– Вы сопротивлялись? Пытались освободиться? Может быть, кричали или плакали. Вы как-то давали ему понять, что вам не нравится и вы так не хотите? Раз вы говорите, что вам не нравилось, значит, такое поведение не поощряли? – Кира закусила губу, подбирая слова, старалась говорить сочувствующе, чтобы девушка расслабилась. Она не хотела с ходу вызвать подозрение, намекать, куда она клонит. – Думаю, вы знаете, что некоторым девушкам нравится такое отношение и они это демонстрируют в процессе секса. Тяжело и страстно дышат, подаются телом ближе и плотнее к партнеру, шире и резче раздвигают ноги, говорят что-то провокационное.

– Нет, я же сказала, мне такое не нравилось, – резко замотала головой Мария. – Я так не делала.

– Но и не кричали, не вырывались?

– Нет, не кричала. Мы были в чужой квартире, я же сама туда пришла. – Мария вспыхнула. – Я ему нравилась. Я это знала. Мне вообще казалось, что это не по-настоящему. Как будто он ведет себя, как в интернете рассказывают, что ли. Он нормально себя вел до постели. Я не боялась его. Не испугалась. Я просто ждала, когда это кончится.

– Вы перетерпели, – подсказала Кира.

– Ну да. Я расслабилась и терпела. А после он был очень нежным. И тогда мне все нравилось.

– Я вас понимаю. Хорошо. Что было дальше?

– Дальше такое повторилось, и я сказала, что так не надо. Тогда он нахамил мне, обозвал… бревном, и мы расстались. Потом я хотела помириться, написала ему. Я читала статьи про такой секс и всякое такое. Стала объяснять ему, что женщины чувствуют во время секса. А он сказал, что я дура и все – закончили. Я обиделась. А потом и вовсе узнала, что он женат. Он сказал, что если я буду вякать, то он сделает так, что я сексом вообще никогда не смогу заниматься и ни один мужик на меня не посмотрит. Но он ничего не сделал и не писал мне больше. Долго.

– Когда это закончилось? – уточнил Володя.

– Восемь месяцев назад. Примерно.

– И через столько времени вы решили за ним последить?

– Нет, я не следила за ним тогда. Сначала он сам мне написал, снова. С другого аккаунта. Сказал, что соскучился и все будет, как я хочу. Мы переписывались довольно долго. Я предлагала встретиться, он не хотел. Не торопился. Сам свидания не назначал. Только писал мне всякое красивое и нежное, ну и я подумала, что он изменился. Да, понятно было: он стал другим. Так же бывает! Из-за любви человек меняется! Ну вот! Я про жену его спросила, и он сказал, что они развелись. И он действительно изменился. Какой-то таинственный стал и очень нежный, аккуратный, что ли. Слушал меня внимательно. Спрашивал все про мою жизнь. Даже про детство! Я ему жаловалась по поводу работы и на мать, он всегда говорил, что мама – самое главное в жизни и эту связь рвать ни в коем случае нельзя. Ну я мирилась с мамой. В общем, нормально общались.

– Вы встречались?

– Да.

– Действительно изменился?

– Да, только… я даже не знаю, как это описать. Он вообще странный стал.

Маша мялась, стеснялась, выцеживала из себя слова маленькими порциями. Володя ни на секунду не терял самообладания, слушал внимательно.

– Подробнее. Где встретились?

– Он назначил свидание в парке, в дендрарии. Поздно вечером. Я сразу подумала: раз вечером хочет встретиться, значит, точно развелся. Женатые же вечером с семьей сидят.

Маша нервничала, заламывала руки, покраснела, вспотела. Но смотрела вниз или прямо на следователя.

«Скорее всего смущается темы», – решила Кира. Она не видела признаков лжи. Она видела явные несостыковки в действиях и суждениях, но Ласточкина не лгала.

– Ну я пришла. Думала, он на машине меня заберет и куда-нибудь отвезет, – продолжала рассказывать свидетель. – А он подкрался ко мне неожиданно, сзади, я даже испугалась. Если бы не цветы, которые он мне подарил, я бы закричала. Он обнял меня, тоже сзади, и на ухо мне всякое зашептал.

– Маша, вы очень волнуетесь. Не волнуйтесь, все уже закончилось. Что в свидании было странным? – Володя протянул девушке стакан с водой.

– Ну, он меня к дереву прислонил, прям там, с цветами, всем телом, а сам сзади стоял и гладил. И все время слова шептал, что я его солнышко, и чудо, и богиня, и фея. Еще странное… – Маша замялась, но в глазах следователя читался настойчивый вопрос. – Про маму. В такие моменты уж кто про мать говорит? А он такой, говорит, что зря я на маму сержусь и обижаюсь, она всегда добра желает, даже если я не понимаю и чем-то надо пожертвовать. Ну что-то такое, я точно не помню. Ну и постоянно твердил, конечно, что я красивая и любимая. – Ласточкина залпом выпила весь стакан воды.

– Он овладел вами?

– Нет… – свидетельница вспыхнула и снова уставилась в пол. – Только руку в трусы засунул, погладил и ушел.

– Он был резок? Груб, агрессивен? – спокойно уточнила Кира, глядя в сторону.

Маша помотала головой:

– Нет. Наоборот. Даже как будто робок.

– В темноте. В парке, – медленно проговорила Кира. – Сзади. Вы его не видели?

– Ну я же знаю, как он выглядел. Мы же уже общались и любили друг друга. Но тогда нет, вот прям лица его не видела.

Следователи переглянулись. Кира перевела взгляд на девушку и спросила:

– Маша, вы в детстве пели или танцевали? В какой кружок ходили?

Девушка несколько раз быстро моргнула, удивляясь вопросу, потом ответила:

– В детстве я рисовала. Но в художественную школу меня мама не отдала. Не захотела водить. Далеко от дома было.

Кира кивнула. То, что взгляд девушки в момент воспоминаний взметнулся вверх и вправо, она успела отметить. Маша визуал по восприятию, значит, как Кира и подумала сразу, взгляд вниз – это стыд.

– Вы продолжили общаться? – Володя вернулся к опросу.

– Да. Он говорил, что снова хочет меня увидеть. Как это все было здорово и прекрасно. А я больше не хотела в парке или в кинотеатре. Я хотела, чтобы мы нормально встречались. А потом его бывшая жена фотографии выставила, как они вместе в отпуск ездили. Получалось, он мне соврал! Он не развелся. Поэтому все время какие-то странные места назначает для встреч. Я не хочу по углам прятаться. Я ему это сказала. Он стал говорить, что я развратная, и что я шлюха, и что… ну вон, сами почитайте.

Аня копировала к себе фотографии и переписку с мобильного свидетельницы.

– Что было дальше? Почему вы решили, что Антон Лейбенко убийца?

– Дальше я его увидела на Бабушкинской. Точнее, сначала его машину. У меня там одноклассница бывшая живет. Она уехала надолго и мне оставила ключи – на всякий случай и за цветами присматривать. Она живет почти напротив того дома, куда Антон приходил. Только у… подруги квартира, а Антон в частный дом ходил. Ну я стала там бывать, выяснила, когда он приезжает. Поняла, что к любовнице. Два раза в неделю.

– Вас это обидело? – Кира не спрашивала, она размышляла о чем-то своем.

Маша быстро закивала, поджала губы, уголки дернулись вниз.

Злость, обида.

– Конечно. Значит, со мной можно в парке, как с дворовой собачонкой. А к кому-то нормально приезжает. Я видела: он цветы привозил и еще что-то в пакете. Нормальное свидание.

Маша помолчала немного, размышляя, говорить дальше или нет.

– Я к дому ближе подходила. Там с веранды видно в окно. Они сексом занимались. – Маша прищурила взгляд. – Там девка вся такая искусственная. Волосы наращенные, губы вколотые, скулы сделанные, задница, наверное, тоже. Она в черной латексной одежде, и он ее ремнем… Ну, такое все… БДСМ.

Следователи кивнули.

– Хорошо, Маша, – Володя вел разговор дальше. – Что произошло в день убийства?

– Я сначала про убийство не знала. Он в тот день приехал, зашел к любовнице, как обычно, потом они орали, я не слышала что. Издалека видела, что ругаются. Дальше он ушел куда-то с сумкой, черной, спортивной, небольшой. А потом пришел обратно без сумки. Когда вернулся, явно нервничал. У него на лице бордовые пятна и на руках. Пробыл у… этой недолго. И уехал. А потом я увидела про убийство в интернете и поняла, что время совпадает. Я даже крик той тетки слышала и как собака гавкала. Там совсем не далеко.

Володя смотрел выжидающе. Ободряюще кивал. Маша продолжила:

– Он был знаком с убитой. Я нашла несколько аккаунтов женщин, под которыми он оставлял комментарии. Среди них есть страница той женщины врача, которую убили.

Аня кивнула, подтверждая, что все скриншоты изъяты.

– Я, где его комментарии видела, фото экрана делала. Не знаю зачем, – призналась Ласточкина. – Наверное, хотела доказать себе, что он только секса от меня хочет, что на мое место вон сколько претенденток… Доказать, что никакая это не любовь, может, тогда смогла бы отпустить это все и забыть.

– А как вы нашли эти страницы и комментарии? – Кира заглядывала Ане через плечо. Часть была от имени аккаунта Антона Лейбенко, часть со второго, с которого с Машей связались позже, НэоКэтсу. Кира ощутила, как по ее лицу поползла улыбка.

– Да, у алгоритма этой соцсети есть такой функционал, – вместо Маши пояснила Аня. – В вашу новостную и поисковую ленту попадают аккаунты и публикации, на которых отметились те, кто у вас в друзьях. Если долго и тщательно все отсматривать…

Маша закатила глаза.

– Долго сидела в сети. Когда он выходил в онлайн, в поиске активнее появлялись его лайки, я смотрела, кому он их ставит, что-то искала по геотегу, потом отсматривала уже мелькнувшие страницы. Долго, но можно найти. С Кристиной Кирсановой я даже познакомилась. Вот этот аккаунт. Она нормальная. Он ей с НэоКэтсу писал. Они встречались, как мы, в парке. В общем, он больной какой-то на сексуальной почве. То почти насилует, то пиписечку погладит и в штаны кончает… Псих.

Кира криво улыбнулась.

– Я и в день убийства за ним следила… Фото с любовницей хотела сделать. Сразу не смогла, селфи палки не было. Я же не могу в окно вся залезть. Хотя они заняты были, ничего бы не заметили. Его жене рассказать хотела. И на страницу МЧС закинуть, в комментарии под статью «Наша гордость». – Маша кусала губы. – Хорошо устроился. Все думают, он такой хороший, спасатель и герой, его по телевизору показывали, он в школу к детям ходит, про свою героическую профессию рассказывает, а сам вон… насильник… ну почти… и убийца, наверное.

– С аккаунта «НэоКэтсу» он давно не пишет?

– Полгода сюда вообще не заходит.

– Если напишет, сразу сообщите, – предупредил Володя, подписывая Марии Ласточкиной пропуск.

Кира отошла к окну, потеряв к девушке интерес.

– Мне грозит опасность? – спросила Маша почти у выхода. – Он будет меня преследовать?

– Нет, не будет, – заверила Кира.

– МЧС-ника вези, – приказал Самбуров Володе. – Ордер я подпишу. Ребят возьми. Телефон сразу изымайте, может быть, связь с аккаунтом найдем. С кем он там общался? Любовницу вызывай и жену. На работу к нему тоже поедем. С Ласточкиной следственный эксперимент проведем. С Зыковой Томилой тоже, может, дама с собачкой что-то припомнит в процессе.

– Это не он. – Кира помотала головой. – И в дендрарии с Ласточкиной был не он. Не Лейбенко. И убийца тоже не он.

– Слишком много совпадений. Придется проверить. Думаешь, она не сможет узнать его? Или она врет?

– Она не врет. Она заблуждается. Искренне придумывает воспоминания, – Кира улыбнулась. – Но совпадения действительно есть.

Самбуров вскинул левую бровь, ожидая продолжения рассказа девушки.

– Маша Ласточкина ведет себя как типичная жертва, почти как в учебниках описывают. К тому же она не слишком пользуется вниманием у мужчин. Лейбенко она выбрала на роль тирана. Где-то там еще есть спасатель. Возможно, мать. Нормальный такой треугольник Карпмана^[5]. Девушке в терапию надо. Но нам не важно, это другая тема. Лейбенко не смог удовлетворить с ней свои потребности и потерял интерес. – Кира что-то искала в своем мобильнике, поэтому говорила рвано и непонятно. Самбуров терпеливо ждал, сверля ее взглядом.