты.

– Это все, что ты можешь сказать в свое оправдание?

Маргарет обескураживало раздражение Джона. Нужно ответить, иначе он вообразит бог весть что.

– Я… Я ходила к врачу… Было много пациентов… – призналась она пристыженным тоном.

– У врача? Ты заболела? Почему ничего не сказала? – спросил он, взяв ее руки в свои.

– Не хотела тебя волновать. Успокойся, со мной все в порядке. Я… беременна. Понимаю, слишком рано, мы едва…

Муж закрыл ей рот поцелуем, засмеялся, обнял за талию и закружил по комнате.

– Это лучшая новость из всех возможных! Как же сильно я тебя люблю!

Маргарет облегченно выдохнула и улыбнулась в ответ. Будет что сообщить подругам в следующих письмах!

– Отпусти меня, Джон, задушишь…

9

Вторник, 27 апреля 2021 года, 09:15

Питер ждал в допросной полицейских и своего адвоката. Его охраняли двое агентов в форме. Наконец дверь открылась. Вошли Хоулен, Эмерсет и Шэрон, молча севшая рядом с клиентом. Она поправила рукава блузки, чтобы скрыть синяки на запястье. Питер заметил этот жест.

Лейтенант достала из тонкой папки два листа бумаги.

– Господин Мэтьюз, посмотрите внимательно на эти две пары отпечатков и скажите, что о них думаете.

– Как они связаны с расследованием? Отпечатки сняли на месте преступлений? – спросила Соренсен.

– Мэм, вопросы здесь задаю я, – одернула ее Хоулен. – Итак, господин Мэтьюз?

Подозреваемый нахмурился, бросил взгляд на документы и вздохнул.

– Мой клиент не эксперт по дактилоскопии.

– Я уточню вопрос. Как по-вашему, отпечатки принадлежат одному или двум лицам?

Питер вгляделся в изображение.

– Кажется, они не похожи.

– Вы правы. Это видно невооруженным глазом. Я попросила лабораторию сделать сравнение, и оно показало, что отпечатки принадлежат двум разным людям.

– Что подтверждает присутствие другого человека в магазине, о котором мы заявили, – вмешалась Шэрон.

– Думаю, все гораздо сложнее, мэм. Вот в чем дело, господин Мэтьюз: эти отпечатки были сняты после вашего задержания, а эти… – Кейт выдержала паузу, не отводя взгляда от Питера, – эти сняли после нападения на Билли Рейнольдса. Можете объяснить это?

– Моему клиенту было двадцать два года…

– Отпечатки с возрастом не меняются. Должны были быть совпадающие точки. А здесь их нет.

– Я не отвечаю за сохранность полицейских архивов! – возмутился Питер. – Не исключено, что мое дело перепутали с другим, потому-то отпечатки и не совпадают.

– Именно так сказал мой коллега, – откликнулась Кейт, повернувшись к сержанту Эмерсету. – По этой причине я все еще раз проверила, чтобы исключить сомнения.

Она вынула еще два листа с геометрическими фигурами и постучала пальцем сначала по одному, потом по-второму.

– Вот последовательность оснований вашей ДНК, а вот – вашей матери. Между ними нет никаких совпадений. – Хоулен отчеканила последнюю фразу, сверля Мэтьюза колючим взглядом. – Сьюзи Бейкер – не ваша мать. Вы – не Питер Мэтьюз. Кто вы такой?

Онемевшая от изумления Шэрон повернулась к клиенту: его лицо ничего не выражало.

– Что вы сделали с Питером Мэтьюзом? – спросила Хоулен.

Питер не шевельнулся, ничего не сказал. Она продолжила:

– Я подниму все факты и события жизни настоящего Питера Мэтьюза. Рано или поздно я узнаю, в какой момент вы встретились, когда присвоили его личность, а потом убили. Вопрос времени. Внимательно прислушайтесь к советам вашего адвоката – запирательство никуда не приведет.

Шэрон, успевшая взять себя в руки, пришла на помощь Питеру:

– Я… Хотела бы переговорить с клиентом наедине.

– Мы дадим вам несколько минут. Давай выпьем кофе, Фред.

Шэрон встала перед клиентом.

– Что это еще за история?! – скрипучим от злости голосом произнесла она. – Вчера вы утверждали, что больше ничего от меня не скрываете!

– Не думал, что они это раскопают.

– Вы отдаете себе отчет в том, что говорите?! Кто вы такой?

Он опустил глаза, сцепил пальцы.

– Кто вы? – не отставала Шэрон. – Узнав правду, я смогу дать правильный совет, помочь вам. Поговорите со мной!

– Передайте Сьюзи, что я сожалею. Я никогда не хотел причинить ей боль и не желал зла. Она – лучший человек в моей жизни. Когда эта женщина постучала в дверь, я должен был сказать, что не хочу ее видеть и что ее история ничего мне не говорит. Должен был, но не смог. Она выглядела такой хрупкой и растерянной… Нуждалась во мне, как и я в ней…

– У нее есть шанс увидеть сына живым?

– Нет. – Ответ прозвучал, как стук ножа гильотины.

Шэрон встретилась с ледяным взглядом клиента, и ее пробрала дрожь. Она вонзила ногти в ладони, пытаясь справиться с ужасом и отвращением. Оценить «Питера» как обычного безобидного человека было первой ее ошибкой.

– Что произошло? Расскажите все полицейским. Ради Сьюзи.

– Хорошая попытка, мэм. Ловкий ход – сыграть на чувствах.

– Я не играю, мистер…

– Не хочу ничего говорить полиции. Не могу допустить, чтобы оказались замешаны другие люди.

– Даже если вас в результате приговорят к пожизненному заключению?

– Мне трудно поверить, что синяки на вашем запястье – моих рук дело. Прошу прощения за вчерашнее. Я не такой.

Шэрон оставила при себе ответную реплику: «Ну да, конечно, вы душевнобольной, присвоивший чужую личность». Питер попытался сменить тему, и Соренсен вернула его к сути разговора.

– У нас мало времени. Все, что вы скажете, останется конфиденциальным. Я, как ваш адвокат, не имею права ни с кем делиться. Вы ничем не рискуете. Я посмотрю, как могу использовать эти детали для вашей защиты.

Поколебавшись, Мэтьюз прошептал:

– Питер был моим другом. Моим единственным другом.

– Что с ним случилось?

– Он не должен был умереть. Это несправедливо…

– Расскажите.

Питер вздохнул. Шэрон понимала его сомнения. Рассказать? Промолчать? Время шло, ее тревога усиливалась. Она поймала взгляд клиента и постаралась успокоить его.

– Я поделюсь с вами своими соображениями. Вы будете решать, что пустить в ход, а о чем умолчать.

– Это был несчастный случай…

Кейт Хоулен открыла дверь.

– Пора продолжить.

Слишком поздно для признаний. Мэтьюз напрягся, готовый дать отпор, и Шэрон, не сдержавшись, топнула ногой.

– Готовы сотрудничать? – враждебным тоном спросила Хоулен.

– Мне нечего вам сказать, лейтенант.