Ирина Дементьева: Эхо земных грехов

Глава 1

Сколько стоит человеческая жизнь? Тысячи людей бьются над этим вопросом ежедневно, высчитывают и составляют графики ценности жизни каждого в зависимости от множества разнообразных факторов.

Вас уверяют, что вы сможете повысить себе цену, если будете правильно питаться, заниматься спортом, прилежно учиться, получите диплом о высшем образовании, а затем займёте важную нишу в обществе и станете незаменимым специалистом в своём деле. Чем больше будет ваш доход при жизни, тем дороже оценят вашу смерть. В конце концов, люди готовы платить только тому, кто им действительно нужен. Поэтому вы день за днём стремитесь улучшить ваши показатели, чтобы стоить дороже трёх разменных монет. Каждый день вы ищете подтверждение своей стоимости в глазах семьи и близких людей, но со временем и этого становится недостаточно. Цену необходимо повышать, поэтому вы выкладываете посты в интернете в ожидании восхищения собственной персоной, вы ждёте вожделенного признания. Хотя честнее будет сказать, что вы ждёте, когда же вам на ногу накинут новую бирку с ценником. Вы собираете самые дорогие кусочки своей жизни в один большой пазл, чтобы цена приятно удивляла как вас самих, так и всех окружающих вас людей.

Вот только правильная ли эта логика?

Вы напичкали себя всеми возможными бонусами, стали лучшими везде, где только могли, заработали прорву денег и спокойненько себе скончались на собственной вилле на уединённом острове. Ваше тело нашла домработница, затем слетелись коршунами охотники за наследством и быстро, и наверняка весьма эффектно разодрали ваш капитал на части. Но вспоминали ли они о вас в тот момент? Маловероятно. Тогда в чём же была ваша таким трудом достигнутая ценность?

Есть противоположный вариант. Допустим, вы не добились ни одной поставленной перед собой задачи. Ваша профессиональная ценность сведена к нулю, семья вас не признает и стыдится, от чего, в конце концов, вы спились и упали на самое дно, практически потеряв человеческий облик, лишились дома и каких-либо средств к существованию. Вас фактически уже нет. Но вот вы в поисках объедков шаркаете по заполненной улице, кашляя и ворча во всё горло на прохожих, которые мельтешат перед вашими глазами, как назойливые мухи. Но в один момент кашель становится настолько сильным, что невозможно сделать вдох. Горло и лёгкие обжигает огнём, вы теряете сознание и умираете. Вот он, казалось бы, бесславный конец. Но нет, вы даже не подозревали, что успели заразить с десяток людей острой формой пневмонии, которую подцепили пару недель назад. А дальше как по цепочке болезнь переросла в эпидемию, которая унесла за собой еще много жизней.

И что получается? Что смерть никому не нужного бомжа оказалась слишком дорогой? И теперь на его ноге будет висеть бирка с очень внушительной суммой.

Так в чём же истина? Если вашу жизнь оценивают в момент смерти, кто из вас будет стоить дороже? Правильный ответ – тот, кто решит расплатиться своей жизнью в толпе и заденет своим решением другие человеческие судьбы.

Вы все живёте бок о бок с чужими вам людьми. Хотите вы этого или нет, но каждый день вы доверяете жизнь незнакомцам: соглашаетесь на операции под руководством подкупленного врача, отдаёте детей в сад на попечение равнодушных воспитателей, садитесь в такси к подозрительного вида водителю и ещё миллион примеров слепого доверия людям, о которых вы не знаете ничего. Вы живёте и даже не задумываетесь об этом, на сто процентов уверенные, что именно вы руководите вашими жизнями.

Но есть одно место на земле, где ваша слепая вера в завтрашний день теряет свою силу. Место, где даже самый храбрый человек ощутит мороз по коже, если хотя бы одна деталь привычного процесса выйдет из строя.

Аэропорт – это микрокосмос, наполненный разнообразными эмоциями, ожиданиями и сменой жизненных ситуаций. Сразу же при входе в здание вас окутывает особая атмосфера непрерывного движения. Вы словно трудолюбивые муравьи встраиваетесь в общий поток, стараясь не сбиться с пути. Звуки объявлений создают фоновую симфонию, состоящую из шёпота и суеты пассажиров, спешащих на посадку, и тех, кто, наоборот, медленно движется к выходу, испытывая облегчение от мысли, что смог вылезти наружу из лабиринта человеческого муравейника.

Зал ожидания всегда полон людей. Здесь можно увидеть самых разных пассажиров: уставшие семейные пары с маленькими детьми, одинокие бизнесмены со скривлёнными от вечной мигрени лицами, и взволнованные туристы с большими картами и рюкзаками. У каждого из них своя история, свои травмы и надежды. Кто-то борется с эмоциями, ожидая встречи с дорогим человеком после долгого расставания; кто-то переживает стресс от деловой поездки; кто-то и вовсе пытается сбежать от опостылевшей им жизни.

Некоторые пассажиры пишут прощальные письма своим супругам или родным, боясь, что это их последний полет. Другие пребывают в состоянии эйфории, планируя будущее, полное радостных событий. Все мысли и чувства собираются в воздухе словно облака, иногда облачаясь в тёмные грозовые тучи, а в другое время сверкая радугой будущего.

В аэропорту жизнь будто застывает в безвременье между двумя мирами – до и после. Каждый рейс, каждая встретившаяся пара глаз и каждый призыв к посадке формируют моменты, которые сохранятся в памяти надолго. Это не просто транспортный узел, это арена человеческих эмоций, где одновременно живут страхи и надежды. Это место, где случайные встречи могут привести к чему-то большему, чем просто кратковременное пересечение судеб на пути к желаемому пункту назначения.

Но есть среди этого хаоса и особая каста людей, которая наивно полагает, что надёжно скрыта от любых опасностей, поджидающих их среди толпы. В каждом аэропорту есть та заветная дверь, которая разделяет общество на две неравные части, пропуская вас в бизнес зал.

Здесь обстановка более камерная. Суете здесь не место. Она и вовсе не приветствуется. Даже в часы долгого ожидания задержавшегося рейса, вы всё равно будете сохранять невозмутимое лицо и пользоваться всеми благами, которые предоставляет вам обслуживание в аэропорту. Однако, какими бы занятыми вы ни казались, всё равно время от времени вскользь вы бросаете взгляды на своих попутчиков, пытаясь убедиться, что ни один из них не сможет помешать вашему комфорту. Хотя если закопаться чуть глубже в своих мотивах, то придёт осознание того, что на самом деле вы просто ищете людей, которые могут представлять опасность.

Взгляд блуждает по скучающим лицам, вылавливая в толпе подозрительные, цепляющие черты. Вот перед вами на мгновение появился официант с приторной улыбкой, больше смахивающей на звериный оскал, и с еле уловимым нажимом буквально заставил вас взять ещё одну чашку кофе. Вы вновь отвлеклись от тревожных мыслей, но чувство навязчивого страха не покинуло вас, и вы снова стали напряжённо оглядываться.

Затем вы начали уже более детально рассматривать пассажиров, расположившихся в разных уголках зала ожидания. Рядом с вами за соседним столиком устроилась молодая девушка. Она вальяжно закинула ногу на ногу. Перед ней лежал глянцевый журнал, который она чересчур быстро перелистывала страницу за страницей, в то время как её собственный взгляд блуждал где-то далеко. Она смотрела на взлётную полосу, затем оглядывала зал, цепляясь тоскующим взглядом за силуэты равнодушных работников аэропорта. Но не найдя в окружающем мире отклика, она снова закапывалась в журнал. Внимания хватало ровно на минуту, затем она снова начинала кого-то усиленно высматривать.

Неподалёку от неё расположился чересчур серьёзный, тучный мужчина, который так сильно перетянул себе шею галстуком, от чего его лицо покраснело, а со лба стали стекать капельки пота. Он был одет в дорогой, но очень неопрятно сидящий костюм с засаленными рукавами пиджака. А рубашка ему и вовсе была уже мала, об этом буквально кричали пуговицы в районе его живота, готовые сорваться с петель в любую секунду. Он сидел, уткнувшись в ноутбук, параллельно разговаривая с кем-то по телефону на повышенных тонах. Его голос эхом отражался от стен зала ожидания, становясь ещё громче и противнее.

Его поведением была очень недовольна женщина, сидевшая позади него на лавочке. В отличие от других пассажиров она была одета на порядок скромнее, хоть и до педантичности аккуратно. Её прическа была собрана настолько идеально, что ни один волосок не выбивался из монументальной конструкции на её голове. Она сидела натянутая, как струна, нацепив на нос крупные очки, и читала толстую и местами изрядно порванную книгу. Рядом с ней на соседнем кресле стояла её тревожная сумка, в которую она умудрилась запихнуть всё, что ей могло понадобиться на случай экстренной ситуации, а также если в пути потеряется её багаж. Периодически она то и дело туда заглядывала, что-то пересчитывала и украдкой доставала по небольшому кусочку шоколадки.

Чуть поодаль от всех нервно перешагивал с ноги на ногу военный доктор, одетый в яркую униформу. Плотно сжав руки перед собой, он шатался из стороны в сторону и нервно поглядывал на информационное табло, после чего недовольно цокал языком. В конце концов, когда качаться на одном месте ему надоело, он стал ходить из угла в угол, то и дело снимая с себя фуражку, которая, судя по красным следам на бритой голове, ему заметно натирала. Периодически он окликал сотрудников аэропорта и указывал им на то, что пора бы уже начать посадку. Но они, лишь улыбаясь сквозь зубы, просили его ещё немного подождать, ссылаясь на технические обстоятельства задержки рейса, чем вызывали его крайнее огорчение.

И в завершении списка нужно добавить ещё один тип пассажиров, которые вне зависимости от класса полёта всегда опаздывают. Их философия жизни одна из самых расслабленных, а нервная система практически непробиваемая. Даже если их имена будут скандировать на весь аэропорт на всех языках мира с просьбой скорее пройти на посадку, они всё равно, никуда не торопясь, допьют свою чашку уже остывшего кофе в местном ресторане и, медленно постукивая каблуками по кафельному полу, наконец, соизволят явиться на посадку.

Таким был последний пассажир бизнес-класса. Он зашел в зал ожидания будто ему здесь принадлежало всё вплоть до алюминиевой ложки в кафе. Оглядев всех озорным взглядом, он улыбнулся и уселся рядом с женщиной с тревожной сумкой. Широко расставив ноги, он облокотился на спинку сиденья и, словно орёл свои крылья, развёл руки в стороны, положив их вдоль всей лавочки. Женщина нервно икнула, машинально сжала ручки своей сумки и ещё сильнее выпрямила и без того напряжённую спину. Мужчина оценил блуждающим взглядом силуэт его соседки и громко ухмыльнулся, раздувая свои густые чёрные усы, которые ему совершенно не подходили. Сам он был весьма щуплый на вид, однако одежда на нём была чересчур громоздкая, начиная от тяжёлых ботинок, которые, казалось, были велики ему размера на два и заканчивая кожаным плащом с накладными плечами, из-за которых его голова смотрелась ещё меньше, чем была на самом деле. Однако, несмотря на нелепый вид, его взгляд был настолько уверенный в себе, даже немного надменный. Он без зазрения совести рассматривал каждого пассажира, не отводя взгляда, даже если его ловили за неподобающим любопытством, от чего он вызывал дискомфорт просто своим присутствием рядом.

Появление человека, поведение которого выходило за рамки приличия, заставило нервничать каждого, кто ждал посадки. Им пришлось вырваться из мира собственных переживаний и по новой начать оценивать риски. Пассажиры стали поглядывать на табло, желая как можно скорее покинуть некомфортную ситуацию.

Тем временем аэропорт продолжал жить своей жизнью, совершенно не ощущая нарастающего напряжения пассажиров. Сотрудники ходили по коридору, без остановки о чём-то переговариваясь, обсуждали семейные неурядицы и планы на выходные, как будто их и вовсе не касалось, что вокруг них сидели люди, жизнь которых застыла в ожидании предстоящего полёта.