– Сюзанна говорила, помнишь? Местные рок-звёзды, – напомнил он, иронически закатив глаза.

Я кивнула, хоть и не совсем уверенно. Сью так много всего наговорила утром, что мне было трудно сосредоточиться на чём-то конкретном.

– Ладно, пойдём. Надо успеть поймать Зака до концерта. Потом ему будет не до нас, – сказал Джастин, первым выходя из машины.

К моему удивлению, внутри «Весёлого Роджера» оказалось весьма уютно. Просторный зал утопал в тёплом свете и множестве звуков: в лязганье приборов о фарфор, позвякивании стаканов, гудении кофемашины и хоре доброжелательных голосов. Большинство столиков были заняты или забронированы, но нам удалось найти укромное место в нише справа от небольшой полукруглой сцены. Полагаю, оно пустовало из-за неудачного обзора, однако мы пришли сюда не ради шоу.

К слову, Джастин оказался прав. Наше появление в баре осталось почти незамеченным. Подростки развлекались, разбившись на небольшие группы. Некоторые с удовольствием ели курицу-гриль, запивая её колой, кто-то играл в бильярд, расположенный в глубине зала, а кто-то бросал дротики неподалёку от барной стойки. Однако большинство посетителей собрались у сцены в ожидании начала концерта.

Усадив меня на велюровый диванчик, Стэнфорд стал искать в толпе своего знакомого, озадачено почёсывая затылок.

– Что-то Зака не вижу. Пойду спрошу на баре. Тебе чего-нибудь принести?

– Содовой, если не сложно, – ответила я.

– Скоро вернусь, – улыбнулся Джастин и направился на поиски моего потенциального работодателя.

Я туго сглотнула, надеясь, что в отсутствии Стэнфорда ко мне никто не пристанет и, решив познакомиться с «Весёлым Роджером» поближе, принялась внимательно разглядывать помещение.

Прямо передо мной горел электрический светильник, стилизованный под керосиновую лампу. Скатерти на столах отсутствовали, мебель была из массива, тёмная и грубоватая, но гармонично вписывающаяся в общую атмосферу заведения. Стены, облицованные кирпичом, искусственно состарили и украсили постерами с изображением кораблей. Вместо тканевых занавесок развесили рыболовные сети вперемешку со светодиодными гирляндами. Здесь было тесно из-за количества посетителей, не хватало света, а в воздухе витал аромат специй, смешанный с запахом жареного арахиса. Папа очень любил арахис…

Это незначительное воспоминание об отце, тотчас потянуло за собой другие, и все они были радостными и наполненными светом и улыбками. Оттого причина нашего переезда в Блэкфорт казалась ещё более абсурдной. Разрыв родителей случился слишком внезапно, без каких-либо тревожных звоночков. Да и происходящее после не имело никакого смысла: смена номеров, удаление аккаунтов, полное и бескомпромиссное сжигание мостов… Словно не отец ушёл, а мама от чего-то бежала…

С мысли сбил Джастин. Он появился по другую сторону стола со стаканом газировки в руке. Рядом с ним был высокий блондин с добрыми глазами, как у преданного лабрадора, и с внешностью Кена из «Барби».

– Кейт, знакомься, это Зак Коннери, – представил приятеля Стенфорд, – управляющий «Роджером» и бармен в одном лице.

– Очень рад, – широко улыбаясь, кивнул блондин. – Надеюсь, Блэкфорт тебе понравится.

Я вернула молодому человеку улыбку, не столь яркую и открытую как у него, но вполне искреннюю, и, встав из-за стола, протянула руку. Зак с готовностью её принял, легонько пожал и жестом пригласил меня снова присесть, незамедлительно переходя к делу.

– Так значит, тебе нужна работа? – спросил он.

– Да, после школы, вечером, – ответила я.

– Ты когда-нибудь работала в баре?

– Нет, – честно призналась я.

– А вообще работала?

– Тоже нет.

– Знаешь, чем скотч отличается от виски? – спросил Зак, иронично вскинув бровь.

– Нет, – обречённо выдохнула я.

Блондин на мгновение погрузился в раздумья, после чего задал следующий вопрос, поставивший меня в тупик.

– Представь, ты одна ночью в охотничьем домике. На улице зима, отопления и электричества нет, но есть камин с дровами, керосиновая лампа, свеча и только одна спичка. Что зажжёшь первым?

Я недоумённо моргнула, затем перевела взгляд на Джастина, растянувшего губы в напряжённой улыбке, и вновь посмотрела на Зака. Интервьюер с хитрой ухмылкой ждал моего ответа.

– Спичку?.. – предположила я после недолгого раздумья.

– Сообразительная, – одобрительно хлопнул в ладоши Зак. – Значит и с алкогольной картой разберёшься. Хозяин здесь бывает только по будням до пяти. Приходи в понедельник и не забудь документы. Я попрошу контракт подготовить. По графику работы договоримся позже, но с пятницы по воскресенье у нас полный аншлаг, так что можно неплохо заработать на чаевых. Без них – пять баксов в час. Годится?

Я не верила собственным ушам! Меня приняли? Божечки, меня приняли!

– Да, спасибо огромное! Даже не знаю, как благодарить!

В порыве радости я вскочила на ноги, заметавшись между парнями. Зак, наблюдая за мной, рассмеялся в кулак.

– Да не за что! Надеюсь, сработаемся. Вы отдыхайте пока, а я пойду за стойку. Народу сегодня тьма: «Blood and Roses» впервые выступают после летних каникул. Кстати, поздравляю вас обоих с переходом в выпускной класс.

С этими словами Зак удалился. Джастин был явно доволен собой и смотрел на меня с предвкушением. Я смущённо улыбнулась, в сотый раз поблагодарила за помощь. Стенфорд сдержанно кивнул. Мне показалось, будто в его глазах, ещё секунду назад сверкавших воодушевлением, промелькнула тень разочарования. Он надеялся услышать что-то большее, чем просто «спасибо»?.. Но тут возле нашего столика появилась затянутая в кожу Сюзанна и Джас стал прежним. Браин бесцеремонно оттеснила меня к стене, уселась рядом и, схватив стакан с содовой, в пару глотков его опустошила.

– Фух! Думала, не успею! Ну… как всё прошло? – Сью обращалась ко мне. – Зак тебя принял?

– Откуда ты… – удивилась я.

– Знаю? – закончила за меня фразу Браин. – Джастин черканул сообщение.

Я метнула в сторону Стэнфорда притворно недовольный взгляд. Он пристыженно потупил свой, поясняя:

– Подумал, тебе пригодится группа поддержки, но ты справилась сама.

– Выходит, взяли? – радостно всплеснула руками Сюзанна.

Я кивнула, и одноклассница заключила меня в крепкие объятия, словно мы знакомы целую вечность, а не видели друг друга второй раз в жизни. Весьма неожиданно, особенно для человека не привыкшего открыто выражать свои мысли и чувства. Мы со Сью были чертовски разные: я всегда заранее обдумывала слова и поступки, старалась держаться в стороне от конфликтов и людей, которые могли их спровоцировать. А Браин, напротив, говорила и действовала спонтанно, за словом в карман не лезла, с лёгкостью ввязывалась в любой спор и просто наслаждалась моментом.

– Хочешь совет? – тряхнула меня за плечо она. – Обязательно бери смену в пятницу.

– Из-за чаевых? – предположила я.

На лице Браин появилась хищная улыбка, какой мне видеть ещё не доводилось. Было в ней нечто тревожное, опасное, и в то же время по-детски восторженное.

– Неа, – качнула головой одноклассница. – Из-за них… – и указала в сторону сцены, где суетилась четвёрка взрослых парней, подключая аппаратуру.

Ясно, как Сью любила говорить: «горячая» группа.

Я внимательно осмотрела каждого из них, пытаясь угадать, кто же тот самый знаменитый лидер команды, от которого была без ума Сюзанна и, как я поняла, все девушки нашей школы. Однако так и не смогла определиться с выбором, парни особо ничем не выделялись, за исключением того, что на них были рокерские шмотки.

Заметив мой неподдельный интерес, Сью придвинулась ближе и шепнула мне на ухо:

– Адама среди них нет, он придёт только на шоу. Знаешь, этот парень – просто огонь! От его взгляда всегда мурашки по коже. Если бы он попросил всё бросить и сбежать с ним, я бы, не раздумывая, согласилась.

– И не ты одна, – брезгливо фыркнул Джастин, подслушав наш разговор. – Все, у кого IQ ниже среднего, по нему фанатеют.

– Эй, хочешь, чтобы я тебе нос разбила? – возмущённо воскликнула Сью, но тут в баре погасили верхнее освещение, оставив только лампы на столах.

По залу прокатилась волна взволнованных возгласов, и почти все присутствующие тут же устремились к сцене.

– Ну, чего сидишь, пошли ближе! Отсюда же нифига не видно! – вскочила на ноги Сью, потянув меня за руку к эстраде.

Внезапно путь нам преградил Джастин.

– Кейт, устала? Отвести тебя домой? – угрюмо спросил он.

Джас смотрел на меня с необычным холодом и слова его прозвучали не как вопрос, а скорее как утверждение. Мне отчего-то вспомнилась одна фраза отца, сказанная им пару лет назад: «Люди должны заслужить доверие. Даже самые близкие могут хранить тайны, которые в итоге разобьют тебе сердце»…

– Не неси чушь, Стенфорд! – вмешалась в разговор Браин и, схватив меня за руку, решительно поволокла сквозь толпу, не давая и секунды на размышление.

Всё, что я успела – это оглянуться. Джастин замер возле столика озлобленной тенью и от выражения его лица по моей спине вдруг побежали неприятные мурашки. Да что на него нашло?..

Вспыхнули софиты, из колонок раздался «белый шум». Посетители, преимущественно девушки, разразились бурными овациями и единым потоком понесли меня к сцене. Я потеряла из виду Джастина, и Сью, вероятно, упустила бы тоже, не держись мы за руки.

Кто-то наступил мне на ногу, даже не извинившись. Началась давка, словно мы были не в захолустном городишке на концерте местной группы, а в Мэдисон-сквер-Гарден на шоу Билли Айлиш или Леди Гаги. На мгновение я подумала, что стоило последовать совету Джастина и уехать. Но эту мысль вытеснил чёткий барабанный ритм, а затем голос, полившийся по залу, затаившему дыхание – глубокий, сладкий и в то же время терпкий, слово солёная карамель или вишнёвый глинтвейн с привкусом корицы, бадьяна и кардамона.

– Начинается! Смотри! Вон там, Адам! – взволнованно воскликнула Сюзанна, крепче сжав мою руку.

Я обратила свой взгляд на сцену и увидела его – высокого, стройного молодого человека с невероятно яркими глазами цвета небесной лазури и длинной пепельной чёлкой, ниспадающей на правую сторону лица. Вокалист группы «Blood and Roses» и правда выглядел как настоящая рок-звезда: харизматичный, загадочный и недосягаемый.

Мне никогда не доводилось видеть столь поразительное сочетание остроты черт и их же безупречной плавности. Этот Адам был живым олицетворением того, что обычно считается чрезмерным: слишком красивым для юноши, слишком мужественный для девушки. А его взгляд… Сюзанна была права, он заставлял цепенеть, даже если музыкант смотрел в другую сторону.

И вдруг наши глаза встретились… всего на пару мгновений! Но и этого хватило, чтобы сердце в груди совершило кульбит. А после дерзкой, чуть скошенной набок улыбки музыканта и вовсе рухнуло в ноги.

Я замерла, словно парализованная, с трудом дыша и ощущая стремительно нарастающее головокружение. Фронтмен группы «Blood and Roses» резко выбросил руку вперёд. Толпа взревела, как единый организм, подавшись ему навстречу. На бледном запястье их кумира блеснули металлические браслеты. Какая-то девушка надрывно закричала: «Адам, я люблю тебя!» Он самодовольно усмехнулся, послав ей воздушный поцелуй. В голове прострелила закономерная мысль: «Он смотрел вовсе не на меня». Просто моя фантазия выдала желаемое за действительное… Было ли мне обидно? Возможно, самую малость. Но всё закончилось прежде, чем я успела окончательно залипнуть на пробирающей до дрожи улыбке Блэка. Сорок минут концерта пролетели как один миг…

Спустя некоторое время я стояла на крыльце бара и отрешённо рассматривая звёзды, напевая мелодию, финальной песни «Blood and Roses» – нежная баллада о любви в духе Эда Ширана.