Он встал с кровати и направился в сторону гардеробной, а я почувствовала себя еще более растерянно. Вернулся Драйден, неся перед собой на вытянутых руках такой же темно-синий халат, в который мне помогла облачиться Мими в первый день моего пребывания в апартаментах.

С заботливой улыбкой он попросил меня встать, а потом повернуться спиной. И я очень заторможено выполнила его просьбу, а после… повисла странная пауза. Стало неловко. Может, он рассматривает меня? Но чего он там еще не видел? Видел, и видел все.

Я чуть вздрогнула и застыла, когда теплая ткань огладила руки и укутала плечи. Драйден вышел из-за спины и заглянул мне в лицо, пока его руки запахивали халат и завязывали пояс.

– Можно спросить кое о чем? – я решила воспользоваться шансом, пока он помогал одеться, так, словно не было и поцелуя минуту назад, и момента перед одеванием.

– Да, – кивнул он, сосредоточенно поправляя на мне халат.

– Я действительно могу здесь остаться? Как надолго?

Драйден несколько удивленно посмотрел на меня. Его ладони замерли на плечах, а на лице снова появилась усмешка. Только на этот раз она была вымученной.

– Мне казалось, что я предельно ясно дал понять, чего хочу, но… мы можем поговорить об этом позже.

Почему-то разговор был последним, о чем я успела подумать до того, как одернула себя.

– Вещи из моей квартиры, они нужны мне. У меня почти ничего нет. Я даже не могу выйти отсюда.

– Хорошо.

Когда на пороге открытой двери появилась фея, я уже скромно сидела в постели в запахнутом доверху халате и укрытая одеялом по пояс, а Драйден стоял рядом.

Мими парила в воздухе в своей форме горничной, держа перед собой поднос на ножках. Стараясь сохранить бесстрастное выражение лица, она кивнула мне в знак вежливости. Я повторила это движение.

Фея подлетела ближе и, стараясь не смотреть в глаза, поставила поднос на ножках прямо передо мной. А потом с безучастным видом зависла в воздухе, сложив руки, как образцовая горничная, и чуть опустив голову. Я наблюдала за этим, не зная, что мне делать дальше.

– Мими, – обратился к ней Драйден, – у меня будет к тебе поручение. Ты не могла бы отправиться в квартиру Кристины и забрать ее вещи?

Она молча кивнула.

– Я ненадолго оставлю вас, чтобы вы могли спокойно обсудить детали, – после этих слов Драйден вышел из комнаты, на ходу доставая телефон, и закрыл за собой дверь.

Я, как загипнотизированная, смотрела ему вслед, пока не раздался тактичный кашель Мими. Я перевела неуверенный взгляд на фею. Она тем временем спокойно уселась на край кровати, положив ногу на ногу, и держала перед собой блокнот с карандашом. Выражение ее лица было ехидным.

– Ну, диктуйте…

– Что?

– Те вещи, которые вам необходимы в первую очередь. Я не собираюсь переносить сюда ни целый гардероб, ни целую квартиру!

Стоило Драйдену уйти, как вернулась прежняя Мими, которую я узнала чуть меньше года назад и которая никогда не была благосклонна ко мне, как и к любой женщине, претендовавшей на «особое» отношение к ее хозяину.

Потупив взгляд, я постаралась отключить все эмоции и просто холодно перечислять необходимые предметы. Мой монолог, состоящий из перечислений чуть менее чем полностью, неожиданно прервался на смущающем пункте. На нижнем белье. Какое-то время я молчала.

– Обычное или, хм, что получше? – как-то слишком задорно уточнила горничная.

Я подняла голову, удивленная вопросом. Мими сидела, покачивая ножкой, и пристально смотрела на меня. Но в ней больше не чувствовалось явной агрессии, только желание поддеть. Кажется, она разобралась в ситуации куда быстрее меня.

– Мими, ты…

– Так какое? – продолжала фея.

– Не имеет значения… – пробубнила я в сторону.

Она что-то быстро черкнула в блокноте, а потом указала карандашом на поднос. Я тупо уставилась на тарелку с сырным супом.

– А теперь – ешьте! И никаких возражений!

Зачерпнув полную ложку, я осторожно поднесла ее ко рту. Мими продолжала на меня смотреть. Пришлось проглотить содержимое ложки целиком. А потом я уронила ложку на поднос. Слезы навернулись на глаза.

– Не нравится? – это Мими спросила уже совсем другим голосом, будто ей действительно стало не наплевать на меня.

– Нет, Мими, очень вкусно, правда, – выдавила я.

Даже вкуснее, чем суп, который готовила Джен. Но именно ее суп, как и вся ее стряпня, в последние несколько лет давал мне ощущение, будто я дома. Там, где и должна быть. Больше этого никогда не будет.

– Пожалуйста, не делайте так больше, – тихо начала Мими, придвинувшись ко мне ближе. Конечно, она имела в виду то состояние, в котором ей пришлось меня видеть последние дни. – Не заставляйте господина Драйдена так волноваться.

– Я постараюсь, обязательно, – и стала вытирать слезы рукой. – Прости меня, Мими…

– И постарайтесь выздороветь поскорее, – кивнула она.

Я больна? Да, определенно, я была больна.

***

Фигуры на шахматной доске стояли недвижимо уже какое-то время. Сладкие ароматы, витающие в оранжерее, убаюкивали. Заходящее весеннее солнце, чей свет лился через стеклянный купол, ничуть не тревожило его.

Драйден коротко сжал руку в кулак, но так же быстро разжал пальцы. Джеремия прав. Кровь Кристанны постепенно меняла его. Делала сильнее. Но ему приходилось как будто заново учиться контролировать себя. Усилием воли приглушать краски, запахи, звуки окружающего мира и… чужие мысли. Он слишком сильно уважал леди Бересфорд, чтобы позволить себе подобное. Особенно во время партии и их разговора.

Леди тяжело вздохнула. Худые плечи дрогнули под атласом светло-синего платья. Коротким жестом она поправила чуть сползающую шаль. Барбара сложила руки на коленях и точно на миг забыла, что он здесь, в ее мире из стекла, растений и цветов. Она сидела напротив на плетеном стуле. Их разделял только небольшой ажурный столик, будто сотканный из тонкого стального кружева. И шахматная доска на нем.

Барбара… Старый добрый друг, который всегда старался понять его. Теперь это тоже часть его прошлого.

– Я… не даю своего благословения на этот брак, – жестко, но с горечью в голосе произнесла леди Бересфорд.

В ее глазах появилась пелена, когда она взглянула на крохотную раскрытую шкатулку, в центре которой блестела бриллиантовая звезда с сердцевиной из сапфира. Такая же, как те заколки, что он подарил Кристине.

Вот только это было кольцо. Кольцо, которое до этого так и пролежало весь день в его кармане. Драйден достал его лишь на несколько мгновений, когда Кристина убежала и закрылась в ванной комнате. А он так и стоял рядом, приложив ладонь к поверхности двери, и надеялся услышать хоть что-то.

Барбара поджала губы и разочарованно повела головой из стороны в сторону.

– Не проси у меня руки моей внучки. Я знаю, что она не готова. Не готова ни к чему из того, что ты хочешь от нее…

Что ж, у леди свои резоны. Она, определенно, хорошо знает Кристину. И защищает ее как члена семьи. Возможно, потому что она слишком похожа на того мужчину, которого уже нет на этом свете. Как похожа и на ее сестру.

Леди Бересфорд тяжело поднялась со стула, опираясь на подлокотники. Сделала два шага в сторону клумбы с кустами роз, да так и остановилась.

– Драйден, скажи мне, как случилось так, что ты снова выбрал не ту женщину? Женщину из рода Бересфорд… Сперва лишь девочка, о которой нужно заботиться. Потом орудие и союзник. А теперь жена. Не слишком ли много ролей для одной фигуры?

– Ты несправедлива ко мне, Барбара, – сделав свой ход, произнес он.

Леди медленно повернула голову в его сторону и посмотрела на шахматную доску. Затем подняла на него уверенный и непоколебимый взгляд.

– Пока еще не поздно, остановись! Не торопи события и не дави на нее. Она никогда не простит, если ты будешь игнорировать ее желания и пытаться перестроить под себя. Все, чего она жаждет – это свобода. Даже если это тебе не по нраву.

Она сделала паузу, смежила веки.

– И неужели Кристина заслужила это? После всего, через что она прошла? Некоторые птицы не поют в клетке, Драйден. Даже в самой роскошной. Сколько ни окружай их заботой, они дадут волю голосу и радости только на воле…

Он обдумывал сказанное, а леди Бересфорд продолжила:

– Вот только не возражай сейчас. Лучше… скажи мне, когда в последний раз ты слышал ее настоящий смех или видел искреннюю улыбку?

Драйден неспешно отвел голову в сторону. Слова леди были словно маленький тупой нож, котором расковыривали рану. Но полукровка не подал виду.

Когда он видел ее искреннюю улыбку и слышал смех? Вчера ночью, например. После этих воспоминаний он почувствовал, как его губы растянула невольная улыбка. Не удивляться этой маленькой рыжеволосой женщине было невозможно.

Его не было в стране около недели – расследование деятельности Комитета и попытка разузнать что-то о судьбе доктора Бэнкса. Он помог им, помог ему. И Драйден определенно хотел знать, что двигало главой научного подразделения Комитета, который после Голодной скалы полностью пропал из публичного поля.

Возвращаясь домой в ночь дня рождения Кристины, Ван Райан не знал, как она встретит его. Прежде на любое упоминание этой даты она реагировала… болезненно. Просила не вручать ей никаких подарков. И отказалась сразу, стоило ему заговорить о посещении оперы где-нибудь в Европе. Заверение в том, что все пройдет инкогнито, девушка пропустила мимо ушей. Хотя идеальному в его понимании моменту не суждено было случиться, план у него все еще оставался. Затягивать не имело смысла.

Каково же было его удивление, когда он обнаружил девушку спящей на диване в гостиной. Она лежала на боку, и на ней была одна из его рубашек. Плед сполз с голых ног, но, кажется, холод совсем не беспокоил ее.

«Нет, все-таки не сегодня ночью…» – подумал он и не смог побороть легкую улыбку, появившуюся на губах.

Драйден спустился по ступенькам с подиума, ведущего к лифту. Бесшумно подошел, остановился рядом с диваном. Кажется, даже ощутил что-то похожее на досаду. Он действительно привык к тому, что Кристина всегда старалась дождаться его. Но сейчас решил, что так даже лучше. У нее все еще наблюдались проблемы со сном и… тревога.

Особенно, если его долго не было рядом.

Девушка спала, подтянув колени к животу и подложив ладони под щеку. Рыжие волосы упали на бледное лицо и разметались вокруг головы. Драйден склонился ниже, чтобы перенести ее в спальню, но в этот момент на лице Кристины вместо безмятежного выражения появился оскал стиснутых зубов. Брови сошлись почти в сплошную линию. Она все еще спала, но во сне будто натолкнулась на чудовище. Встревоженный разум не подпускал к себе. Оставался не просто закрытым, а отталкивал прочь.

Драйден протянул руку. Хотел успокоить или разбудить, коснуться ее щеки. Сейчас это представляло некоторую опасность. Если долго не пить кровь Кристины, все начинало возвращаться назад. Кожа, руки и высекаемые ими искры вновь могли причинять вред. Неделя – немалый срок. И все же он должен был.

Пальцы почти коснулись волос, упавших на лицо, как вдруг девушка резко выпрямилась, как пружина. Чужой пульс быстрее забился в ушах.

Она непроизвольно вскинула руки в воздух так, что Драйдену пришлось уклониться, словно от атаки, и резко перевернулась на спину. Лицо исказилось в немом крике и так же резко застыло, прежде чем вновь стать спокойным. Руки медленно опустились на грудь, на ткань измятой и полурасстегнутой рубашки.

Сердцебиение постепенно входило в размеренный ритм.

Он поднялся в полный рост, медленно дошел до другого края дивана и с неслышным вздохом опустился на сидение. Чуть склонил голову в сторону, прикрыл глаза и устало потер пальцами переносицу.

Интересно, когда-нибудь она сможет действительно пережить это и больше не бродить по Голодной скале в своих снах?