По идее необходимо придумать некий свод законов, который будет действовать на территории клана, определиться со структурой, да много чего нужно делать, это, если не учитывать потенциальную подвальную угрозу. А ещё нужно найти выход с локации. Потому что я всё ещё не уверен, что это наша клиника не попала в какую-то аномальную зону и, найдя из неё выход, мы снова не очутимся в привычном для нас мире, в котором вокруг территории больницы сейчас стоят пожарные и полиция, и огромная куча зевак, и родственники всех тех, кто застрял здесь. И если это так, то вся эта муть с кланом и моим главенством так и останется мутью, к моему огромному облегчению.

***

Когда я вышел на эту своеобразную арену, образованную в холле, то сразу же осознал простую истину, находясь здесь, в этом извращённом мире, нужно носить броню постоянно. А уж выходя из своей комнаты и подавно, потому что никогда не предугадаешь, на что нарвёшься.

Депутат не стал долго рассусоливать и сразу же сделал выпад, пытаясь порезать меня своим тесаком. У него почти получилось меня достать, но я всё же сумел увернуться, а в следующий момент уже целенаправленно упал на пол, перекатился и пружинисто вскочил на ноги, держа в руке тот самый кинжал, которым оборонялся погибший киллер. В спине что-то хрустнуло, и я сжал зубы, чтобы не заорать от острой боли, словно током шибануло. Всё-таки я слишком стар для таких игрищ. Но, если выживу, что буду качать ловкость, если выживу, конечно.

Депутат, которого я мысленно окрестил про себя мудаком, увидел промелькнувшую на моём лице тень боли и, ухмыльнувшись, ударил снова. На этот раз увернуться полностью не получилось. Единственное, что я сумел сделать, это подставить руку вместо щита, а потом отбить нож кинжалом. Но ранение было получено, и рана оказалась довольно глубокой. Эх, будь на руку надет наруч, то этого ранения можно было бы избежать. Все мы крепки задним умом.

Такие раны всегда болезненные и кровавые. Поэтому затягивать поединок было нельзя, я просто изойду кровью и меня прирежут, как свинью на бойне. Я отскочил в сторону, заставляя себя не обращать внимания на текучую на пол кровь, и поудобнее перехватил кинжал. Почему-то со мной у мудака была совершенно другая тактика, по сравнению с бывшим владельцем кинжала. Он не выжидал, не пытался понять, на что я способен, он просто нападал, размахивая своим тесаком.

Внезапно пришло понимание, этот мудак не воспринимает меня всерьёз. Считает, что я не способен ни на что, просто старший среди застрявших здесь врачей, поэтому меня и избрали остальные своим лидером. Плюс к этому мой биологический возраст. Хоть я и стал выглядеть моложе, но всё равно мужик за сорок, есть мужик за сорок, особенно для таких вот самоуверенных альфа-самцов, свято уверенных, что даже варёные яйца не могут быть круче, чем они, такие вот молодые и исключительные. В чём-то он, скорее всего, прав, но нельзя же быть настолько самоуверенным.

Это открытие придало мне уверенности в том, что мудак, просто будет пренебрегать защитой в надежде расправиться со мной как можно быстрее. Нужно только выбрать подходящий момент, чтобы контратаковать. Физически он был меня сильнее. Да и тесаком своим махал вполне со знанием дела.

Я только успевал блокировать удары, да уворачиваться, что с каждым разом делать было всё труднее и труднее. Чувствуя головокружение, я едва не пропустил момент, но всё же сумел собраться. Мудак ударил куда-то в сторону. Уж не знаю, что он хотел этим сделать, возможно, провести какой-то обманный финт. Я перехватил его за руку и рванул на себя. Всё это я проделывал раненой рукой, и захват, и рывок были не слишком сильными, но они были слишком неожиданными для мудака, и тот сделал шаг вперёд, даже не попытавшись как-то закрыться или оказать сопротивление. И в это же самое мгновение явно артефактный кинжал вошёл в его тело снизу вверх, разрывая диафрагму и перикард и вонзаясь в сердце.

Он замер, широко открыв глаза. Я тоже стоял, не шевелясь, удерживая его в такой позе, позволяя сердцу сделать несколько последних суматошных сокращений, прежде чем замереть. По его телу прошла длинная судорога, и только после этого я вытащил кинжал и слегка толкнул, позволяя бесформенной кучей свалиться на пол.

Голова кружилась всё сильнее, и в ушах звенело, но я всё же услышал несколько вполне радостных выкриков. На полу что-то блеснуло. Странно, вроде бы лут можно получить только с зомбаков. Нагнувшись, я поднял с пола меч в простых кожаных ножнах.

– Расходимся, не на что здесь смотреть, – я обвёл собравшихся взглядом, и они начали расходиться, подтверждая таким образом мои полномочия отдавать здесь приказы.

– Алексей Владимирович, вы ранены, – ко мне подскочил Васька, но я, не обращая на него внимания, собрал с мудака все вещи, которые хоть немного напоминали артефакты. Открыв инвентарь, засунул их туда одной кучей, решив разобраться попозже, и повернулся к Рогову, чтобы ответить, но тут заговорила Система.

– Поздравляю тебя, игрок. За выполнение двух основных заданий ты получаешь плюс два уровня, плюс четыре очка к основным характеристикам, плюс два очка к характеристике харизма, которая может развиваться только у лидеров кланов.  

– Охренеть не встать, я так рад, так рад, что вот-вот сдохну от радости. Ой, нет, я ошибся, я сдохну от потери крови, а в остальном прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо.

– Ты бредишь…

– Замолкни, ради всего святого. Сейчас меня слегка починят, и тогда будем с моим повышением разбираться, – добавил я ядовито и повернулся к стоящему рядом Ваське. – Пошли, зашьёшь меня. Надеюсь, навыки кройки и шитья в связи с обстоятельствами никуда не делись?

– Обижаете, Алексей Владимирович, всё будет в лучшем виде.

– Как будет называться твой клан? – настойчиво спросила Система. — И какое имя ты хочешь себе взять? Как лидер ты теперь имеешь право на личное имя, даже без достижения положенного уровня.

– Зачем тебе?

– Я должна сообщить об этих изменениях всем членам клана. – Я понял, что она не отвяжется. Благо, Васька страховал меня, идя рядом, чтобы я перестал думать о том, что могу в любую минуту завалиться на пол.

– Имя – Филин, название клана «Клиника», – ответил я, заходя в операционную и падая на операционный стол.

***

– Если вам больше ничего не нужно зашивать, Алексей Владимирович, то можно мне пойти и уже поспать? – я обернулся к Рогову.

– Что-то ты, Василий, подозрительно весёлый, – я прищурился, разглядывая его. – Спирт ещё не закончился?

– Ещё нет, – он широко улыбнулся. – Просто я действительно рад, что все эти непонятки с лидерством клана наконец-то закончились. И что Система это официально подтвердила. Я, правда, рад. – Он стал предельно серьёзным, говоря это.

– Смотри, ещё пожалеешь. Я могу быть очень жестоким руководителем, – но Васька только плечами пожал. Мол, знаю, каким ты можешь быть, не первый день знакомы. – Иди спи. Сегодня я пытаюсь прийти в себя и подумать, как решить основную задачу. Завтра объявлю о своём решении.

Когда Васька ушёл из операционной, я сел за свой стол и положил на него меч. Долго и бездумно смотрел на него. Вот, Лёха, ты и перешёл свой Рубикон, этакую точку невозврата. Ты намеренно и совершенно расчетливо убил человека, прекрасно осознавая, что это именно человек, а не изменённый злой силой организм.

И что ты будешь с этим делать? Я прислушался к себе. Ничего. Я не буду делать ничего. Почему я должен переживать или как-то ещё выражать эмоции, если всем остальным, немногим больше сотни человек, на этого индивида глубоко наплевать? И на его приятелей и недругов тоже. А будь на их месте я, кто-то переживал бы, что теперь мудак является лидером? Что-то говорит мне, что вряд ли.

– Почему у всех такая низкая эмоциональная составляющая? – я задал вопрос вслух, но Система всегда отлично знала, когда вопрос адресовался именно ей.

– До выхода из локации уровень эмоций будет оставаться на настолько низком уровне, насколько это позволит организму существовать.

– А после того как мы всё-таки выйдем с территории больницы? – теперь я говорил мысленно, хотя отлично знал, что сюда никто не зайдёт и не нарушит моего уединения. Почему-то перед операционной у многих был особый пиетет, даже среди врачей. Хотя на самом деле обычная комната.

– Эмоциональный диапазон увеличится. Это будет необходимо для выполнения следующих миссий. Но полноценно чувствовать так, как до начала Игры игрокам становится возможным с двадцатого уровня.

– Потрясающе. Впрочем, так, наверное, даже лучше. По крайней мере, пока. – Я дотронулся до меча в ножнах. – Давай разбираться с моими приобретениями. Это что?

– Меч лидера. Такие мечи могут носить только главы кланов. Отличительный атрибут.

– Какие у него характеристики?

– Плюс три очка ко всем открытым навыкам и умениям, – любезно просветила меня Система.

– А в своём развитии я, совершенно случайно, не смогу приобрести навыков владения мечом?

– Нет, – в голосе Системы снова прозвучало злорадство. – Подобный навык не предусмотрен ни на одном этапе развития игрока.

– Ты, как всегда, просто поразительно любезна, просто охренеть можно от счастья. Кинь по два очка на ловкость и интеллект и открой таблицу.

Раса: человек

Уровень: 5

Имя: Филин

Сила: 5+(4)

Ловкость: 5+(5)

Интеллект: 9+(10)

Здоровье: 195

Энергия: 195

Пассивные навыки:

Защита: 3

Защита от ядов: 10

Построение объёмных конструкций: 0 уровень

Нападение: 2

Харизма: доступна лидерам кланов: 2 +(3)

– Как плохо без дополнительных очков-то, – я рассматривал таблицу, светящуюся в полутьме операционной. Уходя, Васька погасил свет большой бестеневой лампы. Надо побыстрее вернуться в ординаторскую и надеть всё то, что делало эти циферки заметно существеннее. – Что за нападение?

– Кинжал ярости обеспечивает данную характеристику. Наличие кинжала закрепляет навык. Он остаётся у игрока даже при потере кинжала.

– Отлично. Так, посмотрим, что тут мне в наследство от мудака досталось, – я вызвал инвентарь. При этом таблица не исчезла, а отодвинулась, и теперь перед моими глазами были развёрнуты два окна. Вытащив из ячейки трофеи, а их оказалось не так уж и много, я вывалил их на стол. После чего закрыл инвентарь и принялся разбираться. Поднял толстую, похожую на серебряную цепочку. – Это что?

– Цепь прочности. Не несёт дополнительных очков характеристики, но, если, к примеру, кулон будет надет на эту цепь, то она не порвётся гарантированно, ни случайно, ни в бою.  

– Только ею будет хорошая возможность тебя придушить. Ага, а обычной цепочкой нет? – я снял свой кулон и быстро поменял цепочки. При этом старую сбросил в ящик стола. Надев кулон, я снова принялся ковыряться в вещах мудака. Браслет, который я сразу же нацепил на руку, и три странного вида карточек, на одной короткой цепочке. – Это что?

– Не знаю, – в голосе Системы звучало явное раздражение. — Это предметы этого мира. А браслет простой, первого уровня. Даёт плюс пять к защите.

– Хорошо, Катерине подарю. Знаешь, а ты не слишком-то щедра на приличный лут.

– Я не имею отношения к распределению предметов.

– Вот как, а вот это чертовски интересно на самом деле, – я заложил руки за голову и тут же зашипел от прострелившей раненую руку боли. Но информация действительно была интересной.

Если Система не отвечает за такой весомый элемент в этом безумии, то тогда кто отвечает? Похоже, Лёха, в тот момент, когда ты ответишь на этот вопрос, ты сумеешь ответить на вопрос о том, кто всё это сделал.

Глава 17

– Так, посмотрим, что тут у нас на остатке, – я открыл дверь на склад и включил свет, который послушно зажёгся.