Услышать подобное для меня хуже, чем получить оплеуху. В носу защекотало от непрошеных слез и обиды. Я опустила глаза, чтобы он ничего не увидел и не понял.

Алан все это время играл со мной, как кот с мышкой. У него свое бюро, он профессионал своего дела, не то что я. И он пришел к нам в фирму и прикинулся другим человеком, потому что наверняка знал, что конкурентам меня не отдадут. А если логически подумать, зачем конкурентам первогодка?

Машка была права, если он меня и рассматривает как своего работника, то только как женщину, которая чем-то его привлекла, но не как профессионала, не как адвоката.

Раздражение и чувство беспомощности нарастают в душе. Вспоминаю каждый его взгляд. Каждое слово, словно игла, вонзается в мою гордость. Я не могу позволить ему видеть, как он меня ранил. Но в то же время я больше не должна позволять ему помыкать мною, я не его игрушка.

Подняла голову и встретила его взгляд. В нем не было ничего, кроме легкой насмешки и высокомерия. Как будто он знал, что я не смогу противостоять его играм. Но я решила – пора положить этому конец.

– Алан, – произношу его имя твердо, с силой сжав свои кулачки, стараясь, чтобы голос не дрожал, – если ты думаешь, что можешь управлять мной, то глубоко заблуждаешься. Я здесь не для того, чтобы быть твоей марионеткой.

В этот момент в воздухе повисло напряжение. Я увидела, как его лицо слегка изменилось, и в каком-то смысле это придало мне сил.

Я готова сражаться за свое место, за свою профессиональную идентичность. И пусть он считает меня слабой, я знаю, что смогу доказать обратное. Теперь я знаю, кто он на самом деле, и смогу все рассказать руководству.

Глава 7

Отворачиваюсь и иду прочь от этого места, подальше от него, бесстыжего и наглого. Он показал, что сделает все, чтобы добиться своего. Но теперь и у меня есть туз в рукаве, и я уверена, что меня не уволят, даже если вернусь сегодня в свой офис.

– Тина, подождите, – слышу позади себя, но не обращаю внимания.

Пошел он куда подальше!

Надо только придумать, что мне делать со своим бизнесом. Скоро вторая часть заказа должна приехать, и в качестве адреса доставки указан его склад. Может, и правда Машку подключить? Пусть его внимание на себя переключит! Мне такой мужчина не нужен.

– Алевтина, – слышу совсем близко, а после меня хватают за руку и разворачивают на сто восемьдесят градусов в обратном направлении, – да подождите вы!

– Отпустите, немедленно, не то я закричу!

Неожиданно Алан делает резкий рывок и прижимает меня к себе одной рукой за талию, а второй закрывает мой рот. Он так близко, что я в шоке смотрю в его глаза и даже могу рассмотреть маленькие морщинки вокруг них. Впервые я так близко к мужчине, и это волнительное чувство, и одновременно пугающее. Мое сердце бешено колотится, а в голове мелькают мысли о том, что происходит. Я чувствую его тепло, его дыхание, и в этот момент весь мир вокруг словно исчезает.

– Тихо, – шепчет он, его голос низкий и бархатистый.

Я понимаю, что он хочет, чтобы я успокоилась, но как я могу, когда происходит нечто такое необычное?

– Просто выслушайте меня.

Я пытаюсь вырваться, но его хватка крепка. Вместо этого я ловлю себя на том, что ощущаю его силу, его уверенность, и это заставляет меня чувствовать себя в безопасности. Мы остаемся в этом состоянии несколько долгих секунд, и я начинаю понимать, что между нами происходит что-то запретное, неправильное.

Я прикрываю глаза, стараясь успокоиться, а после вновь открываю и смотрю на него, давая понять, что кричать вовсе не намерена.

– Выслушаешь? – спрашивает он, и в его голосе столько надежды, что я не могу отказать и молча киваю.

Тогда он медленно убирает руку с моего лица, и переносит ее на мою талию. И теперь обе его руки крепко держат меня, не давая даже возможности сбежать.

– Почему ты это делаешь? – наконец спрашиваю я робко, его объятия меня смущают. Мы в центре города, люди снуют туда-сюда, на нас никто не обращает внимания, но мне некомфортно в таком положении.

– Потому что я не хочу, чтобы ты ушла. Один раз ты от меня уже сбежала, второго такого промаха я не допущу.

Его глаза искрятся решимостью, и я чувствую, как в груди разгорается странное волнение.

– И что же дальше? – спрашиваю, не в силах скрыть свою тревогу.

– Дальше… – он делает паузу, как будто обдумывая каждое слово. – Дальше мы должны уйти отсюда, пройти ко мне в офис и спокойно поговорить. Согласна?

Как будто у меня есть выбор в этом положении!

– Хорошо, – и в подтверждение своих слов я еще раз киваю, – только выпустите меня уже, вы…– подбираю слова, чтобы не показать ему, насколько я смущена его близостью, – вы не должны вот так нагло вторгаться в мое личное пространство, и тем более удерживать меня силой!

Алан выглядит немного озадаченным моей претензией.

Внезапный звонок с рингтоном «Школа Карины» отвлекает нас друг от друга.

– Да, извини, – быстро проговаривает мужчина, выпуская меня из своих объятий. – Алло?

Так как он все еще находится близко, я слышу, что говорит его собеседник.

– Здравствуйте, мне дали ваш номер, как опекуна. Я вожатая у Карины Абаевой. Она не пришла на сборы. Я хотела бы уточнить, в чем причина ее отсутствия? Она у меня в списках, я за нее отвечаю.

Впервые я вижу растерянное лицо Алана. Он явно не ожидал подобных новостей.

– Я вам перезвоню, – все, что он сказал ей в ответ, и отключил связь.

– Что случилось? – поинтересовалась я тихо, понимая, что не должна. Но я все еще помню ее растерянный взгляд, смотрящий на меня с надеждой. Она хотела со мной тогда поговорить, а я в спешке сбежала, не обратив внимания на ее потребность.

– Я сегодня лично отвез Карину в учебный лагерь, где она должна была провести две недели, – проговаривает он вслух без каких-либо эмоций. Его мысли сейчас не со мной, я понимаю, что он уже продумывает, куда она могла пойти.

– У нее есть друзья? Родня, к которой она хотела бы попасть на каникулах? Может, она что-то говорила?

– У нее нет родителей, они погибли больше полугода назад.

– Может, дедушка с бабушкой? – строю я предположения. Я была в такой ситуации и понимаю, как думает ребенок. Правда, у меня не было никакой родни, кроме двух тетушек, поэтому и сбегать мне было некуда.

– Мои родители находятся на юге, к ним Карина не поедет. А вот родители ее мамы… все может быть, хотя с ними она не особо и ладит.

– Может, друзья?

– У Карины нет друзей, – твердо произносит Алан, уверенный в своей правоте. – Она поле случившегося говорила только о вас, Алевтина, как она восхищена вами и вашими действиями.

– Обо мне? – в шоке произношу я, искренне удивившись услышанному.

В этот момент начинает вибрировать мой телефон. На экране отображается номер моей коллеги Тани.

Поднимаю трубку, даже не представляя, что она от меня хочет…

Глава 8

– Таня, если что-то не срочное, то можно потом, – быстро проговариваю я, желая отделаться от нее. К сожалению, просто проигнорировать ее звонок я тоже не могу.

– Ну, не знаю, срочно это или нет, – недовольно отвечает мне она, – но тут тебя какая-то девочка ищет. Говорит, что ей нужна адвокат Курпатова. Я ее посадила в приемной и вот звоню тебе. А там сама решай, срочно это или нет.

Поднимаю глаза на Алана и вижу, что он тоже понял, что это Карина пришла ко мне на старую работу. Кроме нее, просто некому меня искать там.

– Давай в машину, поехали, – командует он, и мы спешно возвращаемся к его автомобилю.

Я вновь сажусь рядом с ним, и в этот раз сама отмечаю, что он не пристегнулся.

– Вы забыли ремень безопасности, – напоминаю ему, думая, что он от волнения забыл о нем.

– Я не люблю пристегиваться, – просто отвечает мне мужчина и заводит машину.

– Но это неправильно! – искренне возмущаюсь я. – Немедленно пристегнитесь, или я выйду из машины! – для правдоподобности моего ультиматума я быстро открываю дверь и отстегиваюсь сама. – Мне хватило впечатлений от прошлого раза, я не хочу больше ничего подобного.

Алан долго смотрит на меня исподлобья. Конечно, ему не нравится, что я командую, указываю ему, что он должен делать, а может, еще что-то его не устраивает, кто знает этих южных мужчин, но мне все равно, пусть следует установленным порядкам.

Нехотя, медленно он тянет руку и тащит ремень безопасности на себя, а после и пристегивается.

Кивнув самой себе, я повторяю за ним. В безопасности все же лучше.

Почти всю дорогу мы молчим. Алан размышляет о чем-то своем, а я думаю о нем, про себя восхищаясь его уверенным вождением. Машина большая, но он так умело лавирует даже на небольших участках дороги, что невольно заслуживает мое уважение.

Подъехав к нашему офису, он высаживает меня у входа.

– Сходи сама. Она сбежала от меня. Думаю, показываться перед ней будет неправильно, – я слышу в его голосе боль, которую он испытывает сейчас, оказавший в этой ситуации, – где-то я ошибся, раз она не захотела со мной поделиться, а приехала к тебе, практически к незнакомке.

Неуверенно киваю, мне искренне жаль его. А еще какой же он мудрый, раз не спешит ее отругать за прогул, а думает, как правильно устроить их встречу и что ей сказать.

– Поговори с ней, пожалуйста. Может, она тебе откроется.

Молча соглашаюсь и поднимаюсь в офис.

В приемной сразу замечаю Карину, маленькую девочку, и почему мне в тот день она показалась взрослой? Сейчас она сидит, сжавшись в углу дивана, и смотрит на всех исподлобья, как маленький испуганный зверек. Уверена, она желает остаться незамеченной и в то же время быть начеку, чтобы при любой опасности суметь сбежать.

Заметив меня, она вначале радостно подскакивает с места, а после, погрустнев, вновь присаживается обратно.

–Карина, привет. Какой приятный сюрприз.

– Да? – поверив мне на слово, она радуется, и на ее лице возникает робкая улыбка.

– Конечно.

– Значит, вы тут работаете?

Я не могу завести ее в свой прежний кабинет, там много свидетелей.

– Алан, мой дядя, тоже адвокат.

Ох, дорогая, я это уже знаю.

А вслух произношу:

– Может, в кафетерий спустимся? Я очень хочу кофе. Ты завтракала?

Девочка мнется с ответом, поэтому я не хочу заострять на этом ее внимание.

– Позволишь мне угостить тебя вкусненьким? У нас готовят восхитительные эклеры и воздушные круассаны.

Карина молча соглашается, и мы на лифте спускаемся вниз, на первый этаж, где у нас расположена французская пекарня.

Купив нам напитки и сладости, я села напротив нее.

– Ты знаешь, говорят, что в нашей пекарне круассаны такие же на вкус, как в самой Франции. Я еще не летала туда, поэтому не могу сказать, правда это или нет, но некоторые мои коллеги утверждают, что это именно так.

Я все говорю, говорю о каких-то мелочах, а девочка продолжает молчать. Наверное, заметно, что я столь разговорчива из-за того, что сильно нервничаю.

– Вы сможете мне помочь? – вдруг перебивает меня она, решительно взглянув в глаза. – Я не хочу ходить в этот учебный лагерь, а дядя меня заставляет. И вообще, сегодня я сбежала оттуда, – и столько боли слышится в ее голосе, что я замираю.

Я почувствовала, как моё сердце сильнее заколотилось от беспокойства. Её слова отзывались во мне, как эхо в пустом помещении. Я вспомнила, как мне самой было трудно, но никто не считался с моими чувствами, а просто заставляли все делать так, как надо им. Тетя записывала меня на всевозможные кружки, чтобы я до вечера была занята и не сидела без дела. И если, не дай бог, я хоть один прогуляю, мне потом доставалось дома.

– Но что ты собираешься делать теперь? – спросила я, стараясь звучать спокойно.

Карина отвела взгляд, как будто осознала, что её план был не до конца продуман.