Как был не прав папа, стало ясно уже на следующий день. Олю стали называть Пупырой. Ей в тетрадке рисовали жаб. Как-то мальчишки оплевали ее из трубочек, и она покрылась вдобавок прыщами из пластилина. Оля об этом родителям не рассказывала. Какой смысл? Отец снова пожалеет, а мать заставит поколотить заклятую подружку.

Буллинг прекратился через три года. Появилось много новеньких, и одноклассники переключились на некоторых из них. Кто-то дал отпор, а у двоих появились обидные клички. Не желая участвовать в травле, как и заступаться за бедолаг, Оля попросила перевести ее в другую школу. Так как та была с математическим уклоном, мать согласилась.

И вот годы спустя она вспомнила о тех временах, когда Оля была Пупырой. Оказывается, она все подмечала, просто не вмешивалась. Хотела, чтоб дочь сама справилась с проблемами, а помогала тем, что ограждала от новых переживаний.

– Перестань жить прошлым, – посоветовала она. – Из твоей жизни многие ушли. Нет бабушки, тетки, сына… Но ты все еще у себя есть!

– Думаешь?

– Надеюсь. Но нужно искать. Под толстым слоем негатива из боли, разочарований, обид и страхов скрывается твоя истинная натура. Доберись до нее, прошу.

Слова матери запали Оле в душу. Она размышляла над ними неделю. Ровно столько времени ей понадобилось на то, чтобы избавиться от вещей Адама. Хорошие она отдала, негодные… Нет, не сожгла, к чему эти ритуалы? Просто выкинула на помойку. Потом подсчитала деньги. Оказалось, ей одной очень мало надо и того, что она заработала за полтора месяца, ей хватит на полгода. Но не в Москве…

Тогда-то Оля и собралась в Ольгино!

Там у нее дом, сад, баня. Там шикарная природа, есть водоемы, где можно купаться. Там тихо, спокойно, но это не глушь. Там столько знакомого и столько же незнакомого. Там она когда-то чувствовала себя абсолютно счастливой.

– Лучшее место для человека, который хочет вернуть себя настоящую, – решила Оля и, собрав пожитки, отправилась в гараж отца, чтобы взять его машину. Даже дорога в Ольгино ее будоражила.

Глава 2

Он сидел возле окна и смотрел на детей, играющих в баскетбол.

– Бездари, – покачал головой майор Зорин, когда защитник одной из команд пропустил наугад брошенный мяч.

Чтобы больше не отвлекаться на них, он опустил жалюзи. В его детстве не было нормальных площадок, но все пацаны умели играть и в футбол, и в волейбол, и в хоккей, гоняя на коньках по замерзшему озеру, а современные дети только в компьютерных баталиях рекорды бьют. Зорин знал, о чем говорил, у него рос сын, который в свои десять не умел попадать по мячу, зато в игре «ФИФА» выходил на поле за Роналду.

– Товарищ майор, разрешите? – услышал он голос за спиной и обернулся.

В дверях стоял старший лейтенант Хасанов. Молоденький, хорошенький, всегда опрятный, уважительный, бабушки его обожали и горевали, когда парень перевелся из участковых в опера. Некоторые из них навещали Хасанова на новом месте службы, носили ему пирожки и малиновое варенье.

– Заходи, Рустам.

Старлей переступил через порог и аккуратно закрыл за собой дверь. Зорину он нравился. Не так сильно, как бабушкам, но с ними мало кто сравнится. Обычно майор шпынял неопытных оперативников, а к этому относился терпимо. Парень старается, во все вникает, проявляет чудеса дисциплины, уважительно относится к начальнику. А еще щедро делится с коллегами пирожками да вареньем и не поддается на провокации замужней, но крайне вольной дознавательницы Сидоровой. Не гнилой парень, с принципами. А опыт – это дело наживное.

– Товарищ майор, вы ведь местный? – спросил Рустам, присев на стул, но лишь после того, как на него указал Зорин. Не сделай он этого, так бы и стоял столбом.

– Да, я родился и вырос в Ольгино. А что?

– Сегодня ко мне гражданка Митрошина приходила.

– С самсой? – Михаил припомнил, что эта старушка всегда баловала Хасанова национальной выпечкой, решив почему-то, что он узбек. Самса у нее выходила потрясающе вкусной, вот только добавляла она в начинку не только говядину, но и свинину, и Рустам не мог ее есть.

– Нет, она по делу. – И добавил через секундную паузу: – Но варенье принесла из черники. Говорит, оно полезное для глаз. – И поправил очки на носу. – Так вот, гражданка Митрошина явилась, чтобы сообщить о том, что маньяк вернулся.

– Какой? Джек-потрошитель или Чикатило? – не понял Зорин. Решил, что старушка пересмотрела криминальных сериалов.

– Гамлет.

Сердце Михаила бухнуло так сильно, что задрожали все поджилки. Но он смог сохранить невозмутимый вид и ровным голосом проговорить:

– Я знаю только литературного персонажа с таким именем.

– Разве в Ольгино в начале нулевых не орудовал серийный убийца по кличке Гамлет? Баба Маня… – Он смутился и поспешил исправиться: – То есть гражданка Митрошина Мария Павловна не просто рассказала мне о нем, она старую газету принесла. В ней большая статья о Гамлете. Есть и фотографии одной из жертв.

– Газета при тебе?

– Мария Павловна не отдала мне ее, но позволила сделать копию. – Рустам достал из папки (он всегда носил ее при себе для солидности) два листа формата А4, протянул их майору. – Имена и фамилии тут изменены, но факты, если верить гражданке Митрошиной…

– Да называй ты уже ее бабой Маней, – резко бросил Зорин. Его разозлил не старлей, а статья. – И что она говорит о фактах?

– Уверяет, что они правдивые.

– Брешет. – Зорин смог взять себя в руки и вновь заговорить спокойно: – Эта история выдумана журналисткой местной газеты по фамилии Воеводина. Дамочка хотела сделать сенсацию, чтобы ее заметили и пригласили в какое-то крупное областное издание.

Он вспомнил Воеводину, очкастую дылду с белесыми бровями, постоянно взмывающими над старомодной оправой и делающими ее еще менее привлекательной. Естественно, она была старой девой, но жила не с матерью и сестрой, а отдельно, так как даже ближайшие родственники не хотели ее терпеть. Они забрали к себе деда, а в его квартиру вселили Воеводину. Кажется, ее звали Елизаветой.

– То есть вы, товарищ майор, хотите сказать, что осенью 2001 года в Ольгино не погибали девушки? Их не душили? Не проводили над ними ритуала? Тогда как объяснить этот снимок? – На нем была изображена мертвая девушка. Ее мокрые волосы были длинными, и в них застряли лилии. – Он сфальсифицирован журналисткой?

– Если ты не будешь меня перебивать, я тебе все подробно расскажу, – наставительно проговорил Зорин, листы перевернул белой стороной вверх. Чтоб фотография не мозолила глаза. – В октябре 2001 года была задушена девушка, которую Воеводина в статье нарекла Галей. Ее утром обнаружила мать. Октябрь стоял тогда не просто теплый – жаркий. Окна в домах не закрывали. А цветы в огороде собирали охапками и ставили их не в вазы, а в ведра. Мертвая Галя лежала на полу. Нагая. Ее волосы были распущены, намочены и украшены астрами и пионами. До этого они стояли в ведре. – Зорин внимательно посмотрел на старлея. – Понимаешь, почему я на этом акцентирую внимание?

– Не очень, – честно признался тот.

– Убийца мог, убегая, перевернуть ведро, вода из него вылилась, цветы выпали, и все это попало на Галю. То есть не было никакого ритуала. Девушку просто задушил некто, забравшийся в дом через окно.

– Или ее парень? Он был у Гали в ту ночь, занимался с ней сексом… Жестким сексом, как говорил он, когда оправдывал царапины и укусы на своем теле… И переборщил? Придушивание некоторых возбуждает. – Проговорив последнюю фразу, он покраснел.

– Это Галя кусалась и царапалась. А парень ее был ласковым, обожающим свою невесту. Он никогда бы не причинил ей боли.

– И все же его обвинили в убийстве.

– Больше некого было. Подозреваемых, кроме него, никого, а убийство на кого-то вешать надо. Менты парня пытались уговорить написать признательные показания, обещая мягкую статью. Но он категорически отказывался от 109-й. Не желал признавать свою вину. Клялся, что, когда уходил от невесты, она была жива, здорова и счастлива. Тогда его принялись ломать. Били так, что мочился кровью. Тогда на его защиту поднялись люди. Никто в Ольгино не верил в то, что жених Гали – убийца. Начались митинги, один из которых закончился беспорядками. Вмешался губернатор, и парня выпустили до суда…

– И вскоре произошло еще одно убийство!

– Точнее, был найден очередной труп. На берегу затона рыбаки обнаружили мертвую девушку. Голую, со следами удушения…

– Журналистка дала ей имя Валентина и разместила ее посмертное фото. – Рустам потянулся к распечатке статьи, но Михаил отодвинул ее. – На нем она похожа на Офелию, возлюбленную Гамлета. Именно такой ее рисуют: бледной, длинноволосой, с цветами в волосах. И она утонула, покончив с собой.

– Как и Валентина. Следствие не смогло доказать насильственную смерть. Девушку накануне изнасиловали толпой (в те времена такое случалось нередко), и она не смогла с этим смириться, поэтому решила покончить с собой. Как я уже говорил, погода в том октябре стояла жаркая, зайти в воду было несложно. И Валентина дала воде себя забрать.

– А как же следы удушения на шее?

– В ранках нашли волокна сетей. Валентина запуталась в них, скорее всего посмертно. Ее прибило к берегу, где бултыхались кувшинки и лилии. Поэтому, когда ее обнаружили, девушка была похожа на Офелию…

– Поэтому маньяка и прозвали Гамлетом?

– С подачи Воеводиной. Она попыталась раздуть скандальную историю, но в нее поверили лишь единицы. Баба Маня твоя, к примеру. Или бывший участковый затонной части города по фамилии Ермак. К нему рыбаки прибежали, когда утопленницу нашли. Он же разрешил Воеводиной фото сделать. Все потому, что маньяками бредил. В свое время жил в Магнитогорске. Работал опером. Ловил серийника по кличке Лифтер. Знаешь о таком?

– Конечно. Мы его случай изучали в институте.

– А Ермак лично его чуть не задержал… Но не задержал! И немного крышей поехал после этого. Опером уже работать не мог, но с обязанностями участкового справлялся. А чтобы Лифтер ему не мерещился больше, Ермак переехал в другой регион к своей престарелой бабке. До сих пор живет в Ольгино, но сейчас на пенсии.

– О Ермаке баба Маня не упоминала. И на мой вопрос о том, что стало с женихом Галины, ответила сухо – умер. Так торопилась главную новость выдать, что несущественные детали опустила. А мне как раз хотелось бы узнать, от чего умер обвиняемый в убийстве невесты парень.

– Он покончил с собой. Повесился, когда узнал еще об одном трупе. Побоялся, что его еще в одном убийстве обвинят. Алиби у него не было, он один на рыбалку уехал в ту ночь, как раз на затон. Перед тем как в петлю полезть, написал прощальную записку. В ней поклялся, что не убивал Галину. Он любил ее безмерно и собирался сделать предложение. Но это не все, девушка была беременной, и, задушив ее, он лишил бы жизни и своего ребенка.

– Смерть Галины все же повесили на жениха?

– Не смогли. Дело осталось «глухим».

– Выходит, парень поторопился с самоубийством. Мог бы остаться на свободе… – Глаза Рустама стали грустными, как у теленка. – Или он не мыслил жизни без Галины? Поддался не панике, а горю и ушел вслед за ней…

Зорин отвернулся, чтобы незаметно проглотить ком в горле. Сделав это, он кашлянул и умудрился выдать следующую фразу ровным тоном:

– Воеводину из газеты поперли после того скандала, который она попыталась раздуть. Глава администрации лично распорядился ее уволить. О Гамлете быстро все забыли…

– Не все, получается. Баба Маня уверяет, что он вернулся.

– Он ей лично об этом сообщил? – с сарказмом проговорил Зорин.

– Не ей и не лично. А некой Альке Бобровой это послание передала покойная Галина.

– Божечки, – простонал Михаил. – Опять эта полоумная воду мутит…

– Вы о Бобровой?

– О ней самой. Женщина, мягко сказать, чудаковатая. Она гаданиями промышляла когда-то, убеждала всех в том, что у нее есть дар. Чем дальше, тем хуже: начала спиритические сеансы проводить.