Там, снаружи, продолжал раздаваться шум борьбы, что-то грохотало, завывало и посвистывало, потусторонние звуки перемежались с явно механическими. Спустя время все стихло, и знакомый грубый голос проговорил:

– Ты там, земеля? – это точно явился любитель омниссии.

– Нет, погулять вышел! – откликнулся я. – Вас там что, по голове лупят? Что за дебильные вопросы?

– Лупят, чего не лупят? Напали на замок, такое дело… Мы их лупим, они – нас. Слушай, это настоящий боевой маг, представляешь? Махал руками что твой пропеллер у Карлсона, ногами лягался и по стенкам бегал! Шустрый, гад! Но тупой… Коленку мне сломал, гад, а я его разрядником приголубил, а потом продырявил в двух местах! Теперь не побегает!

– А второй? – мне нужна была любая информация, и сам факт, что я нахожусь в замке, уже кое о чем говорил.

Виленская губерния, замок… Нужно было еще несколько отсечек, и я точно вычислю свое местонахождение!

– А второй из шмайсера своего в меня палить стал, вмятин в грудине наделал, ухо посек… Плевать, я ему голову отчекрыжил, а шмайсер себе заберу, в коллекцию. Ты это… Там как-то марафет наведи, к тебе хозяин вроде как придет, лично. Разговор серьезный предстоит, человек он тем более непростой, отказов не любит…

– Однако… – я потер лицо ладонями, пребывая в диком раздражении. – Наведи марафет? Определенно, то ли ретроградный Меркурий нынче, то ли магнитные бури… Что там с вами со всеми? Вязкость мышления развилась? Какой марафет? Марафет – это вообще-то кокаин, к твоему сведению, земляк! «Навести марафет», «попудрить носик» – это все на жаргончике декаденстствующей интеллигенции начала двадцатого века обозначало нюхнуть кокаина! Друг, вы там ничего не нюхнули? Как я приведу себя в порядок рядом с ведром с мочой, в каморке три на два метра, из гигиенических средств имея только рукомойник с литром воды внутри?

– Э… Что – серьезно? – растерялся земеля за дверью. – Марафет – это кокс?

– Кокс – это сорт каменного угля, однако… – мне уже реально хотелось спалить тут всё к бесам.

Он что-то такое почувствовал и решил пойти мне на встречу. В фигуральном смысле, понятное дело.

– Ну это, ты не серчай, – тон моего собеседника стал почти теплым. – Давай сюда ведро, поставь к заслонке. Я вынесу. Хочешь, футболку тебе чистую принесу и влажных салфеток?

– И на том спасибо, мил человек! Еще б расческу, зеркальце, щетку зубную с пастой…

– Не… – неуверенно проговорил киборг. – Зеркальце я тебе не дам. Им можно уничтожить противника.

– Дурдом какой-то, – покачал головой я. – Какие-то кретинские похитители мне достались… Даже если сильно захочется – Стокгольмский синдром не разовьется. У них там война по всему замку, а они боятся, что я зеркальцем уничтожу противника!

Справедливости ради, салфеток он принес много – целую гигантскую пачку на триста штук. Так что я нормально обтерся и почувствовал себя чуть-чуть лучше. Футболка была черная, чистая и – что характерно – ордынская. На груди, напротив сердца, имелся стилизованный белый отпечаток ладони, а на спине – надпись на латинице: «YA KROKODIL, KROKOZHU I BUDU KROKODIT'!» Бахар и Барбакан бы одобрили, точно.

Наконец запоры на двери залязгали, и я прищурился от яркого света, который ворвался внутрь.

– Давай, земеля, не дури. Ясновельможный пан тебя ждет! – проговорил киборг.

Он походил на Джона Сильвера из мультика «Планета сокровищ». Толстый, наполовину аугментированный – рука, нога, левая часть туловища и левый же глаз у него были кибернетические. Киборг передвигался чуть прихрамывая (последствия схватки с боевым магом), почесывал стальными окровавленными пальцами свой небритый двойной подбородок и всячески выражал ко мне доброе расположение. А вот ребята в бронескафандрах с очень характерными гербами на плечах, наоборот, хмурились и целились в меня из автоматов Татаринова.

– Проходим, – сказал один из них и дернул затвор оружия.

Нервный, что ли? Я снова глянул на его бронированный наплечник: герб этот назывался «Лис», но на лиса похож не был от слова совсем. Классический ягеллонский белый крест на красном фоне, только на вершине креста – стрелка. Сапеги! Это были люди Сапег – магнатов, графов, одного из могущественнейших родов нашего Великого Княжества.

И, судя по всему, ситуация не располагала к тому, чтобы кто-то из представителей этого гордого рода почтил своим присутствием вонючую тюремную камеру. Что ж – ради того, чтобы посмотреть в глаза организатору похищения, я готов был прогуляться. Хорошо, хоть футболка чистая… А вот измятый пиджак – с этим уже ничего не поделаешь. Аккуратнее надо людей воровать, вот что!

* * *

Не задерживаясь, меня провели по темному мрачному коридору с сырыми стенами и архаичными решетчатыми перегородками, потом – по освещенной магическими светильниками лестнице. Остановились один раз – у металлической раздвижной двери самой современной конструкции, где киборг предъявил в сканер свой живой человеческий глаз – наверное, для идентификации по сетчатке. Диковинное сочетание древних камней, колдовского света и высоких технологий производило странное и тревожное впечатление, но гораздо больше, чем интерьеры тюрьмы, меня интересовал вопрос геолокации. Где я находился?

Проходя по узкой галерее – скорее всего, внутри крепостной стены – я сумел заглянуть в узкие окна-бойницы и едва сдержал радостные эмоции. Теперь я знал свое месторасположение! Сапеги, Виленская губерния, замок, безбрежная гладь озера за окном, заснеженные холмы – с огромной долей вероятности это был Браслав – курортный, туристический городок в моем мире! Здесь же – домен Сапег, который наравне с Быховской ординацией и Ружанской юридикой составлял основу их земельных владений. В пользу такого вывода говорили и незамерзающие озера. Январь на дворе – но маги могут себе позволить и не такие выверты.

Я не очень-то углублялся в местную историю магнатских кланов, но, кажется, фишкой конкретно этих могущественных аристократов всегда считалось разнообразие. В семье Сапег процент одаренных был очень велик, и, может быть, никто из них и недотягивал до уровня архимага, да и специализации как таковой у них не имелось, но – за редчайшим исключением каждый из детей, родившихся внутри клана, проходил и через первую, и через вторую инициации, превращаясь по итогу в крепкого, сильного волшебника с естественными склонностями к манипуляциям магией самой разной природы. Пироманты, геоманты, аэро– или гидроманты, темные, светлые, целители и даже пара некромантов – за свою пятисотлетнюю историю Сапеги доказали, что их талантам нет числа. Возникало впечатление, что кто-кто, но эти аристократы уже очень сильно приблизились к пониманию самой природы инициации и факторов, ее обеспечивающих.

И тем более странным казалось мое похищение. За каким бесом им провинциальный учитель? Ну да, пять инициаций за две четверти – это много. Но они ведь и так… Или – наоборот? Им нужна монополия! Это было довольно похоже на правду.

– Сюда! – бронированные подошвы высокотехнологичных доспехов застучали по камням винтовой лестницы.

Похоже, мы поднимались на вершину одной из башен. В нашем мире Браславский замок не сохранился, и я понятия не имел о его планировке и конфигурации укреплений, даже приблизительно. Мои провожатые цепкими взглядами ощупывали окружающую обстановку, как будто находились в тылу врага, а не в сердце земель собственного клана. Скорее всего – нападение еще не закончилось, вот и береглись. Но повышенная бдительность бронированным воинам не помогла. Внезапно от стены отделилась тройка гибких фигур, которые с невероятной скоростью бросились на сапеговских дружинников.

Я и глазом моргнуть не успел, как что-то вроде металлической спицы пробило забрало одного из бойцов, окрасив доспех кровью. Другой воин рухнул наземь – его ноги оказались спутаны тонким, но очень прочным тросом, а кираса внезапно задымилась, грудная броневая пластина оказалась проплавлена насквозь!

– Вы пройдете с нами, – заявила одна из фигур явно женским, молодым голосом.

Я окинул взглядом этих троих. Они выглядели как клоуны-ниндзя, точно. Обтягивающие комбинезоны, разгрузки со множеством кармашков… За каким бесом рисовать на масках смайлики? Глаза, которые я увидел сквозь прорези этих самых масок, не внушали доверия: шалые, с расширенными зрачками и красными прожилками сосудиков. Почти наверняка неизвестные диверсанты находились под воздействием веществ, боевых стимуляторов!

– Не пройду, – пожал плечами я.

– Гопак, возьми его, – щелкнула пальцами эта весьма напористая дама в трико.

Один из ее подручных шевельнулся в мою сторону, и я уже приготовился врезать ему кулаком прямо в смайлик, как вдруг – голова диверсанта, с почему-то очень знакомым для меня творческим псевдонимом Гопак, взвилась в воздух отдельно от туловища, разбрызгивая алые капли, а тело второго задергалось в конвульсиях.

Что характерно – дамочка мигом сориентировалась! Пуф! В воздухе поднялась странная розовая взвесь, похожая на туман, что-то сверкнуло – и в следующую секунду, когда мой аугментированный земляк, явившийся как чертик из табакерки, своей стальной ногой растоптал шокированного разрядником диверсанта – этой подруги и след простыл!

– Скоморохи, – пояснил киборг. – Сукины дети. А меня Мирон зовут.

И протянул мне свою человеческую руку.

– Пепеляев моя фамилия, – ответил я на рукопожатие после секундного сомнения. – Ты мне чайку все-таки принес, так что убивать тебя я не стану. Если ты мне ничего отчекрыживать не соберешься. Что тут вообще происходит?

– Это ты мне скажи! – его аугментический глаз мигнул красным. – На кой хер ты им всем сдался? Сначала грузовик у ворот подорвали, потом на парапланах целая банда спустилась, задолбались дружиннички их ловить, я последних двух у самых дверей твоей камеры оприходовал. Теперь эти… «Ах, Арлекино, Арлекино!»

– Однако, не нужно было меня красть! – резонно заметил я.

– Ну, я тебя не крал, – развел руками Мирон. – Пошли уже к Павлу Станиславычу. Я связался – сейчас подкрепление вышлют, посерьезнее…

И мы пошли. С улицы слышались автоматные очереди, что-то с гудением горело, кто-то орал. Мы поднялись по лестнице, кажется, на высоту четвертого этажа, Мирон замер около небольшой двери – из крепких дубовых досок, с бронзовыми вставками и – со сканером для сетчатки. Киборг прислушивался некоторое время, оценивая происходящее внутри, а потом дал аппаратуре отсканировать свой глаз.

Дверь открылась.

– Врешце пшибыли! – раздался мужской голос. – Янко, дверь!

От этих двух шляхтичей просто перло силой и уверенностью в себе. Роскошные черно-красные жупаны, широкие парчовые кушаки, непременные желтые сапоги, властные и гордые выражения по-мужски красивых лиц… Оба – с короткими окладистыми бородами, широкоплечие, высокие, один – блондин, второй – брюнет, лет двадцати пяти – тридцати, похожие как братья. Брови – сапеговские. Соболиные.

– Пан Пепеляев-Горинович… – легко поклонился блондин. – Ян Казимир Сапега – к вашим услугам.

– Франц Ламберт Сапега – к вашим услугам, – повторил его приветствие чернобородый. – Рад приветствовать вас в Браславской цитадели славного клана Сапег.

– Однако, не могу ответить вам такой же любезностью, – дернул головой я. – Радушные хозяева лично приглашают гостей к себе в дом, а не крадут их из такси.

Их лица скривились, будто ясновельможные паны на пару сжевали целый лимон. А на что они рассчитывали? Что у меня действительно начнется Стокгольмский синдром? Переглянувшись, шляхтичи, видимо, решили не обострять. В конце концов – не эти двое здесь были главными, а Павел Станислав Сапега, нынешний глава и патриарх клана Сапег, если я все правильно понял. Но до него еще предстояло добраться!

– Янек, пойдзем… – махнул рукой Франц Сапега. – Прикрой, а я остатне зроблю…