Звезда экрана (страница 8)
– Но до Дня Победы осталось всего ничего. Когда же он успеет выпустить проект, если пока только ведет переговоры с артистами?
– Ой, Елена Сергеевна, на то он и выдающийся продюсер, чтобы все быстро организовать. Он просто самородок, гений. В двадцать пять лет добился всего сам и стал звездой первой величины в кино и на телевидении. Это не каждому дано.
– Не каждому, – согласилась я.
Ситуация, со слов Анечки, выглядела довольно мутной. Ни одного реализованного проекта за спиной у этого самого Клипмана, с которым мне вскоре предстояло встретиться на судебном процессе, где ему отводилась роль ответчика, не было и в помине. Только громкие обещания масштабных проектов, выглядящие как потемкинские деревни.
– Откуда он взялся-то? – спросила я.
На лице Анечки снова отразился восторг.
– Так никто не знает, – охотно объяснила она. – Вся его личная жизнь покрыта завесой тайны. Юлий охотно ходит по всяким шоу, но никогда-никогда не говорит о себе. Эта тема табу. Известно лишь про его проекты и всякие премии, которыми он награжден.
– За что награжден, если ни одного вышедшего на экраны фильма у него нет? – не поняла я.
– Как за что? За вклад в киноискусство. За развитие детского кино. За работу с подрастающим поколением. Вот буквально на прошлой неделе была церемония награждения победителей премии, учрежденной детским благотворительным фондом «Блистай». Там как раз реализуются проекты комплексной поддержки талантливых детей в области культуры и спорта. И Юлику вручили премию в размере двух миллионов рублей. А еще до того была премия фонда «Встань и иди». А еще раньше фонда «Созвездие начинающих талантов». Он очень востребован.
На мой скромный взгляд, снять на два миллиона ничего нельзя, а вот безбедно прожить пару месяцев вполне можно. Премии же выдавались лично Клипману, а не в качестве гранта на развитие нового проекта. Да-а-а, а результатом всей этой бешеной деятельности уже стало исковое заявление в суд от Игоря Кана, который, видимо, тоже вначале повелся на красивые слова и громкие предложения. Возможно, так. А возможно, и не так. Мне нельзя было поддаваться эмоциям. Я обязана сохранять холодный разум. Когда эмоции бушуют, мозг не работает. Об этом я недавно услышала по радио в какой-то научной программе. Поэтому остываю и погружаюсь в мир сухой информации.
– Собери мне про него все, что сможешь, – снова попросила я. – Но реальную фактуру, а не общие слова о том, какой это великий человек. Поняла?
– Сделаю, – согласилась Анечка. И когда я ее отучу выполнять свою работу, словно делая одолжение? – Мне и самой интересно. Когда я подружкам расскажу, что у нас в суде будет сам Клипман, они с ума сойдут от зависти.
– Меньше болтай о работе, – сочла своим долгом в сотый, наверное, раз предупредить я. – Ты же знаешь, это не приветствуется.
– Я в курсе, – прощебетала Анечка.
Хлопнула дверь, и на пороге моего кабинета появился тот самый помощник Дима, с талантами которого Анечке все время приходится тягаться. Точнее, сейчас он уже не мой помощник Дима, а судья Дмитрий Горелов, мой коллега и, несмотря на значительную разницу в возрасте, друг.
Я знаю, что Анечка немного в него влюблена, и все время пытаюсь ей объяснить, что она зря тратит время. Дима – порядочный муж и отец, влюбленный в свою Женьку, умницу и красавицу, а их дочка на пару месяцев старше моего Мишки, и мы иногда с удовольствием проводим вместе выходные.
Дима, конечно, красавец, кто ж спорит. И новая должность сказалась на нем очень положительно. Появилась в Горелове какая-то особая стать. Уверенность в своих силах, что ли. Дима так долго отказывался подавать документы в квалификационную комиссию, что я думала, он так навсегда и застрянет в помощниках судьи, но все-таки разум взял верх. А возможно, и амбиции молодого талантливого и быстро растущего юриста.
– Привет, – поздоровалась я. – Что-то тебя на утреннем совещании не было.
– Мама приболела, заезжал с утра к родителям, завозил лекарства. Плевакин меня отпустил.
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Нет. Грипп. Он сейчас активно гуляет. А отец опять в командировке, так что надо было помочь. А как у вас?
– Слава богу, все здоровы. Получила новое дело. Сижу изучаю особенности взаимоотношений среди киношников.
– Как? И вы тоже?
– А кто еще? – не поняла я.
– Так я. У меня в производстве иск актрисы Татьяны Андреевой к продюсерам фильма «Тариф „Весенний“».
Татьяну Андрееву я знала. Ее вообще знали все поколения советских людей, потому что снималась она давно и много. Правда, в последние годы известий о новых ролях Андреевой особо не имелось, а вот о скандалах – сколько хочешь. Стареющая актриса постоянно ходила по телевизионным шоу, где выступала с достаточно громкими заявлениями. Явно с целью привлечь к себе внимание зрителей, а вслед за ними и режиссеров. Жаль, когда-то хорошая была актриса. А превратилась неизвестно во что.
А вот про фильм «Тариф „Весенний“» я ничего не слышала, о чем и сообщила Диме.
– Ну, как же, Елена Сергеевна, – вмешалась в наш разговор Анечка. – Вы просто не помните. Он пару лет назад вышел. Там герой накануне Восьмого марта теряет свой телефон и приходит в магазин сотовой связи, чтобы купить новый. Сотрудница салона, которую и играет Андреева, предлагает ему подключиться к тарифу «Весенний», и именно это обстоятельство помогает ему познакомиться с девушкой и обрести настоящую любовь. Такой фильм романтичный. А главный герой на вас похож, Дмитрий.
Я покачала головой. Опять она о своем. Но Дима, надо отдать ему должное, даже ухом не повел и глазом не моргнул.
– И что? При чем тут иск? – спросила я. – Чем Андреева недовольна?
– Истица настаивает на том, что в фильме содержится скрытая реклама оператора сотовой связи, что противоречит закону, – пояснил Дима. – Выход фильма сопровождался рекламной кампанией, потому что сотовый оператор приурочил к премьере запуск аналогичного тарифа «Весенний». Рекламная кампания состояла из видеороликов, в которые были включены кадры из картины. Получается, что оператор сотовой связи получил рекламу, в которой снялась звезда Андреева, не заплатив ей ни копейки. Все его затраты на производство рекламы составили спонсорский взнос продюсерам фильма. Около одиннадцати миллионов рублей. Не так и много, потому что сборы самого фильма составили около четырех миллионов долларов, что превысило расходы на его производство на пятьсот тысяч долларов.
– То есть это коммерчески окупившийся проект. Тогда могли бы и заплатить актрисе.
– Так ей и заплатили. Она отдельно для рекламы не снималась. Там использовали сцены из готового фильма. Таков договор, заключенный между сотовым оператором и продюсерами картины, которые дали разрешение на использование видеоматериалов в коммерческих целях. Теперь актриса и ее адвокаты требуют признать сделку ничтожной, потому что своего согласия на съемку в рекламе Андреева не давала. И подала иск о нарушении своих авторских прав.