– В Арде? – рассмеялась она, хватая Ванду за руку и увлекая к видневшемуся городскому рынку. – Каэли Орлаг считается лучшей танцовщицей Камеладера и это без преувеличений. Сейчас, если повезет, можно получить у нее пару уроков. Очереди выстраиваются из знатных девиц, мечтающих попасть к ней. Говорят, что перед первым балом в Арде Делла посетит академию и покажет свое мастерство студенткам.

– Должно быть, это очень большое событие.

Ванда споткнулась о небольшой ящик, кем-то брошенный на мощенной камнем дороге. Хозяин его тут же нашелся, кланяясь и извиняясь перед благородными каэли за свою бестолковость. Ванда уверила потрепанного мужичка в том, что никто не собирается жаловаться на него стражам за такую ерунду. Она поспешила вперед, к высоким, настежь распахнутым воротам рынка.

– Для многих в академии это действительно будет поважнее визита Ламона, – согласилась Ивон. – Интересно, кого выберет в этом году Рэйван для первого танца?

– Первый танец? – Ванда удивленно глянула на нее.

– Да. – Ивон закатила глаза и покачала головой. – Ты бы совсем без меня пропала. Чувствую себя древним фолиантом знаний.

Теперь они брели между многочисленных рядов прилавков, пестревших бессчетным количеством товаров. А окрики и громкие голоса торговцев, прибывших со всех концов королевства, сливались в один бесконечный гул.

– Каждый год ректор Арда выбирает себе пару для открытия первого бала. Говорят, что этот обычай завел позапрошлый ректор. Что ж, Кристиан Рэйван, в отличие от него, молод и выглядит привлекательно. Хоть и пугает до ужаса. Хотела бы я знать, кому он подаст руку в Белом зале.

Ванда поморщилась при этих словах. Сможет ли вообще Рэйван хоть кому-то свою руку подать в таком состоянии? Она снова огляделась. Нужно найти лавку травника или дом городского целителя, чтобы отыскать средство для лечения ожогов. А потом набраться храбрости и войти в кабинет ректора… Ее метавшиеся мысли были бесцеремонно прерваны неизвестным, обнявшим рукой за плечи.

– Первый танец оставь за мной, Синхелм, – просиял улыбкой Шагрим, подмигивая Ванде, когда она попыталась высвободиться.

Получив удар локтем в бок, Талл все же убрал руку, но от сокурсницы не отошел.

– Что ты здесь делаешь? – возмутилась Ванда, чувствуя, что никогда не останется наедине со своими планами.

– Я скучал, – не унимался рыжий инрэйг. – Неужели не рада меня видеть?

– Ты будешь очень удивлен, но нет.

Ванда кинула взгляд на соседние ряды прилавков и, кажется, заметила нужный ей небольшой домик. Над деревянным крыльцом на цепи покачивалась кованая вывеска в форме ажурного листка флоксии, использовавшейся лекарями для снятия жара. Она подсказывала, что там мог находиться травник или целитель. В любом случае можно поинтересоваться у хозяина, где искать нужный дом или прилавок.

– Так как насчет первого танца?

Шагрим кинул одному из торговцев серебряную монету. Затем ловко на ходу выудил нить стеклянных бус из разноцветного сверкающего вороха украшений.

– Я не буду в этом участвовать.

Не ожидая очередного подвоха, Ванда почувствовала, как холодная нить бледно-розовых бус, надетая сокурсником, коснулась ее шеи.

– Что ты делаешь? – Она попыталась снять украшение.

– Только не говори, что не умеешь, – усмехнулся Шагрим.

– Что? – наконец вмешалась в их разговор Ивон.

– Ты не умеешь танцевать? – спросил Талл, вглядываясь в лицо Ванды.

– Не к чему мне это, – неловко отозвалась она.

– Синхелм лишил тебя всех радостей жизни, дорогая, – сокрушенно проговорила Ивон.

– Отец был единственным, кто подарил мне эту радость, – сухо заявила Ванда.

***

Тот факт, что кулак девчонки прошелся по ребрам обнаглевшего инрэйга, вызвал у Рэйвана неожиданное одобрение. Он ухмыльнулся и глубже натянул на голову капюшон куртки. Это действие вызвало очередной приступ боли. И напомнило о том, что, собственно, собирался сделать, когда натолкнулся взглядом на шумную троицу.

Домишко местного целителя – не именитого, что находился в центре Валмира, а того, к кому обращался простой народ, стоял неподалеку. Пара монет – и его руки снова будут в порядке. Вот она, знакомая вывеска в виде листка. Но светлые брови Кристиана удивленно приподнялись, когда понял, что оставив своих товарищей, в эту же сторону поспешила и Ванда.

Наверняка еще отцовская, великоватая куртка распахнулась на Ванде при ходьбе, открывая спрятанную под нею ардовскую форму. О нраве учеников боевого факультета горожане знали достаточно, чтобы сейчас с опаской отступать в стороны, пропуская студентку. Ванда не замечала их взглядов, сосредоточенно пытаясь добраться до дома целителя.

Кристиан неспешно шел следом, желая знать, что она задумала. Он нахмурился на мгновение, когда предположил, что могла и сама пострадать при всплеске собственной силы. Поранилась в его кабинете? Или еще что-то успела натворить? Или он перестарался с заклинанием? Но девушка шла слишком бодро, чтобы предположить последнее.

Тем временем Ванда нерешительно остановилась на просевших деревянных ступеньках, скрипевших даже под ее невеликим весом. Она потянулась к потемневшему медному кольцу, заменявшему ручку на двери. Рэйван успел заметить некий рисунок, которым она украсила ладонь. Что за художества? Рисунок почему-то казался знакомым. Понятия не имел, где мог видеть его, но вид этого рисунка вынуждал хмуриться, вызывая настороженность.

Ванда открыла дверь, ощущая горьковатый аромат трав, смешивавшийся с запахом горевших свечей. Их пламя дрогнуло, стоило свежему вечернему ветру ворваться в скромное жилище целителя. Под невысоким потолком была подвешена круглая металлическая опора, на которой крепились свечи, капая горячим воском на деревянный пол. Одна из капель упала на щеку Ванды, вынуждая прижать к ней ладонь, а затем оттирать покрасневшую кожу.

Хозяин дома кинул на посетительницу быстрый взгляд, вновь возвращаясь к разговору с пожилой женщиной. Он читал ей что-то, написанное на мятом клочке бумаги.

– Не стоит кипятить, – хрипло пробасил он.

Его собеседница закивала, кланяясь и рассыпаясь в благодарностях.

– Только нагреть! Ты поняла меня, Цален? Иначе твой муж рискует животом маяться и из уборной не выходить!

– Поняла, – снова поклонилась Цален, придерживая одной рукой чепец, съезжавший с поседевших волос. – Благословят тебя боги, Аннук! И тебя, и семью твою…

– Да нет у меня никого, – проворчал бородатый мужчина, отмахиваясь рукой от старушки и уже теплее добавил: – Как выйдешь, никуда не сворачивай. А то опять до утра бродить по округе будешь. Дом твой сразу за рынком, ты же помнишь, Цален?

– Благословят тебя боги! – все бормотала женщина, прижимая к груди врученный узелок со снадобьем и семеня в великоватых башмаках к выходу.

Заметив Ванду, горожанка вздрогнула, поклонилась ей еще ниже, чем целителю, и поторопилась исчезнуть за скрипящей дверью. Теперь внимательный взгляд валмирца был прикован к Ванде, оказавшейся посреди круглого помещения. Лохматые брови Аннука сдвинулись, когда он заметил под расстегнутой курткой форму Арда. Еще больше мужчина нахмурился, когда признал принадлежность формы к факультету боевой магии. Аннук хмыкнул, опуская огромные кулачищи на поцарапанную крышку широкого прилавка.

– Здравствуйте, – подходя ближе, приветствовала Ванда хозяина дома. – Мне бы хотелось…

– Ты украла ее или по наивности надела? – неожиданно спросил Аннук вместо ответного приветствия.

– Что? – растерялась Ванда.

– Я спрашиваю, этот ардовский ухин знает, что ты разгуливаешь по городу в его форме?

Ванда искренне не понимала, о ком сейчас говорил странный человек. Кого это он злобным клыкастым зверюгой обозвал? В его форме? Что имел в виду?

– Не смейте даже предполагать, что я могла украсть эту одежду, – возмутилась Ванда.

Она слышала, как за спиной открылась дверь. Видимо, явился еще кто-то из желающих приобрести зелье у грубияна Аннука.

– Не украла, значит, – ухмыльнулся целитель, аккуратно отодвигая в сторону несколько склянок разной величины.

– Нет. Послушайте, мне нужно…

– Выходит, по наивности надела. – Аннук поставил перед собой небольшую емкость, высыпал в нее по очереди содержимое своих склянок и принялся сосредоточенно помешивать. – Может любовничек твой в чем и хорош, да вот только не стоит в его одежке по этой части Валмира бродить. Недолюбливают здесь черных ухинов.

Аннук ткнул в нее деревянной ложкой, указывая на форменную рубашку.

– Да вы!.. – Ванда задохнулась от возмущения.

Решил, что она надела форму какого-то студента с боевого факультета, да еще и потому, что была его… Нет, даже мысленно не собиралась произносить это.

– Эта форма – моя, – заявила Ванда, оскорбленно глядя на веселящегося валмирца. – Не краденая, не одолженная, и ни с чьего бездыханного тела не снятая. Ясно вам?

Ванда принялась хлопать себя по карманам, вспоминая, куда спрятала монеты. Ее возмущению не было конца. Этот человек вообще целитель? Или сам случайно забрел сюда и потешается над посетителями, пока настоящий хозяин отсутствует?

– Немыслимо… – тихо проговорила Ванда, выуживая серебристые монетки из глубокого кармана отцовской куртки.

Кристиан наблюдал за ее действиями, молча стоя за спиной. И силился не рассмеяться, продолжая слушать ее ворчание. Валмирец просто поверить не мог, что девчушка оказалась студенткой подобного факультета. Но, конечно, слишком увлекся предположениями…

– Мне нужно средство от ожогов. Я должна позаботиться о его руках, потому что виновата, – обратилась Ванда к целителю, высыпая горсть монет на прилавок. – Он страдает. Прошу, поторопитесь.

Не ожидая услышать подобные слова, и то, как от искреннего волнения дрогнул голос Ванды, Рэйван даже забыл на мгновение о боли в руках. Спичка откуда-то узнала о его ожогах? Пришла сюда из-за него?

Глава 12

– Я надеюсь, что этого хватит. – Ванда добавила на стол еще несколько монет, уверенная, что и так переплатила бестактному дядьке.

Аннук опустил на прилавок небольшой пузырек с густым и противно пахнущим содержимым. Он собрался вновь подначить посетительницу, ни на мгновение не сомневаясь, что та не имела никакого отношения к Арду. Но так и замер с приоткрытым ртом, стоило глянуть повыше ее головы на молчаливого посетителя. Уж давно он ничего не боялся. А тут страх пронял до самых пяток, вынуждая похолодеть и умолкнуть. Казалось, сама Смерть пожаловала в его берлогу и вот-вот предъявит свои права на душу.

Кто такой? Что ему нужно? Стоит мрачной тенью над девицей, а пол уже устилала холодная тьма, клубясь и подбираясь к прилавку. Стремясь поскорее отделаться от этой странной парочки, Аннук нервно вручил Ванде пузырек. И снова замер, заметив черный рисунок на ее ладони.

Ванда к своему удивлению наблюдала за тем, как менялось выражение лица целителя. Ошеломление Аннука сменилось настороженностью. Он воровато огляделся и немного подался через стол, хрипло шепча, будто его мог слышать тот неизвестный посетитель. Кстати, бедолага до сих пор скромно молчал все это время. С таким целителем и до утра очереди своей не дождешься.

– Говорят, что в трактире старика Джухайна можно испить лучшего в Валмире дамийского вина, – проговорил Аннук и с некоторой опаской нервно ухмыльнулся. – Нельзя побывать в нашем замечательном городе и не попробовать его.

Целитель медленно кивнул, то же сделала и Ванда, скептически наблюдая за странным поведением мужчины. Но видя, как взгляд валмирца остановился на рисунке, немедленно скрытом пузырьком с живительной мазью, Ванда поняла намек. Он узнал знак? Что же нарисовал Лейтон? И почему Аннук так отреагировал?

– Благодарю за совет. – Ванда снова кивнула.

При посторонних расспрашивать не стоит. Да и как можно задерживать очередь в подобном месте? Ванда уже собиралась покинуть дом целителя и вернуться на шумную улицу. Да вот только и шагу сделать не смогла, буквально упершись лбом в чью-то твердую грудь. Она подняла взгляд, возмущенная бестактностью посетителя, подошедшего так близко, что не дал пройти.

– Вы?..

Глаза Ванды расширились от неожиданности, когда она увидела лицо, скрытое под глубоким капюшоном.