У меня не было ни малейшего представления, куда идти, пока я не вспомнила того парня, которого недавно видела с братом. Их компания тусовалась внутри старого заброшенного дома, кварталом выше. Наша многоэтажка располагалась на склоне и была последней, а дальше на гору уходил частный сектор. Дорога, которая туда вела, была мало освещена, асфальт был весь в трещинах и выбоинах, а атмосфера настолько страшной, что по спине скатывались ледяные капли пота. Но я плюнула на все и пошла. Главное – найти Вадима, остальное уже не имело значения.

И как бы я себя ни тешила надеждами, что вот-вот обнаружу брата, ничего не помогло. В том домике без окон и дверей, с запахом от табака и пива, не оказалось ребят. К моему удивлению он пустовал. Зря только проделала такой путь, а ведь еще обратно ковылять.

Я тяжело вздохнула и побрела в сторону дома, не представляя, как себя успокоить. Шла вдоль темной дороги, машины здесь проезжали не часто, все-таки это довольно спальный район, фонарных столбов хоть и было много, но работали они через один, кое-где местность совсем не освещалась. А когда я оставила позади несколько припаркованных в закутке автомобилей, откуда ни возьмись, выскочил рыжий пес. Он открыл пасть, оскалил белые клыки и стал на меня лаять.

– Фу! Фу! – крикнула я, переходя на другую сторону дороги. В детстве меня напугала собака, так говорила бабушка. Позже, хоть мне и понадобилось время, я смогла забыть про этот страх, однако каждый раз, когда слышала собачий вой, интуитивно сжималась. Наши страхи редко проходят, чаще они продолжают жить где-то внутри и в такие моменты, как этот, вылезают наружу.

«Я не боюсь собак. Я должна быть сильной», – говорила я себе.

– Пошел отсюда! – я старалась не подавать виду, ускорила шаги, но рыжий пес словно чувствовал меня: он громче рычал и не переставал идти следом. Сердце мое лихорадило, его гул разносился подобно колоколу, которым оповещают о беде. Дыхание сбилось, я даже умудрилась споткнуться и едва удержалась на ногах.

– Фу! – в моем голосе уже не было уверенности, и животное явно это понимало. Хищник выиграл, загнав жертву в тупик.

Я поджала дрожащие губы, на глазах выступили слезы. Больше всего на свете мне хотелось оказаться дома, подальше от этой проклятой темноты и собаки, продолжавшей преследовать меня.

– Эй, дружок, – раздался вдруг мужской голос. Я остановилась и оглянулась. – Ну ты чего такой громкий? – спросил парень. Он подошел к псу, который стоял прямо возле фонаря. Капюшон от темно-синей толстовки закрывал его каштановые коротко стриженые волосы, но я все равно разглядела лицо Громова.

– Он… – прохрипела я. – Он тебя укусит. Не трогай.

– Какая чушь, – с усмешкой сказал Яр, а затем протянул руку к псу. Я замерла, не веря своим глазам, потому что рычавшая только что собака стала ласкаться к Громову. Она завиляла хвостом, позволила себя почесать за ухом и больше не злилась, ее словно подменили.

– Как… – тихо прошептала я. – У тебя это получилось?

– Он просто защищал свою территорию.

– Но он лаял!

– А ты кричала, – Яр убрал руку, и пес помчался обратно к тому забору, рядом с которым напал на меня. Мы остались вдвоем.

– Потому что он мог укусить, – я сглотнула ком в горле и несколько раз моргнула в надежде, что слезы не покатятся по щекам. Демонстрировать свою слабость перед этим парнем – еще чего!

– Люди тоже кусаются, и порой хуже, чем собаки, – Яр посмотрел на меня, а я подумала, что даже за широкой одеждой выделялись хорошо прокачанные спортивные руки, а еще я почему-то зацепилась взглядом на его длинных аккуратных пальцах. Такими, наверное, можно было бы умело сыграть любую композицию на фортепиано или же освоить скрипку. Но Яр выбрал хоккей, и я не уверена, что ему вообще близка классическая музыка.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. Может, надо было сказать что-то еще, завести какой-то диалог, но слова не собирались в предложения, да и мне хотелось поскорее попасть домой.

Громов тоже молчал. Казалось, ему наплевать на этот мир и людей, которые тут живут. Решив не прощаться, я развернулась и пошла обратно, в сторону своих многоэтажек. Засунула руки в карманы. В одной я сжимала телефон, а другую просто держала стиснутой в кулак.

– Постой, – послышалось за моей спиной.

Я остановилась и оглянулась на Ярослава. Свет от фонаря почти не попадал в то место, где мы находились, в округе было слишком мрачно.

– Что-то не так?

– Вот, – он неожиданно протянул мне маленькую коробочку синего цвета. Я не сразу поняла, что это упаковка с лейкопластырями, а когда поняла – опешила. Он помнил о моих ссадинах и решил вдруг поиграть в героя? С другой стороны, прошло уже достаточно времени, да и я успела обработать раны.

– Ладно, – буркнул себе под нос Яр и опустил руку. – Не хочешь – не бери.

– Скажи честно, – на выдохе произнесла я. В голове давно крутился этот вопрос, пора было его задать. – Ты так себя ведешь из-за случая в раздевалке? Вернее, из-за той неудачной шутки в школе?

– А как я себя веду? – он склонил голову, и я смогла разглядеть его ухмылку. Уверенную. Дерзкую. Высокомерную. Яр смотрел на меня как на пустое место, словно я дерево, которое научилось говорить.

– Подослал Даву, например.

– Я похож на десятилетнего дурачка?

– Ну… – я пожала плечами, хотя Громов с виду не напоминал дурачка. Он казался мне довольно умным парнем, даже хитроумным.

– У Сани плохой вкус, я тут непричастен.

– Что, прости? – я не сразу поняла, к чему он клонит.

Подул прохладный ветер, и я поежилась.

Ярослав внезапно подошел ко мне и остановился напротив. Он дотронулся указательным пальцем до моего лба и все с тем же сарказмом заговорил:

– Не знаю, что в твоей глупой голове, но выбрось это. Окей?

Я ударила его по руке и посмотрела с вызовом и нескрываемым раздражением. Да, мы были разного роста и комплекции; небом и землей, во всех смыслах этого слова. Громов жил среди звезд, а я обитала в траве, где прыгают маленькие, едва заметные кузнечики. Но это не давало ему никакого права быть таким противным.

– А знаешь, может, и надо было рассказать учителям про тебя.

– Да пожалуйста, – усмехнулся он. – Мне плевать.

Яр прошел мимо меня и двинулся в сторону поворота, ведущего в соседний квартал. Его широкоплечий силуэт вот-вот должен был исчезнуть из моего поля зрения.

– Тогда больше не посылай ко мне своего дружка! – крикнула я ему в спину, с трудом сдерживая поток эмоций. Я обычно не использовала ругательства, но сейчас мне хотелось сказать пару-тройку нецензурных фраз: поведение этого парня жутко бесило.

– Осторожнее по пути домой, – отозвался Яр. – Собаки не дремлют.

И только я набрала полную грудь воздуха, чтобы выругаться, как Яр окончательно скрылся из виду, будто его никогда тут и не было. Не человек, а фантом…

Глава 9 – Ангелина

Вадим вернулся позже мамы на полчаса, и за этот короткий отрезок времени я успела заметить, как она волновалась. Удивительно. Она ничего не говорила, но постоянно грызла ногти, расхаживая по комнате и крепко сжимая телефон в своих изящных пальцах. Кажется, мама звонила Вадиму несколько раз, и он оставил ее тоже без ответа. Мне все больше хотелось зарядить брату подзатыльник.

Я прекрасно понимала, что переходный возраст, обиды и прочее, но надо же иногда включать голову. Почему мы порой не думаем о чужих чувствах? Почему эгоизм берет верх и отключает здравомыслие? Жаль, что на эти вопросы нет ответов в школьных учебниках.

Как только в дверях щелкнул замок, мама помчалась в коридор. Я тоже выскочила из своей комнаты, на цыпочках подкралась и тайком выглянула из-за стены в надежде увидеть Вадима. Он закрыл за собой дверь и окинул хмурым взглядом мать. Воздух моментально наполнился запахом уличной прохлады и табака. Брат никогда не курил – по крайней мере, я за ним не замечала этой привычки,– возможно, он просто долго находился в компании ребят, которые балуются сигаретами.

Мама стала ругаться, ее голос разрушил тишину, словно землетрясение, которое разбивает плоскость земли. Ее не устраивало все в поведении Вадима, в том числе этот дурацкий запах. И я бы, может, вмешалась, постаралась как-то сгладить конфликт, но, откровенно говоря, усталость взяла свое, поэтому я ушла к себе, накрылась одеялом с головой и вставила наушники в уши. Мне срочно требовалась перезагрузка.

***

Утро следующего дня не принесло ничего хорошего. Дома за завтраком все молчали, словно если они заговорят, мир превратится в тыкву. Но если в стенах родной квартиры катастрофа меня не настигла, то в школе я уже не смогла укрыться от бури по имени Дава.

Он стоял у высоких железных ворот, ведущих внутрь учебного заведения, и привлекал к себе множество любопытных взглядов. Одет он был с иголочки – белая рубашка выглядывала из-под расстегнутого темно-синего короткого драпового пальто. Этот парень, как яркая обертка от дорогой конфеты, притягивал к себе внимание, и каждый второй хотел узнать вкус ее начинки.

Заприметив меня, Саша поднял руку и помахал в качестве приветственного жеста. А стоило мне остановиться у ворот, как большой букет голландских желтых роз оказался прямо перед моим носом. Они совсем не пахли, будто их лишили аромата, забрав душу и сердце. Пустышки. Хоть и красивые.

– Ч-что… – я растерялась, прижав к себе букет. И как назло в этот момент мимо нас прошла Ася с подружками. Ее лицо вытянулось, в глазах мелькнуло негодование. Обычно так смотрят, когда от удивления нечего сказать. Что ж, я и сама была поражена не меньше.

– Я хотел подбодрить тебя, – ответил Саша, растягивая губы в улыбке. Все такой же дружелюбной и теплой, но достаточно загадочной.

– Что сделать?

– Создать хорошее настроение. Надеюсь, я угодил? – он склонил голову набок, а я ощутила, как в легких заканчивается кислород. Безусловно, цветы были прекрасными, и любая девушка на моем месте подпрыгнула бы от счастья. Не каждый день первый красавчик школы одаривает своим вниманием. Вот только я толком ничего не почувствовала – ни радости, ни разочарования. У меня не порхали бабочки в животе, как это обычно бывает.

– Спасибо, конечно, – я прикусила нижнюю губу, не представляя, что мне делать с этим огромным букетом. – Но не стоило.

– Еще как стоило! Ладно, идем, я провожу.

Саша развернулся и пошел впереди, пока я плелась за его широкой спиной, пытаясь спрятать лицо за пышным подарком. Мне почему-то было неловко. А потом я увидела Громова. Он шел вразвалочку по школьному двору и снова разглядывал небо. Невольно я тоже подняла голову и засмотрелась на облака. В мыслях промелькнуло, что я даже немного завидую Ярославу. Он мог делать все, что ему вздумается: устроить поджог, хотя, скорее всего, его не было, прогулять уроки, поступить в любой ВУЗ, не выполнить домашку. Да много чего. Он был ветром, который с легкостью менял место, я же была деревом, не способным сдвинуться с клочка земли.

Впервые мне захотелось чего-то большего.

Саша проводил меня до кабинета и, пожелав хорошего дня, удалился. Он не сделал ровным счетом ничего плохого, однако моя жизнь в корне поменялась после этого публично подаренного букета с желтыми розами. Изменения начались с Лили…

– Это Дава тебе подарил? – она не верила своим глазам, рассматривая на перемене цветы. Многие их разглядывали, в том числе и Ася. Последняя, правда, делала это издалека.

– Ага, с ума сошел.

– Везет тебе, – вздохнула Ильина. – Вот мне о таких букетах только мечтать.

– В нем ни капли искренности, я уверена.

– Почему ты так думаешь? – удивилась подруга. Она вытащила телефон и сделала несколько фотографий роз. Они стояли на подоконнике в белом ведре.

– Я не верю в любовь с первого взгляда, как и в то, что один человек может неожиданно заметить другого. Это придумали мечтательницы.

– Все девушки мечтательницы.