О как. Не все потеряно, даже знает, как следует обращаться. До этого обращение «госпожа» не использовал, значит, повторяет за эльфами. Обучаем, это радует. И голос не дрожит, что на контрасте с сегодняшними моими собеседниками безусловно плюс. Ну что же, попробуем.

– Плохо себя ведешь, Эйден, – протянула я, продолжая раздеваться.

– Простите, госпожа, – смиренно вздохнул он. Но от повеявшей волны возмущения и того, как сердито блеснули его глаза, я едва не рассмеялась. Кто бы сомневался, что смирением там и не пахнет? – Могу я узнать, что именно я сделал не так и какие будут последствия?

– Рабам запрещается держать в руках любое оружие, кроме как по приказу. Мои приказы выполнять без промедления, даже если они переданы через кого-то. Врать нельзя даже в малости, я чую ложь, и мне она очень не по вкусу, – перечислила я основное. – За первое нарушение правил не наказываю. Само наказание зависит от тяжести проступка.

– То есть я пока на наказание не нарвался? Госпожа, – быстро уточнил он, с некоторым запозданием добавив обращение.

– Мне нравится твое оптимистичное «пока», – мурлыкнула я, избавляясь от остатков одежды. Взгляд Эйдена тут же заинтересованно скользнул по моей фигуре, к его эмоциям добавилось тонкой ноткой легкое возбуждение. Хм, может, и неплохо, что в этот раз я взяла необученного раба. Обученным в первую очередь внушают не смотреть на хозяев без приказа. А большинству и внушать не нужно, боятся лишний раз поднять глаза.

– Что эльфы сделали не так? – резко сменила тему я.

– М-м. Все было просто прекрасно, госпожа, они профессионалы своего дела… – начал было Эйден, но осекся, когда я, раздраженно мотнув головой, из подпространства извлекла длинный кнут гораздо тяжелее того, что был на его несостоявшейся казни.

– Говорю же: плохо себя ведешь, даже после предупреждения, – прокомментировала я.

– Да не вру я! – возмущенно вскинулся парень, невольно передернувшись. От него повеяло опаской и неожиданно праведным негодованием. – Эльфы в самом деле вели себя безупречно, и все было прекрасно. Но к полной «подготовке» я не готов.

Это слово он буквально выплюнул, а к эмоциям добавилось отвращение, что заставило меня нахмуриться.

– Внутренняя очистка, растягивание, смазка? – уточнила я, наконец-то поняв, что у них тут пошло не так. Негромко хмыкнула на предусмотрительность эльфов. В стандартный приказ «привести в порядок» это все не входит, но и не противоречит.

– Как-то без меня, – проворчал он едва слышно.

– Хочешь сразу проверить, что будет за невыполнение моего приказа? – нахмурилась я.

– Ничего такого ты не приказывала, госпожа, – поспешно выдал Эйден. Я же снова с трудом подавила смех. В целом он прав – я в самом деле ничего подобного не планировала. Но это надо же умудриться в одном предложении обратиться на «ты» и «госпожа». Специально или вырвалось в попытке спешно сменить тему? – Меня вымыли, вычесали, привели в порядок согласно вашему приказу. Кстати, очень советую, водичка просто сказочная.

Насмешливо фыркнув, я взвесила в руках орудие наказания, глядя Эйдену в глаза.

– Дерзость – не те качества, которыми должен обладать раб, – заметила я, делая замах.

– А я раб, госпожа? – быстро спросил Эйден.

Одновременно с тем, как с хищным щелчком конец кнута ударил стену пещеры слева от него, выбив каменную крошку. Парень шумно выдохнул. Я почти слышала, как сильно колотится его сердце. Подспудно я ожидала, что в момент удара он зажмурится, не в силах смотреть, как к нему несется плеть, почти ощущая заранее, какая боль его накроет, когда грозное орудие коснется кожи. Но повстанцу удалось меня приятно удивить. Невзирая на испытываемую им бурю эмоций, он не отвел взгляда от моего лица, дожидаясь ответа.

– Нет. Ты игрушка, у которой прав столько же, а ожидания от нее выше. В твоих же интересах ни на миг не забывать об этом, – произнесла я и кивком указала ему на пол, покрытый мелкими камешками. – Туда. Поза та же, не двигаться, смотреть прямо перед собой.

Глава 9

На несколько секунд на лице Эйдена застыло озадаченное выражение. Не став спорить, он сдвинулся на несколько сантиметров, куда я указала. И в момент, когда острые грани камней впились в его колени, в его глазах отразилось понимание. В пространство так и хлынули досада, возмущение, раздражение.

Удовлетворенно улыбнувшись уголками губ, я наконец-то опустилась в воду и не сдержала стона удовольствия. После долгого тяжелого дня горячая вода была как нельзя кстати.

Расслабленно откинувшись на бортик, я прикрыла глаза. В пещерах было тихо, все окутано приятным полумраком. Где-то едва слышно журчала вода. На уровне вибраций ощущалась работа очищающего артефакта в этой купели, легкие волны чуть колыхали мое тело, действуя убаюкивающе. В воздухе витал аромат эльфийских масел… И эмоций Эйдена.

Если прислушаться, можно было даже услышать, как он сердито пыхтит, пытаясь незаметно и осторожно подобрать положение, при котором острые камешки будут причинять чуть меньше дискомфорта. Но тем самым делая себе лишь хуже. С каждой минутой сохранять эту позу ему будет все труднее, все мучительнее.

Вряд ли для такого, как Эйден, это сопряжено именно с болью. Скорее необычно и унизительно. Тот, кого собирались при всем честном народе выпороть кнутом, а после повесить как повстанца, наверняка успел хлебнуть в жизни всякого. В тюрьме с ним вряд ли обращались как с кисейной барышней. О чем свидетельствовали несколько пожелтевших гематом на ребрах и характерные почти фиолетовые следы от кандалов на лодыжках и запястьях. Да и спину все еще украшали полосы того самого кнута.

Но что ощущения для парня сейчас новые – это факт.

Слышала, на человеческих землях крестьянских детей в случае непослушания ставят в угол на колени на какую-то крупу. Судя по реакции Эйдена, он подобного опыта не имел. Повстанец благородных кровей? Всех зачинщиков-аристократов казнили сразу. Не повстанец, подставили? Слабовато верится. Кто же ты и как умудрился ввязаться в эту вашу грязь?

Под такие ленивые рассуждения неспешно текли минуты. Очередной вздох Эйдена прозвучал совсем уж громко, вынудив меня открыть глаза и устремить на него взгляд.

– О, вы не спите, госпожа? А я уж было разволновался. Все же опасно спать в воде, – с выражением святой невинности выдал он, стараясь слишком явно не кривиться от очередной попытки сменить положение. – Я тут подумал, вы же, наверное, устали, да? Как ваш личный раб я мог бы поухаживать за вами, помочь выкупаться, сделать расслабляющий массаж, а после сопроводить в ваши покои.

Я слегка улыбнулась, впитывая вихрь его эмоций. Тут и досада, и бесшабашный азарт, и крупицы надежды, и предвкушение. От страха остались совсем крохи, да и то я бы больше списала на вполне закономерную опаску. Резерв медленно, но верно наполнялся.

– Совсем устал стоять? – участливо поинтересовалась я. – Ну-ну, прошло не больше пятнадцати минут, это даже несерьезно. Ты можешь стоять гораздо дольше и, уверена, когда всех повстанцев накрыли, не один день провел в гораздо худших условиях, на фоне которых этот пол с камешками совсем ничего не значащая ерунда. Что тогда? Прощупывание границ?

На фоне иных эмоций ярко вспыхнула злость Эйдена, перекрыв все остальное. Вихрем пронеслись застарелые боль, отчаяние, ненависть, жажда мести? Ого, солнце, сколько в тебе всего таится. Несладко тебе пришлось там, погляжу. Сохранил себя за счет бесшабашности и харизмы, приправленной сумасшедшинкой?

– Простите, госпожа, это совсем не то… – глухо начал Эйден, но мне не хотелось сейчас прерывать свое купание для серьезного наказания повстанца. А если он сейчас с таким настроем продолжит говорить, чувствую, скажет то, что нельзя спускать с рук игрушкам. Даже таким вкусным.

– В одном мире я слышала занятную фразу: «Ты не обязан хранить молчание, но все сказанное может быть использовано против тебя», – поделилась я задумчиво, лениво плеснув ладонью по воде, перебивая парня. – Рекомендовала бы прислушаться к этому совету. В некоторых ситуациях безопаснее промолчать.

– Не знал, что спрашивать запрещено, моя госпожа, – нахмурился парень.

– Во-первых, ты не наивный глупыш, чтобы опираться лишь на то, что четко оговорено. Во-вторых, при желании можно найти нарушение в любой фразе или действии. И в-третьих, все эти правила работают лишь в том случае, когда у меня хорошее настроение. Ты не личный раб, а моя игрушка, и я могу сделать с тобой что угодно потому лишь, что мне этого хочется…

– Учту, моя госпожа, – серьезно кивнул он. – Могу спросить?

– Попробуй, – благосклонно кивнула я.

– Что случилось у эльфов, госпожа? Им удалось оправдаться перед вами? – задал он вопрос, которого я от него совсем не ожидала.

– Почему тебя это интересует? – удивленно приподняла бровь я.

– Не хотелось бы, чтобы через их оплошность был уничтожен мой мир, госпожа, – криво усмехнулся Эйден.

– Не все ли тебе равно? Люди, которых ты знал, отправили тебя на казнь и собирались смотреть на твою смерть. Так должна ли тебя волновать их судьба? – произнесла я задумчиво. Мне в самом деле было интересно понять его мотивы. Вряд ли простое любопытство – в спектре его эмоций оно почти не ощущалось.

– А игрушки живут недолго, чтобы это как-то повлияло на меня, – криво усмехнулся он. – Я понял, госпожа. Спасибо за ответ.

На моих губах невольно появилась слабая улыбка. Парень с каждой своей репликой забавлял меня все больше. Выводы сделал верные, но при этом не испытал страха, досады, отчаяния и всего сопутствующего. Просто принял приговор. Интересно, когда их восстание подавили и всех зачинщиков бросили в тюрьму, он принял свою долю с таким же смирением? Что-то мне подсказывает, что отнюдь.

От Эйдена сейчас веяло грустью, но словно подернутой дымкой. Как что-то, что уже отболело, оставив после себя лишь эхо воспоминаний. Потерял всех, кто был дорог? Возможно, как раз кого-то из повстанцев. Что он мне сказал на эшафоте, что смерти больше не боится? Тогда не врал. Похоже, и сейчас мнение не изменил. Таких игрушек у меня еще не было.

– Этому миру уничтожение пока не грозит, – все же ответила я. – И если ты не будешь меня разочаровывать, тебе тоже.

– Даже доживу до утра? – хмыкнул он. – Или до конца вашего отпуска, госпожа?

И тон вроде безукоризненно вежливый, видно, что старается, стервец. Но этот ехидный блеск в глазах… Неожиданно веселил и вызывал предвкушение.

– Увы, мой отпуск отменяется, – честно призналась я, скривившись. – Знаешь, в чем-то ты прав. Я действительно устала, а рабов выставила вон. У тебя есть шанс показать, насколько в этом случае удобно наличие личной игрушки.

И коварно улыбнулась, снова поймав момент вспышки досады. С чем-чем, а со статусом игрушки этот повстанец мириться явно не собирается.

Г

лава 10

Эйден

И вот чего она от меня хочет? Развлечься, отвести душу – могу понять. Учитывая все слухи, которые ходят про демонов, закономерно, что для своих целей взяла смертника-человека. Не совсем логично, если брать в расчет хреновую регенерацию, но на один раз сойдет. Так что тоже вписывается в эту теорию. Отмыть, побрить и все сопутствующие процедуры – ну естественно, кому ж хочется играть с чем-то потным, пыльным, нечесаным? Но! Дальше-то что началось?

Дались ей те эльфы, что они сделали, что сделали… А вот не сделали, и слава всему святому! Прицепилась же еще к несчастной доске, тоже мне, нашла оружие. Прям хоть сейчас выходи с ним против тысячной армии, ага. Нет, ну когда мы пытались взять замок штурмом, некоторые из наших в самом деле шли с лопатами и вилами и даже черенками от них, но чтобы назвать это оружием…