Обход мы начали снизу вверх. Так, по опыту, было эффективней, ведь пока спускались – снова стучали в те квартиры, которые не открывали, пока мы поднимались, а часто оказывалось, что люди там все-таки были.

Истошные трели звонка очередной квартиры раздались так громко, что первой открылась дверь соседей.

– Чего это вам надобно, молодые люди? – подбоченившись, спросила женщина неопределенного возраста.

Ее волосы нежно-сиреневого цвета лежали аккуратными прядями в какой-то замысловатой прическе. Густой макияж скрывал все, что нужно было скрыть, и видны были только длинные ресницы и кирпичного цвета губы. Одета женщина была в брючный костюм персикового цвета и белую рубашку. Мы так и застыли, пытаясь определить, как к ней обращаться.

– Нам нужны ваши соседи, – начал было Гриша и тут же добавил: – Но можем сначала поговорить и с вами.

– Мы из Комитета, – сказала я, на ходу показывая удостоверение.

– Проверяем население, – кивнул мой напарник.

– На магию, что ли? – хмыкнула женщина. – Ну, заходите, коль пришли. А соседка вам не откроет. Будет прятаться, пока сын с невесткой не приедут.

– А от кого она прячется? – полюбопытствовала я.

– Да от всех. Думает, что каждый приходящий на ее квартиру покушается. Даже когда ее топили и то не впустила, чтобы управляющий факт затопления зафиксировал.

– А когда сын должен к ней приехать? – решила уточнить я.

– На следующей неделе.

Женщина проводила нас на кухню, усадила за стол и стала суетиться возле чайника. Мы с Гришкой переглянулись, но вмешиваться в процесс не стали. Сейчас важнее было собрать как можно больше информации и об этой женщине, и о ее соседях.

– И как тогда поступили? – спросил Гришка.

– Дождались, когда затопило соседей под ними, и тогда уже вызвали все службы, какие могли. Соседку даже оштрафовали, но ей хоть бы хны.

– Извините, вы позволите проверить вас на наличие магического потенциала? – спросила я сразу же, как только женщина замолчала.

– Позволю, чего уж тут. Мне бояться уже поздно. Да и нечего – магичка я.

– Вы уверены? – удивился Гриша.

– Конечно. Я уже взрослой была, когда магию запретили. Потому и не взорвалась – пользовалась, пока никто не видел, чего уж тут скрывать. Не посадите же вы меня теперь из-за этого?

– Нет, конечно, – покачала я головой. – А почему не пришли для регистрации, когда запрет на магию сняли?

– Да смысл-то? – удивилась женщина. – Мне уже недолго осталось землю топтать, зачем лишнего бегать?

Гриша достал из папки бланк и начал заполнять данные Виктории Викторовны.

– Вам уже восемьдесят четыре года? – удивился он.

– А что вас смущает-то? – ухмыльнулась женщина.

– Хорошо выглядите, – улыбнулась я.

– Еще бы. Это меня внучка заставила, краситься новым способом научила, приодела да каждую неделю в СПА возит. – Виктория Викторовна поставила перед нами кружки с чаем. – Только вот не понимаю, зачем оно мне надо. Столько сил, и ради чего? Чтобы людей в магазине удивлять разве что, когда пенсионное удостоверение предъявляю.

Мы с Гришкой хмыкнули. Он закончил вносить данные, потом дал женщине расписаться в журнале, и мы начали собираться.

– Подождите! – вдруг осенило меня. – Вы хорошо знаете бытовую магию?

– Неплохо, – самодовольно улыбнулась Виктория Викторовна.

– А вам не скучно дома сидеть?

– Ну, бывает иногда. Я тогда гулять выхожу или телевизор смотрю. Правда, там такую ерунду крутят, аж зло берет. Я даже в редакцию телеканалов иногда звоню, чтобы высказать им свои претензии.

– А вы не хотите стать преподавателем? – спросила я.

Виктория Викторовна ненадолго задумалась и ответила:

– Дак у меня и образования нет, чтоб учить чему-то.

– Учить надо будет бытовой магии. И большинство учеников – взрослые. Попробуйте. Сейчас большая проблема именно в том, что бытовая магия практически полностью утеряна. А без нее трудно, – вздохнула я.

– Ну, оставьте мне номер вашей школы, я позвоню, – с сомнением ответила женщина.

Из квартиры я вышла в заметно улучшившемся настроении. Все-таки найти еще одного преподавателя было проблемой, а человека, знающего бытовую магию, – еще сложнее.

– Хитрая ты, – хлопнул меня по плечу Гришка. – Думаешь, согласится?

– Конечно, – искоса посмотрела я на напарника. – Надо же ей куда-то макияж выгуливать.

– Аргумент, – хихикнул напарник.

– А ты не хихикай. Для женщин это важно, – насупилась я.

– Для тебя тоже? – удивился он.

– Конечно. А что – незаметно? – похлопала я ресницами.

– Извини, не заметил, ты разве накрашена? – спросил Гришка и отошел от меня на метр.

– А мне не надо. Я и так красивая, – огрызнулась я, поправив копну темных волос.

– С этим согласен, – подмигнул мне Гришка и отошел еще на шаг.

В следующей квартире нам тоже не открыли. Мы вышли на улицу, и я улыбнулась, подставив лицо еще теплому солнцу. Осень неумолимо приближалась, и сердце отчего-то тоскливо тянуло.

А еще, я боялась в этом признаться даже самой себе, меня беспокоили те листовки, что мы с Гришкой отнесли Николаю Ивановичу. Тот, когда увидел на следующий день целый пакет с провокационными листовками, сразу нахмурился. Тогда я и узнала, что это не единичный случай. В школах при Комитетах нет-нет да появлялись подобные флаеры. А вчера кто-то написал на стене одного из кабинетов: «Мир для волшебников». Надпись, конечно, стерли, но виновника так и не нашли.

Сев в машину, мы поехали по домам. Завтра надо было предоставить все собранные данные в Комитет.

Поиски Кати Михайловой продолжались, но похвастаться успехами не получалось. Волшебник нигде не проявлял себя, и девочка будто сквозь землю провалилась. Все выезжающие из города машины проверялись, но и это не давало результатов. Ведь поставить волшебника на каждый пост не получалось, а маг мог наложить иллюзию на внешность ребенка.

– Как там Фёдор? – снова выдернул меня из мрачных мыслей напарник.

– Хорошо. Дите растит, Комитет в порядок приводит.

– Не ожидал от него, что он осядет в таком маленьком городишке, – сказал Гриша, не отрывая взгляд от дороги.

– Он бы и не осел, если бы не Дашка, – хмыкнула я.

– И как она? Еще не взвыла от его приколов?

– У нее иммунитет, – засмеялась я. – Она сама кого хочешь способна довести до нервного срыва.

– Идеальная пара, – подавил смешок Гриша.

Я искоса посмотрела на него, но комментировать не стала. За три года мы с напарником сроднились настолько, что понимали друг друга практически без слов.

– Скучаешь по нему? – спросил он, снова уловив мое настроение.

– Ага. Надо бы съездить, но работы много. И у него тоже.

– Ничего. Скоро все устаканится, – улыбнулся Гришка.

Мы подъехали к моему дому и уже несколько минут сидели, глядя в разные стороны.

– Опять решила маме нервы потрепать? – Гришка чуть раньше меня уловил колыхание занавесок.

– Надо бы уже съехать, – проворчала я.

– А смысл? – съязвил Гришка. – Она же будет у тебя дневать и ночевать.

– Это только так кажется, – улыбнулась я. – Вот отправлю ее к Федьке, и станет спокойней.

– А Федька согласится?

– Он будет только рад – нянька ведь для Дани.

– Точно! – рассмеялся Гриша.

Дома я снова обдумывала пропажу девочки. Никаких требований или угроз к родителям не поступало, и мы вместе с полицией продолжали искать пропавшую.

На следующий день Комитет встретил меня угрюмыми лицами сотрудников. Витюша нервно расхаживал по кабинету, чем явно нервировал Семена – одного из наших новеньких. Семен работал у нас уже больше года, но все еще считался новобранцем. Интересно, что Коля, устроившийся уже после Семена, новеньким не считался, но я старалась не задумываться о трудностях корпоративных отношений. Два волшебника, нанятых чуть раньше Семена, отсутствовали – Николай Иваныч отправил их в архив.

Светлана стояла возле двери в кабинет начальника и нервно постукивала кончиками пальцев друг об друга. Ее светлые волосы небрежно лежали на плечах длинной волной. Семен хмуро косился то на Витюшу, то на Светлану, но ничего не говорил. Коля, опершись плечом о шкаф, делал вид, что читает газету. Не хватало Григория.

Я вошла в кабинет, плюхнула сумку на свой стол и, встав по центру комнаты, с ходу спросила:

– Что случилось?

Витя сел за свой стол и искоса посмотрел на меня.

– Утром кто-то облил краской главный вход в Комитет, – ответила Светлана. – На стене той же краской сделали надпись.

– Какую?

– «Долой угнетателей волшебников!» – ответил Семен.

– Я так понимаю, кто это сделал, никто не знает? – Я сложила руки на груди и почувствовала, как липкий страх расползается по внутренностям.

– Очевидно, кто-то из волшебников, – с сарказмом ответил Семен.

– И что ты хочешь этим сказать? – я склонила голову набок, глядя ему прямо в глаза.

– Не надо ссориться, – попыталась вмешаться Светлана.

– Не надо было разрешать волшебство в полном объеме, – с неприязнью пробурчал Семен. – Не было бы у них свободы, не было бы таких проблем.

– Да ты что? – издевательским тоном спросила я. – А ты не думал о том, что, не имея свободы, они и вынашивали эти идеи?

– Ты хотела сказать – вы? – Семен поднялся с места.

– Я хотела сказать именно то, что сказала, – проговорила я и сделала шаг к нему навстречу.

Витя охнул и, рывком поднявшись, вклинился между мной и новеньким.

Тут в кабинет вошел Гриша и, оценив обстановку, сразу же встал рядом с Виктором.

– Что здесь происходит? – спросил он у меня.

– Семен говорит, что волшебников стоило бы ограничить в свободе. – Я пожала плечами, прошлась по кабинету и снова села за свой стол. – Он считает, что все волшебники виноваты в том, что кто-то раскачивает лодку.

– Потому что волшебники опасны! – Семен снова попытался шагнуть ко мне, но Гриша и Витюша не дали ему это сделать.

– Опасны неадекватные люди, которые считают, что их желание важнее, чем жизнь и свобода других, – холодно проговорил Виктор.

– И неважно – волшебники они или нет, – продолжил Гриша.

– Но вы же не можете отрицать, что у волшебников больше возможностей устроить заварушку, чем у обычных людей?

– Можем, – ответил Гриша.

– Вы просто выгораживаете смазливую девчонку, вот и все.

– Хватит! – рявкнула Светлана, о которой все успели забыть.

– Сем, ты перегибаешь палку, – вставил из-за своего угла Николай.

Семен что-то буркнул себе под нос и уселся за стол. Гриша подмигнул мне, а Витюша подошел к Светлане.

– Мия здесь работает уже давно и не раз рисковала собой, чтобы защитить других, – в полной тишине произнесла Светлана. – А от тебя я подобного пока не видела.

Семен попытался что-то ответить, но в этот момент дверь распахнулась и в комнату влетел мрачный, как предгрозовое небо, Николай Иванович.

– Мия, зайди! – рявкнул он так громко, что все вздрогнули, и пролетел в свой кабинет.

Скрепя сердце, под сочувствующие взгляды коллег я вошла к начальнику и закрыла за собой дверь. Николай Иванович расхаживал по кабинету, отстукивая подошвами по полу. Махнув ладонью, он поставил «глушилку» и повернулся ко мне. В его глазах я увидела беспокойство.

– Как дела у Фёдора? – неожиданно спросил он.

– Что? – опешила я.

– У брата твоего, говорю, как дела? – чуть спокойнее повторил начальник.

– Нормально вроде. Работы много, но о проблемах не рассказывал. – Я удивленно смотрела на Николая Ивановича, мысленно анализируя возможные причины вопроса, и поняла, что назревает что-то очень нехорошее.

– Значит, в Мадане пока спокойно, – буркнул он, сел за стол и растер ладонями лицо.

– Что происходит? – Я села напротив начальника. – Про краску я знаю, но дело ведь не только в ней?