Я смотрела на него со стороны и понимала, что рядом с ним мне спокойно и тепло. Рядом с ним я защищена и, кажется, даже любима. Не буду утверждать, что это любовь, но он точно испытывает ко мне симпатию. Как и я к нему. Наверное, каждая девушка мечтает о таком мужчине, который бы взвалил на себя все твои проблемы и убедил ни о чем не думать. Именно так Никита и поступил, чем и вызывал мое восхищение.

Помахав рукой, он вышел из дома, а я, стянув с дивана плед, вернулась к окну и присела на пол у самого стекла.

В этом доме ощущалась особая сказка, грядущая вместе с Новым годом.

Никита.

Припарковавшись у дома Алины, я устало потер глаза и глянул через окно на окна квартиры дочери. Ждет, свет горит. Совсем выросла моя девочка. Женька ею бы гордилась.

Грустно улыбнулся и, забрав телефон, вышел из авто.

В городе снега поменьше. Хотя тоже знатно выпало, учитывая, что сейчас только конец ноября. Как бы не пришлось на Новый год грязь месить.

Только схватился за ручку подъездной двери, как в кармане зазвонил телефон. Наверное, Рита звонит, волнуется о том, как я доехал.

Достал мобильный и нахмурился. Катерина.

– Слушаю.

– Никит, привет. Извини, что потревожила. У меня проблема. Ты не мог бы приехать?

– Что случилось? Я занят, Катя.

– Прости, просто мне очень нужна твоя помощь, ― произнесла она заплаканным голосом, и я выдохнул.

Очень вовремя!

– Ладно, сейчас буду! Не реви!

Сбросил вызов и, отойдя от двери, снова посмотрел на окна квартиры дочери. Прости, малышка, я задержусь.

Вернувшись в авто, завел двигатель и рванул в сторону дома Кати. Кажется, с этой девушкой пора поговорить основательно, если она еще ничего не поняла. Потому что теперь мне не нужны никакие недоотношения. В моей жизни появилась Рита, и она главная после дочери. А все эти ночные приключения больше не для меня.

В кармане зазвонил телефон. Я притормозил на светофоре и ответил на звонок.

– Что еще, Катя?

– Эм, папуль, это я.

– Алина? Прости, не глянул на экран. Ты извини, я немного задержусь.

– Пап, а при чем тут Катя? У вас с Ритой все нормально?

Я улыбнулся и тронул машину вперед.

– Все нормально у нас с Ритой.

– Тогда при чем тут эта твоя подстилка?

– Дочь, выражайся скромнее. Катя позвонила с какой‐то проблемой. Нужно помочь.

– Если Рита узнает…

– А ты не говори.

– Пап, послушай, мы, женщины, очень ранимые. А если твоя Катя будет звонить, когда у тебя малыш появится? Ты тоже побежишь к ней?

– Ладно, дочь, позже об этом поговорим. Я скоро буду.

– Хорошо. Жду тебя.

Сбросив вызов, отложил телефон на приборную панель. Мне тоже не нравилось, что пришлось менять планы, а еще я подозреваю, что Катя затеяла какую‐то игру. Нужно ей все доступно объяснить, чтобы поняла, что в следующий раз будет справляться без меня.

Через пятнадцать минуть, притормозив у подъезда, я поднялся на ее этаж. Двери мне открыли не сразу. Я уже было хотел уходить, когда услышал щелчок замка. А в следующую секунду дверь распахнулась, являя моему взору несчастную заплаканную девушку, лицо которой было испачкано тушью.

– Что случилось? ― без приветствий поинтересовался я, хмуро рассматривая Катю.

– Никит, прости, что я тебя оторвала от твоих дел, ― и она горько разрыдалась, а мне даже жалко ее стало.

Я обнял ее, входя в квартиру и закрывая двери.

Признаться честно, такой расстроенной Катю я видел впервые. Обычно она либо кокетка, либо стерва, но жалость к себе никогда не вызывала, чего нельзя сказать сейчас. Она была разбита, подавлена, и это меня поразило.

– Успокойся, Катя. Все хорошо. Слышишь? Все хорошо. Ну ты чего? Говори. Что случилось?

Она снова и снова всхлипывала, прижимаясь к моей груди. Я позволял ей это делать, потому что видел, как она нуждается в поддержке. Все же с Катей мы знакомы больше года, и не такой уж она и чужой человек. Потому оставить ее сейчас одну было бы слишком глупо.

– Пойдем, пойдем, тебе нужно согреться.

Я провел ее в гостиную и, усадив на диван, укутал в плед.

– Чаю? ― она резко закивала, дрожа всем телом.

– Я сейчас.

Пошел на кухню и отыскал все необходимо для чая, пока закипала вода. Благо я знал, где что находится, потому что именно сюда приезжал за удовольствием. Всегда встречались у Кати на квартире. И не потому, что жалел денег, как раз наоборот, от меня она получала их сполна. Просто было бы глупо встречаться в отеле, когда есть хорошая квартира.

Забрав полную чашку горячего чая, вернулся в гостиную. Катя все еще всхлипывала и кусала губы, пытаясь закутаться в плед как можно сильнее.

– Держи, сейчас согреешься.

Она вытащила руки из‐под пледа и, обхватив чашку, принялась медленно пить чай. Я смотрел на нее и пытался понять, что же все‐таки случилось. Но она молчала, и давить на нее я не хотел. Видел, что ей сейчас непросто. Пусть успокоится и потом расскажет.

Через пять минут Катя вернула мне пустую чашку. Тяжело вздохнула и, удобнее разместившись, положила голову на спинку дивана. Прикрыла глаза.

Я отставил чашку и посмотрела на ее лицо. На нем столько боли, что мне даже как‐то непривычно видеть Катю такой.

– Меня пытались изнасиловать.

– Что? ― ошарашенно переспросил я, застыв на ней взглядом.

– Я шла домой, и на меня напал какой‐то урод в переходе. Он принялся рвать на мне одежду. Она вон там кучкой лежит.

– И что было дальше?

– Меня прохожий спас. Если бы не он, то… ― и она снова всхлипнула, и разрыдалась.

У меня внутри всё сжалось в тугой узел. Я все мог понять, но не то, как мужик бьет женщину и уж тем более насилует.

Черт! Каким же конченым мудаком надо быть, чтобы такое творить?

– Успокойся, Катя. Главное, что все обошлось, слышишь?

– А если бы нет? Если бы не обошлось? ― произнесла она сквозь слезы. ― Что бы тогда со мной было? Я бы просто… я бы не смогла жить. Не смогла, понимаешь? Я же совсем одна в этом мире.

Мне было ее очень жалко. Катя действительно была одна в этом мире. Когда ей исполнилось восемнадцать, ее родители погибли в авиакатастрофе. Бабушка умерла спустя два года, а больше родных и не было. Потому я понимал ее боль и не мог оставить сейчас одну.

– У тебя, если что, всегда есть я. Не плачь. Все будет хорошо. Главное, что обошлось.

Она активно закивала головой, а я снова прижал ее к своей груди.

– Все будет хорошо, ― снова произнес я, раскачивая ее из стороны в сторону.

– Останься со мной, пожалуйста. Мне так страшно.

– Я побуду с тобой, пока ты не уснешь. Не оставлю тебя.

– Останься ночевать, прошу тебя. Иначе я просто сойду с ума, ― она приподняла голову и выдохнула свои слова мне в губы.

Я медленно покачал головой.

– Катя, между нами все закончилось. Я сейчас с другой женщиной.

Она замерла подозрительно и, о чем‐то подумав, кивнула.

– Останься, прошу.

– Нет. На всю ночь не останусь.

– Ладно. Хоть так.

– Ты куда собралась? ― она поднялась с дивана и пошла в коридор, медленно перебирая ногами.

– Душ приму. Хочу смыть с себя его мерзкие касания.

Я кивнул. Прошел к окну и решил, что нужно позвонить Алине. Кажется, я к ней сегодня уже не попаду.

Распахнул шторы и посмотрел на вечерний город. Нужно скорее тут заканчивать и ехать к Рите. Очень хочу оказаться в ее объятиях. Ощутить на себе поцелуи и радоваться, что моя девочка рядом.

Потерев лицо руками, достал телефон и набрал Алину. Ответила она после третьего гудка.

– Ну, ты где, папуль?

– Алин, давай в следующий раз. У Кати беда случилось, и ей нужна поддержка.

– Пап, я надеюсь, ты не собираешься у нее ночевать?

– Нет, конечно. Не переживай.

– Ладно. Рите привет передавай.

– Хорошо, целую.

Только я сбросил вызов, как почувствовал на плечах женские руки. Резко обернулся и нахмурился.

– Катя?

– Никита, останься, прошу тебя.

Я опустил взгляд и со злостью отметил, что она переоделась в развратный комплект, пытаясь таким образом соблазнить меня.

– Ты что, наврала мне? ― на ее лице ни капли трагизма.

– Я просто не знала, как тебя пригласить к себе. Я соскучилась, Никит, ― и она рукой прошлась по моей груди.

Я резко перехватил ее за запястье и одарил гневным взглядом.

– Ты вообще уже охренела? Я к дочери не попал из‐за твоих дурацких шуток.

– Скажи я правду, ты бы не приехал.

– Конечно, не приехал бы. Катя, между нами все кончено. Я не свободный человек. И прекрати мне названивать с глупыми историями, выдуманными твоим мозгом!

Я обошел ее и размашистым шагом направился в прихожую. Надел пальто и заметил, что следом прибежала Катя, только теперь на ее лице вместо боли читалась ярость.

– Никита, я же люблю тебя. Почему ты так со мной поступаешь?

– Я предупреждал тебя, что между нами только секс. Чего теперь ты хочешь? На что вообще надеялась?

– Значит, ты свою мышь любишь, да?

– Подбирай выражения. Я тебе повода не давал. Деньги платил вовремя, разве нет?

Обул ботинки, натянув на шею шарф, схватился за ручку двери.

– Я не дам тебе с ней жизни. Понял меня? Не дам!

И я захлопнул дверь, не собираясь слушать чушь из уст озлобленной женщины.

Глава 6

Рита.

Посмотрев в окно, я выдохнула и решила приготовить легкий ужин, иначе совсем скоро светиться буду. При моем рационе легко сбросить вес.

Пока на сковороде жарился бекон с яйцами, я вспомнила, что обещала Никите с Алиной позвонить тете Кире. Но со всеми этими поездками вовсе об этом позабыла.

Убавив газ на плите, я вытерла мокрые руки и отыскала в телефоне номер дедушкиной сиделки. Бросила взгляд на часы, убедившись, что еще не слишком поздно звонить, нажала кнопку вызова.

– Слушаю.

– Тетя Кира, добрый вечер, не отвлекаюсь вас?

– Риточка, привет. Нет, конечно. Что‐то случилось?

– Нет, все, что могло случиться, уже… ― я на миг задумалась и, тряхнув головой, продолжила: ― Теть Кир, вы бы не хотели работать у Морозова поваром?

– У Морозова? Хм, даже не знаю. А ему надо?

– Да, и я предлагала ему вашу кандидатуру.

– А он что?

– Он не против. Приезжайте. Здесь и жить можно. А я же знаю, что вы квартиру снимаете, а здесь бесплатно.

– Я с радостью, Рит, спасибо! Когда можно приехать?

– Да хоть завтра. Мы будем рады.

Я бросила взгляд на плиту и добавила:

– Все, адрес знаете. Я побежала, иначе у меня сейчас сгорит яичница.

Сбросила вызов и вовремя отставила сковородку. Еще бы пара минут, и мой ужин точно бы сгорел.

Переложив все в тарелку, я присела за стол и устремила взгляд за окно.

Жизнь поменялась. Сделала крутой поворот, что мне до сих пор не верится, что все это происходит со мной. Никита, эта жизнь в его доме. Я больше не ощущаю себя одинокой, хотя постоянно вспоминаю дедушку, который всегда мечтал увидеть меня счастливой.

Странно так все. Чтобы что‐то обрести, нужно что‐то потерять. Так и с родными людьми. Мы с дедушкой всегда были одни, никто не пытался влезть в нашу семью, или ни у кого не было желания приводить еще кого‐то. Но стоило дедушке умереть, как в мою жизнь вошли сразу два человека. И нет, я понимаю, что Алина дочь Никиты и все так и должно быть. Но, по сути, она теперь будет жить отдельно, а для меня все равно близкая. Морозовы помогли мне в самый тяжелый момент жизни, а на такое способен далеко не каждый.

По дому раздался звонок моего мобильного, оставленного на барной стойке. Прошла к нему и заметила на экране неизвестный номер.

– Слушаю.

– Правильно делаешь, слушай внимательно, ― услышала гневный голос и, нахмурившись, посмотрела на экран.

Нет, номер точно неизвестный.

– Простите, вы кто?

– Ты украла у меня мужчину, и я хочу, чтобы ты знала, что никогда не будешь с ним счастлива. Я просто этого не позволю.

– Вы сумасшедшая?

– Знаешь, как говорят? На чужом несчастье своего счастья не построишь.