Сводные. Пламя запретной любви (страница 8)
Я стиснул зубы, чувствуя, как внутри все горит от стыда и злости. Злости на себя, на отца, на весь этот дерьмовый день.
– Ничего я ей не сделал, – процедил я. – У нас просто разные взгляды на жизнь.
– Разные взгляды? – отец сделал шаг ко мне. – Это не объясняет, почему она была так расстроена. Знаешь, я думал, что ты повзрослел. Думал, что смогу доверить тебе заботу о девушке, которая теперь часть нашей семьи. Но очевидно, я ошибся.
– Я не просил ни о какой новой семье! – выкрикнул я, теряя контроль. – Не просил новую мать или сестру! Нам было нормально вдвоем, но ты решил все изменить!
– Ты ведешь себя как ребенок, – отец покачал головой, его голос стал ледяным. – Мне казалось, ты уже мужчина, но сейчас я вижу перед собой капризного мальчишку, который не может справиться с тем, что мир не вращается вокруг него.
– Разумеется, – я горько усмехнулся. – Я всегда для тебя был разочарованием. Не таким умным, не таким правильным, не таким сдержанным.
– Я никогда не говорил…
– Тебе и не нужно было говорить! – я почти кричал. – Я видел это в твоих глазах каждый раз, когда лажал с учебой, или когда получал очередной выговор в школе, или когда не соответствовал твоим чертовым стандартам!
Отец смотрел на меня с смесью гнева и чего-то похожего на боль.
– Если ты действительно так думаешь, – сказал он тихо, – значит, я провалился как отец еще сильнее, чем полагал. Но сейчас речь не обо мне или о тебе. А о девушке, которую ты оставил на дороге. Ты пойдешь сейчас и извинишься перед Сашей. И не выйдешь из ее комнаты, пока она не примет твои извинения.
Я рассмеялся – резкий, неприятный звук даже для моих собственных ушей.
– Извиниться? За что? За то, что она психанула и выскочила из машины? За то, что она слишком чувствительная? Нет, пап, я ни за что извиняться не буду.
Лицо отца окаменело.
– Тогда мне нечего тебе сказать, – его голос был тихим, но твердым. – Иди к себе и подумай о своем поведении. Утром мы продолжим этот разговор, когда ты будешь более вменяемым.
– Не жди меня завтра к завтраку, – бросил я, направляясь не к лестнице, а к выходу. – И, возможно, к обеду тоже.
– Куда ты собрался? – напрягся отец. – На улице ливень.
Сунул руку в карман куртки и достал ключи а от моего BMW M3, который я восстанавливал в гараже уже несколько месяцев. Машина была почти готова, оставались некоторые недоделки с тормозной системой и электроникой, но мне было плевать.
– Егор, не глупи, – отец сделал шаг ко мне. – На этой машине нельзя ездить, особенно в такую погоду. Ты сам говорил, что тормоза еще не отрегулированы.
– Теперь ты волнуешься? – я скривился. – Не беспокойся, пап. Я умею водить. В отличие от некоторых вещей, это у меня действительно хорошо получается.
– Егор, стой… – начал отец, но я уже вышел из дома, громко хлопнув дверью.
Дождь хлестал по лицу, пока я шел к гаражу. Внутри было темно и пахло машинным маслом. Я нажал на выключатель, и тусклый свет озарил мою гордость – черный BMW, с новым обвесом и двигателем, который я сам перебирал. Я провел рукой по капоту, чувствуя холодную сталь под пальцами. Эта машина была единственным, что по-настоящему принадлежало мне, что я создал своими руками.
Сел за руль и вставил ключ в зажигание. Двигатель заревел, словно хищник, готовый к прыжку. Я выехал из гаража под проливной дождь, даже не взглянув на окна дома. Я знал, что отец наблюдает – разъяренный, обеспокоенный, разочарованный. Как всегда.
Но мне было плевать. В тот момент мне было плевать на все – на отца, на наш спор, на то, что машина еще не полностью исправна, на дождь, заливающий лобовое стекло.
Все, о чем я мог думать, это Саша. Ее глаза, полные слез и гнева. Ее голос, дрожащий от ярости. Ее слова: «Я не твоя игрушка».
Выжал газ, и BMW рванул вперед по мокрой дороге, шины зашипели на асфальте. Дворники не справлялись с потоками воды, но мне было все равно. Я хотел только одного – почувствовать скорость, забыться, выкинуть из головы все, что произошло сегодня.
Особенно то, что я понял, глядя в глаза Саше. То, что я больше не мог отрицать, даже перед самим собой.
Я хочу свою сводную сестру. И от этого ни один из нас не будет счастлив.
Глава 12
Есть такие моменты, когда ты чувствуешь, как внутри что-то ломается. Не с треском, не с грохотом, а тихо, почти незаметно, как тонкий лед на весенней луже.
Ты стоишь и чувствуешь, как трещины ползут под ногами, как холодная вода просачивается сквозь подошву, но двинуться с места не можешь. Потому что любое движение – и ты провалишься.
Я сидела на кровати, обхватив колени руками, и слушала, как за окном барабанит дождь. Сергей привез меня домой молча, лишь изредка бросая обеспокоенные взгляды. Я была благодарна ему за то, что он не задавал вопросов, на которые у меня не было ответов.
Не для него. Не для себя.
«Я не твоя игрушка».
Эти слова до сих пор горели на языке, как будто я не сказала их час назад, а только что выплюнула вместе с куском собственного сердца. И пощечина. Господи, я дала Егору пощечину. Я, которая никогда в жизни не ударила даже соседского кота, когда он разодрал мой любимый плед.
«Он заслужил», – упрямо твердила я себе, растирая ладонь, которая все еще помнила жесткость его щеки. «Он заслужил за то, что играет со мной. За то, что целует, а потом делает вид, что ничего не было. За то, что ревнует, продолжая встречаться с Викой. За то, что сводит меня с ума».
Телефон завибрировал, выдергивая меня из мыслей. Сообщение от Максима. Третье за вечер.
«Надеюсь, ты хорошо добралась домой. Жду не дождусь нашего кофейного свидания завтра. У меня есть фотографии, которые могут тебя удивить».
Он был милым. Действительно милым. Открытым, искренним, заинтересованным во мне, а не в том, чтобы поиграть моими чувствами. С ним все было бы просто. Никаких сводных братьев, никаких запретных поцелуев, никаких сцен ревности.
Я начала набирать ответ, но пальцы не слушались.
«Да, все хорошо. Тоже жду завтра».
Сухо. Холодно. Совсем не то, что должна писать девушка парню, который ей нравится. Но я не могла выдавить из себя что-то более эмоциональное. Как будто все эмоции, которые у меня когда-либо были, Егор забрал с собой, оставив только пустую оболочку.