– Настолько хуже? – не утерпела я.

Сэр Кристофер поковырялся в тарелке вилкой и повторил:

– Он другой.

Что такого “другого” может быть в тушеных овощах – я не представляла.

Но я и не представляла, чтобы мне доставлял неудобства запах роз или яркий солнечный свет. Или сдвинутое на полдюйма кресло (Пенни призналась мне, что тайком расставила метки под всей двигающейся мебелью и даже под предметами декора, которые переставляет, вытирая пыль, чтобы после уборки все вернуть идеально на место)…

– Мне очень жаль, – покаялась я. – Я постараюсь приложить больше усилий в следующий раз.

Больше соли? Меньше соли? Или специи? Щепотка у меня и у кухарки может отличаться, и понимание степени готовности…

Я же действительно никогда не смогу сделать точь-в-точь как она просто потому, что я не она!

Интересно, кто-нибудь пытался донести до сэра Кристофера эту светлую мысль?

Он все же не похож на человека, совершенно глухого к доводам рассудка. Чувствительность – это одно, а идиотизм – это же совсем другое!

– Сэр Кристофер, – набравшись решимости, произнесла я. – Я не спешу оправдать свою ошибку, если таковая имела место быть. Но я сомневаюсь, что она была. Кулинария ведь сродни искусству, как живопись или даже… артефакторика! Двум разным людям практически невозможно приготовить абсолютно идентичные блюда. Я уверена даже, что миссис Доул не готовит абсолютно идентично каждый раз, просто к ее “руке” вы уже привыкли, а к моей нет.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, мисс Ривс, – в мужском голосе промелькнуло раздражение. – В артефакторике если два человека выполняют одинаковые действия, они получат абсолютно одинаковый результат. А если не получат, значит, кто-то из двух делал что-то неправильно!

– Хорошо, – я слегка сдала на попятный, – артефакторику из примера снимаем. Но два художника, рисуя один портрет одними и теми же красками, нарисуют его по-разному!

– Вы считаете себя и миссис Доул художниками?

– Нет, – терпеливо ответила я. – Я считаю, что вы требуете от меня невозможного. И не хочу, чтобы невыполнимость поставленной задачи умаляла качество моей работы!

Я сказала это и сразу подумала, что перегибаю палку. Забываюсь. Не стоило так резко.

Да и вообще не стоило…

– Хорошо, – неожиданно произнес сэр Кристофер. – Завтра в обед я приду на кухню, и вы с миссис Доул при мне приготовите одно и то же блюдо. Так мы сможем убедиться, что вы не совершали ошибок. И проверим вкус.

“Миссис Доул меня убьет”, – подумалось мне.

Хозяин на кухне! Проверять ее работу…

– Да, сэр. – Я присела.

– А теперь скажите мне, миссис Доул приготовила сегодня что-то сама? И принесите это.

–

Апокалипсис на отдельно взятой кухне маленького столичного дома нагрянул ровно в полдень.

Заслышав шаги за дверью, возвещающие о скором проявлении сэра Кристофера, Дороти перекрестилась и возвела глаза к небу. На меня она, кстати, как ни странно, не рассердилась, только охнула, когда я, потупившись, сообщила ей траурную весть, и бросилась наводить сверхидеальный порядок на идеальной кухне.

К моменту инспекционного визита все было готово: продукты помыты, почищены, разложены, ножи наточены, кастрюли и сковородки вымыты по три раза, передники и чепчики на нас накрахмалены и свежайше белы.

Мне хотелось нервно смеяться. Почему-то казалось, что мы похожи на гвардейцев, ожидающих королевского визита, только вместо штыков у нас поварешки.

– Добрый день, миссис Доул, – приветственно кивнул артефактор, и кухарка нервно икнула. В моей душе зародилось подозрение, что слышать это ей доводилось не чаще, чем раз в полгода, а то и реже. А за этим подозрением последовала философская мысль: неудивительно, что она его хвалит, она-то с ним не пересекается!

…я бы тоже очень хвалила человека, который платит мне много денег и при этом не показывается на глаза…

– Прошу вас, приступайте, – скомандовал сэр Кристофер, устроившись стоя в углу так, чтобы сохранять обзор за нашими действиями, но и не мешать.

И мы приступили.

Лист с рецептом, висящий в воздухе перед глазами. Слаженный стук ножей. Бульканье в кастрюлях. Разливающийся в воздухе густой аромат бульона и специй. Пенка, которую необходимо аккуратно снять ложкой…

…сэр Кристофер Фаулер в углу с секундомером.

Странно, но почему-то я не волновалась. Мне по-прежнему было смешно и даже как-то неуместно азартно. Самой интересно, что получится из этого очень странного эксперимента.

Надо признать, за все время готовки мне не было сделано ни одного замечания, и я смела надеяться, это означало безошибочность выполнения, а не то, что об ошибках мне сообщат постфактум и предложат эксперимент повторить.

Наконец на кухонный стол были поставлены две тарелки с супом, и мы с Дороти замерли в ожидании вердикта строгого судьи.

По его лицу, когда он отведал сначала суп миссис Доул, а потом мой, ничего не возможно было понять. А уж по произнесенным после словам – тем более, потому что сказал он только:

– Хм.

И повернулся к нам и тарелкам спиной, чтобы направиться к выходу из кухни.

Только в дверях обернулся, будто что-то вспомнил, и добавил:

– Мисс Ривс, подайте суп миссис Доул в столовую через двадцать минут, пожалуйста.

И вышел.

Несколько секунд я только остолбенело моргала.

“Суп миссис Доул”?!

Но… но… но!!!

Я подобрала юбки и решительно двинулась следом.

– Сэр Кристофер!

Мужчина обернулся посреди коридора и вопросительно поднял брови.

– Да, мисс Ривс?

– Вы не сообщили нам результаты.

– Разве? Я четко попросил подать суп миссис Доул. Вы были правы, они все равно разные.

Я запнулась, забыв, что хотела сказать: признание правоты, но при этом отказ употреблять результат моих трудов сбили меня с толку.

– И как же теперь быть? – растерянно спросила я. – Когда у миссис Доул выходной?

– Вы будете готовить по ее рецептам. – Сэр Кристофер смотрел на меня, как на дурочку.

– Но у меня не получится как у нее!

– Да, и теперь я буду просто к этому готов. Но не вижу никакой необходимости готовиться к этому в дни, когда миссис Доул здесь, поэтому сегодня вы подадите ее суп. У вас есть ко мне что-то еще?

– Да, – мрачно сказала я. – Приглашайте к миссис Доул целителя не когда она заболеет, а раз в шесть месяцев, чтобы здоровье она сохранила на долгие-долгие годы!

…а с ним – нервы всех работающих в этом доме экономок!

Но этого я, конечно же, не сказала.

Сэр Кристофер на мой случайный сарказм, к счастью, не обратил внимания. Только кивнул и ушел к себе в кабинет.

А через несколько дней в дом заявился маг-целитель, осмотрел миссис Доул, назначил анализы и комплекс профилактических оздоровительных процедур за счет работодателя.

–

Со дня моего найма прошло чуть больше недели.

Надо признать, что простыми эти дни не были. Необходимость держать в голове большое количество правил выматывала, поиски ящерицы раздражали, как и проделки дома.

Должно быть, сэр Кристофер Фаулер действительно гений, потому что я не понимала, как иначе можно создать на самом деле живой и что-то там себе думающий дом. Но я бы не отказалась, чтобы он был чуть больше гением и призвал этот самый дом к порядку. Как говорится, не можешь помочь, так хотя бы не мешай!

Но нет. Однажды я обнаружила только что выстиранные, выглаженные, сложенные полотенца скомканной горой на полу. В другой раз неведомая сила повесила на крючок для одежды мою подушку, да так зацепила, что при попытке ее снять она порвалась. И птичий пух вместо того, чтобы опасть на пол, кружил и кружил по комнате, норовя разлететься по всему дому. А чего стоит намертво прилипший ковер, который Пенни собиралась вынести и выбить… И я отчаянно завидовала миссис Доул, которая подобных радостей была лишена. Она поведала мне, что после нескольких весьма неприятных и даже опасных инцидентов сэр Кристофер исключил кухню из зоны влияния артефактных способностей дома. Ножи детям не игрушка!

И в итоге я ловила себя на том, что, прибирая все это, начинаю отчитывать бессловесное, но очень выразительное творение гения, как малолетнего ребенка. Потому что раздражение нужно было куда-то девать, а куда его еще денешь? В себе хранить – гиблое дело!

Но самым странным было ощущение, что оно меня слушает.

Не слушается.

Но слушает.

Из плюсов – выходной миссис Доул мы пережили без катастрофы. Не то чтобы сэр Кристофер съел все, что я приготовила, и еще попросил добавки. Но и не оставил тарелки абсолютно нетронутыми. И даже похвалил ягодный пирог на десерт. Пирог, правда, заранее приготовила миссис Доул, но я малодушно не стала об этом упоминать. Вряд ли она обидится, а у меня испытательный срок и мне надо!

А еще я заряжала артефакты! Те самые, очистительные, стоящие в кабинете, мастерской и лаборатории. И это было целое событие для меня и как для экономки, и как для мага. По крайней мере, я впервые за долгое время полноценно почувствовала себя таковым.

Зарядка – это, может быть, и не сверхсложное действие, но оно явно не входит в ряд бытовых чар, требует серьезной концентрации и контроля над потоками. А потому в первый раз сэр Кристофер сам вызвал меня к себе в кабинет, чтобы убедиться, что я все делаю правильно. И пояснил, что в дальнейшем он предпочтет, чтобы я занималась этим в его отсутствие, ибо на текущий день я смогла убедить его хотя бы в том, что способна ничего не трогать из того, что трогать нельзя.

Очень хотелось поблагодарить за высокую оценку моих умственных способностей, но я привычно удержала язык за зубами.

Артефактор бережно снял каменные цилиндры один за другим, демонстрируя мне тонкие конструкции из странно скрепленных металлических палочек. Они были треугольной формы со скругленными углами, каждая с навершием из крупной жемчужины, слегка мутной, сероватой.

– Этот цвет означает, что требуется зарядка. Заряженный артефакт светится. Нельзя доводить его состояние до полной потери жемчужного блеска, это чревато непоправимыми последствиями, – пояснял сэр Кристофер. – Подойдите ко мне.

Я подошла, куда указали – на место прямо перед артефактами. И перед артефактором.

Почему-то было очень странно ощущать его присутствие за моей спиной. Мы сталкивались только лицом к лицу, да и в принципе экономка не имеет права поворачиваться спиной к хозяевам. К тому же от нервности ситуации в позвоночнике поселилось странное щекочущее ощущение, от которого хотелось ежиться и передергивать плечами. И волоски прически щекотали шею, слегка задеваемые чужим дыханием.

Я вздрогнула, когда сэр Кристофер взял меня за руку: он перехватил мое запястье, поднял его и направил так, чтобы я коснулась поблекшей жемчужины кончиками пальцев.

– Более сильного прикосновения не требуется, конструкция хрупка. К тому же такого контакта достаточно для того, чтобы передавать силу, но недостаточно для того, чтобы поток вышел слишком напористым. Приступайте.

Он выпустил мое запястье, но не сдвинулся с места. И я, выкинув из головы глупые мысли, которые напихала туда Пенни с ее: “Наш хозяин не такой!” – мне бы и не подумалось до нее размышлять, такой он или нет! – сосредоточилась и потянулась к собственному дару.

Сила откликнулась откуда-то из солнечного сплетения, а потом почти сразу ощутилась щекочущим покалыванием в ладони, устремилась к кончикам пальцев, уколола в момент перехода от меня к артефакту. Но я сдержалась, не вздрогнула, не потеряла контроль и продолжила переливание.

Жемчужина начала медленно светлеть, сиять изнутри, и это сияние постепенно пробивалось на поверхность, очищая ее от мутных разводов.

Когда над моим ухом прозвучало: “Достаточно”, я и сама уже была готова прервать подачу.