– Позволь мне кое-что тебе разъяснить, маленький потомок. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, как у нас, у нексов, всё устроено. И что именно со мной случилось. Я тебе не какая-то простушка. – Она закатила глаза. – Скажешь тоже, с позором! Да стоит мне только захотеть, я тут же туда вернусь. И я прекрасно понимаю, кто именно наболтал тебе всю эту чепуху. Кстати, передавай привет Гиацинту. – Она поставила ногу на асфальт и задрала другую. – Но возвращаться мне ни капельки не хочется. Честно говоря, это увольнение – лучшее, что со мной произошло. У меня наконец-то появилось время, чтобы наверстать упущенную молодость. И повеселиться по-настоящему.

– И всё это именно в нашей школе? – спросила Матильда, нахмурив брови. – По-моему, это странное совпадение.

Я коротко усмехнулся.

«Как же я соскучился по этому особому дару Матильды – добираться до самой сути вещей».

– Почему именно в вашей школе? – Жанна пожала плечами. – Ну просто примите это как данность. Так уж получилось, что вы двое – единственные люди среди моих знакомых. Единственные, кто учится в школе. И единственные, кому меньше ста пятидесяти. – Насмешливо улыбнувшись, она добавила: – Кроме того, я вам задолжала.

Несмотря на то что голос у неё был приторный, «задолжала» прозвучало как «отомщу». По крайней мере, мне так показалось.

«Какая несправедливость. Если кому-то следует думать о мести, так это нам с Матильдой».

– Мы не виноваты, что тебя выгнали из центурии, – напомнил я ей. – Удивительно, что тебе вообще разрешили разгуливать на свободе. Ведь там, на крыше, ты нарушила все свои дурацкие директивы, не так ли? Или собираешься свалить всё на Северина? Это не он хотел сбросить Матильду с крыши. И огонь тоже не он метал. – Не успел я это сказать, как тут же разозлился сам на себя. Я ведь твёрдо решил больше не упоминать Северина: непонимающее выражение на лицах окружающих было невыносимым. Даже когда утром за завтраком я показал родителям видеозапись с Северином, в ответ получил лишь недоуменные взгляды и пожимание плечами. Как будто Северина с удивительной точностью вырезали из их мозга: они помнили самые разные, даже мельчайшие, детали, а вот высокого человека с хвостиком и шрамом никогда не видели, в этом они были твёрдо уверены.

С Жанной дело обстояло абсолютно так же.

– Кто такой Северин? – легкомысленно поинтересовалась она.

«Любопытно, что же она помнит о том случае на крыше, если Северин полностью из него вычеркнут? Как тогда объяснить историю с порталом, ведь кто-то же должен был его открыть? И если бы Северина не существовало, зачем она вообще полезла на эту крышу? Наверное, возвращаться к событиям с такими провалами в памяти довольно неприятно».

Но Жанна продолжала как ни в чём не бывало. Она сняла ногу со спинки скамейки и поправила куртку, снисходительно нам улыбнувшись:

– Повторяю, я не какая-то простушка, но вам, людишкам, этого не понять. Кажется, вам нужно ещё немного времени, чтобы осознать, что в школе появилась новая ученица. Поэтому я пока пойду на урок. Кстати, как я выгляжу?

Не дожидаясь ответа – ей вовсе не нужно было наше подтверждение, что она потрясающе выглядит, – Жанна повернулась и зашагала прочь.

– Кто такой Северин?.. – повторила вопрос Матильда.

– Да никто. – Вздохнув, я плюхнулся на скамейку.

Матильда смотрела, как Жанна поднимается по лестнице и исчезает в здании школы.

– Не могу поверить, что она вычеркнула его из своей жизни так быстро, – сказала она, покачав головой, – после всего этого гадкого сюсюканья. «Милый», «дорогая»!..

«Что-что?»

Я уставился на неё в полном недоумении, на секунду даже забыв вдохнуть воздух.

– «Я только быстро сброшу эту малявку с крыши, дорогой, и мы сможем продолжить целоваться», – продолжала Матильда, довольно удачно пародируя голос Жанны. – А потом Северин такой: «О да, дорогая, сделай это, а я пока постою здесь, весь такой мужественный и сексуальный, одной рукой буду открывать порталы, а второй вызывать мерзких пернатых змей…» – Она запнулась и испуганно посмотрела на меня. – Что такое? Что случилось?

Я громко втянул воздух, не зная, что и подумать.

– У тебя голова закружилась? – обеспокоенно спросила она, присаживаясь рядом со мной.

– Ты помнишь Северина?

Она раздражённо моргнула:

– Нет, конечно нет. Я вообще тут же забываю парней, в которых бросаю колышки для рассады. И неважно, какие у них там интересные шрамы или магические порталы.

«Она действительно его помнит!»

Меня охватило невероятное чувство облегчения: Гиацинт ошибался – о существовании Северина знал не только я.

– Я мог бы догадаться. Ты просто… чудо, – сказал я, совершенно не заботясь о том, что больше не могу контролировать уголки своего рта, которые подскочили, образовав дурацкую улыбку. В полном восторге я уставился на Матильду. («Она настоящее чудо. Моё чудо. Как я только выжил без неё все эти недели».) – Ты даже не представляешь, как я по тебе соскучился.

Недолго думая, я высказал вслух то, что было у меня на уме, и, наверное, обнял бы её, если бы Матильда не вздрогнула. Меня будто облили холодной водой: Матильда смотрела на меня широко раскрытыми глазами, её взгляд был серьёзным и немного растерянным.

«Что я вообще себе позволяю? Мы не общались несколько недель, а теперь я веду себя так, словно просто ездил в отпуск или что-то в этом роде. Понятно, что моё поведение показалось ей очень странным…»

– Прости, я не хотел… – Внезапно у меня действительно закружилась голова, и я порадовался, что уже сижу. – Я просто так… Но, наверное, за это время ты уже… Я… Ты даже не представляешь… («О боже, какой же я жалкий. Так заикаться».)

Матильда по-прежнему пристально смотрела на меня.

«Наверное, думает сейчас, какой я идиот и что она во мне нашла. Возьми себя в руки, Квинн, ты сможешь!»

Я откашлялся:

– Многое изменилось с тех пор, как мы виделись в последний раз. («Хотя бы договорил предложение до конца. Уже хорошо».) Но если после всего, что произошло, ты больше не хочешь слышать… («Обо мне!») …обо всей этой граничной чепухе, я тебя пойму.

На лице Матильды появилась лёгкая улыбка:

– Кажется, читать мысли ты ещё не научился.

«К сожалению, в этом она права. Знает ли она, как прекрасна, когда улыбается? И какая она красивая?»

Светлые вьющиеся волосы выбились из хвостика на затылке, и я машинально поднял руку, чтобы смахнуть прядь с её лица, но вовремя опомнился.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга.

– Я так и не извинился за… – поспешно начал я, а она в то же время выпалила:

– Этот дурацкий череп не…

Мы оба замолкли, но через полсекунды предприняли новую попытку:

– Я не хотел, чтобы из-за меня ты снова оказалась в опасности, – продолжил я, а она в ту же секунду сказала:

– Без тебя было так скучно.

Мы улыбнулись друг другу.

– Ты первая, – сказал я.

Матильда вздохнула:

– Я должна была с самого начала признаться, что твоя мама мне заплатила. Прости, пожалуйста.

– Нет, это ты прости, что я наговорил тебе таких ужасных вещей. Я был полным идиотом. – Мне было удивительно приятно это говорить, поэтому я повторил ещё раз: – Полным идиотом.

Ямочки на её щеках стали глубже.

– Где же ты была всё это время? – спросил я. – Я ни разу не видел, чтобы ты выходила из дома. Уже боялся, что твои родители отправили тебя в монастырь или что-то в этом роде.

– Меня… э-э-э… часто не было дома, – неопределённо ответила она, а затем, не переводя дыхания, выпалила: – А ты? Как поживают профессор Кассиан и феи? Завёл ли Гиацинт новых ворон? Ты снова разговаривал с Ницше? Не довелось ли тебе за это время полетать на ките-цепеллине? Имела ли Жанна в виду профессора, когда утверждала, что знает твоего деда? Что нового ты выяснил о пророчестве? Ты уже выучил текст на память? Как поживает Конфуций? Куда и зачем Северин хотел тебя забрать? И зачем Жанна ему помогала? Успокоился ли Гектор?

«Как же мне её не хватало! Но с чего же начать? Лучше с худшего».

– Северин мёртв, – сказал я.

– Что? – Глаза Матильды широко распахнулись.

Я кивнул.

– А самое кошмарное – все его забыли, кроме тебя и меня. – Я обещал Гиацинту ни с кем об этом не говорить, но Матильда была исключением.

– О-о-о, – протянула она, и я почувствовал, как в её голове вихрем закрутился рой мыслей. – Кажется, поняла! – Она резко наклонилась вперёд. – Забытое проклятие или заклинание, которое на нас не действует? Или, может быть, Северин существовал только в параллельной вселенной, которую мы, сами того не осознавая, покинули? Но почему? И как? И откуда ты узнал, что Северин мёртв?

– Я был там. – На этот раз мне не терпелось снова рассказать всю историю от начала до конца. Как назло, именно в этот момент к нам, широко улыбаясь, подбежал мой приятель Тристан.

– Вот это да, Квинн! Из-за тебя на биологии творится чёрт знает что, а ты сидишь себе спокойно на скамейке и глазки строишь, – сказал он.

Думаю, по моему выражению лица легко было догадаться, насколько я не заинтересован никуда уходить. Тристан извиняюще пожал плечами:

– Прости, но мне надо тебя забрать: училка устроила настоящий переполох, потому что никто не знал, куда ты подевался. – Рассмеявшись, он продолжил: – Леопольд сказал, что у тебя, наверное, закружилась голова и ты упал. Он отчаянно пытался организовать поисковую группу. Кажется, во время пасхальных каникул Леопольд прошёл курс первой помощи и ему не терпится кого-нибудь спасти.

«Ну вот. Не очень-то разумно прогуливать в первый же день».

Учителя изо всех сил старались облегчить моё возвращение в школьный коллектив после такого долгого перерыва, поэтому, конечно, моё отсутствие тут же заметили. Доктор Илмац, наш директор, даже упомянул меня в своей утренней речи, которую он обычно произносил по громкой связи. Моего имени он, понятное дело, не запомнил: «Мы рады приветствовать Квинна фон Арнсберга в стенах нашей школы».

Я с сожалением посмотрел на Матильду. Мне очень не хотелось снова с ней расставаться. Ведь мы только-только нашли друг друга, и у нас было так много тем для разговора.

– Может… ты после школы свободна?

– Да, – поспешно выпалила она. Но тут же осеклась и отрицательно покачала головой. – То есть, к сожалению, нет. – Казалось, Матильда ещё не пришла в себя от потрясения, но в то же время её одолевало любопытство.

– А теперь пойдём, дружище, – сказал Тристан, протягивая руку. – Иначе училка вызовет за нами пожарную бригаду.

Вздохнув, я схватил костыли и заковылял следом за ним.

– Я просто… э-э-э… напишу тебе все детали, – пообещал я Матильде, еле поспевая за Тристаном.

– Да, это было бы здорово! – крикнула она мне вслед. – Потому что иначе я… лопну.

Я не смог сдержать улыбку.

– Детали, это так сейчас называется? – Тристан ткнул меня локтем в рёбра.

Я не стал возражать.

– Кто бы мог подумать? – Тристан снова ткнул меня локтем в рёбра. – Квинн фон Аренсбург и младшая сестра жутких Мартинов.

– Двоюродная сестра, – поправил я.

– Да, она как-то выбивается из Мартинской стаи. – Тристан захихикал. – Леопольд и Луиза никогда бы не посмели прогуливать уроки.

Мы уже дошли до лестницы, и я оглянулся на скамейку. Матильда по-прежнему сидела на том же месте, только теперь она достала свой телефон, как будто ждала, что я уже сейчас ей напишу. О чём-то глубоко задумавшись, она накручивала прядь волос на указательный палец.

– О да, она совсем на них не похожа, – сказал я, и впервые за много недель мне стало легко и спокойно на душе.

»6«
Матильда

– Видишь? Так я и знала. Теперь она нам никогда в жизни не откроет.