Считалось, что Пустота собирается из «перебродивших» эманаций человеческой жизни. Из следов ауры, застоявшихся магических отходов, домашней пыли и ветхости. От неё не спасали растения и животные, поэтому старые развалины, поросшие лесом, несли даже больше опасностей, чем пустующее жильё: они стояли без хозяев слишком долго.

Именно встречамис Пустотой объясняливсе страшные сказки про привидений и прочую нечисть. Некоторое время ей не хватало сил и плотности, чтобы толком воплотиться, и тогда начинали слышатьсястранные звуки, шорохи, проявлялись смутные видения. Это был подходящий момент, чтобы позвать толкового мага для зачистки фона или хотя бы затеять генеральную уборку, а если продолжать игнорировать нехорошие симптомы – рано или поздно пустое место порождало какую‑нибудь дрянь, паразитирующую на людях.

Пустота вызвала появление множества традиций: сжигание старых вещей на весеннее равноденствие, уборка самых дальних уголков дома осенью, неодобрение накопительства. Тяжелее всего приходилось музеям с их запасниками, поэтому в штате каждого обязательно имелась пара ставок длябоевых магов. Такая работа не считалась престижной, туда редко удавалось заманить приличных специалистов, так что чаще всего музеи обходились регулярным вызовом патрулей. Те приезжали неохотно, но отказаться не могли.

– Спасибо! – с облегчением улыбнулась Исса. – А то мы уже думали слать гонца к нему домой.

– Да ерунда. Я ещё хотел спросить, как тебе занятия с Книжником? Говорят, он взял тебя на факультатив?

– Пока непонятно, хотя наличие у меня каких‑то способностей – это неожиданно. Никогда ничего подобного за собой не замечала. Торжественно обещаю, что на остальной учёбе это не скажется!

– Да я и не сомневался, – заверил Топаз. – Этот кого хочешь научит…

– А вы что, знакомы? – озадачилась девушка – уж слишком эмоционально прозвучало. – С ним что‑то не так?

– Конечно, не так, он же менталист! – улыбнулся дракон. – Знакомы немного, мы учились в одно время. Он по индивидуальной программе, но многие пары посещал со всеми.

– Вы думаете, стоит отказаться от факультатива? – нахмурилась Исса.

– Что? Нет конечно, что за глупости! – возмутился он. – Книжник – один из лучших менталистов современности, и если предложил натаскать – глупо отказываться. Просто ментальные маги – очень своеобразные люди, со странностями и сложностями для окружающих. Повышенная опека и некоторая вседозволенность сказываются на отношении к внешнему миру. Я хотел предупредить, чтобы была поаккуратнее с ним и не зацикливалась на чудачествах.

– Странности у него точно есть, – хмыкнула девушка, сразу вспомнив слишком тяжёлый взгляд и открытое в зиму окно.

– В общем, удачи тебе с факультативом, и если вдруг что – ты знаешь, где меня искать.

– Страшно представить, что вдруг! – Исса улыбнулась этой дежурной фразе, которой заканчивалась почти каждая их встреча. – А вы не знаете, как его занесло к нам из императорского дворца? Такие слухи ходят!

– Я мало интересуюсь придворными сплетнями, а фантазия моя бессильна, – пожал он плечами. – Слишком много вариантов от постороннего недовольства до того, что он сам заигрался в вершителя судеб. Говорю же, с менталистами никогда нельзя знать наверняка. Ладно, иди уже, не буду задерживать. Проследи там за Яманом, чтобы не злоупотреблял, у него с утра моя пара.

– Если успею, – без лишнего оптимизма сказалаИсса и окончательно распрощалась с куратором.

Интрига с новым преподавателем становилась ещё интереснее, но очень быстро вылетела из головы в шумной студенческой компании. Зато о жареной картошке отлично получилось не думать, она ни разу не вспомнилась.

Глава 2. Первые подозрения

Надолго засиживаться в гостях не стали – Исса не любила пропускать занятия и засобиралась уходить. Айнур явно хотелось остаться, но, вспомнив, что первая пара завтра – математика, она помчалась в комнату вперёд соседки. Предмет вёл жутко вредный и придирчивый тритон, который терпеть не мог прогулы, а больше того – рассеянных «после вчерашнего» студентов. Попадёшься ему после пьянки, и о хорошей оценке на экзамене можно забыть.

Яман же от предупреждения Иссы отмахнулся, предложил и ей плюнуть на первую пару, но в учёбе девушка проявляла принципиальность. Отец с детства приучил: если что‑то делаешь – старайся изо всех сил, а если ляпать абы как – то лучше и не браться. Не обязательно быть лучше всех, главное – иметь право сказать себе: я сделал всё, что мог.

По дороге к своему блоку девушки болтали о вечном: о нарядах. Айнур жила в столице и порой притаскивала оттуда модные журналы с последними веяниями, и, конечно, всем было любопытно посмотреть, что нынче носят, а потом – обсудить это со всех сторон, посмеяться, поворчать или, может, сделать какие‑то выводы. Зимний сезон модники считали временем тёмных цветов и прямого кроя, что молодых девушек чрезвычайно расстраивало, а светлокожую и тусклую блондинку Айнур – ещё и злило. Она терпеть не могла не приталенные вещи, которые не подчёркивали талию и грудь, потому что там ей было чем похвастаться.

Студенты жили блоками по четыре комнаты с общей гостиной и большой уборной, по два‑три человека в спальне. Девушкам с соседками везло – особо тёплых дружеских отношений не сложилось, но по крайней мере можно было не бояться за оставленные в общей кухне продукты и не ужасаться чудовищному беспорядку, чистоту более‑менее поддерживали все. Кто‑то, конечно, менее, но до крайностей не доходило.

В своей комнате они обнаружили предсказуемого гостя: Морозень с Велицей, обнявшись, сидели на её кровати и вместе читали книгу. Девушки переглянулись с одинаково умилённой улыбкой, а парочка, заметив их, засмущалась, гость тут же вспомнил о времени и, извинившись, удрал.

– Какие вы всё‑таки славные, – не сдержалась Исса. – Я когда слышу все эти истории про две половинки, постоянно вас вспоминаю.

– Ты говорила, – смущённо опустила взгляд Велица.

– И скажу вновь!

– Ой, не знаю, я бы так не смогла! – Айнур плюхнулась на свою кровать.

– Встречаться с одним человеком несколько лет? – ехидно уточнила Исса.

– Да ну тебя! Нет. Не понимаю я, что Велька в этом своём хлюпике нашла!

– Сама ты хлюпик! – обиделась та и кинула в соседку подушку. Та поймала снаряд и с независимым видом удобно обняла обеими руками, показала язык.

– Зря ты так, – поддержала сирин Исса. – Разве главное – физическая сила или красота? Морозень – хороший парень. Честный, порядочный, добрый и ответственный, мне кажется, с таким хорошо жить. Лучше всего! У меня папа на него похож – тоже худощавый и физически не очень сильный, но всё равно замечательный.

– Ну да, тебе‑то с Яманом можно не задумываться о поисках идеального парня, вот он! – отмахнулась Айнур. – Всё‑таки боевики – самые классные, ужасно тебе завидую!

– Так и заведи себе боевика, ты второй год об этом страдаешь, – недовольно проворчала Велица, всё ещё слегка надутая, но не готовая продолжать конфликт.

– Они все какие‑то не такие. Шу – зануда, Текер – раздолбай, Сапфир – вообще скотина самовлюблённая!

– Да ну тебя, каждый раз одно и то же, – отмахнулась Веля. – Мне кажется, ты не успокоишься, пока со всеми не перезнакомишься… Исса, как твой факультатив прошёл, что вы там изучаете? И как тебе новый менталист?

– Тьфу! Вель, ну зачем напомнила?! – простонала она. – Я уже забыла про эту картошку, а тут опять…

– Какую картошку?! – хором изумились подруги.

Пересказ много времени не занял, как раз успели переодеться ко сну, а потом все втроём пошли умываться, обсуждая Цитрина Книжника. По дороге встретили ещё пару соседок, те услышали знакомое имя – и в итоге по комнатам все разошлись ещё через полчаса.

Чичек – кентаврида, жившая в одной из комнат блока и знающая, кажется, всё про всех, – озвучила очередную версию, уверяя, что уж она‑то подлинная, о том, что уходил менталист с большим скандалом, причём аж с императором ругался, страшно на что‑то обидевшись. И правитель как будто лично уговаривал его остаться и не принимать скоропалительных решений, а Цитрин на него будто бы орал, что его ноги больше в столице не будет.

Сложно было представить Книжника кричащим, да и император – более чем неподходящий для такого объект, но у Иссы в голове прочно засела мысль о том, что магам этой специальности позволено больше, чем остальным. Вдруг возможность безнаказанно повышать голос даже на императора тоже входит в число привилегий? Странная, но… Вдруг при хрупкости их психики вредно держать эмоции в себе?

Кентавриде нетрудно было поверить, и достоверность её рассказов вызывала мало сомнений: кто‑то из её многочисленной родни работал в столичной газете, кто‑то в дворцовой прислуге, а кто‑то даже в их университете. Сама девушка со смехом называла это «обширными горизонтальными связями», которыми с удовольствием пользовалась.

Да и отсутствие драматизма, о котором ещё пару дней назад говорила Велица, уже не казалось правдой. Отлично помнился пустой взгляд менталиста, когда она застала его у открытого окна, и ссутуленная фигура выглядела явно измученной.

Засыпала Исса, растревоженная собственным рассказом и воспоминаниями, долго, всё гадала, не напрасно ли согласилась на этот факультатив. Странный дракон беспокоил, и, хотя куратор заверял, что волноваться не о чем, тревога всё равно грызла.

А в седмицу надо купить и нажарить картошки!

Остаток недели прошёл спокойно. Учёба неприятностей не подкидывала, преподаватели и соученики – тоже. Разошлась новость о том, что новый менталист устроил факультатив пока только для одной студентки. Исса с неприятным предчувствием ждала расспросов, но, на удивление, никто к ней не приставал. Оказалось, это была совершенно обычная практика, и старый менталист точно так же выбирал толковых студентов с прошлых курсов, и набиралось их немного. Выяснилось, что эту инициативу старательно поощряло не только руководство университета, но курировала императорская канцелярия.

О том, что до появления Книжника кто‑то вёл менталистику у поколений студентов, Исса задумалась лишь в этот момент и из любопытства выяснила, кто именно. Это оказался немолодой и гораздо более слабый, чем новичок, невзрачный одинокий змей, который всё ещё оставался в университете, выбрал себе несколько групп и личных учеников, а основную нагрузку с облегчением скинул на новенького. Старший менталист никогда не заходил в общую столовую и вообще жил особняком в дальнем конце преподавательского общежития.

Выход в горы, о котором грезил Яман, отменился ещё днём в шестицу. Погода окончательно испортилась, вышло штормовое предупреждение, и даже этот фанатик со своими не менее упорными друзьями оставили идею провести день на свежем воздухе. Хорошего настроения это кентавру, конечно, не добавило, и на выставку он идти категорически отказался. Да Иссе и самой уже не так хотелось, так что она не настаивала и не обижалась: в подобную погоду не тянуло покидать тёплые корпуса даже ради самой большой коллекции цветомагов. На Рыбном всегда было заметно теплее, чем здесь, но шторм накрыл все Драконьи острова, и прогулка по городу обещала только обмороженный нос и массу других неприятностей.

Если ни у кого не случалось на первой паре окна, то соседки завтракали вместе, а в единственный выходной, седмицу, – тем более. Исса просыпалась раньше всех, но хорошую компанию стоило бы и подождать, а пару часов перед завтраком – потратить на разминку. Спасибо драконам, прекрасно понимавшим, где они строят университет, все здания связывали крытые переходы, и даже для тренировок боевых магов имелся «зимний» полигон – анфилада плохо отапливаемых, но защищённых от ветра и снега залов.