Алиса Климова: Бывшие. Никогда не говори «никогда»

Глава 1

Ярослава

– Я сразу прошу прощения, – Вероника посмотрела на открытую дверь комнаты, – он может быть настроен… ну…

– Агрессивно, – подсказала я.

Она вздохнула. Родственники зачастую старались обходить прямые и точные слова.

– Не переживайте, Вероника. Так бывает. Особенно, когда до несчастья человек был независимым, здоровым, активным, а потом стал вынужден принимать помощь. В этом нет ничего необычного.

– Спасибо. Так сложно… Приходится не только за него бороться, а ещё и с ним.

В её голосе послышалась сильная усталость. Я понимала её, как никто, на секунду увидела собственное отражение семилетней давности.

– Я сделаю всё, чтобы помочь вашему брату встать на ноги. Результаты обследований я просмотрела, составила план реабилитации. Конечно, многое будет зависеть от вашего брата, но я попробую найти к нему ключик.

– Если от меня что-то потребуется, вы говорите.

– Само собой. – Я подбадривающе улыбнулась ей. – Вот, уже потребовалось.

В её взгляде мигом появился вопрос, а я снова улыбнулась.

– Скажите мне, пожалуйста, куда идти. Хочу уже познакомиться со своим пациентом.

– Да, – она показала на открытую комнату. – Артур в гостиной.

Я так и предполагала. Что же, начало интересное и многообещающее. Много трудностей, как минимум. Но трудности на то и трудности, чтобы их преодолевать. Взрослый крепкий мужчина после ДТП севший в инвалидное кресло. Таких на ноги я поставила много, пусть не всегда удавалось вернуть человека к прошлой полноценной жизни. Увы, чудеса бывают только в сказках.

– Ярослава Максимовна, – Вероника догнала меня. – Спасибо, что взялись за моего брата. Я знаю, что ваш график по часам расписан. А вы…

– Поблагодарите меня, когда будет результат. Пока не стоит. Пойду, – показала на гостиную. – Вы правы, у меня всё по часам расписано, так что не будем понапрасну терять время.

Найти окошки для внеочередного пациента было, конечно, той ещё задачей. По-хорошему, взять я его могла не раньше следующего года, но просмотрев результаты обследований, поняла, что каждый день простоя – шаг в бездну. Да и цену за курс Вероника предложила хорошую, учитывая надбавку за сложность и срочность, а мне деньги совсем не лишние.

Войдя в комнату, я увидела сидящего ко мне спиной в инвалидном кресле мужчину. Всё ясно – абсолютная демонстрация нежелания идти на контакт.

Вдохнуть поглубже, выдохнуть…

– Артур, – позвала я, намеренно обойдясь без способных стать провокационных в данном случае «здравствуйте» и «добрый вечер» – Меня зовут Ярослава, я ваш…

Крепкими руками он развернул кресло. Слова застыли на языке.

Я смотрела в тёмные непроницаемые глаза Артура. Артура Седакова, и не могла поверить, что это он. Времени на изучение обследований у меня было впритык, я знала, что мужчину зовут Артур, что ему тридцать шесть лет и… всё. Остальным я просто не интересовалась.

– Мне нянька не нужна, – грубо сказал он, обдав меня раздражённым взглядом.

– Не нужна, – согласилась я, призвав на помощь всю свою выдержку.

Он меня даже не узнал! Конечно, куда ему! Сволочь поганая! Как он там говорил? Кто я такая?!

– Уходите.

– Не могу.

Я прошла дальше в комнату и выглянула в окно, в которое смотрел до этого он. Повернулась к Артуру.

– Мне за вас заплатили, а я всегда выполняю свою часть сделки. Так что придётся вам меня терпеть.

– Мой случай будет исключением. Можете деньги оставить себе.

– Конечно, я их себе оставлю. А вот вам, увы, придётся попотеть.

Он зло, криво усмехнулся.

– И сколько же мне потеть, по-вашему, надо?

– Пока на ноги не встанете.

– Убирайтесь, – процедил он, сощурившись. – Вон пошла! – рявкнул, махнув на дверь.

Я понимала, что скрывается за его гневом – беспомощность. Мысленно сосчитала от десяти до одного. Рот сам собой наполнился слюной. Его крепкие плечи, подтянутые ягодицы… Мысленно я вернулась в утро, когда лежала на постели, а он, обнажённый, стоял ко мне спиной. Горечь и обида сдавили сердце.

Я посмотрела Седакову прямо в глаза.

– Жалеете себя.

– Не жалею.

– Жалеете.

– Да если и так, какое ваше, нахрен, дело!

– Я – ваш реабилитолог, так что это моё дело напрямую во всех отношениях. Только я вас жалеть не буду, уж извините.

– Убирайтесь отсюда! – рявкнул он снова.

– Ещё ножкой топните, – не удержалась я.

Он чуть зубами не заскрипел. В глазах засверкали молнии, на скулах выступили желваки. Он вцепился в поручни кресла с такой силой, что побелели костяшки пальцев, и поехал на меня.

Я просто обошла коляску.

– Дальше что?

– Стерва, – процедил он. – Да я сделаю так, что ты до конца жизни реабилитологом работать не сможешь. Я…

– Я-я-я. Дальше знаете, как говорят? Не надо меня пугать, Артур Витальевич. От ваших угроз ничего не изменится.

Он снова поехал ко мне, а я снова обошла коляску.

– Ника! – гаркнул он. – Я хочу, чтобы эта дрянь ушла! Вероника, мать твою, где ты?! Ника!

Испуганная женщина появилась в дверях. Что делать, она не знала – смотрела то на брата, то на меня.

– Какого дьявола ты её приволокла?! Это не реабилитолог, а чёрти что! Мне не нужен никто, я тебе говорил!

Он развернул коляску и покатил к двери. Но попытка проехать с разгона кончилась тем, что он задел косяк. Коляску резко развернуло, Седаков выматерился, а когда сестра бросилась к нему, отшвырнул её.

– Вы бы лучше энергию на то направили, чтобы подняться. Поднимитесь и сможете вышвырнуть меня лично. Если не хотите подняться на ноги ради себя и сестры, сделайте это для того, чтобы от меня избавится.

– Я и так от вас избавлюсь. Ещё раз появитесь в этой квартире, я…

– Хватит, Артур! – прикрикнула уже Ника.

Я посмотрела на улицу. Пошёл снег. Значит, к вечеру грязь будет, а я обещала Тошке погулять в парке.

– Я пойду. – Сказала ровно, а внутри всё клокотало.

Я чувствовала запах мужского одеколона – он будил память. Руки на теле, первая боль, отражение на потолке…

– Вы уходите? Ярослава Максимовна, мы же…

– Простите, у меня нет времени на ругань. – Посмотрела на Седакова. – Никогда не говорите никогда, Артур Витальевич. Это опасно.

С этими словами я вышла в коридор, быстро надела пуховик и, не застёгивая его, взяла сумку.

– Ярослава… – бросилась за мной Вероника.

– Меня ждут другие пациенты, – сказала и сама отперла дверь.

Звук собственных шагов бил по вискам, пока я бежала вниз по лестнице. Лифт дожидаться не было сил, как в то утро. Только вылетев на улицу, я смогла вдохнуть. Снежинки тут же упали на щёки, на нос. Я нащупала в кармане брелок от машины, но вместо того, чтобы открыть её, пошла дальше. Мне нужно было пройтись, нужно было двигаться вперёд, идти. Мне нужно было заглушить воспоминания и обиду.

– Вот тебе и никогда, Артур, – шепнула я и достала из кармана зазвонивший телефон.

На заставке была фотография долговязого худого мальчишки в тёмных очках – брата.

Я обернулась на дом, из которого только что вышла.

Земля круглая, Седаков.

Глава 2

Артур

– Ты идиот!

– Я тебе говорил, что мне не нужны никакие реабилитологи! Что это за девка?! Откуда ты её взяла?!

– Это не девка! Это сама Самохина! Ты хоть понимаешь, какого труда мне стоило уговорить её заниматься с тобой! Чёрт, Артур… Да она… Я не знаю, что сказать тебе! Ты… ты всё гробишь! Всё, что я делаю, ты перечёркиваешь в один момент! Сколько можно?!

– Я же тебе сказал…

– Что ты мне сказал?! Что ты хочешь до конца жизни в этом кресле просидеть?! Ты же врач! Ты сам говорил, что за пациента надо до последнего бороться, даже если кажется, что шанса нет. А теперь этот пациент – ты сам! Так борись за себя! Борись! Я за тебя борюсь, но я не могу сделать того, что можешь ты. Только ты можешь встать на ноги! Но нужно работать, Артур! Работать! Да, больно, долго, но…

– Да при чём тут боль?! – заорал я. – Ты ни хрена не понимаешь! Не понимаешь, какого это – взрослому мужику сидеть в этом, чёрт дери, троне! – я хлопнул по колёсам коляски ладонями.

Перед глазами стояла фифа. Черноволосая, зеленоглазая, надменная. В узких джинсах и объёмном свитере с большим воротом. Сука смотрела свысока, с жалостью, и эта жалость кишки выкручивала.

– Так ничего не изменится, если ты не переступишь через себя! – Вероника вдруг закричала: – Почему ты не ценишь, что я делаю для тебя?! Ты неблагодарная сволочь, Артур, вот ты кто! Эгоист!

Глаза сестры заблестели. Она развернулась и быстро пошла прочь.

– Ника! – гаркнул я, но она даже не обернулась. – Чёрт!

Я рванул за сестрой, но коляска на что-то наехала и забуксовала. Меня качнуло вперёд, и я, как дебил, чуть не слетел на пол.

– Вероника! – рявкнул снова, но она и не подумала вернуться.

Да будь оно всё проклято!

– Чёртова сука, – прошипел, снова ударив по коляске. Перед глазами так и стояла брюнетка. Как там она сказала? Ярослава? Вроде так.

Ярослава

– Одевайся, – крикнула я, войдя домой. – Тох, слышишь?

Брат вышел в коридор. Привалился к стене и в упор посмотрел сквозь меня. Только мне всё равно стало не по себе.

– Куда одеваться? Ты время видела?

– Ну прости. Тох, не надо только на нервах у меня играть, ладно? У меня был трудный день.

– Да у тебя каждый день трудный. Ты всегда время находишь на своих пациентов, а до меня…

Я была готова сорваться. Почти закричала, но в последний момент заставила себя глубоко вдохнуть. Выдохнула и, подойдя к брату, крепко обняла его. Созидание всегда продуктивнее разрушения.

– Прости, – прошептала я. – Я знаю, что тебе сложно. Знаю, Тох. Вот так у нас сложилось. Мне надо много работать, чтобы мы нормально жили.

Брат вывернулся. Ну конечно, нужны тринадцатилетнему парню мои объятья! Казалось, только он мелкий был, а теперь вымахал выше меня.

– Я не работу свою люблю, а хочу, чтобы кому-то стало хоть немного лучше. И если я могу помочь, я попробую помочь, Тош.

– Великая спасительница, – съёрничал он.

Я сняла пуховик.

– Я тут кое-что купила. – Подошла к брату и отдала ему шоколадку. – Твой любимый, с арахисом и изюмом.

– Я не хочу.

– Тох, пожалуйста, перестань, а? Ты же не ребёнок.

– Ты обещала, что сегодня мы куда-нибудь сходим! Ясь, я тебя ждал.

– Ну что мне, на колени встать?! Я же попросила прощения. Да и погода там, честно говоря, дрянь. Смотри, – сняла пуховик и сунула брату. – Смотри – смотри, если не веришь.

– Да не буду я смотреть, – огрызнулся он, спрятав руки.

– Нет уж, смотри, – дотронулась до его предплечья мокрым холодным мехом.

– Фу!

Он отдёрнул руку.

– Вот тебе и фу. Ещё всё тает сразу. Давай завтра пойдём? Клянусь, что буду дома в шесть, как штык. Как раз закончишь с репетитором, и мы с тобой…

Договорить мне не дал звонок в дверь. И кто это может быть в… посмотрела на время и в полной мере разделила возмущение брата. Почти десять, а, учитывая, что на улице зима, время для прогулок так себе.

– Может, тётя Сима? – спросила я скорее у себя, чем у Тохи.

Он уже не кричал, но выглядел всё равно недовольным. Поджал губы совсем по-взрослому. Отвернулся. Чем старше он становился, тем сильнее напоминал мне нашего папу. Я на родителей была совсем не похожа, а он – точная папина копия. Только вот папу он почти не помнил, а всё, что могла я – рассказывать ему о них. На полке стоял большой фотоальбом с семейными снимками, но…

Не дожидаясь, когда я открою, Антон ушёл в комнату. Спасибо, что хоть дверью не хлопнул.

Я посмотрела вслед брату. Что бы сейчас было, если бы тогда Седаков посмотрел его? А если бы сделал операцию, и она прошла успешно?