Мне стало намного легче, и я уже со спокойной душой возвращалась домой. Родители ни о чем пока не догадывались, и меня это несказанно радовало. Я даже не представляла, насколько громкий скандал закатила бы мама, если бы узнала, в какой переплет я влезла. Влезла сама, прекрасно осознавая все последствия, которые настигнут меня на этом пути.

А еще Марик и погибший источник. Где искать того, кто оказался способен на убийство источника? А как он нашел этот самый источник? В голове неминуемо возник образ Степана Петровича Мирного, который много лет охотился за нашим источником. Но откуда он узнал о нем? «Надо поговорить с его сыном и еще раз осмотреть дом и все изъятые вещдоки», – решила я и немного успокоилась.

Ветер ласково трепал мои волосы, уносил тревожные мысли в неведомые дали. Туда, где прятались еще никому не известные источники магии и их мудрые воплощения. Я шла и думала о том, что надо связаться с Фёдором и узнать подробности о погибшем источнике. Вдруг они догадались или узнали о чем-то еще? Но не по телефону же. А к сеансу мысленной связи надо было подготовиться.

Я дошла до дома, нырнула в подъезд и поднялась по широкой лестнице. Лифт обиженно скрипнул за моей спиной, но я это проигнорировала. Из него вышел высокий парень в низко надвинутом на лицо капюшоне и задумчиво посмотрел мне вслед. Я даже не обернулась. Хотелось вымотать организм, чтобы ни о чем не думать. Чтобы оставаться в блаженном неведении хотя бы еще немножко. Хотя бы до утра.

Дома царила идиллия. Мама пекла пирожки и напевала себе под нос песенку из старого фильма. Папа сидел на кухне, прижавшись щекой к древнему радиоприемнику. На кухне стоял и телевизор, но папа любил иногда вот так слушать радио, говорил, что в эти минуты снова возвращается в детство. Мы уже давно привыкли к его маленькой слабости и не вмешивались.

Я набрала себе в тарелку пирожков и вместе с большой кружкой чая заперлась в комнате. Конечно, мысль съехать от родителей появлялась у меня все чаще, но я не хотела их расстраивать. Знала, что мама обидится, а папа ничего не скажет, но будет переживать и ежедневно проверять, как у меня дела.

«Чуть позже, на следующей неделе», – решила я для себя и устроилась на подоконнике. Сумерки сгустились, тротуар скрылся в тенях нависающих деревьев. Я прислонилась затылком к окну и прикрыла глаза. Магия встрепенулась, потянула щупальца к незримым границам сознания. Я не стала ее одергивать, лишь приготовилась в случае чего вмешаться.

Энергия потекла в воздухе, просочилась сквозь защитную магию на окне и россыпью тоненьких линий раскинулась в воздухе. Сердце защемило от глухой тоски. Той, что рождается глубоко в недрах души и не имеет отношения к внешним обстоятельствам. Сила сама собой подстроилась под настроение и, сплетясь в нить, потянулась куда-то вниз. Несколько минут ничего не происходило. Я с едва ощутимым разочарованием потянула энергию обратно, но стоило мне подчинить силу, как по нити пробежал импульс.

Это могло значить только одно – энергия коснулась кого-то, кто послал ей этот любопытный сигнал. Не злой – это я почувствовала сразу, меня обдало теплой волной. Я хотела было попытаться снова отыскать того, чьей души коснулась моя сила, но не смогла. Энергия впиталась в меня и улеглась во внутренних глубинах, будто исполнив свой долг.

Небо окончательно потемнело. Звезды осветили его, и я подумала, что они похожи на маленькие фонарики. Я невольно улыбнулась им. Знала, как любил смотреть на небо Фёдор. Наверное, поэтому он и полюбил Мадан – ведь в нем прожекторы не перебивали свет небесных огоньков.

Скользнув взглядом по часам, я удивилась, что уже перевалило за полночь. Попыталась встать и отправиться в кровать, но замерла, не веря своим глазам: внезапно в небе появился яркий отсвет, а вслед за ним еще один и еще… Будто где-то далеко били в небо прожекторы. Включались и тут же гасли. А еще это было похоже на беззвучные взрывы. Далеко, но не очень.

Я прижалась лицом к стеклу, но чуть не упала, когда поняла, что огни горят приблизительно там, где находится главное здание Комитета.

«Нет, не может быть», – твердил внутренний голос. «Да. Это он», – тут же отвечало подсознание. В памяти возник Николай Иванович, рассказывающий о нападении на один из областных Комитетов. Перед глазами словно вживую пролетели листовки и надписи, что оставляли те странные люди, которые хотели вернуть старый порядок. Я до боли закусила губу и выскочила из комнаты, на ходу натягивая теплую кофту на плечи.

– Ты куда? – только и успела окликнуть меня мама, но двери лифта уже захлопнулись с противным лязгом и кабинка двинулась вниз.

Сердце отбивало ритм и маленькими молоточками отдавалось в висках. Казалось, будто лифт еле-еле ползет. Я переминалась с ноги на ногу, готовая выпрыгнуть из него, как только двери начнут открываться.

«Что я делаю? – спрашивала я себя. – Зачем?»

Тут двери лифта открылись, и я побежала. Перепрыгнула сразу через все ступени и выскочила из подъезда. Безлюдные улицы потихоньку оживали. Напуганные люди выглядывали из окон, кричали то ли мне вслед, то ли просто от возбуждения, а я продолжала бежать…

Вспышки вдруг прекратились, теперь над крышами поднималось мерцающее зарево. Я остановилась, задохнувшись, и несколько минут стояла, упершись ладонями на колени. Но когда смогла выпрямиться, то забыла об усталости, увидев, как в небо поднимается светящийся столб. Я снова побежала. До Комитета оставался всего один квартал.

Передо мной возникла новая преграда – вся улица была заполнена людьми. Кто-то из них стоял посреди проезжей части, кто-то шел по направлению к Комитету, а кто-то бежал оттуда. Но всех их влекло чувство любопытства. «Плохо, – подумала я. – Если это попытка захвата здания Комитета, то преступники смогут спрятаться в толпе».

Я перешла с бега на быстрый шаг, а дойдя до угла, замедлилась и осторожно выглянула за него. На первый взгляд показалось, что помимо света, исходящего от здания Комитета, ничего необычного не происходило. Но, присмотревшись, я заметила несколько групп людей, осторожно передвигающихся по периметру здания. На дороге перед Комитетом людей было меньше, но они стояли плотной стеной, загораживая обзор.

Я обернулась, убедилась в том, что никто не обращает на меня внимания, и медленно пошла вдоль дома. На моем лице сейчас можно было увидеть заинтересованность и удивление, но никак не страх и тяжелую сосредоточенность, заполнявшие все мои мысли. Я подошла к самой большой группе, растолкала их, подошла к невидимой линии, за которую никто не решался заходить, и громко спросила, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Что это так светится?

– А кто же знает? – ответил мужчина, стоявший рядом.

– Может, представление какое-то? – удивленно спросила пожилая женщина за моей спиной.

– Больше похоже на съемки фильма, – с плохо скрываемым восторгом ответил парнишка, стоявший справа от меня.

Я пожала плечами и начала проталкиваться обратно. Затем незаметно нырнула за дом и остановилась возле одного из подъездов.

«Как понять, где нападающие, а где сотрудники Комитета?» – думала я. В лицо я всех, естественно, не знала, чем и могли воспользоваться противники.

Столб света должен был привлечь внимание всех сотрудников для обеспечения защиты здания. Такая магия требовала большого количества энергии и сложной стабилизации, поэтому применялась редко и только в неординарных случаях. Об этом говорили вскользь во время приема на работу, и сейчас память услужливо подсунула все, что тогда рассказывала скучающая девушка – инспектор по охране труда и обеспечению личной безопасности на рабочем месте.

Я протяжно вздохнула и тряхнула головой, одновременно убирая рукой волосы за спину. Из-за угла показался мужской силуэт. Я затаила дыхание, глядя, как он приближается, и уже формировала простенький энергетический заряд магии – только чтобы оглушить. Мужчина остановился прямо напротив меня, после чего достал из кармана фонарик и щелкнул кнопкой. Сила сорвалась с пальцев, но луч, ударив в глаза, осветил и лицо человека. Мозг среагировал раньше, чем инстинкт, и заклятье лишь мазнуло по ауре Гришки. Но и этого хватило, чтобы вырубить напарника.

«Блин!» – только и успела подумать я, прежде чем подхватить Григория, попытавшись смягчить падение. Я нервно обернулась по сторонам, но ни на улице, ни в окнах никого не было. Все были поглощены зрелищем по ту сторону дома. Только одна пара глаз задумчиво смотрела на меня. Человек, скрытый в тени соседнего дома, задумчиво почесал подбородок и исчез в подъезде. Я его не заметила.

Гришка очнулся быстро – буквально через пару минут. А я за это время успела проклясть все на свете. Когда напарник пошевелился, я прижала ладонь к его рту и жестом показала ему, чтобы он молчал. Мы осторожно, касаясь ладонями стены, прошли до дальнего угла дома и остановились там. Здание Комитета теперь было прямо перед нами.

– У тебя есть план? – едва слышно спросил Гриша, наклонившись к моему уху.

– Надо пробраться в здание. Наверное, – неуверенно ответила я.

– Как бы нас свои же не прибили, – высказал очевидную мысль напарник.

– Или мы своих не покалечили бы, – согласно кивнула я. – Есть варианты получше?

– Давай я пойду вперед. Держи меня в поле зрения.

– И? – в упор посмотрела я на него.

– Я подойду к запасному входу и попробую войти.

– А если не сможешь?

– Тогда дам тебе сигнал и двинусь к входу в подвал.

– Где он?

Я нахмурилась. Безумный план Гришки мне совсем не нравился, но он хотя бы был. Я могла предложить только одно: попытаться пройти к главному входу.

– Пойдешь за мной, – нервно улыбнулся Гриша. – Только осторожно, ладно? Ты, конечно, волшебница и все такое, но что-то мне подсказывает, что нападающие тоже не из детского сада сбежали.

Я кивнула напарнику и посмотрела в сторону главного входа. Там сейчас поднималась в небо стена белого пламени.

– Береги себя, Гришка, – ткнула я его кулаком в плечо. – Я за тобой следом.

Напарник подмигнул мне и выскользнул из тени. Короткая перебежка, и вот он уже прижимается лопатками к серой облицовке здания Комитета. Яркий свет бил в небо, но оставлял подступы к зданию в тени. Мне приходилось напрягать зрение, чтобы следить за силуэтом напарника, плавно скользящим вдоль стены. Подойдя к рабочему входу, он скрылся в густой тьме. Я выждала столько, сколько смогла, – где-то около минуты – и перебежала через дорогу вслед за Григорием.

Со стороны главного входа послышался душераздирающий крик. Я замерла на мгновение, после чего поспешила туда, где скрылся Гришка. Только сейчас я поняла, как сильно сжимала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Со стороны запасного входа послышались возня и глухой удар.

Я ускорилась. Магия развернула моток бессвязных нитей, устремляясь вперед, и тут же вернулась восвояси. Гришка стоял, прислонившись лопатками к двери, и тяжело дышал. Увидев его, я радостно шагнула вперед, но едва не упала, споткнувшись о тело. Еще одно лежало чуть поодаль.

– Гриш? – спросила я осипшим голосом.

– Все нормально, – хрипло ответил он. – Но нас здесь ждали.

– Это не наши? – наклонилась я к ближайшему телу.

Человек был оглушен, его челюсть стремительно опухала, уродуя молодое лицо. Слишком молодое.

– Подросток? – удивилась я.

– Оба. – Гриша подошел ко мне и положил руку на мое плечо. – Жить будут, но их бы обездвижить как-нибудь, чтобы не сбежали, как очнутся.

Я кивнула, соглашаясь. Руки подростков мы стянули у них за спиной в районе локтей их же ремнями. Ноги пришлось связывать шнурками. Можно было обездвижить ребят магией, но заклинание пришлось бы поддерживать, а силы могли понадобиться для чего-то другого. Поэтому я бросила на ребят метки, чтобы следить за их состоянием и местоположением, после чего Гришка оттащил подростков в тень.