И еще… вряд ли человек его возраста мог догнать мальчишку на самокате! Вот так вот просто бежал, бежал и догнал? Да не смешите мои тапочки!

Кроме того, как он нашел меня?

Когда тот парень налетел на меня, поблизости никого не было. Ни рядом со мной, ни на той стороне улицы, из ближнего кафе тоже никто не смотрел.

Так откуда он знает, что этот телефон – мой? И что это за неумеренная забота о ближнем? Рассчитывает на вознаграждение? Это вряд ли, одет он прилично, пальто вон дорогое, а телефончик копеечный, да и у меня вид сверхскромный. Нет, тут что-то не то…

А мужчина уже протягивал мне телефон и покровительственно улыбался:

– Вот он, ваш телефончик!

Он протягивал мне только что украденный телефон и продолжал говорить:

– Хорошо, что я успел! Сейчас ведь человек без телефона как без рук! Все ведь у нас в телефоне… А вы, кажется, в это кафе собирались? Пойдемте, я вас кофе угощу!

Вот интересно! Он мне хочет вернуть телефон, да еще и кофе предлагает угостить…

Нет уж, я помню, где бывает бесплатный сыр!

Мужчина буквально впихивал телефон мне в руку.

Я отдернула руку и проговорила с деланым удивлением:

– Извините, но вы что-то перепутали. Это не мой телефон! Мне чужого не нужно!

– Как не ваш? – переспросил мужчина с явной обидой в голосе. – Что значит не ваш?

– Не мой – значит не мой! И у меня вообще никто ничего не крал. Особенно телефон.

– Как это не крал? Но я своими глазами видел…

– Извините, вы ошиблись! – твердо сказала я.

– Это вы ошибаетесь! Это ведь ваш телефон! – Он начал понемногу закипать.

– Нет, не мой. – Я, наоборот, держалась, как могла, спокойнее. – Уверяю вас, я свой телефон знаю… в лицо.

Мужчина хотел еще что-то сказать, но вовремя прикусил язык – понял, видимо, что, продолжая настаивать, он только еще больше испортит ситуацию.

Вместо этого он чуть заметно отступил от меня и проговорил примирительно:

– Ну, значит, я действительно ошибся… наверное, это была другая девушка…

– Наверное! – отозвалась я и пошла прочь – ничего, и в грязной куртке дойду, главное, поскорее убраться от этого типа.

Я шла, стараясь не убыстрять темп, хотя хотелось бежать сломя голову, нестись не разбирая дороги.

Я сжала зубы и заставила себя ступать медленно, так же медленно считая про себя: раз, два, три, четыре – два шага, потом снова медленный счет и два шага… главное, не оглядываться и не останавливаться, не втягивать голову в плечи, не размахивать руками и дышать глубоко через нос.

Но паника подступала.

«Это они, это они, это они», – стучало в голове. Они нашли меня и сейчас возьмут. Увезут куда-то и станут пытать. А я ничего не знаю, у меня ничего нет, я понятия не имею, кто взял эти бумаги.

Но даже если я буду орать перед смертью, все равно они не перестанут меня пытать. И я умру в ужасных мучениях. Так не лучше ли сделать это сразу, вот прямо сейчас броситься под проезжающий грузовик. И все будет кончено.

Но тут я вспомнила о Берри.

Если я не вернусь домой, что будет с ним? Бедный пес умрет от голода и жажды, потому что никто не придет. У него никого нет, как и у меня. Никто не знает, что пес у меня, истосковавшись, он начнет лаять и выть, но хозяин, что сдал мне квартиру, уехал далеко на север. Он там работает вахтовым методом, так что его и не найти, если что.

Это мне сказал Октавиан, он и определил меня на эту квартиру.

Так что я просто не имею никакого права покончить жизнь самоубийством, пока не узнаю, что случилось с Максимом, или уж в крайнем случае не пристрою собаку в хорошие руки.

Эта мысль придала мне сил, и я пошла бодрее. Никто меня не остановил, никто не выскочил из подъехавшей машины и не пытался запихнуть меня в багажник.

Дома меня ждал истомившийся Берри. Когда я в изнеможении плюхнулась на диван, не сняв даже куртки, он положил голову мне на колени и затих.

– Дорогой, – я почесала его за ушами, – мы обязательно найдем Максима.

Берри тяжело вздохнул, а я стала думать, чем мне грозит этот инцидент с телефоном.

Ясно, что тот тип в дорогом пальто привязался ко мне не просто так. Кто он – и кто я? Замурзанная девица в дешевых кроссовках и грязноватой куртке, вряд ли кто-то может просто так угостить меня кофе. Значит, ему нужно от меня что-то.

Я подумала немного и сообразила, что вся история с телефоном была задумана для того, чтобы этот тип со мной познакомился. Ну да, все сходится: наняли какого-то мальчишку, чтобы он выхватил у меня телефон, он просто отдал телефон этому типу за небольшую денежку и поехал своей дорогой.

Но зачем такие сложности? Телефон краденый, в нем нет адресной книги, а есть только номер Максима.

– Вот! – Я даже подпрыгнула на месте, отчего Берри недовольно поднял голову и посмотрел на меня укоризненно: хорошо так сидим, что ты дергаешься?

Я отмахнулась, чтобы не сбиться с мысли.

Стало быть, этот тип отслеживал телефон Максима. И как только я ему позвонила, он вышел через номер на меня. Есть такие способы, не зря Октавиан отобрал у меня мой собственный мобильник и запретил пользоваться интернетом.

И что из этого следует? Во-первых, это значит, что Максим жив, думаю, что относительно здоров, но ему грозит опасность, поэтому он прячется и мобильник свой отключил.

Во-вторых, я, конечно, сглупила, что звонила и писала ему сообщения, но это значит, что охотятся за мной не мои враги, а посторонние люди, которые хотят что-то узнать о Максиме. Они или он, тот тип в дорогом пальто и с хорошей стрижкой, думают, что я что-то могу про Максима знать. Но я ничего не знаю, так что правильно сделала, что не призналась насчет телефона.

И, в‐третьих, мне обязательно нужно продолжать поиски Максима, ради Берри.

«Вот это правильно!» – пес посмотрел на меня с глубокой признательностью.

Неужели он умеет читать мысли?

Однако сегодня мне нужно работать, раз получила задание от Октавиана.

И я уселась за компьютер и на улицу выбралась только к вечеру, когда Берри дал понять, что терпение у собаки не безгранично.

Мы зашли в магазин на углу, купили продуктов и прогулялись в парке, не заходя на собачью площадку, так что никого не встретили. Берри если и был недоволен короткой прогулкой, то ничем этого не показал. Говорила уже, что у него замечательный характер.

Спать я легла не поздно, намереваясь хорошо выспаться. Если я мало сплю, то утром голова тяжелая, долго в себя прихожу.

Однако моим благим намерениям не суждено было осуществиться, потому что ночью меня разбудил лай Берри.

С трудом выходя из сна, я поначалу не поняла, что вообще происходит. Берри – пес воспитанный, и в квартире вообще никогда не лаял, разве что по лестнице пройдет кто-нибудь шумный. Ну, работяги мебель таскать начнут или же супруги средних лет с верхнего этажа всегда ругаются, до квартиры дойти не могут.

Сейчас же была глубокая ночь, даже фонарь, который всегда светит в мое окно, не горел. Я поднялась с кровати, убедилась, что на часах без пяти три, и поплелась по квартире искать собаку.

Берри нашелся не у двери, а на кухне. Он самозабвенно лаял на стену, граничащую с квартирой Максима.

– Тихо! – Я сжала ему пасть и прислушалась.

Из соседней квартиры доносились какие-то стуки и движения. Опять, что ли, Рогнеда заявилась? Чего ей надо среди ночи?

Берри вырвался и снова залаял злобно. Я постучала в стенку кухни.

– Эй, что у вас там случилось?

Никто мне не ответил, а Берри рванул в прихожую и буквально захлебнулся лаем, бросаясь на дверь. Я с трудом его оттащила и заглянула в глазок.

Ну, сами знаете, что можно увидеть в такой глазок, однако мне удалось разглядеть спину убегающего человека, а потом еще одного. Двое злоумышленников с шумом скатились по лестнице (не помню, говорила я или нет, что лифта в доме нету), и я услышала, как внизу хлопнула дверь подъезда.

Я тут же метнулась к окну кухни, которое выходит на ту же сторону, что и подъезд, и еще успела увидеть, как две фигуры улепетывают через двор.

В темноте было не разобрать, кто там, но один человек был обычного роста, а другой – очень маленький. Ребенок? Понятия не имею.

Тут на площадке послышался шум и недовольные голоса, в мою дверь кто-то позвонил. Я схватила Берри за ошейник и открыла дверь.

Ого, пять месяцев тут живу и столько соседей сразу никогда не видела! На площадке тут всего две квартиры, так что была старуха, что живет внизу, под Максимом, пара соседей сверху – те, что все время ругаются, и еще девица, что живет подо мной. Такая блондинка, злоупотребляющая макияжем, даже ночью при параде. Может, она ночью работает? И халат ярко-розовый до пола.

Пару раз мы с ней столкнулись на лестнице, она окинула меня взглядом, и все отразилось у нее на лице: эта замарашка и неудачница ей не ровня. Процедила что-то в ответ на мое приветствие, плечом дернула и пошла.

Что ж, я только порадовалась, Октавиан не велел мне с соседями знаться. Мужик сверху был босиком и в просторных трусах, его жена успела все же натянуть на себя длинную футболку. Одна старуха, что живет под Максимом, была в спортивном костюме, и голова платком повязана.

– Что у вас тут происходит? – с ходу накинулся на меня мужик. – Что твоя шавка гавкает среди ночи? Мне, между прочим, выспаться надо, мне на работу рано!

– А я при чем? – Я пожала плечами. – Не больше вашего знаю!

Тут я заметила, что дверь в квартиру Максима открыта, и видно, что замок не ключом открывали, а взломали.

– Николай! – вступила старуха. – Ты бы оделся, что ли, а то простудишься. И на собаку нечего ругаться, он грабителей спугнул своим лаем.

– Грабителей! – хмыкнул мужик и переступил ногами – видно, и правда ему было неудобно на холодном полу, а не уходил он из чистого упрямства. – Да что у этой выжиги брать-то? У нее своего там вообще ничего нету, все жильца ее.

– Максим сам где? – обратилась ко мне старуха. – Что-то я давно его не видела.

– В командировке, – ответила я, чтобы ничего не объяснять, – а Рогнеда ему от квартиры отказала, потому что он не заплатил.

– Она может, – с чувством сказал сосед, и я поняла, что Рогнеда Ивановна многим успела опротиветь.

Тут на лестнице раздалось громкое топанье и пыхтенье, и появилась Рогнеда собственной персоной. Оказывается, она жила рядом, и старуха ей сразу же позвонила.

Рогнеда ураганом ворвалась в квартиру, оттуда послышались ее горестные причитания. Мы переглянулись, вот ни в одних глазах я не увидела ни капли сочувствия. Да, Рогнеда Ивановна умеет вызвать к себе сильные чувства!

Тут мои мысли приняли совсем другое направление. Ведь Рогнеда сейчас вызовет полицию. И мы все пойдем в свидетели. А это значит, что придется предъявить паспорт. А вот это крайне нежелательно.

Впрочем, что я говорю, это просто невозможно! Ни под каким видом нельзя показывать этот паспорт компетентным органам, так сказал Октавиан. Потому что паспорт этот годится только для того, чтобы показать его хозяину квартиры. Или, к примеру, на почте предъявить, когда письмо до востребования получить нужно. Но я никаких писем не получаю, говорила уже. А в полиции этот паспорт ни в коем случае нельзя показывать, там проверить могут.

Мне стало страшно.

– Ну, Рогнеда, полицию будешь вызывать? – спросил сосед, когда Рогнеда вышла.

– А тебе какое дело? – привычно огрызнулась та в ответ.

– А такое, что нам тут не нужно, чтобы менты по квартирам шлялись и расспрашивали! – гаркнул он.

Все согласно молчали.

– Да ей и самой это не нужно! – усмехнулась старуха. – Небось квартиру-то сдаешь неофициально, налогов не платишь?

Рогнеда хлопнула дверью и ушла в квартиру.

– Жадность фраера сгубила! – сказал сосед и пошел наверх. Жена его в кои-то веки не стала возражать.

– Слушай, у тебя покурить нету? – спросила девица, кутаясь в свой розовый халат.

– Не курю! – отрезала я и потянула Берри в квартиру.