Когда Дарья сказала, что здесь проводят время студенты из морского королевства с булькающим названием, которое тут же стерлось из памяти, я ожидала увидеть что-то вроде персонажей «Русалочки». Сверху – симпатичные парни, снизу – хвосты. В общем-то, так оно и было. Только кожа у этих ребят оказалась зеленоватой и покрытой чешуйками. У некоторых на лбу красовались гребни. А ниже пояса морские люди оказались не все с хвостами – кое-кто, здороваясь, весело помахал нам длинным щупальцем с присосками.

В этот момент я подавила тошноту. Никогда не любила тентакли.

Мы с Микки умылись, немножко поплескались друг на друга водой, сидя на краю одного из бассейнов, полюбовались фигурами из капель, которыми училась управлять в воздухе группа студентов, и решили, что пора на тренировочную площадку. А когда мы вышли, Дарья призналась, что еще никто из морского народа не имел у моих предшественниц успеха.

И я их отлично понимала. Обниматься с холодной рыбиной в постели – то еще удовольствие.

Чтобы попасть на ристалище, то есть площадку для тренировок с оружием, пришлось снова пройти через сад, но уже по другим тропинкам. Я все еще была полна надежд, а потому с воодушевлением вдыхала свежий запах хвои, шедший от росших на холме сосен. Не приглянулись женихи-осьминожки? Ничего, Дарья обещала, что на площадке будут высокие светловолосые северяне, стройные, быстрые южане, мастера меча и кинжала, и смуглый сердцеед с Востока – воздушный маг. Гораздо более традиционный выбор мужчин.

Лязг металла мы услышали издалека. Чем ближе к полудню, тем жарче становилось, однако тренировки продолжались. Хороший муж должен быть выносливым, краснея, объясняла Дарья. Во всех отношениях. И жену на руках носить, и в бою за нее постоять.

Особенно если вернутся дьярхи. Именно их изображение встретило нас у входа в арену, в виде которой была выстроена тренировочная площадка. Арку из светлого камня украшали картины с черными рыцарями, поверженными воинами Алавира. Вдохновляющее, должно быть, зрелище.

Зрительских мест на арене насчитывалось немного – всего несколько рядов. Сейчас они почти все пустовали. Время от времени здесь проводились экзамены или показательные сражения, и тогда арена заполнялась преподавателями, студентами и немногими избранными, которым позволяли наблюдать за состязаниями. Однако все более-менее серьезные соревнования вроде рыцарских турниров проводились в других местах города, больше размером и лучше приспособленных для зрителей.

Когда мы устроились под тканым навесом на каменных ступенях с деревянными сиденьями, я присмотрелась к происходящему на тренировочной площадке. Овальное пространство было заполнено морским песком и разделено на две половины. На правой с оружием сражались несколько мужчин в доспехах, а левая предназначалась для магов и отгораживалась переносным барьером.

К этому барьеру – простому деревянному заборчику – я приглядывалась внимательнее, чем к рыцарям, в сторону которых вздыхала Дарья. На досках были вырезаны символы, часть которых показалась знакомой. Я не сомневалась, что уже их видела. И не где-нибудь, а на камне-менгире в центральном парке родного города и на каменном портале в замке.

– Даш, – позвала я, пропустив мимо ушей то, как она расхваливала кого-то из дерущихся на арене студентов. – Что за это за знаки?

– А? – рассеянно откликнулась проводница по академии, глядя в другую сторону. Девушку гораздо сильнее увлекал высокий воин в доспехах с коричневой накидкой. Может, я бы тоже им заинтересовалась, если бы не шлем, полностью закрывающий лицо. А пока меня все-таки больше волновали загадочные символы. – Это колдовской алфавит. Он используется для зачарования некоторых вещей. Барьер, например, блокирует магию, если кто-то из новичков промахнется. Но такое редко бывает. К нам неумехи не попадают. Ой, глянь, глянь! Как он его!

В эту секунду высокий воин, за которого она болела, ловко опрокинул своего противника на песок и приставил ему к горлу меч. Когда второй боец сдался, первый добродушно рассмеялся и подал ему руку, помогая подняться. Голос звучал знакомо, но вспомнить, где я могла слышать его, не получилось. Может, мне вообще кажется. За последние два дня столько случилось, что все путалось в голове.

Вдобавок солнце начинало припекать все активнее. На нас падала тень от полотняного навеса, но это не особенно спасало. Я обмахнулась ладонью, пожалев, что не захватила веер, который вместе с платьем утром принесла служанка. А я еще решила, что глупый старинный аксессуар мне не понадобится. Оставалось только недоумевать, как воины на арене до сих пор не расплавились в их кольчугах и панцирях.

– А этот алфавит можно выучить? – продолжала расспрашивать я. – Он очень сложный?

– Легкий, – ответил Микки, лениво развалившийся на сиденьях. За сражениями он тоже наблюдал без интереса. – Это основа заклинательского искусства, и все маги осваивают его первым делом. Только зачем он тебе? Без дара к волшебству эти буквы бесполезны. Сколько ни читай заклинаний и ни пиши слов, ничего не получится, а как язык его никто не использует.

– Он как латынь, – добавила Дарья. – Или старославянский язык. Простые люди на нем не говорят. Да и для колдовства применяются только готовые фразы-формулы, составленные много лет назад.

– Но ты можешь меня научить? – я застенчиво помахала перед Микки ресницами. – Мне так интересно. И потом, вдруг во мне кроется какая-нибудь магия, а я и не подозревала об этом, живя в мире, где волшебства нет?

Боже, пусть он ответит «да»! Загогулины на барьере выглядели страшновато – не лучше арабской вязи. Но, если в них разобраться, не исключено, что получится расшифровать и символы на Оси миров. Лишь бы только мой муж номер один не догадался об истинной причине просьбы.

– Конечно! – оживился рыжий. У меня отлегло от сердца. – Можно будет приступить, когда вернемся во дворец.

– Кстати, – я скромно потупилась. – А когда вернемся? Что-то я уже устала, а продолжить осмотр академии, думаю, можно будет и завтра…

А я тем временем начну учить магический алфавит и приду сюда уже чуть более подготовленной.

– Подожди еще немножко, – взмолилась Дарья. – Смотри, кажется, тобой заинтересовался Фаудо – это тот делегат с Востока, который специализируется на воздушной магии. Его и студентом-то сложно назвать. Он старше многих и приехал сюда целенаправленно для того, чтобы встретиться с избранной.

Действительно, участок арены для магов, где разминались трое молодых людей, покинул смуглый мужчина. Жители Востока в этом мире заметно отличались от наших. Делегата можно было принять за испанца – на голове ежиком топорщились темные, почти черные волосы, жгучие глаза, словно подведенные сурьмой, стреляли в зрителей и наверняка без промаха поражали сердца алавирских девушек. Довершали образ короткие лихо закрученные усы – обязательная принадлежность бравых идальго из фильмов об Испании.

– Он вызывает Сокола, – с уважением произнес Микки. – Смело. Рина, может, и правда подождем? Бой обещает быть интересным.

Помешкав, я вернулась на место. Вряд ли драка будет долгой – на такой-то жаре. А раз передо мной решили сразиться лучшие из лучших, то почему бы и не посмотреть? В конце концов, я была совсем не против посмотреть на красавцев-рыцарей. Этот Фаудо ведь очень даже неплох…

Дарья уже рассказывала, что Фаудо и Сокол происходят из враждующих между собой народов, которые умудрялись грызться друг с другом даже во время нападений дьярхов. На две половины разделились и зрители, в которых мгновенно превратились все, кто присутствовал на арене. Маги, отрабатывающие на деревянных манекенах удары, застыли у барьеров, а их соседи по тренировочной площадке освободили ристалище и заняли первый ряд трибун, споря о том, кто должен победить. Кто-то выкрикивал имя «испанца», но были и те, кто громко хлопал его противнику.

Смуглый, компактный Фаудо в легких доспехах с торжествующей улыбкой оглядел зрителей, галантно поклонился нам с Дарьей – единственным девушкам, а затем надел шлем и поднял щит с фамильным гербом. На белом поле выпускал когти красный петух – изображение, как нельзя лучше подходящее вовсю красующемуся «испанцу».

Человек по имени Сокол справа готовился к бою спокойно и основательно – подтянул ремешки на доспехе, проверил оружие. Он ненадолго снял шлем, чтобы умыться водой из поднесенного ему одним из студентов водой, и по плечам мужчины рассыпались золотистые волосы.

– «Норвежец»? – вырвалось у меня, когда я узнала в бойце своего вчерашнего соседа.

– Ты с ним знакома? – удивилась Дарья.

– Видела его во дворце. Он что, тоже один из студентов?

– Преподаватель, – поправила она. – На самом деле его имя Хьоколь – или что-то вроде того, но алавирцам его так сложно выговорить, что у нас его зовут Соколом. Он давний друг господина Дамиана, опытный моряк и превосходный воин, который уже два года как постоянно живет в Фарне и тренирует студентов академии.

Я кивнула. Это объясняло, откуда в речи «норвежца» было столько ругательств про якоря. Мои симпатии сразу перекочевали на его сторону – приятнее болеть за того, кого уже знаешь. К тому же высокие мужчины мне всегда нравились больше.

Сокол уже снова спрятал лицо под округлым шлемом и встал напротив Фаудо. Бой завязался – мужчины закружили по тренировочной площадке, примериваясь друг к другу.

Первым удар нанес «испанец». Выпад был стремительным, но не слишком сильным – противник только проверял оборону. Она, похоже, находилась на хорошем уровне, потому что блондин-северянин отбил удал с легкостью, не нарушив ритма. Тотчас от зрителей раздались вперемешку огорченные и довольные возгласы.

Я тоже наблюдала с интересом. В нашем городе с историческими реконструкторами, которые занимались такими штуками, не заладилось. А костюмированные спектакли, которые устраивала мэрия по редким праздникам, не сравнятся с боем истинных воинов, родившихся с оружием в руках. И в опасной грации Фаудо, и в ледяном спокойствии Сокола ощущалось нечто, что актерам захолустного театра никогда не понять и не передать.

Для двух мужчин на арене происходящее не было ни игрой, ни тренировкой. Они воспринимали это как настоящий бой, любая ошибка в котором может закончиться смертью.

Кажется, Микки чувствовал то же самое. Мы с ним почти одновременно оторвали спины от деревянных сидений и потянулись ближе к арене, следя за боем.

– Какая отточенная техника, – пробормотал рыжий. – Фаудо хорошо дерется для мага.

– Его дар к стихии воздуха открылся в достаточно позднем возрасте, – сказала Дарья. – Фаудо уже начали готовить к военной карьере. Он, кстати, победил в прошлогоднем городском турнире для магов, обогнав по очкам других участников в состязаниях, где не разрешалось колдовать.

– А Сокол? Он не участвовал?

– Он говорит, что наши турниры – глупость, потому что в них нельзя по-настоящему раскроить голову сопернику, – в голосе Микки просквозила оскорбленная гордость. – Поэтому в прошлом году он в это время ушел в рейд против пиратов, которые незадолго до турнира ограбили пару кораблей у нашего южного побережья.

– А ты участвовал? – спросила я.

Рыжий скривился.

– Привратникам запрещено. Если со мной что-то случится, Ось миров на какое-то время останется незащищенной. А с учетом того, что в Алавир могут вернуться дьярхи, это слишком опасно.

– Не сомневаюсь, что ты бы занял одно из первых мест, – успокоила я его.

Хотя Микки мне снова радостно улыбнулся, на самом деле я сомневалась в собственных словах. Серьезным бойцом он и близко не выглядел. С другой стороны, не всем же быть широкоплечими атлетами с кубиками пресса? Нужны и просто хорошие, добрые парни вроде Микки.

Но как бы там ни было, а я бы покривила душой, если бы сказала, что Фаудо или Сокол выглядят непривлекательными. Они уже перешли к более серьезным действиям – «испанец» кружил на площадке, изматывая «норвежца» быстрыми точными уколами. Мой сосед по дворцу до сих пор не переходил не переходил в атаку, чего-то дожидаясь.