– Ха! Конечно! Я ведь тот, кто вам всем здесь показывает мастер-класс, – усмехнулся он, держа в руках свою добычу. – Да и рыба, кажется, уважает только меня.

Лиза захохотала и сказала:

– Сдаюсь, ты, Алан, определённо лучший рыбак. Я так и знала!

После долгого и весёлого времени, проведённого на пруду, мы решили вернуться в имение. Наш улов был впечатляющим – корзина, которую Алан нёс за нами, была полна рыбы. Каждый раз, когда мы встречали кого-то по дороге, он с гордостью показывал корзину и, улыбаясь, говорил:

– Вот, это мы сегодня наловили!

Причём говорил так, словно это он в одиночку поймал всю рыбу. Но никто из нас не стал его поправлять – он заслужил этот момент славы.

Когда мы вернулись в имение, Лиза, сияя от счастья, сказала:

– Это было удивительно, Эрвин! Кто бы мог подумать, что рыбалка – такое весёлое занятие?

– Да, иногда простые вещи могут приносить настоящее удовольствие, – согласился я. – Особенно когда делаешь это в хорошей компании.

Она улыбнулась мне, и я почувствовал, что этот день сблизил нас ещё больше. Мы совсем перестали ссориться, и теперь, кажется, нашли ещё одну общую страсть, пусть даже и не такую элегантную, как музыка.

Однажды, когда утро было особенно ясным и солнечным, Лиза пришла ко мне с предложением, которого я совершенно не ожидал.

– Эрвин, – начала она, с энтузиазмом в голосе, – давай покатаемся верхом на лошадях! Погода просто чудесная, и было бы здорово провести день на свежем воздухе.

Я мгновенно напрягся. Воспоминания о том, как я сам пострадал при падении с лошади, были слишком свежи в памяти. К тому же Лиза принимала непосредственное участие в том инциденте. Но она заметила моё колебание и тут же попыталась сгладить ситуацию.

– Пожалуйста, Эрвин, – продолжала она, с виноватым выражением на лице. – Я знаю, что поступила ужасно в прошлом. И я хочу искренне извиниться. Я была глупа, но теперь всё изменилось. Поверь мне.

Она смотрела на меня с такой искренностью, что я не смог устоять. Может, это была её новая сторона, та, что проявилась за последнее время – та Лиза, с которой я вместе музицировал и ходил на рыбалку.

– Ладно, – вздохнул я, пытаясь скрыть тревогу. – Но Алан точно меня не отпустит.

– Тогда просто улизни, – шепнула Лиза с хитрой улыбкой. – Не думаю, что кто-то заметит.

Это звучало как что-то невероятно рискованное, и в глубине души я знал, что это может закончиться плохо, но любопытство взяло верх.

Мы договорились встретиться у конюшни через полчаса. Я тихо пробрался туда, стараясь не попадаться на глаза Алану, который в это время, к счастью, был занят у дальнего края имения. Лиза уже ждала меня, с улыбкой держа поводья своей лошади.

– Ну, готов? – весело спросила она, кивая в сторону моей лошади.

Я кивнул, хотя в душе ещё оставались сомнения. Когда я сел на лошадь, сердце начало биться быстрее. Мы выехали из конюшни, направляясь в сторону леса, что простирался за имением. Лиза радостно тронула свою лошадь галопом, и я последовал за ней.

Наша прогулка шла своим чередом, когда произошло нечто неожиданное. Лиза, слишком увлечённая скоростью, не заметила корень, выпирающий из земли. Её лошадь резко взбрыкнула, и в следующее мгновение Лиза полетела на землю. Я видел это как в замедленной съёмке: её тело пронеслось в воздухе, и она неудачно упала, ударившись о землю.

– Лиза! – закричал я, тут же спешиваясь с лошади и бросаясь к ней.

Она лежала, морщась от боли, а из глаз текли слёзы.

– Моя нога… – простонала она, хватаясь за лодыжку. – Кажется, я её повредила.

Я огляделся в панике. Мы были далеко от имения, и мне необходимо было как-то доставить её обратно. Я вспомнил, как когда-то видел одного из работников конюшни, заставляющего лошадь лечь на землю, чтобы легко забраться на неё. Это казалось мне единственным выходом.

– Дай мне минуту, – сказал я, обдумывая, как это сделать.

Подойдя к своей лошади, я начал осторожно, но настойчиво тянуть поводья вниз, пытаясь заставить её лечь. Лошадь замялась, но через некоторое время, к моему облегчению, она наконец послушалась. Это заняло гораздо больше времени, чем я надеялся, но у меня получилось.

– Лиза, давай я помогу тебе сесть на лошадь, – сказал я, аккуратно поднимая её.

Она была ещё в шоке от падения, но доверилась мне, и я смог посадить её на спину лошади.

– Как ты это сделал? – спросила она, морщась от боли, но с ноткой удивления в голосе.

– В конюшне видел, как один парень это делал, – ответил я, стараясь говорить спокойно, хотя сам был на пределе.

Мы потихоньку поехали обратно к имению. Лиза молчала, явно страдая от боли, но терпела. Я пытался сохранять хладнокровие, но внутри меня всего трясло от мысли, что могло случиться что-то гораздо хуже.

Когда мы наконец добрались до имения, первыми нас встретили Алан и моя мать. Их лица мгновенно стали напряжёнными.

– Что произошло?! – воскликнула мать, бросаясь к Лизе.

– Мы просто… катались верхом, – начал я оправдываться, чувствуя, что объяснения не помогут.

– Верхом? Без моего разрешения? – перебил Алан, его глаза полыхали негодованием. – Эрвин, ты что, совсем с ума сошёл? Я учу тебя дисциплине, а ты её нарушаешь! Ты знаешь, что могло произойти?

Я опустил взгляд, понимая, что теперь меня не ждёт ничего хорошего.

– Лиза упала с лошади, – тихо сказал я. – Я помог ей вернуться обратно.

– Упала? – мать тревожно посмотрела на Лизу. – Её нужно осмотреть. Немедленно вызовите доктора!

Алан продолжал ворчать, пока я стоял, опустив голову. Но я знал, что заслужил этот выговор. Несмотря на это, я чувствовал облегчение от того, что Лизе удалось благополучно вернуться.

Доктор прибыл вскоре и осмотрел Лизу. Она морщилась от боли, но молчала, стараясь держаться достойно. Доктор, аккуратно прощупывая её лодыжку, сказал:

– Хорошо, что нет перелома. Это всего лишь вывих. Но она должна соблюдать постельный режим ближайшие несколько дней.

Мать с облегчением выдохнула, но тут же обратила взгляд на меня, и этот взгляд был не менее строгим, чем у Алана.

– Эрвин, ты должен быть более осторожным, – сказала она, сдерживая своё раздражение. – Такие выходки могут закончиться очень плохо.

Я кивнул, стараясь больше не усугублять ситуацию.

Лизе наложили тугую повязку, и её поместили в покои для отдыха. Доктор велел ей не вставать и как можно больше отдыхать, чтобы быстрее восстановиться. Теперь она не могла спускаться в музыкальную комнату, и большую часть времени проводила в постели, скучая и пролистывая книги, которые, как она сама говорила, были ужасно неинтересными.

– Знаешь, если бы я могла ходить, – как-то сказала Лиза, когда я пришёл навестить её, – я бы сейчас играла на рояле или, может, мы бы снова сходили на рыбалку. Но вместо этого я читаю эту скучную книгу о дворцовых интригах.

Она подняла книгу, показывая мне обложку, и скорчила недовольную гримасу.

– Прости, что так вышло, – тихо сказал я, чувствуя себя виноватым.

– Да ладно, не ты же сбросил меня с лошади, – усмехнулась она, – это я сама не справилась.

Мы посмеялись, и я почувствовал, что, несмотря на инцидент, наши отношения стали ещё ближе.

Лиза, несмотря на своё упорное желание не показывать скуку, всё-таки стала жаловаться всё чаще. Она не могла ходить, и чтение книг, которые ей нравились раньше, теперь стало для неё тягостным. Видя её уныние, я решил, что пора что-то предпринять.

– Лиза, а что если я изобрету для тебя новую игру? – однажды предложил я, пытаясь приободрить её.

Она подняла брови, удивлённо посмотрев на меня:

– Новую игру? Какую ещё игру?

– Ну, это будет что-то совершенно особенное, – начал я, мысленно перебирая возможные варианты. – Она будет с доской и фигурками. Назовём это… шахматы.

– Шахматы? – Лиза попыталась сесть поудобнее, заинтересованно наклонившись вперёд. – И что это за игра?

– Ты увидишь, – ответил я с улыбкой, уже представляя, как всё это реализовать.

Я уговорил Алана помочь мне.

– Алан, – начал я, когда мы сидели за обедом, – нужно съездить в город. Мне нужен мастер краснодеревщик.

Он посмотрел на меня с лёгкой усмешкой:

– Ты что-то задумал, Эрвин?

– Именно, – подтвердил я с энтузиазмом. – Хочу изобрести игру для Лизы, чтобы развеять её скуку. Нужен хороший мастер, который сможет сделать мне доску и фигурки.

Алан рассмеялся, но кивнул.

– Ладно, поедем завтра. Только вот мастер, которого ты ищешь, не из дешёвых.

В городе я нашёл нужного мастера. Это был краснодеревщик с большим опытом, и когда я рассказал ему о своём замысле, он был заинтригован.

– Значит, ты хочешь доску с клетками и фигурки двух цветов? – переспросил мастер, почесав голову.

– Именно, – подтвердил я, показывая ему наброски. – Вот размеры доски и фигурок. Могу объяснить подробнее, если нужно.

Мастер прищурился, изучая мои чертежи.

– Цена будет приличной, особенно если тебе это нужно быстро, – предупредил он.

– Вопрос не в цене, а в скорости и, главное, в качестве, – сказал я, понимая, что мне нужно уложиться в несколько дней.

– Через четыре дня отправлю с посыльным. Будет готово, – заверил он.

Ожидая шахматы, я проводил с Лизой всё свободное от учёбы и занятий с Аланом время. Она рассказывала мне о столице, о своих друзьях, о семье.

Да, я как-то уже и позабыл, что у герцога была официальная семья. Впрочем, мне – ребёнку – это простительно. И тем не менее у Лизы имелась ещё и сестра Ирида, которая на 8 лет старше её и которая уже была замужем за сыном одного крупного промышленника. Понятно, что любовь там, скорее всего, отсутствовала и это был брак по расчёту. Причём расчёт явно не у жениха и невесты, а скорее, у их папаш. Официальная супруга герцога герцогиня Вилетта дель Вайсберг была женщиной властной. Оно и понятно. Как говорится, положение обязывает. Она мечтала подарить своему мужу сына-наследника, но, видимо, боги рассудили иначе. Родился я, причём у прислуги, хоть и благородной, и герцог признал меня своим сыном. Естественно, герцогиня, мягко говоря, невзлюбила мою мать, а заодно и меня. Поэтому герцог и отослал леди Адель с новорождённым подальше от столицы. Так сказать, чтобы не мозолить глаза супруге. Конечно же, отношение матери к бастарду, то есть ко мне, и к любовнице мужа передалось и младшей дочери. Лиза, как она призналась, возненавидела меня всеми фибрами своей детской души. Не знаю, чем руководствовался герцог, отправляя свою младшую дочь сюда, но это едва не привело к роковым последствиям. Но всё хорошо, что хорошо кончается. Всё же мы смогли с Лизой наладить хорошие отношения.

– Знаешь, жизнь там совсем другая, – рассказывала она, глядя в окно. – Балы, вечеринки, учеба… всё это так далеко от того, что происходит здесь. Мне даже иногда скучно было от того, насколько там всё упорядочено и предсказуемо.

– Предсказуемо? – усмехнулся я. – Вот и займёмся чем-то неожиданным.

Пока шахматы не были готовы, я научил её играть в «крестики-нолики». Мы играли на листах бумаги, смеясь каждый раз, когда кто-то побеждал. Кроме того, я делал для неё бумажные самолётики и прыгающих лягушек, что приводило Лизу в неописуемый восторг. Странно, но искусство оригами в этом мире было неизвестно. Может оттого, что бумага была достаточно дорогой.

– Это просто гениально! – однажды воскликнула она от восторга, когда её лягушка перепрыгнула мой самолётик.

Мы даже вырезали снежинки из бумаги, которые я развешивал по комнате. Это были детские забавы, но они помогали нам не скучать.

– Эрвин, ты действительно мастер на все руки, – как-то сказала Лиза, глядя на очередную снежинку. – Жаль, что у нас нет больше таких вещей в имении.

– Ничего, скоро будут шахматы, – с улыбкой заверил я её.

Наконец, через четыре дня шахматы прибыли. Вместе с Лизой мы распаковали их и начали «придумывать» правила игры.