Потом менталист объяснил подробнее, на что со своими способностями Исса может рассчитывать, и это было немало. Для сложных многослойных щитов требовался особый дар, и уж тем более – для щитов активных, способных преподнести взломщику неприятные сюрпризы, но это девушка понимала и без чужих объяснений. Принцип построения и классификация щитов мало отличались для любого назначения и вида магии, так что для Иссы стало новостью лишь одно обстоятельство: если в традиционных практиках всё определялось магией, то в менталистике до некоторого предела годилась любая сила.

Как упоминал Цитрин ещё на паре, этот дар, аналогично тьме, не заменял стихийную магию, а шёл параллельно с ней и для себя использовал тот же источник. Собственно, ментального мага от остальных отличала способность преобразовывать силу стихий в специфические воздействия. Осколок дара, доставшийся Иссе, не позволял этого, однако она могла использовать привычную энергию для защиты разума. Это снова воодушевляло.

Не обошлось, конечно, и без осложнений. Основой всей ментальной магии был контроль собственного разума, достигавшийся только продолжительными тренировками, и Цитрин честно предупредил, что в ближайшие несколько месяцев не стоит ждать серьёзного прогресса, и к собственно щитам можно будет приступить в лучшем случае в следующем семестре, а до тех пор – только простейшие немагические практики, доступные всем разумным.

Воодушевления сразу поубавилось, но отказываться Исса не стала. Не оттолкнули и домашние задания: помимо проклятой картошки, о которой надо было не думать, Цитрин велел учиться не думать вовсе. Посоветовавшись с ним, девушка поняла, что идеальным временем для этой практики были утренние тренировки. Больше того, боевики почти этим же самым и занимались: тренер не уставал повторять, что задумываться в драке времени не будет и нужно действовать на рефлексах, а сосредоточенность на движениях и ритме боя отлично подходила для ментальных практик.

– Я не предполагал, что боевики этим занимаются, – признался Книжник, вежливо пропуская девушку к выходу вперёд себя. – Если у вас неплохо получается там, то на прогресс здесь можно рассчитывать и раньше. Скажите, Исса, вы сейчас, случайно, не в столовую? Не проводите меня? Боюсь, я долго ещё буду изучать, где здесь что расположено.

– Без проблем, но я не одна, – пожала она плечами.

Менталист, оглядевшись, заметил сидевшего в пустом коридоре на подоконнике парня, который в этот момент как раз спрыгнул на пол. На лице дракона отразилось сомнение – во всяком случае, Исса истолковала это выражение именно так, – опять почудился тот пробирающий, пугающий взгляд. В начале пары девушка успела решить, что это признак использования им способностей, но нет, сейчас артефакт красовался на руке преподавателя.

Вот вроде бы милый и безобидный, а присмотришься – жутковатый тип. Не зря говорят, что все менталисты с придурью.

– О нет, не буду вам мешать, – пугающее впечатление смыла улыбка. – Не забывайте не думать о картошке!

– Да уж как без неё! – вздохнула Исса. – До свиданья.

Дракон кивнул и стремительно зашагал по коридору, безо всяких вопросов выбрав правильное направление, а ей на талию легли сильные ладони.

– Привет, Искорка, – прозвучал над ухом негромкий голос. – Я соскучился.

– Привет, – светло улыбнулась она, оборачиваясь к парню. – Я тоже! Но если ты меня сейчас не покормишь, я сожру тебя, так и знай.

Яман усмехнулся, с чувством поцеловал её и, взяв за руку, потянул в сторону столовой, следом за Цитрином.

– Мне дорога моя жизнь, поэтому не могу оставить тебя голодной. Что с тобой там делали? Для ужина рановато.

– Пытали жареной картошкой, – рассмеялась она и по дороге к столовой вкратце рассказала о своих страданиях. Кентавр, не дурак вкусно поесть, искренне посочувствовал и предложил:

– Погуляем потом?

– Ой нет, я уже намёрзлась. – Иссу аж передёрнуло. – Этот псих постоянно открывает окна, ужасно!

– Я буду тебя греть! – Яман на ходу обхватил её за талию, чтобы коротко привлечь к себе и снова поцеловать. – Обещаю.

– Согласна, но давай ты будешь делать это где‑нибудь в более тёплом месте. Можно посидеть в музее, там всё равно никого нет.

– Не удивительно, мне кажется, туда только ты и ходишь…

Так, за обсуждением планов на вечер, они дошли до полупустой столовой: ужинали студенты и преподаватели вразнобой, обычно гораздо позже, так что обходилось без толкучки, а сейчас народу и вовсе было немного. Цитрин Книжник был уже здесь, прекрасно найдя дорогу без провожатых. Он оживлённо обсуждал что‑то с малознакомым Иссе преподавателем с кафедры артефакторики, и общались эти двое как давние приятели.

С картошкой змее не повезло, но она по‑настоящему проголодалась и готова была на что угодно. Ещё с обеда сытый Яман составлял девушке компанию с чаем.

– Ну как впечатления от мозголомки, кроме проблем с картошкой? – спросил парень, удостоился укоризненного взгляда Иссы, которая успела набить рот, и рассмеялся. – Тебя весь день не кормили, что ли? Да жуй, жуй, потом расскажешь.

Этот кентавр также учился на Боевом факультете, двумя курсами старше. С Иссой они встречались уже почти два года, и добрая половина университета называла их «той самой огненной парочкой». Смотрелись вместе они отлично: гибкая и быстрая, лёгкая и яркая девушка с медно‑рыжими волосами – и высокий, широкоплечий, сильный парень, почти уже мужчина, с каштановыми волосами и харизматичной улыбкой. Оба сильные огненные маги, оба с кафедры Прямого противостояния, оба в лидерах на своих потоках – идеальная, гармоничная пара.

Отношения завязались в самом начале второго семестра, причём Исса опомниться не успела, так неожиданно и быстро это произошло. Парни‑боевики отмечали день рождения одного из них, заявились вечером на этаж к девушкам. Было весело и шумно – гитары, танцы, смех. Этот красавчик очень быстро рассмотрел её, выделил из всех, потом увлёк в укромный угол – целоваться. Змея не возражала: делал он это умело и приятно, рук особо не распускал. Весь вечер они провели вместе – на виду, но как будто вдвоём, а утром Яман зашёл за ней, чтобы проводить на занятия, и поставил перед фактом, что она теперь – его девушка.

Исса растерялась, но спорить не стала, а потом высоко оценила такой поворот судьбы. Против надёжного серьёзного парня, который точно знал, чего хочет в жизни, и планомерно шёл к цели, не возражали родители, его одобрили все подруги, девушки завидовали ей, а юноши – ему. Наличие постоянных отношений не сказывалось губительно на успеваемости, наоборот: вдруг решивший остепениться Яман начал показывать гораздо лучшую усидчивость в учёбе, так что их близкие отношения даже преподаватели воспринимали снисходительно. Не обходилось без подтрунивания над далёкими от дружеских взаимоотношениями лошадей и змей в природе, но это было не больше чем шутка, межрасовых браков в мире хватало.

Сегодня проблема с вечерним времяпрепровождением решилась сама собой: к их столику подсел один из приятелей Ямана и позвал на посиделки с гитарой, предложив Иссе позвать подруг. Та честно пообещала привести одну, компанейская Айнур никогда не отказывалась от веселья, а вот Велица предпочитала покой и общество своего парня, такого же спокойного и сосредоточенного сирина со страшно неподходящим ему именем Морозень. Эти двое были неразлучны ещё со старших классов школы, и, на взгляд Иссы, именно эти двое были идеальной парой, а они с Яманом просто выглядели ярко вместе.

– А ты ещё не думал над выходным? – когда приятель умчался, заговорила змея, неспешно потягивая остывший чай с листьями смородины. Она наконец чувствовала себя согревшейся.

– А что, есть идея? – кентавр допивал уже третий стакан.

– Я на доске объявлений видела, на Рыбном художественная выставка, может сходим? Большая коллекция цветомагов, когда ещё их столько соберут разом в одном месте!

– Цветомаги… это что? Знакомое что‑то, – нахмурился кентавр.

– Я показывала тебе альбом, но в жизни гораздо интереснее. Это те объёмные картины, помнишь?

– А‑а, цветные пятна, на которые надо смотреть только с определённой точки, а с другой – это бессмысленная мазня? – вспомнил Яман и скривился. – Да ну их в Пустоту. Я вообще эту твою живопись не понимаю, а тут какое‑то совсем уж невнятное уныние. Парни предлагают на день в горы выбраться, пойдём лучше туда. Полазать по скалам, покидаться магией, будет пара ребят с целительского, толковые!

– Ну… посмотрим, – вздохнула Исса. Выбираться в зиму совсем не хотелось.

Они убрали подносы и двинулись к выходу, когда девушку окликнули.

– Привет, Рыжая! Можно тебя на минуту? – широким шагом к ней приближался куратор. – Есть новости.

– Да, конечно, господин Рыжий. Я сразу к Ли Саю подойду, – предупредила она Ямана. Тот пожал плечами и ушёл один.

Их группе достался отличный «опекун». Топаз Бант, которому в детстве не повезло схватиться за не самый подходящий предмет и заполучить своеобразное имя, был отличным человеком и преподавателем. На сто процентов дракон с основной огненной стихией, он вёл боевую практику, характер имел лёгкий и дружелюбный, охотно помогал студентам в их бедах и «отмазывал» проштрафившихся – до определённого предела, и за это его тоже уважали.

Отношения со старостой у них сложились почти приятельские, чему способствовала и общая специальность, и стихия, и цвет волос: Бант тоже был рыжим, с чем они друг друга под настроение и поздравляли. Типичный дракон, рослый и привлекательный, с собранными в хвост длинными волосами, которые каким‑то чудом не мешали ему в бою. По куратору в разное время сохли все девчонки группы – и за её пределами тоже, страшно завидуя Иссе из‑за более близкого и неформального с ним общения. Спасибо хоть, никому не приходило в голову подозревать их в романтических отношениях, ревновать и строить козни! Наверное, не в последнюю очередь из‑за Ямана: настолько безумных поклонниц, чтобы заподозрить Иссу в отношениях с двумя сразу, у Банта не имелось.

– Я хотел про Коскуна Тюна сказать, – сразу обозначил тему разговора куратор. – Выяснили наконец, что с ним.

Исса насторожилась, потому что группа уже бурлила самыми мрачными предположениями, а введение не радовало.

Этот кентавр, никого не предупредив, не вернулся с зимних каникул, чем встревожил сначала товарищей, потом старосту, потом через неё – и Топаза, который, в отличие от студентов, имел широкие возможности и полномочия. И вот наконец новости!

Всё оказалось не так плохо, как могло быть, но и совсем не весело. Выяснилось, что студент умудрился с приятелями вляпаться в Пустоту недалеко от города, на лыжной прогулке. По счастью, никто не погиб, патруль подоспел вовремя, да и молодёжь проявила себя лучшим образом, но Коскун загремел в лазарет. Его обещали вернуть на Скалистый остров через пару недель в относительном здравии.

Никто не знал точно, когда Пустота стала частью жизни мира. Иногда говорили, что она появилась сразу, с его сотворением, иногда – связывали с исчезновением всеобщего мифического прообраза, людей. Так называли основную ипостась всех рас, одинаковую для всех, и многие исследователи полагали, что когда‑то они существовали сами по себе, без всех остальных ипостасей. Звучало логично: если защитный облик любой расы повторяет некое реальное животное, то почему основной образ лишь в некоторой степени подобен обезьянам?

Существовало много теорий, как и когда люди вымерли или обзавелись новыми способностями, но никаких материальных свидетельств, подтверждающих хотя бы одну из них, за многие годы не нашлось. Если некое разделение произошло, это случилось в незапамятные времена, о которых даже у памятливых драконов не осталось достоверных сведений.

Пустота появлялась в брошенном жилье, в развалинах. Иногда она собиралась на популярных лесных стоянках под открытым небом – удобных природных местах, где люди изредка останавливались. Выползала из подвалов и чердаков, из забытых подземелий и склепов и выплёвывала во внешний мир тварей, которых чаще называли выродками или порождениями.