Тери Нова: Полный спектр

© Нова Т., текст, 2025

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

В дизайне внутреннего блока использованы элементы оформления:© Avector / Shutterstock.com

Иллюстрация на переплете AceDia

Плей-лист

The Killers – Mr. Brightside

Korn – Hater

Seether – Remedy

Brennan Savage – Lonely World

Kasabian – Club Foot

Mando Diao – If I Don’t Have You

REMARK – Bittersweet Memories

Grandson – Welcome To Paradise

Pink Floyd – Hey You

Marilyn Manson – Tainted Love

Linkin Park – Papercut

Jay Ray, Marko Saaresto – Striven

Cyto – You

Relic Hearts – Devil

Scream Silence – My Eyes

Lacrimas Profundere – And God’s Ocean

Under Delusion – Burning Under Water

Globus – You And I

Dark Stares – Pedal Pusher

Butch Walker – Bed On Fire

Black Lab – Where Will You Run

Life On Venus – Camera Obscura

* * *

Любовь – не лекарство от всех болезней.

Но как порой приятно обманываться…

Предисловие

Это могла бы быть любовная история в духе нулевых, где парень так отчаянно влюблен, что меняет несколько видов транспорта, сражаясь с пробками по пути в аэропорт. Он торопится сказать ей заветные слова и не дать сесть в злополучный самолет. Разумеется, все это под Mr. Brightside группы The Killers.

Но жизнь героев книги сложилась иначе, все началось задолго до событий, рассказанных в «Теневой палитре» и «Обратной перспективе». Историю Уэйда и Ремеди все еще можно читать как одиночную, но все же рекомендую собрать кусочки в единый пазл, прочитав предыдущие книги цикла.

Перед вами хроника всего, что раньше было скрыто. Приятного путешествия в чертогах памяти!

Разлом

Говорят, что дождь способен забирать все плохое, смывать боль и страх, очищать. Я этого совсем не чувствую, лежа на мокрой земле в тяжелой от воды одежде, пропитанной потом и кровью. Моей кровью. Как будто время обернулось вспять, и я снова та маленькая девочка, распластанная у подножия каменной лестницы в темном подвале дома в Канзасе.

Топот тяжелых ног и крики раздаются повсюду, но они растворяются в дождевом потоке так же быстро, как угасает биение сердца в груди. Моя голова повернута вправо, туда, где он отчаянно сражается за правду. Его тело движется с нечеловеческой скоростью, мощные удары и парящие движения точны, они заставляют наших врагов разбегаться в страхе, а тех, что не успевают спрятаться, – корчиться в предсмертной агонии. Он несокрушимый, совсем такой, каким я его представляла.

– Скажи, что тебе нужна помощь! – внемлет голос Дороти из моей головы.

Нет. Нельзя! Он не должен отвлекаться.

– Ты бесчувственная дура, мы умираем!

Она права, я вообще почти ничего не чувствую, перед глазами все расплывается, превращая ужасающую картину противостояния жизни и смерти в подобие ускоренного кино, которое почти невыносимо смотреть. Хотелось бы, чтобы это была романтическая комедия, где двое настолько влюблены друг в друга, что ты не перестаешь улыбаться, даже когда на экране бегущим полотном появляются титры. В таких декорациях любовь побеждает все, даже смерть.

Но происходящее скорее похоже на фильм ужасов, ведь самое страшное не то, что силы покидают мое обездвиженное тело, а кровь сочится из носа и раны в плече, я чувствую ее во рту, когда пытаюсь сглотнуть. Куда хуже страх, что он потеряет концентрацию, если повернет голову и увидит меня такой. Тогда монстры победят, а я не успею признаться в том, что так долго скрывала.

– Нужно было сказать раньше… – еле уловимо, на последнем издыхании шепчет голос.

Веки тяжелеют и опускаются, но я продолжаю молча лежать, сквозь дымку из непролитых слез глядя на мерцающие картинки, желая отдать ему остатки своих жизненных сил. И, кажется, у меня получается, потому что мое дыхание замедляется, одновременно с тем, как один за другим ублюдки погибают от его сильных рук. А ко мне приходит чувство легкости, возведенное в абсолют. Он победит, потому что по-другому и быть не может, а я стану той, кто исполнил свой долг. Я спасла его так же, как когда-то давно он спас меня.

Мое имя Ремеди Харрис, и сегодня в возрасте двадцати шести лет я умерла, так и не сказав ему, что люблю.

Часть первая
«Тогда»

Глава 1

Ремеди

6 лет

– …движется со скоростью более ста двадцати четырех миль в час, пересекая штат. Власти и Федеральное агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях предупреждают, что уровень воды…

Оповещение о торнадо, надвигающемся с запада, на повторе звучит по телевизору, и дядя Джейме тревожно постукивает ногой по полу, глядя через открытую дверь на соседский дом. С самого утра он занимался тем, что проверял решетки и ставни на окнах нашего одноэтажного жилища, перетаскивал в гараж садовую мебель и делал все возможное для обеспечения безопасности, пока тетя Талула пополняла запасы еды и воды. Ее рука заботливо лежит на плече мужа, и я наблюдаю, как тонкие пальцы с бледно-розовым маникюром слегка сжимаются, посылая на лицо дяди мимолетный прилив нежности.

– Эта его чертова новая антенна выглядит опасно, – бурчит он, переводя суровый взгляд на железную громадину, почти примыкающую к водонапорной башне между домами. Сосед установил ее около месяца назад, и уже тогда мой дядя задался вопросом, не опрокинется ли та в чрезвычайной ситуации. Он время от времени наведывался к упрямому владельцу, прося укрепить опоры армированными стяжками.

– Мы готовы, милый, это не первое наше родео. – Тетя, как всегда, полна оптимизма и жизнелюбия. Позже, когда наш задний дворик окажется переполнен обломками деревянных ограждений, ветками деревьев и горами мусора и, возможно, затоплен, она с той же теплой улыбкой примется убирать беспорядок. Взгляд тети переходит на меня, и кроткая тень сочувствия меняет ее прекрасные воздушные черты. – С ними все будет хорошо, Ремс, уверена, они надежно спрятались.

– Кроме торнадо штормовая погода сопровождается сильными ливнями, угрожающими наводнением. На территории штата Канзас объявлено чрезвычайное положение, некоторые районы, по распоряжению президента США, объявлены зоной бедствия – в штат начинает поступать федеральная помощь… – продолжает говорить диктор.

Я смотрю в голубые глаза тети, прикусив щеку изнутри, и слабо улыбаюсь, не желая ее беспокоить. В этом доме мы всегда открыто говорим о своих чувствах, но сегодня я предпочту расплакаться в подушку чуть позже, когда отправлюсь в свою спальню. Надеюсь, жестокий и бесчувственный ветер, завывающий за окном, сможет заглушить мои жалобные всхлипы.

Трое одиноких щенков бродят где-то там в ночи, и даже если тетя права и им удалось укрыться под чьим-нибудь крыльцом, вода может усугубить ситуацию, и тогда их уже ничто не спасет. Несмотря на то что до Рождества еще целых полгода, вчера мы договорились, что заберем одного, а остальных отнесем в собачий приют. Но, вопреки расчетам и прогнозам метеослужб, у стихийных бедствий нет расписания, они обрушиваются внезапно, стирая человеческие планы в пыль.

– Давай почитаем твою книгу. – Попытка отвлечь меня выходит угловато, но все лучше, чем дожидаться, пока обесточат район и мы останемся без электричества. До захода солнца еще есть немного времени, поэтому я забираюсь на колени к дяде Джейме, и он притворно кряхтит под моим весом.

– Ты такая тяжелая, ни один вихрь не сможет сдвинуть этот дом, пока ты внутри. – Я смеюсь не столько над его шуткой, сколько над тем, что он щекочет мои ребра. Дядя Джейме такой забавный, ему всегда удается развеселить меня без особых усилий. Он улыбается из-под густой темной бороды, подмигивая. – Давай посмотрим, на чем мы остановились, Дороти. – Взяв книгу с низкого столика, он открывает ее, начиная листать.

Награждение дочери редким именем Ремеди^[1] должно было послужить маме прививкой от сердечной боли после того, как мой отец не захотел иметь ничего общего с ней и свалившимся на голову незапланированным ребенком. Дороти – мое второе имя, все потому что мама просто обожала сказку про Волшебника страны Оз. На второй день моего появления после сильного торнадо, застигнувшего ее в пик родов, маме в голову стукнуло, что назвать дочь, родившуюся в Либерале^[2] именем героини – отличная шутка. По словам тети, мама верила, что меня принес сильный вихрь, сотрясающий стены больницы. Как видите, с чувством юмора в нашей семье полный порядок. Мама хотела, чтобы моя жизнь была полна удивительных приключений, как у сказочной Дороти Гейл, вот только ей не суждено было увидеть ни одно из них, потому что она умерла от осложнений через три дня после родов.

Теперь мамино улыбающееся лицо смотрит на нас с каминной полки, пока дядя Джейме мучает книгу в попытке отыскать место, где мы закончили в прошлый раз. Он вечно теряет закладки, поэтому иногда я оставляю обертки от шоколада между страницами просто на случай, если он снова запутается. Как раз в подтверждение этого одна из шелестящих бумажек от Ghirardelli Chocolate падает ему на колени. Тетя Талула смеется, усаживаясь рядом и шутливо грозя мне пальцем, слушая, как вкрадчивый мужской голос начинает читать о приключениях Дороти и ее верного песика Тото.

Я полулежу на плече дяди, разглядывая цветные картинки и мечтая хотя бы на денек оказаться в волшебной стране. Где-то в глубине шкафа у меня даже есть красные туфельки, они точь-в-точь как у девочки на картинках, а мои черные волосы заплетены в две тугие косички. Если закрыть глаза и немного помечтать, прислушиваясь к завыванию ветра и дребезжанию оконных рам, можно представить, как наш дом подхватывает, словно пушинку, и уносит далеко-далеко, навстречу чудесам.

Родной запах деревянной стружки от дядиной рубашки смешивается с ароматом утиного жаркого, остывающего после духовки, и мои глаза начинают слипаться, пока разглядываю свое полное имя, написанное на внутренней стороне руки. Это обычное дело для жителей штатов, в которых стихийные бедствия случаются чаще, чем приключения и волшебство. Очертания перманентного маркера остаются четкими даже после десятой встречи с моим облизанным пальцем, скользящим по коже. Проваливаюсь в сон, почти забывая о несчастных бездомных щенках.

Грохот обрывает безмятежный покой, буквально заставляя споткнуться посреди воображаемой дорожки из желтого кирпича. Я так и не увидела, что же там по ту сторону огромных сверкающих ворот. Тетя кричит, чтобы я бежала в подвал, откуда есть запасной выход на задний двор, что очень кстати, ведь там, где раньше была входная дверь, теперь обрушена часть потолка и стены. Дурацкая антенна, похоже, все-таки упала под воздействием сильного ветра, а вместе с ней рухнула и водонапорная башня, что теперь загораживает проход. К счастью, искр не видно, значит, кому-то удалось обесточить все до того, как нас всех поразил бы удар электричества. В панике оглядываюсь по сторонам, тетя Талула выглядит убитой горем, ее подбородок слабо дергается, дяди нигде не видно.

– Живее, Ремс! – кричит она, я едва переставляю босые ноги, пытаясь добежать до двери, ведущей в подвал, по пути наступая на что-то твердое и теряя равновесие. – Тебе нужно попасть внутрь, пока воды не стало слишком много.

– Но как же ты и дядя?

С ее губ срывается рыдание, когда она бегло оглядывается за спину, не давая мне проследить в направлении ее взгляда.

– Иди! – Игнорируя вопрос, она подталкивает меня вперед. Часть воды проливается на ступени, и я жалобно всхлипываю, желая остаться наверху и помочь.