Талл возмущенно оглянулся, желая обратить свой гнев на студента, посмевшего ударить его. Но к своему удивлению не заметил ничего подозрительного. Разве что Ивон смерила его уничтожающим взглядом прищуренных глаз и отвернулась, слушая преподавателя. Девушка убрала роскошную косу за спину и едва сдержала улыбку. Шагрим поджал губы и потер горевшую огнем ягодицу. Лейвр? Да не могла она… И стоит далеко, чтобы достать. К хаосу! Он снова глянул на площадку, где все говорил и говорил Гарс, расхаживая перед студентами.

– Попробуйте еще раз, Синхелм, – предложил преподаватель, жестом предлагая Ванде управлять кланкеем.

Она мысленно велела себе сосредоточиться и с замиранием сердца смотрела, как вновь вспыхнули рунескрипты на экипаже. Как хотелось в этот момент приказать кланкею мчать ее в родной Беренгард! Но понимая неосуществимость этой мечты, Ванда твердо произнесла команду.

– Террасный сад.

На этот раз кланкей не походил на норовистую лошадь. Достаточно ровно, хотя голова и кружилась, Ванда смогла подняться вверх, на уровень второго, а затем и третьего этажа академии. Кланкей развернулся, следуя указаниям, и плавно понес ее вдоль замка. От волнения лоб вновь покрылся испариной, а руки едва приметно дрожали. Ванда повернула голову и посмотрела на открытое окно кабинета ректора.

Она выше подняла подбородок, хоть щеки и алели, напоминая жаром о недавнем происшествии. Уголок губ Кристиана снова дрогнул. А пронзительный взгляд серебряных глаз некроманта мгновенно остудил, будто она угодила в сугроб.

– Держитесь крепче, Синхелм. Чтобы не пришлось поднимать вас в виде одного из замковых умаев, – приободрил ректор.

Ответом ему был не менее упрямый взгляд. Кланкей понес Ванду в сторону террасного сада, шумевшего у восточной части замка. На крепостных стенах, увитых лианами, яркими пятнами краснели цветы, так напоминая щеки той, что уже почти скрылась из виду. Кристиан оперся плечом на оконную раму и, щурясь от яркого солнца, продолжал смотреть студентке вслед.

Тем временем дверь за его спиной открылась. Вошедший человек склонил голову, приветствуя Рэйвана. Не оборачиваясь, некромант велел закрыть дверь в кабинет, а затем поинтересовался:

– Вы нашли его, Вир?

– Нет, господин, – виновато прозвучал голос помощника.

– Так продолжайте поиски. – Кристиан уперся обеими руками в подоконник, и шумно вдохнул жаркий воздух.

На его ладонях яркой чернотой проступали замысловатые узоры, поднимаясь под рубашкой к самой шее, вынуждая взгляд темнеть, а тьму клубиться, окутывая фигуру. Еще мгновение, и Кристиан вновь стал невозмутим. Одним легким движением руки он развеял тьму, которая призрачными крыльями сложилась за его спиной, в тот же миг тая и исчезая.

– В последний раз его видели в Деспине, – доложил Вир.

– Сплетни, – сухо отозвался Рэйван, поворачиваясь к помощнику. – Ничем не подтвержденные. Сплетни необходимы вам, чтобы идти по следу. Но никак не мне. Мне нужен итог. Результат. А сейчас ступай.

Помощник не стал дожидаться повторного приказа и немедленно скрылся за дверью. Оставшись, наконец, в одиночестве, Кристиан прошел к столу и тяжело опустился в кресло. Этот кабинет, этот стол и кресло – все это было тюрьмой и клеткой уже второй год. Уже второй год он, Кристиан Рэйван, изображал из себя ректора Арда и мечтал дотянуться до одной морщинистой шеи, чтобы душить долго и мучительно…

Глава 7

Ванда устало прошлась по огромной столовой, собираясь попасть в дальнюю часть помещения. Зал с огромными многочисленными окнами условно делился на несколько частей, позволяя студентам предпочтительно находиться в компании своих сокурсников. Никто не испытывал особого желания ужинать с новичками, болтавшими без умолку, обсуждая прошедший день.

Руки ныли от прошедшего сражения с кланкеем, и Ванда спрятала их в карманы штанов, так и не переодевшись в положенное платье. Она ловила на себе скептические взгляды ардовских подопечных, уже рассевшихся за квадратными столами. Но сейчас была слишком усталой, чтобы реагировать на них или на шепот за спиной. Ванда прихватила поднос с ужином и тут заметила свою соседку по комнате.

Она поспешила пройти между рядами столов, видя, что Ивон сидела в одиночестве. Не было поблизости надоедливого Шагрима и ничто не предвещало беды, как, например, перевернутый поднос за обедом. А все оттого, что негодяю Таллу вздумалось схватить ее за косу, поскольку не мог окликнуть с набитым ртом. Сегодняшний невезучий день просто обязан закончиться.

Ванда кивнула Ивон и встретилась с внимательным взглядом уже знакомого ей Барта Амиаса. Он снова не сдержал легкой улыбки, чем вызвал настороженность. К изумлению Ванды, старшекурсник жестом предложил сесть за стол напротив него. Что ему нужно? И почему она не могла призвать заклинание невидимости? Ванда коротко поблагодарила за предложение, но отказалась, сославшись на обещание поужинать в компании Лейвр.

– Ты росла в диком лесу, Синхелм? – зазвучал голос Дель, сидевшей рядом со своим заместителем за одним столом. Она повернула голову к первокурснице. – Ты удостоилась приглашения заместителя главы студенческого совета. Смеешь отказываться от него?

– Брось, Дель, – усмехнулся Барт, делая глоток горячего напитка из чашки и щурясь от поднимавшегося из нее пара. – Мне давно пора смириться с тем, что мое обаяние не так сильно, как я самонадеянно считаю.

– Полагается поблагодарить и сесть, – подвела короткий итог Дель.

– Я уже поблагодарила, – ровным голосом произнесла Ванда, не желая вновь становиться центром всеобщего внимания. – Но теперь должна выполнить обещание, данное ранее. Приятного аппетита.

Ванда коротко кивнула и даже слегка улыбнулась приличия ради, лишь бы скорее уйти.

– Ступай. – Дель нарочито повысила голос.

Конечно, сидящие рядом студенты должны убедиться, что это именно она, глава совета, отправляет подальше глуповатую первокурсницу. А вовсе не новенькой вдумалось спорить с нею.

– Пообещай, Синхелм, – проговорил Барт, едва Ванда прошла дальше.

– Что? – обернулась она тревожно, крепче удерживая деревянный поднос.

– Пообещай, что на следующий ужин будешь свободна. – Пояснил Амиас, лениво вертя ухоженными пальцами полупустую чашку на столе.

– Сейчас я не чувствую себя вправе обещать что-либо. Прости, – осторожно ответила Ванда, наконец пересекая оставшуюся часть столовой.

Ивон приподняла светлую бровь, стоило соседке тяжело опуститься на свободный стул.

– Что сейчас было? – спросила она скептически.

– Не спрашивай. – Ванда поставила поднос на край стола, чувствуя, что аппетит пропал.

– Но что от тебя понадобилось Амиасу? – не удержалась Ивон, продолжая возить ложкой по тарелке.

– Просто хотел поесть, – неохотно пояснила Ванда и решилась немного перекусить.

– Барт об этом тебе сообщил? – удивилась Лейвр.

– Да.

– И все?

– И все. – Ванда не желала обсуждать странный разговор со старшекурсниками.

– Тебе стоит переодеться, – понимая соседку, участливо предупредила Ивон. – Иначе сочтут нарушением формы. Почему ты ходишь в штанах?

Видя ее искреннее недоумение, Ванда усмехнулась.

– Мне удобно.

– Ты уже слышала о посвящении новичков? – заговорщицки прошептала Ивон, подавшись вперед и наклонившись над столом.

Ее длинные волосы перетекли жидким серебром на одно плечо и девушка торопливо убрала их за спину.

– Да, – отозвалась Ванда, расправляясь с едой в небольшой тарелке. Ужин неожиданно оказался вкусным. – Об этом все слышали. Мероприятие ожидается после официальной приветственной речи ректора.

– Я не об этом посвящении, – отмахнулась от нее Ивон. – А о «том самом»…

– О чем ты? – насторожилась Ванда, и ее рука замерла над тарелкой.

– О том, которое негласно проводят старшие курсы для первого. Своего рода испытание, – сообщила Лейвр.

– Что за глупости? – тихо возмутилась Ванда.

– Говорят, что для тех, кто не справится с испытанием, пребывание в Арде станет сущим проклятием. Кое-кто даже покинул академию из-за этого, – взволнованно шептала Ивон.

– Глупости! – Ванда чувствовала, как от волнения застучало в висках.

Никто и ничто не заставит ее нарушить договор, о котором упоминал Рэйван.

– В прошлом году кому-то пришлось добывать пуговицы с куртки Фергаса, – усмехнулась Ивон. – Бедолага справился, но пожалел о том, что жив остался. Уж декан постарался, чтобы студент мечтал быть отчисленным.

– Я не собираюсь делать подобные глупости, – сухо отозвалась Ванда, обводя тревожным взглядом столовую.

– Я слышала, что сложность задания зависит от расположения управления.

– Управления?

– Верно. Я поэтому и интересовалась, о чем ты говорила с Бартом Амиасом, – вздохнула Ивон. – От него во многом будет зависеть, что за письмо ты получишь, Синхелм.

Почему каждый встречный считает, что вправе распоряжаться ее жизнью и диктовать условия? Ванда кинула взгляд туда, где в компании Дель сидел Барт. Он провел ладонью по послушным темным волосам, убирая пряди назад и оставляя лоб открытым. Амиас словно почувствовал на себе взгляд первокурсницы и повернул к ней голову.

Слегка улыбаясь, он приподнял в руке чашку, будто предлагая Ванде выпить с ним на пару, пусть и за разными столами. Она заставила шею гнуться, коротко кивая в ответ. Затем, слыша зашелестевший шепот в огромном зале, Ванда вынужденно перевела взгляд на распахнутые настежь створки входных дверей.

Рэйван вошел в столовую в сопровождении двух мужчин. Один из них что-то сосредоточенно докладывал ректору, изредка поглядывая в свои записи. Второй шел молча, оглядываясь по сторонам, будто изучая помещение. Кристиан кивнул в ответ на слова подчиненного, неспешно проходя мимо аккуратных рядов столов.

Что ему понадобилось в столовой? Ванда собралась отвернуться, а еще лучше испариться. Но как назло, будто повторяя за старшекурсником Бартом, Рэйван глянул прямехонько на нее. Продолжая слушать доклад, ректор остановился в центре столовой. Видимо, обсуждались ближайшие мероприятия академии, в которых задействуется и этот зал.

Кристиан изредка кивал в ответ на речь сопровождающих и продолжал смотреть на притихшую студентку. Ванда упрямо выдержала его взгляд, хотя он прекрасно читал нескрываемое смятение на ее лице. Так и не переоделась после занятий с Гарсом. Это такой протест ему или удобства ради?

Ванда Синхелм разительно отличалась от столичных кокеток, блестящих и суетливых, вызывавших у него постоянную головную боль. Пусть девчонка и не отличалась изяществом манер, а лицо покрывал «непристойный» загар, говоривший о постоянном нахождении под солнцем, выбор пал на нее. Идеальная для него жена, которая не будет со стоном заламывать руки и лить слезы потому, что пропустила открытие сезона или оттого, что обновка на подруге сидит лучше…

Он вел уединенный образ жизни. И собирался жить так до скончания своих дней. Но теперь вынужден находиться в ненавистном Арде и наблюдать за девчонкой, возомнившей, что может сопротивляться неизбежному. Но долго ли продлится это сопротивление? Тот же Фергас постарается ускорить ее отчисление.

Кристиан снова поглядел на Ванду и нахмурился. И какого хаоса он не отказался от этой затеи еще в Беренгарде? У него есть почти год на поиски жены. Так что же вынудило согласиться на условия Фемира Синхелма? Желающих покорно разделить с ним супружеское ложе предостаточно. Но что он творил? Возможно виной всему этот взгляд…

Кристиан вернулся в памяти к тому моменту, когда дочь Синхелма встала между ними, загораживая отца от его гнева. Этот взгляд, это выражение лица, этот холодеющий страх, но не за себя, а за того, кто стоял за спиной…

Память жестоко вернула и в тот день, горящий, пропитанный дымом и лязгом оружия. Когда и сам мальчишкой стоял, раскинув руки, глядя большими, горящими от ненависти и страха глазами на своего палача. Был ли он жалок в тот миг, пытаясь прикрыть собой того, кому едва доходил до груди? Забудет ли однажды и то ощущение, когда тяжелые ладони легли на его дрожащие плечи, чтобы в следующий миг оттолкнуть в сторону, бросая на землю и принимая весь удар на себя?