Райан Холидей: Справедливость: решая, как поступить, ты определяешь свой путь

На русском языке публикуется впервые

Книга не пропагандирует употребление алкоголя, табака, наркотических или любых других запрещенных средств.

Согласно закону РФ приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, а также культивирование психотропных растений являются уголовным преступлением.

Употребление алкоголя, табака, наркотических или любых других запрещенных веществ вредит вашему здоровью.

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Copyright © 2024 by Ryan Holiday

All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form.

This edition published by arrangement with Portfolio, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC.

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «МИФ», 2025

* * *

Несправедливый нечестив. Потому что раз природа целого устроила разумные существа друг ради друга, чтобы они были в помощь друг другу сообразно своему достоинству и никоим образом друг другу не во вред, то всякий преступающий ее волю нечестив, понятно, перед природой, старшим из божеств.

Марк Аврелий^[1]

Четыре добродетели

Однажды Геракл оказался на распутье.

На развилке дорог среди холмов Греции под сенью сосен великий герой греческих мифов встретился со своей судьбой.

Никто не знает, где и когда произошло это событие. Нам известно о нем со слов Сократа^[2]. Оно запечатлено на прекраснейших картинах эпохи Возрождения. В кантате Баха ощущаются зарождающаяся энергия, крепкие мускулы и страдание героя. Если бы Джон Адамс в 1776 году настоял на своем, Геракл на распутье был бы изображен на официальной печати новорожденных Соединенных Штатов.

Ведь в тот момент, еще до своей бессмертной славы, до двенадцати подвигов, до того, как он изменит мир, Геракл столкнулся с кризисом – таким же серьезным и реальным, с каким сталкивается каждый из нас.

Куда он направлялся? Куда он пытался пойти? В этом суть истории. Одинокий, неизвестный, неуверенный, он, как и многие люди, не знал, что делать.

Когда Геракл сидел на распутье, к нему подошли две женщины. Одна – в нарядной одежде – предлагала ему все искушения, которые он только мог представить. Она обещала ему легкую жизнь и клялась, что он никогда не испытает нужды, несчастий, страха или боли, что все его желания будут исполнены.

На другой дороге стояла женщина в строгих белых одеждах. Ее предложения были не так заманчивы. Она обещала лишь те награды, что появляются в результате упорной работы, и говорила, что путешествие окажется долгим, что придется чем-то жертвовать и сталкиваться со страшными вещами. Но это будет путешествие, достойное бога. Оно сделает Геракла таким, каким его хотели бы видеть его предки.

Происходило ли все так на самом деле? Если это всего лишь легенда, имеет ли она значение?

Да, потому что она рассказывает о нас.

О нашей дилемме. О нашем собственном распутье.

Геракл выбирал между Порочностью и Добродетелью, между легким и трудным путем, между проторенной и малохоженой дорогой. Все мы сталкиваемся с таким выбором.

Поколебавшись всего миг, Геракл принял важное решение.

Он выбрал Добродетель.

Слово «добродетель» может показаться старомодным. Однако добродетель – у греков ἀρετή («арете́») – означает нечто весьма простое и вечное. Совершенное. Нравственное. Физическое. Духовное.

В античном мире выделяли четыре основные добродетели.

Мужество.

Умеренность.

Справедливость.

Мудрость.

Император-философ Марк Аврелий называет их благами^[3]. Миллионы именуют их кардинальными добродетелями. Это четыре почти универсальных идеала, принятых христианством и почти всей западной философией, однако точно так же ценимых в буддизме, индуизме и практически во всех философских течениях, которые придут вам на ум. Писатель и богослов Клайв Льюис указывал, что кардинальными они называются не потому, что исходят от церковных властей, а потому, что происходят от латинского слова cardo, то есть «дверная петля».

На этих петлях висит дверь в хорошую жизнь.

Именно «петли» – тема этой книги и целой книжной серии.

Четыре книги^[4]. Четыре добродетели.

Одна цель: помочь вам сделать выбор…

Мужество, храбрость, стойкость, честь, самопожертвование…

Воздержанность, самоконтроль, умеренность, спокойствие, равновесие…

Законность, справедливость, служение, братство, нравственность, доброта…

Мудрость, знание, просвещение, истина, самоанализ, покой…

Они – это ключ к жизни с честью, со славой и совершенством во всех смыслах. Те черты, что Джон Стейнбек прекрасно охарактеризовал как «приятные и желанные для их обладателя, заставляющие его совершать поступки, которыми он может гордиться и которыми может быть доволен»^[5]. Однако под словом «он» следует понимать все человечество. В Древнем Риме не было феминитива для слова virtus (добродетель). Добродетель не была мужской или женской. Она просто была.

Сейчас она тоже есть. Неважно, какого вы пола. Неважно, сильны вы физически или болезненно застенчивы, гений вы или обладатель среднего интеллекта. Добродетель – это универсальный императив.

Добродетели взаимосвязаны и неотделимы, но все же различны. Чтобы поступать правильно, почти всегда нужно мужество; дисциплина невозможна без мудрости – следует знать, что выбирать. Что хорошего в мужестве, если его не использовать для справедливости? Что хорошего в мудрости, если мы не становимся умереннее?

Север, юг, запад, восток: четыре добродетели – своеобразный компас. Они ведут нас. Они показывают нам, где мы и в чем истина.

Аристотель описывал добродетель как своеобразное ремесло – то, чем следует овладевать так же, как любой профессией или умением. «Ибо если нечто следует делать, пройдя обучение, то учимся мы, делая это; например, строя дома, становятся зодчими, а играя на кифаре – кифаристами. Именно так, совершая правые поступки, мы делаемся правосудными, поступая благоразумно – благоразумными, действуя мужественно – мужественными»^[6].

Добродетель – это то, что мы делаем.

То, что мы выбираем.

Да, Геракл оказался на распутье, но это не уникальное событие. Это ежедневный вызов, и мы сталкиваемся с ним регулярно, раз за разом. Будем ли мы эгоистичными или бескорыстными? Храбрыми или боязливыми? Будем взращивать хорошие привычки или дурные? Мужество или трусость? Блаженство невежества или вызов, который бросает новая идея?

Оставаться прежними… или расти?

Путь легкий или путь правильный?

Введение

Справедливость, в которой величайший блеск доблести и на основании которой честные мужи и получают свое название.

Цицерон^[7]

Самое явное свидетельство того, что справедливость – важнейшая из всех добродетелей, – то, что происходит, когда ее нет. Наличие несправедливости мгновенно делает бесполезным (или того хуже) любой акт добродетелей – мужества, дисциплины, мудрости, – любое умение, любое достижение.

Мужество при стремлении к злу? Гениальный человек без морали? Самодисциплина, доведенная до идеального эгоизма? Если бы все всегда поступали по справедливости, нам не требовалось бы столь много мужества. Хотя осмотрительность умеряет храбрость, а удовольствие помогает нам с чрезмерным самоконтролем, древние отметили бы, что не существует добродетели, которая компенсировала бы справедливость.

Она просто есть.

В этом суть.

Каждой добродетели. Каждого поступка. Самой нашей жизни.

Ничто не правильно, если мы не делаем то, что правильно.

Наверное, о нашем сегодняшнем мире красноречиво говорит тот факт, что люди, услышав слово «справедливость», в первую очередь думают не о порядочности или обязанностях, а о правовой системе. Они думают о юристах. Они думают о политике. Нас гораздо больше заботит не то, что правильно, а то, что легитимно, мы гораздо активнее боремся за «свои права». Возможно, называть это обвинением современных ценностей уже перебор, но трудно относиться к этому как-то иначе.

«Законность означает гораздо больше, чем то, что происходит в судах, – напоминал слушателям Клайв Стейплз Льюис в своем знаменитом цикле лекций. – Это старое название всего того, что мы сейчас называем “справедливостью”; оно включает в себя честность, компромисс, правдивость, выполнение обещаний и все прочие стороны жизни»^[8].

Идеи очень простые, но вместе с тем весьма редкие.

Нам нужно понять, что справедливость – это не просто отношения между гражданином и государством. Забудьте о судопроизводстве; как ведете себя лично вы? Stare decisis?^[9] Справедливость взирает нам в лицо. Поступаем ли мы в соответствии с ней? Не только в ответственные моменты, но и в мелочах: как мы обращаемся с незнакомым человеком, как ведем бизнес, насколько серьезно относимся к своим обязанностям, как выполняем свою работу, как влияем на окружающий мир.

Конечно, мы любим обсуждать справедливость. Что это такое? Перед кем мы обязаны ее соблюдать? С самого детства ничто так не воодушевляет людей, как спор о ней, о том, обманут кто-то или нет, о том, есть ли у нас право делать то или иное. Мы любим без конца разбирать гипотезы, готовы бесконечно спорить о хитрых исключениях из правил, о моральных последствиях, которые доказывают, что никто не совершенен.

Современная философия закручивает узлы из сложных дилемм, например так называемой проблемы вагонетки или вопроса о существовании свободы воли. Историки в спорах о правильности и неправильности политических, военных и бизнес-решений, которые сформировали наш мир, то упиваются двусмысленностями, то выдают радикальные черно-белые суждения о бесконечно сером.

Как будто эти моральные выборы ясны и просты – или как будто они встречаются один раз, а не присутствуют в жизни постоянно. Как будто вопросы задаем мы, а не жизнь.

Тем временем всего за утро каждый человек принимает десятки этических и моральных решений немалой важности, многим из которых мы не удосуживаемся уделить и десятой доли внимания. Мы размышляем о том, как поступить в какой-нибудь невероятной ситуации с высокими ставками, но в любой момент существует бесконечное количество возможностей столкнуться с этими идеями по-настоящему, в реальной жизни. Естественно, мы предпочитаем абстрактную справедливость, чтобы отвлечься от необходимости действовать по справедливости, пусть даже несовершенно.

Пока мы не прекратим спор, мы не можем перейти к действиям. Мы продолжаем спорить, чтобы не начинать действовать.

СПРАВЕДЛИВОСТЬ КАК СПОСОБ ЖИЗНИ

Ранее в серии «Стоические добродетели» мы определили мужество как риск своей жизнью, а самодисциплину – как умение держать свою жизнь в узде. Продолжая этот ряд, мы можем определить справедливость как удержание строя^[10] жизни или составление собственных правил, если пользоваться фразой великого генерала Джеймса Мэттиса^[11]. То есть как границу между добром и злом, правильным и неправильным, этичным и неэтичным, честным и нечестным. Эти принципы подскажут все остальное:

что вы сделаете,

что вы не сделаете,

что вы должны сделать,

как вы это сделаете,

для кого вы это делаете,