Развод. Диссертация лжи (страница 5)
Я замираю на месте. Да, похоже что к каждому пункту нужно объяснение по листу «а четыре».
– Карина, не надо стирать бумажные. Надо стирать салфетки из ткани.
– А… – откашливается, – А что, на каждый день недели свое меню?
– Да, и ты должна полностью его придерживаться до моих особых распоряжений. И солянка должна быть вот такая! Как приготовила Вероника перед своим уходом!
– А рецепт есть?
– Какой еще рецепт? Берешь и делаешь!
Черт, Карина точно дура! Да любая баба должна уметь готовить солянку! Любая. Даже с улицы вытащи… Но эта все усложняет:
– Да я никогда в жизни не готовила солянку! Я понятия не имею, как ее варить! И тем более не знаю, как сделать так, чтобы она была похожа на ту, что в холодильнике!
– Экспериментируй. Ну или можешь позвонить Веронике и попросить чтобы она тебя научила! – говорю очевидную вещь, но Карина вскипает:
– Она знаешь куда меня пошлет? По какому адресу? – и вид такой злой. А ведь когда мы начали общаться только, мне казалось что это милейшая девочка!
– Это ты все на себя примеряешь! Читай все пункты.
– Господи… – снова заглядывает в списки, – Вот этот пункт, протирать полки… Чем? Что за средство?
– Там написано название. У меня мебель из массива дуба. Учитывай это. И мраморные подоконники. Не дай бог ты их испортишь! Там средства должны быть на каждый случай отдельно. А мою куртку на соболином меху весной надо обрабатывать… Конечно если ты справишься и доживешь со мной до следующей весны. В общем давай, накрывай по-человечески на стол, поедим. Потому что мне еще надо поработать. И без тебя голова болит.
Глава 10. Вероника
– И что же тут забыла законная супруга самого Юрия Давидовича Одинцова? – интересуется Волжский. Его раскатистый голос звучит так громко что, кажется, отбивается от стен кабинета. Я сжимаюсь. В моей голове возникает миллион мыслей, и первая, самая главная, звучит так: «Да кого я пытаюсь обхитрить?»
Господи, ну какая я дура! И зачем я вообще пришла сюда? Сейчас Волжский меня унизит и выгонит в три шеи. А еще, чего доброго, об этом узнает Юра с его проституткой. И все будут смеяться над моей глупостью.
Я чувствую как краснею, по спине катятся капельки пота, на лбу – испарина. Я готова плакать. Потому что отвечать как есть – это унижение. А врать я не умею.
Видя что я не отвечаю, Даниил Олегович садится напротив. Между нами – столик, совсем крохотный, для посетителей. Мы слишком близко друг к другу. Я чувствую его дыхание, его запах… Мужской, терпкий… Я невольно сглатываю. И смотрю на свои руки.