Мораль ментального мага (страница 8)
– А как вы успели проникнуться цветомагией?
– Ещё дома, в детстве. Мама любит искусство, она работает реставратором в музее, водила меня на все выставки с детства…
Под регулярные напоминания о защите Исса рассказывала о маминой работе и о ней самой. Тихая, мягкая, очень добрая женщина, Рисса всегда говорила, что ей очень повезло встретить Сурта, своего мужа – защиту, опору и буквально каменный утёс, за которым она могла укрыться от жизненных невзгод, и уверяла, что едва ли выжила бы без него. Отец всегда спорил, он терпеть не мог, когда она говорила о смерти – слишком беспокоился за хрупкую и нежную супругу.
– Всё же у вас замечательная семья, вам повезло с ними, – со светлой улыбкой заключил преподаватель. – У драконов есть поверье, что у любящих людей всегда рождаются одарённые дети. Ваш брат тоже талантливый?
– Очень, только беспокойный, неусидчивый и не знает, чего хочет в жизни. Я‑то сразу определилась, чего хочу. Тоже благодаря музеям. Туда порой приезжала группа боевых магов на зачистку, я пару раз видела и восхитилась.
– Родители поддерживают?
– И гордятся! – тепло улыбнулась Исса. Вроде бы недавно виделись, а по семье она, оказывается, успела соскучиться. – Называют меня дома Солнышком. Я в бабушку такая рыжая, мама скорее блондинка, а отец – шатен. А у вас, наверное, тоже любящая семья? Если следовать поверью.
– В обратную сторону оно, увы, не работает, порой щедро одарённые природой дети рождаются в любых семьях, – иронично хмыкнул он. – Защита.
– Извините, было невежливо спрашивать, – напомнила себе Исса, с кем разговаривает.
– Ну почему, вполне справедливый и закономерный вопрос, я же вас расспрашиваю о детстве! – пожал он плечами. – Моих родителей поженили ради ментального дара, у отца сложный характер, а мать умерла, когда мне было шесть, я почти не помню её. Защита!
– Поженили? Какая дикость… – пробормотала девушка.
– Защита! Насколько знаю, они были не против и нормально ладили. Для менталистов сама возможность терпеть кого‑то рядом достаточно долгое время – уже повод держаться за этого человека, – улыбнулся Цитрин. – Только, Неба ради, не надо меня хоронить! Я не драматический страдалец. Да защита же! Нет, определённо, вы слишком устали и рассеяны, да и выбор темы неудачный, – подытожил он, выпустив её ладонь. – Надо к следующей встрече придумать что‑то менее эмоциональное. Про живопись будем разговаривать! Не цветомагией единой. И про Пустоту. – Дракон сноровисто намотал на запястье свой артефакт и уже вполне уверенно защёлкнул замочек. – Успеете дочитать книгу?
– Успею, наверное. А вы всё‑таки дошли до специалиста? И как вам наши артефакторы?
– Вы были правы, – охотно поддержал он. – Тут отличные мастера, а кое с кем я, оказывается, приятельствовал во время учёбы. Так что не только быстро получил новую застёжку, но вспомнил юность и некоторые её приятные моменты. Очень неожиданно, что в университете занимаются не только обучением, но и разработками. Оказывается, одноразовые порталы ближнего действия разработали именно здесь, причём мой знакомый в этом участвовал! Потрясающе. В столице они лет десять назад произвели огромный фурор, особенно в уголовном розыске.
– Положительный?
– Увы, – рассмеялся он. – Не знаю, как именно они утекли не в те руки, но сыскари рвали и метали, когда пара преступников ускользнула прямо из‑под носа.
– А тут никаких скандалов по этому поводу не было, – нахмурилась змея. – Если бы кто‑то из разработчиков был замешан, тогда и сюда бы явились, и историю пересказывали бы изустно!
– Да бросьте, их к тому времени уже в серию пустили, при чём тут местные маги! – отмахнулся менталист. – А идея оказалась настолько простой, что долго удержать в коммерческой тайне не получилось. Мне кажется, даже поймали того, кто продал формулу на сторону, но было уже поздно.
– Никогда таких порталов не видела, – задумчиво проговорила Исса. – Большие они?
– В том и прелесть, и беда: могут быть очень компактными. Срабатывают недалеко, не больше километра, но иногда и этого достаточно, сами понимаете. А университетская газета ещё выпускается, вы не знаете? – внезапно сменил тему Цитрин.
– Да, конечно. А что вы от неё хотели?
– Выяснить, что интересного происходит в местной науке, – пояснил он. – Порталы я вот уже пропустил, а вдруг тут и по моему профилю что‑то интересное успели сотворить?
– Это вряд ли, – улыбнулась змея. – У нас мало менталистов. Зато исследовать Пустоту пытаются.
– Это же невозможно! – Лицо дракона с озадаченно приподнятыми бровями приняло до крайности забавное выражение.
– Ну смотря что, – возразила она.
Сложный эксперимент продолжался в удалённых уголках острова больше ста лет. Маги педантично отыскали все места, где до постройки университета проживали люди, законсервировали их и огородили от случайного вторжения, чтобы наблюдать, где и когда возникнет Пустота, насколько обширная и что вылупится из неё при прорыве. На этом исследовании успело сделать себе имя не одно поколение магов.
Будучи практиком, а не теоретиком, в детали Исса не вдавалась, просто знала о существовании этих закрытых развалин на территории Скалистого. А также о том, что последний курс периодически привлекали к вскрытию новых объектов, и каждый год выпускники гадали, повезёт им, или на этот раз ничего интересного не запланировано.
Пустотой менталист интересовался мало, всё же совсем не его область работы, но про эксперимент послушал с большим интересом. Расспросил змею, не страшно ли ей, повосхищался боевыми магами – и на том они вскоре распрощались.
Исса вышла из кабинета в задумчивости, для разнообразия совсем не тяжёлой и не касавшейся её смутных подозрений. Она вдруг сообразила, что Цитрин не привык носить этот артефакт, да и завёл его только здесь, иначе давно уже поставил бы удобную застёжку. Интересно, зачем ему этот блокиратор, если во дворце императора он обходился без заглушки, а там менталисту наверняка тяжелее находиться, гораздо больше нагрузка.
Интересно, что изменилось теперь? Его привёл к отставке не какой‑то посторонний конфликт, а проблемы с собственной магией? Причём такие, что допускать его к студентам не опасно, а вот жить прежней жизнью, без артефакта, не получается. Какая‑то магическая травма? Интересно, как они выглядят у ментальных магов? Наверняка ведь есть своя специфика!
При этом и магии он не лишился, и воздействовать может. Вон как ловко умудрялся одновременно вскрывать её защиту и говорить на эмоциональные темы! Страшно представить, что сам он осваивал подобные практики в детстве. Иссе и сейчас сложно было сосредоточиться и не отвлекаться, а каково ребёнку? Пугающе звучит. Жутковатый всё‑таки дар.
Но у кабинета Иссу встретил Яман, и вскоре стало совсем не до странностей преподавателя.
Глава 3. Честные ответы
Последняя пара в пятницу у группы Иссы неожиданно отменилась. Следак, как студенты между собой называли преподавателя по работе с остаточными магическими проявлениями, то есть изучению и зачистке следов, срочно умчался по важным личным делам, возникшим в последний момент, а заменить его оказалось некому. Вечер неожиданно освободился, чему Исса вместе с остальными искренне порадовалась и ушла в общежитие, намереваясь посвятить высвобожденный час какой‑нибудь интересной книжке.
– Ну наконец‑то! – хором приветствовали её соседки, топтавшиеся у письменного стола.
– Эй, вы чего? – Змея подалась назад под хищными взглядами. – Если что – то это не я!
– Что не ты? Да ну тебя, иди быстрее! – вразнобой загомонили они. – Смотри скорее, а то нам воспитание не позволяет!
Причина воодушевления открылась быстро: Иссу ждал подарок. В университете существовала небольшая курьерская служба, которая активно взаимодействовала с почтой и прочими системами доставки Рыбного острова, так что посылки из дома, если кто‑то экономил на порталах, приходили исправно, пусть и с небольшой задержкой, а помимо них – письма и разного рода доставка из магазинов. Так что вопросов о том, как подарок оказался в комнате, не возникло – у курьеров была договорённость с комендантом и особые именные жетоны‑пропуска, а вот личность дарителя даже предположить не получалось.
Когда Исса распаковала подарок, подозрение шевельнулось внутри, на корню срезав волнующее предвкушение и удовольствие. Если подарочную коробку хороших шоколадных конфет мог прислать кто угодно, то подумать о выполненной в технике цветомагии орхидее мог, кажется, только один знакомый. Да как выполненной! Красочные мазки парили в воздухе, складываясь в причудливый калейдоскоп, и с одной стороны это казалось облаком пёстрых рыбок, с другой – рябью на воде, а с третьей – удивительно реалистичным цветком с росой на лепестках, которые едва заметно трепетали на невидимом ветру.
К подарку прилагался обыкновенный конверт без указания отправителя, надписанный красивым округлым почерком «с финтифлюшками». Исса бы назвала его женским, но…
«Надеюсь, подруги согласятся составить компанию. Будет интересно», – гласила короткая записка без подписи. К ней прилагались три пригласительных на предъявителя на то самое торжественное закрытие выставки, которое отняло у змеи последнюю возможность посетить экспозицию.
– Без имени, – грустно вздохнула Айнур. – Может, это Яман решил сюрприз сделать?
– Яман?! – Велица едва не поперхнулась воздухом. – В моём старом стуле романтичности больше, чем в этом кентавре! У Иссы появился загадочный поклонник со вкусом и фантазией. У тебя есть версии? – она толкнула замершую змею плечом.
– А? Ни единой, – пробормотала девушка.
– А что за билеты? Выставка?! Очень странный поклонник, – проворчала кентаврида.
– О! Ничего себе! Как он только достал эти пригласительные?! – восхищённо ахнула Веля. – Исса, а ты уже придумала, с кем пойдёшь? Кажется, твой аноним на внимание не претендует… Или мечтает встретиться там?
– Я вообще не уверена, что пойду, – возразила девушка, рассеянно поглаживая подушечками пальцев приглашение. Красиво оформленное, с тем же изображением, которое украшало буклет, на такой же приятной бумаге.
Врала. Она это прекрасно понимала. От приглашения стоило отказаться, стоило вернуть подарок и высказать всё, что Цитрин должен был прекрасно понимать сам. Во‑первых, он преподаватель, и это откровенно неприлично. Во‑вторых, у неё есть парень, о чём дракон отлично знает, и это неприлично вдвойне! В‑третьих…
А какая разница, что в‑третьих, если она просто не сможет этого сделать? И беда не в том, что сладкоежка‑Айнур уже украдкой стянула одну конфету, подобные мелочи они всегда делили на троих; можно было купить и отдать точно такие же. Главное, она никак не могла отвести взгляд от волшебного цветка, прекратить то и дело касаться упруго‑невесомых мазков краски, связанных магией в единую живую оптическую иллюзию, и в пригласительные вцепилась так, словно от них зависит её жизнь.
Цветомагов мало, их работы – редкость. Нечасто в одном человеке сочетается художественный талант и достаточной силы магический дар, да к тому же – строго определённого, воздушного направления. Исса мечтала, что когда‑нибудь сумеет познакомиться с одним из них и, если повезёт, заказать себе что‑то маленькое, простое. Гораздо проще, чем эта чудесная орхидея. В свободной продаже этих творений – хороших, а не ученических недолговечных поделок, – почти не встретить, а покупать на художественном аукционе… Исса не сомневалась, что будет неплохо зарабатывать после окончания университета, но «неплохо» – это совсем не те деньги, которых хватит на работу настоящего мастера.
Исса сознавала, что подарок, даже если это сделал хороший друг менталиста, слишком ценный, чтобы его принять. И всё же… как отказаться?
– Нет, только попробуй не пойти, мне совесть не позволит отнимать у тебя все билеты! Там приглашена Ши Лун, это лучшее сопрано современности!