– Что с Вандой? – прямо спросил он, провожая взглядом свою дочь, которая спустилась вниз по лестнице и прошла мимо нас, даже не посмотрев в его сторону. – Она изменилась.

– Я всё исправлю, – ответил я, продолжая наблюдать за ним. – Сейчас она под остаточным влиянием артефакта и, как бы сказать, это не совсем она. Всё изменится, когда Ванда увидит Романа. Ну а дальше будем работать. Вы что-нибудь знаете про этого Влада?

– Нет, – развёл руками Томаш. – Только то, что он похож на Романа и представился инженером-теплотехником. Я не думаю, что ей с ним следует встречаться.

– Я такого же мнения, – проговорил Егор, входя в комнату. Ему выходной никто не давал, поэтому он честно отработал свою смену и только сейчас вернулся домой. – Мне нужно вам кое-что показать, – он подошёл к нам, держа в руках портативный компьютер, которые выдавали всем сотрудникам Службы Безопасности. – Я попросил Ожогина, помощника Романа, переслать мне видео с камер наблюдения, расположенных над входом в Гильдию, в то время, когда там находилась Ванда. Что происходило внутри здания, без специального запроса получить нельзя. – Он поставил на столик компьютер и включил запись. Мы с Томашем наклонились, пристально вглядываясь в картинку.

Вот Ванда выбегает из Гильдии, явно находясь в каком-то раздрае, оступается и летит вниз, где её подхватывает Клещёв.

– Вот же сволочь, – протянул я.

– Это не всё. Они следили за ней. Вот два непонятных типа, – он указал на две размытые фигуры в отдалении. – Подошли к зданию вместе с ней, с кем-то связались, и через минуту подъехала машина, из которой вышел Клещёв.

– Это не мои ребята, – нахмурившись, произнес Томаш под удивленным взглядом Егора. – Дима потом всё тебе расскажет. И да, ни Ванда, ни Ветта не знают, – исполняющий обязанности главы второй Гильдии и бывший глава первой посмотрел на меня. Я кивнул. Это их семейное дело, в которое я вмешиваться точно не стану.

– Ожогин сказал, что их охрана опознала в них фландрийских наёмников, – через несколько секунд проговорил Егор, возвращая нас к записи с камер.

– Это кто? – я указал на человека, к которому подошла Ванда, тронув за плечо, после чего вместе с ним куда-то отправилась. И она больше не выглядела напряжённой, взволнованной и дёрганной, как последние несколько недель.

– Понятия не имею. Он ни разу не попал в объектив камеры лицом, словно знал, где они расположены, и старался всегда стоять к ним спиной, – серьёзно сказал Дубов. – Он похож на Влада?

– Честно? Не знаю. Я его не слишком хорошо рассмотрел, – потёр подбородок Вишневецкий. – Но, похоже, что да, это он.

– На записи не видно, что он как-то связан с Клещёвым или наёмниками. Просто какой-то парень, оказавшийся не в то время не в том месте. Я с вероятностью в восемьдесят девять процентов уверен: то, что произошло внутри Гильдии, способствовало активации артефакта, и Клещёв это узнал, когда столкнулся с ней. Зрительный контакт был от силы несколько секунд, поэтому ничего конкретного с мозгами нашей Ванды он точно сделать бы не успел.

– Томаш, что происходило в это время в здании Гильдии? – быстро спросил я у Вишневецкого.

– Ничего особенного. Знакомство подчинённых с новым руководством… Стой, – он нахмурился и посмотрел на меня. – Тогда впервые чары оповещения заорали, сообщая, что глава Гильдии находится в смертельной опасности. И когда Ванда пришла в приёмную, Ольга как раз распаковывала венок.

– Какой венок? – я помотал головой, стараясь понять, о чём говорит Томаш.

– Красивый и дорогой, – усмехнулся Вишневецкий. – Начальнику от преданной секретарши. Похоронный. Не спрашивай, это долгая история.

– Я понял, что именно послужило триггером, – я закрыл глаза и откинулся на спинку дивана. – Ромкина смерть. Не забывай, что он вообще не должен был выжить после того, как я бы получил «Феникс». Я вообще ничего не понимаю, – помассировал я виски, стараясь хоть как-то сложить все детали этой мозаики вместе.

– Я не думаю, что Клещёв такой заботливый, что решил убрать воспоминания о Роме в момент его смерти и облегчить страдания нашей Ванде, – покачал головой Егор. – Здесь что-то другое. Больше похоже на план «Б».

– Или на кривые руки Клещёва и недоделанный артефакт. Егор, я не знаю, что происходит, – я покачал головой. – И Громов мне запретил пытать эту тварь, чтобы всё выяснить. Надеюсь, Андрей Николаевич мне в ближайшее время всё расскажет, или, клянусь, я спущу Эда с поводка и позволю ему поразвлечься так, как он хочет. И не факт, что натравлю я его на Клещёва, – злобно процедил я, вздрагивая от звонка телефона, который всё ещё сжимал в руке, и ловя странный удивлённый взгляд Томаша.

Ну да, взаимоотношения в Древних Родах и Семье всегда были странными, вам, ребята, не понять. Я бросил взгляд на дисплей телефона. Звонил Ваня, и я тут же принял вызов, напряженно закусив губу:

– Что у вас?

– Всё нормально, – ответил Рокотов на фоне монотонных голосов. – Всё прошло гладко, даже силу не пришлось применять. По-моему, Бобров расстроился. У Андрея особое, весьма нежное отношение к этой тюрьме. Романа мы вытащили, сейчас всю фландрийскую Службу Безопасности препарирует Гомельский со своими адвокатами. И я им, если честно, не завидую.

– Ваня, что с Ромой? – задал я самый важный вопрос. В гостиную зашла Ванда, напряженно вслушиваясь в мой разговор, с чашкой чего-то горячего в руках.

– Дима, я не знаю. Он слишком закрывается от всех. Посмотрим завтра. Сейчас Андрей с Залманом находятся с ним, может, что-то прояснится. Но я предупреждаю, что он совсем не в форме и может в любой момент сорваться. Я могу его забрать к себе на Базу, у меня есть опыт работы с последствиями подобного заключения, но ты говорил, что ему нужно обязательно вернуться в Москву, – отчитался Рокотов, в то время как я сжимал в руках трубку так сильно, что начал опасаться за её целостность. Я боюсь себе представить, что с Ромкой творится, если Ваня сам предложил им заняться.

– Ему нужно вернуться. Мне надо объясниться насчёт того, что он теперь вроде как Наумов, и без него мы не сможем начать лечение Ванды, – принял я решение. – Если я увижу, что мы не справляемся, то отдам его тебе.

– Смотри сам, но Романа доломать может любое потрясение. Поэтому насчёт Ванды говори с ним аккуратно. Он маг, он должен понять, – с некоторой заминкой проговорил Рокотов.

– Когда вы вернётесь? – я посмотрел на Ванду, которая, не мигая, смотрела на меня в упор. Да, если бы она была магом огня, я бы уже превратился в горстку пепла.

– Завтра вечером.

– Вань, сделайте так, чтобы этой тюрьмы вообще больше не существовало, – выпалил я.

– О, насчёт этого не беспокойся, – даже на расстоянии я понял, что Рокотов усмехнулся. – Гомельский сделает все возможное, чтобы каждый, принимавший участие в задержании Романа, остался без штанов. И настроен он крайне решительно. Я передам ему твою просьбу. Думаю, фландрийской СБ придётся продать эту тюрьму, чтобы расплатиться с долгами. Это додуматься надо – задержать незаконно и пытать одного из Наумовых. Ещё пару веков назад войны из-за меньшего начинались, – и он снова усмехнулся и отключился, а я обвёл взглядом всех, находившихся в гостиной.

Ванда тряхнула головой и направилась наверх, не останавливаясь, чтобы что-то обсудить или хотя бы поговорить с отцом.

– Мы всё слышали, – проговорил Егор. – Ну что ж, будем ждать.

– Я попробую накопать какую-нибудь информацию про Влада, – Томаш задумчиво посмотрел в очередной раз на экран. – Дима, а можно тебя попросить об одной услуге?

– Да, разумеется, – кивнул я.

– Ты можешь мне сделать ещё такую штуку, которая меня перенесла в Тверь. Слишком долго ехать, а Ветта с Агнешкой уже телефон весь оборвали. Мы же ничего им не объяснили, – улыбнулся Вишневецкий.

– Да, конечно, – я огляделся по сторонам и увидел в углу гостиной небольшой столик, где располагался стационарный телефон, блокнот и подставка с несколькими карандашами и ручками. Вытащив все карандаши, я сделал из них несколько порталов в дом к Вишневецким и сюда, в дом Гаранина. – Эти три в Тверь активируются на слово «дом», остальные – в этот особняк. Активация на слово «Ванда».

– Спасибо, – искренне поблагодарил Томаш и, взяв один из карандашей, с лёгким хлопком переместился в Тверь к жене и тёще.

– Я оставлю тебя одного? У меня в поместье невеста уже наверняка очень сильно заскучала. Завтра вечером, как Ваня отзвонится, я приеду. Встретим Ромку вместе, – спросил я у Егора и потянулся, разминая слегка затёкшие мышцы.

– Да, иди, – махнул Егор рукой. – Никуда Ванда от меня не денется. Я Соню попрошу её из дома не выпускать, если мне придётся отлучиться.

– Неплохая идея, – я кивнул и переместился в поместье, понимая, что я чертовски устал за эти двое суток.

Глава 4

Роман стоял возле кровати в номере одного из отелей, в котором обосновались на время «Волки», и разбирал сумку. Её ему собрал и передал с Андреем Женя. Кто бы знал, с каким удовольствием он снял с себя вчера те драные замызганные обноски. Сейчас же, надев свои вещи, он скептически себя осмотрел, невесело усмехнувшись. Да, нервы, редкие приёмы пищи и отсутствие физических нагрузок даже за эти полтора месяца ощутимо ударили по организму. Одежда была ему велика, но долететь до Москвы и этого хватит. Не на модный показ собирается. А там Савин что-нибудь ему сошьёт, на то время, пока он форму не наберёт.

На дне сумки обнаружился телефон, который он перед приёмом у Моро оставил в самолёте. Покрутив его в руке, Рома отложил трубку в сторону. Позвонит всем, когда самолёт приземлится в Москве.

Пистолет обнаружился там же. Обоймы были разряжены, и Рома, глубоко вздохнув, сел на кровать, начиная их заряжать, просто чтобы не думать о том, что произошло с ним во фландрийской тюрьме, но мысли всё равно возвращались к тем дням. И, чего скрывать, он всё ещё не до конца верил в то, что всё закончилось.

Руки дрожали, и даже такое простое и привычное действие давалось ему с трудом. Патроны падали на пол, он никак не мог удержать их в подавателе. Рома поднимал их и, стиснув зубы, начинал сначала, стараясь силой воли уменьшить дрожь в руках. С пятой попытки он всё-таки смог снарядить обоймы и вложил пистолет в кобуру на поясе. Не сказать, что это придало ему уверенности. Роман не был уверен, что наличие оружия как-то ему поможет.

– Ты как? – в номер без стука вошёл Андрей и остановился в проёме, внимательно глядя на Гаранина.

– Нормально, – кивнул Рома, поднимаясь на ноги. – Бывало и хуже, – усмехнулся он, покачав головой.

– Готов ехать? – тихо спросил Бобров. Он не верил, что его временный подопечный в порядке. Полтора месяца, проведённых в этой тюрьме, слишком долгий срок, чтобы так быстро оклематься, и капитан постоянно ждал, что что-нибудь произойдёт.

– Спрашиваешь. Ненавижу Фландрию, – поморщился Роман, хватая сумку и направляясь к выходу. – Спасибо. Я так и не поблагодарил вас за то, что вы сделали.

– Это наша работа. Идём, – ответил Андрей, развернулся и вышел в коридор, ожидая, когда Гаранин выйдет за ним следом.

В холле отеля к ним подошёл Шехтер. Внимательно осмотрев Рому, он перевёл вопросительный взгляд на Боброва. Андрей неопределённо пожал плечами и махнул рукой в сторону выхода. Что тут гадать, нужно быстрее доставить Гаранина Диме, а потом уже решать, что с ним делать.

Дверь перед ними открыл швейцар, и они втроём вышли на улицу. Но практически сразу сверкнула молния, и с некоторой задержкой раздался оглушительный раскат грома. Роман попятился, столкнувшись в дверях с выходившим наружу мужчиной, перекрыв ему проход.

– С тобой всё в порядке? – напряжённо спросил Андрей, нахмурившись, глядя на Рому.