– Но сначала я прочитаю ещё несколько стихов, которые вошли во второй сборник, – сообщил Илья, обведя полный зал восторженным счастливым взглядом. – А он в свою очередь уже поступил в печать и совсем скоро будет выпущен на прилавки книжных магазинов, так что внимательно смотрите на полки!

Вот он, звёздный час Юдина. Я никогда ещё не видел столько счастья и восторга в его глазах и в сотнях глаз, смотрящих на него. Ещё немного и его приподнимет над сценой, впору бежать к нему и придержать, чтобы не стукнулся головой об сводчатый кирпичный потолок.

– А ещё я хотел бы представить вашему вниманию человека, давшего мне очень важный пинок в жизни, – сказал вдруг Юдин. – Если бы не он и не его поддержка в трудную минуту, ничего этого, к сожалению, не было бы. Саша, иди сюда!

Вот это ты бахнул, Илья! Я просто рот открыл от неожиданности. Юдин отыскал меня глазами, что сложно сделать с освещённой сцены, когда ищешь человека в тёмном зале. Он пристально посмотрел на меня, улыбнулся и требовательно протянул руку в мою сторону.

– Иди, иди, не стесняйся, – хмыкнул он. – Стеснение не твой конёк.

Все находящиеся в зале теперь смотрели на меня, отвертеться никак не получится. Я вздохнул, покачал головой, вышел вперёд, запрыгнул на сцену и встал рядом с другом.

– Вот, знакомьтесь, Александр Петрович Склифосовский! – громко объявил он и поднял вверх мою руку, как победителю на боксёрском ринге. – Хотя многие из вас и так наверняка его знают, как лучшего лекаря Санкт-Петербурга!

– Илюха, не перегибай! – тихо сказал я ему в ухо, а сам продолжал улыбаться и кивать машущим руками фанатам Ильи.

– И ничего я не перегибаю! – помотал головой Илья. – А кто поднимает медицину в Питере, я что ли?

– И ты в том числе, – кивнул я.

– А ещё, – продолжил он достаточно громко, чтобы на него обратили внимание, – господин Склифосовский скоро откроет у нас в городе медицинский университет и станет его ректором!

Толпа взорвалась новой волной восторженных возгласов. Ну это уж как-то совсем ни к чему, люди к нему пришли, а не ко мне.

– Друзья, минуточку внимания! – попытался я перекричать толпу, но она стала затихать только когда я вытянул руки вверх, призывая к тишине. Очень вовремя вспомнил творческий псевдоним Ильи, а то чуть не опростоволосился. – Илья Каменев именно тот прекрасный человек, к которому вы сегодня пришли, и именно он написал все эти замечательные стихотворения, я не имею к этому никакого отношения, я даже рифму подбирать не умею. А вот этот талантище может в стихах описать что угодно. Так что слава Каменеву!

– Ура-а-а-а-а! – грянула толпа так, что я боялся осыпания кирпичей с потолка.

Под шумок я собрался слинять со сцены, но Юдин поймал меня за рукав.

– Так, стоять! – рыкнул он, но так, чтобы слышал только я. – Я ещё не всё сказал.

В этот момент перед нами появился небольшой столик, а рядом начали подносить одну за одной коробки с книгами. Точнее с экземплярами книги Юдина.

– Итак, – начал Илья и постучал ручкой по столу, чтобы привлечь внимание аудитории. – Самый первый подписанный мной экземпляр я хочу подарить моему другу Саше Склифосовскому!

Он сделал на форзаце дарственную надпись и торжественно вручил мне сборник.

– А теперь прошу пройти на сцену невесту Склифосовского, Анастасию Фёдоровну Вишневскую. А ещё я хочу вам представить свою невесту, Елизавету Алексеевну Преображенскую! Прошу на сцену!

После последних его слов зал просто зашёлся в истерике. Несмотря на то, что лица со сцены плохо видно, я увидел, как некоторые дамочки смотрели на идущую к сцене Лизу с плохо скрываемой завистью, наверно сами уже мечтали оказаться на её месте, а тут такой облом, место занято.

Лиза, будучи княжной, была всё равно человеком очень скромным и для неё сейчас находиться на сцене под пристальным взглядом сотен глаз было настоящим испытанием, но она держалась вполне достойно. Лишь те, кто хорошо её знает, смогли бы разглядеть смущение по едва заметным признакам.

Илья подписал ещё две книги, вручил их девушкам, а Лизу ещё и поцеловал в губы прямо на сцене. Кто-то в зале даже успел крикнуть “горько”, но его быстро угомонили неровно дышащие. Мы проследовали к своим местам, а весь зал отреагировал на пригласительный жест Ильи и ломанулся к сцене, чтобы успеть получить свой экземпляр сборника стихов с автографом автора.

– Может быть мы на улице его подождём? – предложила Настя.

– Поддерживаю, – отозвалась Лиза. Я по её глазам понял, что она хочет поскорее отсюда уйти несмотря на то, что она бесконечно рада за своего избранника.

– Идёмте, – сказал я и мы беспрепятственно прошли до двери, пока первые счастливчики только начали отходить от сцены, сжимая в руках столь желанный томик стихов.

– Хорошая погода сегодня, – сказала Лиза, когда мы вышли на улицу, пытаясь задать отвлечённую тему разговора.

– А мне Илья даже не сказал, что вы помолвлены, – сказал я ей, улыбаясь.

– Да вот только вчера вечером он пригласил меня сходить в гости к его родителям, – одновременно нахмурившись и улыбнувшись сказала она. – Там всё и состоялось.

– Повторюшка, – хмыкнул я.

– Что? – вскинула брови Лиза, удивлённо посмотрев на меня.

– Да так, не обращай внимания, – рассмеялся я. – Мы с Настей обсуждали тот же вопрос с моими родителями вчера вечером.

– Да? – спросила Лиза, хитро улыбаясь. – А я-то думаю, как он так решился, думала ещё подожду, а оказывается вы ему пример подали. Ну что ж, снова спасибо Склифосовскому.

– Не, Лиза, вот тут меня не приплетай, это полностью его решение, я его не подталкивал.

– Просто подал пример, – повторила Лиза, улыбаясь ещё шире. – Я поняла.

– И когда собираетесь свадьбу играть? – спросила Настя.

– Пока не знаю, мы ещё не решили, – ответила Лиза, пожав плечами. – Наверно Илюша ждёт ценную информацию от вас, чтобы назначить день. Скорее всего где-то в мае.

– Послушайте, а почему бы и нет? – обрадовалась Настя. – Давайте сыграем свадьбу вместе, будет здорово. Как ты думаешь Саш?

– По-моему неплохая идея, – кивнул я, а сам подумал, что для съёмок популярной в моём мире передачи надо найти ещё две пары, но мы без этого обойдёмся.

– Ну что, заждались? – громко спросил Илья, подкравшись сзади. – Пойдёмте быстрее в ресторан, у меня там столик заказан.

– Да подожди ты, – хмыкнул я. – С датой свадьбы надо сначала решить. Ты какого числа думал?

– Что? – растерянно спросил Илья и покосился на Лизу. Та многозначительно кивнула. – Ах вот оно что. Ну я не знаю, наверно где-то в конце мая.

– Двадцать четвёртого подойдёт? – спросил я.

– Вполне, – хмыкнул Илья. – А что, у вас тоже двадцать четвёртого?

– Теперь да, – улыбнулся я.

– Сговорились значит, – ухмыльнулся Юдин, обведя всех взглядом. – Обсудили меня за моей спиной.

– И ничего подобного, – сказала Настя. – Мы тут разговаривали, какой ты молодец и сколько у тебя преданных фанатов.

– И несостоявшихся невест, – вставила Лиза, видимо до сих пор была под впечатлением.

– Лиза, ну хватит! – взмолился Юдин. – Ты же прекрасно знаешь, что мне только ты нужна!

– Разве не Оксана? – спросила она, улыбаясь.

– Оксана – это прошлое, которое осталось лишь в воспоминаниях и на страницах книги, – терпеливо ответил Илья. Насколько я понял по интонации, он повторяет это не первый раз. – Ну раз с датой определились, значит идём в ресторан, тут недалеко.

В понедельник утром я отодвинул первых пациентов на девять, чтобы было время позаниматься с Андреем и ознакомить его с учреждением. Поднимался на второй этаж не спеша, как обычно болтая с Валерой. Он-то меня и оповестил, что возле кабинета меня ждут. Это оказался Боткин, который приехал раньше меня, а с ним был крепкий мужчина в строгом костюме лет тридцати, похоже спортсмен. Значит это и есть тот самый его сопровождающий, который постоянно будет рядом.

– Приветствую! – сказал я, обращаясь сразу к обоим.

Андрей улыбнулся, шагнул вперёд и протянул мне руку, которую я крепко пожал, а его приставленный отцом охранник так и остался стоять безучастным столбом, никак не отреагировав. Я не пойму, это какой-то отдельный биологический вид? Хомо охраникус? Ну ладно, не буду обращать на него внимания, словно его вовсе нет.

– Идём, – сказал я Андрею, приглашая к себе в кабинет.

Охранник тенью двинулся следом. Когда Андрей сел в кресло для посетителей, его сторож встал позади, чтобы держать объект в поле зрения. Я усмехнулся, но никак не стал это комментировать, не мне это решать.

– Будешь кофе? – предложил я Боткину.

– Давай, – кивнул он, а на лице охранника не дрогнул ни один мускул. Ну и ладно не буду ему предлагать, пусть так стоит. – И расскажи мне на пальцах, что там у тебя за суперметод такой.

– Эх, не догадался я вчера тебе книгу привезти, – произнёс я и направился к шкафу, где у меня оставалось несколько перепечатанных экземпляров пособия по магии тонких потоков. – На вот, дома будешь изучать, а сейчас я тебе вкратце принцип действия расскажу.

Можно было бы пойти в аудиторию, где развешены плакаты и на них всё показывать, но я подумал и достал несколько чистых листов и принялся схематично изображать происходящие в ладони и организме процессы. Андрей человек совсем не глупый и у него точно не свиной мозг в отличие от его охранника, всё схватывал на лету. Так что минут через двадцать у него уже чесались руки, чтобы попробовать этот способ на практике.

Сказать по-честному, было немного боязно доверять Боткину пациента, я ведь понятия не имею, как он в принципе работал и работал ли вообще, но то, что он сильный маг – это точно. Насколько я понял, Баженов своих адептов подбирал точно не из слабых. Всё же я решил рискнуть.

В манипуляционный кабинет мы вошли вместе, а охранник, как и обещал Серафим Павлович, остался снаружи и встал, как изваяние, возле двери, хотя свободные кресла поблизости были.

– Я сегодня получается лишний? – спросил Жеребин, увидев, что Андрей тоже надевает халат.

– Что вы, Константин Фёдорович, – улыбнулся я. – У вас сегодня наоборот главная роль и повышенная ответственность. Андрей Серафимович будет работать с бляшками под моим чутким контролем, а ты ловить эмболы, которых сегодня скорее всего будет больше, чем обычно. Если будешь замечать, что что-то пошло не так, сразу семафорь.

– Что сделать? – удивился Жеребин.

– Дай знать, короче, – хмыкнул я. – Будем адаптировать лечебный процесс прямо на ходу.

– Постараюсь вас не подвести, ребята, – сказал Андрей.

Я заметил, что он чувствовал себя несколько неловко, как ученик, пропустивший целую череду важных занятий, но в его глазах я всё равно видел уверенность. Хороший признак, мне нравится, можно приступать.

– Света, зови первого пациента, – сказал я медсестре.

Вошёл мужчина преклонного возраста. По диагностической карте, которую он мне подал, ему было за восемьдесят, но держался очень даже неплохо, не все в семьдесят и даже шестьдесят так бодро могут улечься на манипуляционный стол.

– И сколько сможете без боли в ногах пройти? – спросил я, разглядывая проценты стенозов на разных уровнях на схеме. Анна Семёновна отобразила всё очень подробно, впрочем, как обычно.

– Метров пятьдесят максимум, – сказал он и тяжко вздохнул. – А чаще и того пройти не могу. У нас булочная за углом практически, так я по пути раз десять наверно останавливаюсь. Но я всё равно стараюсь ходить каждый день. Говорят ведь, что если перестать ходить, то потом вообще не сможешь.

– Правильно говорят, – кивнул я. – Тому, кто это вам сказал не забудьте сказать спасибо, видно умный человек.

– Да у меня внучка знахарка, вроде на хорошем счету у начальства, – сказал мужчина. – Она теперь у вас здесь работает, это она мне тот листочек заполняла, который вы долго рассматривали.

– Анна Семёновна? – удивился я. С другой стороны, почему и нет.

– Да, она, – кивнул пациент.

– Наверно она дочь вашей дочери, верно? – решил я уточнить. – А то смотрю фамилия другая.