– Серафим Павлович, – начал я, найдя вариант развития событий, – я могу взять Андрея на поруки. Пусто пока работает и учится у меня в госпитале, а дальше вы будете решать, насколько он изменился в лучшую сторону. Я уверен, что вы сможете изменить сложившееся столь негативное мнение о нём, хотя на данный момент оно вполне оправдано.

– Отдать к тебе на поруки? – задумчиво спросил Серафим Павлович, глядя по очереди то на меня, то на Андрея. – А что, это интересная идея. И как ты планируешь его перевоспитывать?

– Мне кажется, что перевоспитывать его не нужно, – улыбнулся я. – Вы его очень хорошо воспитали, просто он в какой-то момент сошёл с нужной тропы, но давно уже это осознал. Взаперти часто приходят в голову умные мысли и анализируя пройденное, люди меняются, конечно если в голове не свиные мозги, а человеческие, а у вашего сына однозначно второй вариант, так что шанс у него есть и довольно увесистый. А вместо перевоспитания я загружу его работой и учёбой, свободного времени у него практически не останется.

– Хм, что ж, твой план мне нравится, – улыбнулся одними уголками губ Боткин старший. – Правда я пока не совсем уверен в правильности идентификации биологической принадлежности его мозга, он слишком долго меня убеждал, что у него там именно первый вариант, так пусть же убедит меня теперь в обратном.

– То есть вы не возражаете, что я возьму его к себе на работу и займусь обучением? – на всякий случай решил я уточнить, так как прямого ответа так и не получил.

– Не возражаю, – кивнул Серафим Павлович. – Пусть с завтрашнего дня и приступает. Но, так как я пока в нём достаточно сильно сомневаюсь, с ним всегда будет присутствовать мой человек.

– Пап, ну я что, маленький что ли? – возмутился Андрей, но очень осторожно, даже слегка пригнулся.

– Молчи! – резко, но без перехода на крик, сказал ему отец. – Это моё последнее слово, других вариантов не будет, везде будет сопровождающий, даже в туалете.

– Серафим Павлович, – начал я, воспользовавшись образовавшейся паузой, – Но во время лечебных процедур наличие в манипуляционном кабинете посторонних будет некорректно по отношению к пациентам, они могут просто отказаться от лечения, ведь нередко им приходится раздеваться, не мне вам рассказывать.

– В манипуляционном кабинете мой сын будет с тобой, – хмыкнул старший Боткин. – А у тебя точно человеческий мозг, я уже имел возможность в этом убедиться. Сопровождающий будет ждать в коридоре.

– Он будет сидеть в коридоре весь день? – удивился я.

– Пока что да, – едва заметно кивнул Серафим Павлович. – Но это только на первое время, на несколько месяцев.

– На несколько месяцев? – удивлённо воскликнул Андрей, но отец его тут же наградил таким замораживающим взглядом, что даже мне холодно стало. – Хорошо, я понял.

Если до этого мой друг сидел напряжённым, то теперь поникшим, словно его лишили чего-то жизненно важного. Его можно понять. Получается он сменил одну меру наказания на другую с небольшими послаблениями наподобие домашнего ареста. Не хватало ещё браслет на ногу повесить, а сопровождающему дать пульт управления, чтобы заключённый никуда не сбежал.

– Ну вот, на том и порешили, – сказал Серафим Павлович. – Саш, мы как раз сейчас обедать собираемся, пообедаешь с нами?

Так надолго задерживаться в мои планы не входило, но в принципе ничего и не мешает. Кроме того, я хотел поговорить с Андреем и обсудить некоторые вопросы по поводу завтрашнего первого рабочего дня.

– Хорошо, Серафим Павлович, – ответил я после небольшой паузы.

– Тогда идём, – сказал он, первым поднялся с кресла и пошёл на выход из кабинета.

Мы с Андреем пошли за ним, как утята за мамой уткой. Пока шли к обеденному залу, я озирался по сторонам. Такой огромный дворец и живут в нём, по сути, два человека, не считая прислуги. И как они тут вообще без навигатора дорогу находят? Наверно дворецких и другую прислугу заставляют учить план всех помещений наизусть.

Обеденный зал, рассчитанный персон на тридцать минимум, позволял здесь всей этой толпе ещё и танцевать мазурку или полонез, что вполне возможно когда-то имело место. Знание явно с историей, далеко не новое, но содержится в идеальном состоянии.

С одной стороны длинного стола было накрыто на три персоны, видимо заранее были уверены, что я не откажусь. Мы втроём за таким столом смотрелись, как гуппи в аквариуме на двести литров.

Это хорошо, что я научился уже ориентироваться в этом обилии столовых приборов гораздо лучше, чем бедный художник на борту “Титаника”. Процесс неторопливого поедания изысканных блюд проходил в полной тишине и лишь когда со стола стали убирать тарелки и накрывать для чая, Боткин старший нарушил наконец звенящую тишину.

– Саш, ты наверно хотел что-то сказать Андрею по поводу завтрашнего дня? – обратился он ко мне, прочитав мои мысли. – Можешь ему сейчас всё объяснить, а то после обеда у меня на него были свои планы.

Услышав про какие-то планы отца, Андрей снова напрягся.

– Да ты не бойся, – усмехнулся, увидев это, Боткин старший, – бить не буду. Говори, Саш.

– Ты завтра на работу как добираться будешь? – спросил я Андрея.

– А куда хоть добираться то? – спросил Андрей. – Ты хоть адрес скажи.

– Фонтанка сорок, – сказал я и Боткин старший подался вперёд.

– Фонтанка сорок? – удивлённо спросил он. – Это дом, который стоял пустым почти сорок лет, в котором обитает призрак?

– Всё правильно, – кивнул я и улыбнулся. – Там сделали отличный ремонт, госпиталь занимает два этажа, а на третьем инновационная фармацевтическая лаборатория, которая обеспечивает лекарствами не только нас, но и часть города.

– Только часть? – удивился граф. – Но если там делают новые хорошие лекарства, то ими надо обеспечивать весь город. Этот вопрос меня очень заинтересовал, приеду уточнить на месте, что вы предлагаете. Так, а что там с призраком? Я о нём столько раз слышал, что это не кажется пустыми сплетнями.

– Призрак действительно есть, – подтвердил я. – Но мы с ним нашли общий язык ещё до начала ремонтных работ. Он, можно сказать, наш внештатный сотрудник и мы с ним существуем на взаимовыгодных условиях.

– Хм, очень интересно, – покачал головой Боткин старший. – Тогда я завтра, пожалуй, вместе с Андреем приеду. И по поводу препаратов определимся и с призраком познакомишь.

– Договорились, – пожал я плечами. – Тогда завтра жду вас на Фонтанке сорок. А теперрь, пожалуй, я пойду.

– Как же, а чай? – спросил Серафим Павлович.

– Да мне сейчас время дорого, – несколько слукавил я. – Работаю над учебником по сосудистым заболеваниям. Хочу максимально успеть подготовиться к моменту открытия медицинского университета.

Сказав последнее, я задержал дыхание. Новость пока что далека от реализации и об этом мало кто знает.

– Медицинского университета? – кажется в этот раз старший Боткин удивился даже ещё больше, чем когда узнал адрес моего госпиталя. Но теперь я уже ляпнул. Хотя, вряд ли в этом есть что-то страшное.

– Да, – кивнул я. – В Санкт-Петербурге будут строить новый медицинский университет, в котором лекари и знахари будут не только углубленно изучать стандартную программу, но и изучать новые техники лечения, а также будем готовить более узких специалистов.

– Вот это да, – покачал головой граф, потом пристально посмотрел на меня, сузив глаза. – Странно, такая важная новость, а я впервые слышу.

– На то есть указ императора, – невозмутимо сказал я. – Обухов только завтра понесёт чертежи в управу и губернатору, поэтому эта новость ещё не получила широкой огласки.

– Ну тогда спасибо, что доверился, – улыбнулся Боткин старший. По его выражению лица я понял, что новость ему понравилась, так что можно успокоиться.

– Разрешите на этом откланяться, – сказал я, вставая из-за стола.

– А может всё-таки чаю? – повторно спросил Серафим Павлович.

– Нет, спасибо, я побегу, – покачал я головой. – Слишком много ещё планов на сегодня.

Дворецкий проводил меня до выхода, хоть я и не просил, но очень благодарен. Один я бы долго блуждал.

Я, конечно, слукавил, когда сказал, что у меня очень плотный график. Хотя мог бы за это время чувствительно продвинуться в написании учебника по ангиологии, но я пока никуда не опаздываю. На вечер у нас был запланирован коллективный поход на поэтический вечер в клубе Юдина. Коллектив состоял, собственно, из Юдина с Лизой и меня с Настей. До начала оставалось ещё достаточно времени, можно было бы вернуться на пару часов домой, потом поехать за Настей, но уже охота к литературному творчеству перебилась и я решил поехать к Насте сразу.

– Доставай чертежи, – сказал я, войдя в столовую, которая выполняла у неё роль рабочего кабинета и не увидев знакомые очертания на кульманах.

– Это ещё зачем? – удивилась Настя. – Мы же уже всё закончили и копий наделали.

– Знаю, – улыбнулся я. – Давай над обстановкой подумаем.

– Ну ладно, – хмыкнула девушка, вытаскивая непослушные ватманские листы из тубусов.

Я сразу убрал общие чертежи здания в сторону и разложил на столе подробные планы помещений. Мы увлечённо расставляли мебель и другие детали обихода. Я уже представлял себе, как всё это будет выглядеть в реальности, и картинка мне нравилась всё больше. И так продолжалось до тех пор, пока снова очередь не дошла до моего кабинета. Никогда не страдал агарофобией, но, представляя себе этот простор, мне становилось немного не по себе. Не очень уютно сидеть в кабинете размером почти со школьный спортзал.

– Странно ты как-то на это всё реагируешь, – хмыкнула Настя. – Ну если хочешь, можно обставить кабинет так, чтобы он не казался таким большим, так тебе будет спокойнее?

– Ты не говори, а рисуй, – сказал я, подтолкнув её руку с карандашом в сторону чертежа.

На поэтический вечер Илья просил нас приехать пораньше и, уже спускаясь в уютный подвал, я понял почему. Народа сегодня было особенно много. Рядами выставили все имеющиеся стулья, похоже даже откуда-то ещё приволокли, таких я раньше здесь не видел. Я искал взглядом свободные места, когда наткнулся взглядом на машущую рукой Лизу, которая сидела в первом ряду и звала нас к себе, рядом с ней были места для нас и Ильи, самого Юдина нигде не было видно.

Народ всё прибывал и прибывал, растекаясь плотной толпой вдоль стен. В достаточно просторном подвале стало тесно. Наконец в зале свет потускнел, а направленные на сцену фонари зажглись ярче. Очень интересно, что же они такое сегодня затеяли?

Глава 6

Вся находящаяся в зале толпа затихла, некоторое время ничего не происходило, потом на сцену вышел Илья, которого встретили бурными аплодисментами. Я даже рот открыл от удивления, так раньше у меня на глазах никого не приветствовали. Может бенефис? Да вроде нет, он не мартовский, до дня рождения ещё далеко.

Илья замер на краю сцены и дождался, когда всё стихнет, потом начал читать свои стихи. Пару я узнал, другие совсем новые, уже более жизнерадостные. Завершение каждого стихотворения отмечалось такими же аплодисментами.

– Дорогие друзья, – начал вдруг говорить Илья вместо чтения следующего своего произведения. – Я собрал вас здесь, чтобы поделиться прекрасной новостью. Мой первый сборник стихов наконец увидел свет!

Зал снова начал аплодировать, тут и там раздавались восторженные возгласы. Похоже Илья собрал здесь сегодня своих фанатов. А их тут довольно приличное количество, я вам скажу.

– И сегодня, – продолжил Юдин, когда зал снова начал затихать. – Сегодня здесь и сейчас произойдёт распродажа первой сотни экземпляров с личным автографом!

Толпа взорвалась пуще прежнего. Во как они его любят! У меня даже, кажется, слёзы навернулись от умиления. Я обернулся на Лизу, та была расстрогана и не скрывала своих чувств. Слёзы радости оставили две мокрые полоски на её щеках и спрятались под подбородком. У Насти тоже глаза блестели и слёзы наворачивались.