Владислав Зубок: Неудавшаяся империя. Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева

© В.М. Зубок, текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2025

Предисловие к новому изданию

Эта книга появилась на английском языке в США в 2007 году и уже имеет собственную историю. С тех пор была переведена с английского на испанский, польский, китайский и корейский языки. Появилась она и в России: в 2011 году издательство РОССПЭН опубликовало русский перевод (М. Ш. Мусиной) в серии «История сталинизма». К сожалению, издательство выпустило книгу малым тиражом и допечатывать не стало: теперь она библиографическая редкость. Автор благодарен издательству АСТ, прежде всего Татьяне Чурсиной и Алене Колесниковой, за то, что эта книга получает в России как бы второе рождение.

Это второе издание является дополненным и прошло дополнительную авторскую редакцию. Иначе и быть не могло. Между первым и вторым российскими изданиями пролегла целая эпоха: мир разительно изменился, Запад и Россия опять в жестком конфликте, в СМИ говорят о холодной войне 0.2. К сожалению, это делает книгу еще более актуальной, чем рассчитывал автор, когда ее писал. Перечитав ее верстку, я не мог удержаться от вставок в текст, в отдельных случаях добавил ясности и уточнил формулировки. В то же время я принципиально не менял текст книги, не подгонял ее выводы и фактуру под новые обстоятельства. Была когда-то популярна песня со словами: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир…» Книга состоялась и изменению не подлежит. Пусть меняются лишь ее читатели.

Второе издание читается по-другому и другими глазами, чем много лет назад. Само время ставит новые вопросы, на которые не просто найти ответы. В 2011 году мне казалось, что холодная война целиком принадлежит прошлому – не то сегодня. Уже ясно для многих в России и за ее пределами, что новые международные конфликты, прежде всего в Европе и на Ближнем Востоке, выросли из неудовлетворенности, порожденной победой Запада в 1989–1991 году. Троцкому приписывают афоризм: «Вы можете не интересоваться войной, но война обязательно заинтересуется вами». Знание о холодной войне вряд ли само по себе поможет избежать будущих ошибок, опасностей и потрясений – они неизбежны. Но по крайней мере даст читателям в России дальний исторический обзор, возможность сопоставить прошлое и настоящее, продраться через пелену вымысла и пропаганды.

Без ложной скромности замечу, что у этой книги почти нет конкурентов. В предисловии к первому изданию автор писал, что в современной России, к сожалению, проводится мало серьезных исследований о многолетнем противостоянии Советского Союза с Западом. С тех пор ситуация если и изменилась, то к худшему. Люди, которые пережили холодную войну и писали о ней в начале 1990-х годов – прежде всего советские ветераны дипломатии и разведки, военные и политики, – ушли в мир иной. В книжных магазинах – в основном переводная литература или пропагандистские и публицистические сочинения на эту тему. Книга уникальна и по своему размаху, от первых залпов конфронтации до распада СССР. Она также уникальна в силу того, что автору повезло быть свидетелем нескольких эпох: конфронтации и железного занавеса, разрядки, возвращения к конфронтации после ввода советских войск в Афганистан и правления Михаила Горбачева. Все эти эпохи можно оценивать не наспех и под влиянием преходящих эмоций, а на громадной дистанции и с учетом прошедших с тех пор десятилетий. В течение своей профессиональной жизни автор встречался с очень многими участниками событий, в том числе многими, кто работал в высшем эшелоне советского политического руководства, внешней политики, обороны и разведки. После гибели СССР все эти люди делились своими воспоминаниями и мыслями с такой степенью откровенности, которую сегодня немыслимо представить. С 2007 года, когда книга была закончена, в России открылись новые данные о холодной войне, стало гораздо больше рассекреченных архивов. Разумеется, я учитывал это, когда редактировал второе издание. В то же время мне стало особенно ясно другое: та бесценная «живая история» людей, которых я расспрашивал, уже успела погрузиться в реку забвения вместе с ее носителями. Те уникальные детали, которые они успели передать мне, я бережно передаю читателю книги.

Читатель, который видит в истории горы статистики и фактов, в книге этого не обнаружит. История – не точная наука, а прежде всего отчет о прошедшем времени, диалог с другими по поводу этого времени и способ (пусть ограниченный) передать опыт и уроки прошлых поколений будущим. Мне же хотелось бы, чтобы читатели, добравшиеся до последней страницы, согласились со мной в главном: конфликты не начинаются и не заканчиваются сами по себе, их творят и завершают люди, обладающие властью и политической волей. И с таких людей история рано или поздно спросит сполна, по их заслугам, ошибкам и преступлениям.

Владислав Зубок,

Москва, лето 2024 г.

Предисловие

Эта книга посвящена изучению мотивов и интересов Советского Союза в холодной войне – глобальном противостоянии с Соединенными Штатами и их союзниками. В России и других странах бывшего «социалистического содружества» рассекречен большой массив ранее недоступных архивных документов. Возникла возможность изучать те моменты советского прошлого, которые долгое время были окутаны тайной. Количество и разнообразие источников, проливающих свет на политическую, общественную и культурную жизнь в СССР, поражает воображение. Сегодня можно, даже не выходя из дома, по Интернету, изучать записи заседаний Политбюро, читать шифротелеграммы, которыми обменивались руководители компартий; анализировать процесс преобразования импульсов из Кремля в политику на местах, и даже читать личные дневники сотрудников аппарата ЦК. Книжные полки заполнены мемуарами бывших коммунистических лидеров и их помощников, дипломатов, разведчиков и военных. Создан большой задел «устной истории» – записей детальных интервью с участниками событий и конференций, где они отвечают – с большей или меньшей откровенностью – на перекрестные вопросы историков. Эти записи, наряду с дневниками, доносят до сегодняшнего дня эмоции, нравственный контекст, человеческий акцент давно ушедших лет.

Мне повезло: в 1990-е гг. я оказался вовлечен в ряд проектов «устной истории» и работал во многих архивах, что позволило скорректировать и дополнить сухой язык документов разговорами с ветеранами, видными дипломатами, военными, политиками. В результате возникла идея и возможность написать не просто о фактической стороне конфронтации двух великих держав и гонке смертельно опасных вооружений. За любым историческим событием стоят люди – их амбиции, надежды, порывы и преступления, заблуждения и ошибки. За большинство решений и действий советского государства кто-то из этих людей нес непосредственную ответственность, кто-то являлся исполнителем. К тому же СССР вел холодную войну на многих направлениях и во многих измерениях. Линия фронта могла быть зримой и незримой; она проходила и через КПП «Чарли» между Восточным Берлином и американской зоной Западного Берлина, и через московскую кухню, где собирались диссиденты и стукачи и велись разговоры о «социализме с человеческим лицом». Водоразделы проявлялись всюду: от заседаний Политбюро в Кремле до посиделок в студенческих общежитиях. Холодная война была войной нервов и материальных ресурсов, но также это была борьба идей и ценностей, смыслов и образов^[1].

Глобальность этой борьбы предполагает ее международное, междисциплинарное исследование. Такое изучение вопроса стало возможным лишь после окончания конфронтации. Исследования последних десятилетий дают возможность взглянуть на политику и поведение СССР в годы противостояния более широко – гораздо шире, чем позволяет формат дипломатических переговоров или двухсторонних отношений – в контексте истории социалистической империи. Историки убедились, что вне этого контекста нельзя объяснить многие действия руководителей Кремля: советская политика, поставив целью строительство, а затем и удержание имперского пространства, нередко оказывалась заложницей поведения союзников и сателлитов СССР – заложницей их собственных мотивов, их ошибок, их слабости. Наиболее поразительные находки в новой историографии о холодной войне говорят о сложнейшем взаимодействии Советского Союза и Китайской Народной Республики, Северной Кореи, Восточной Германии, Афганистана и других стран, попавших в советскую орбиту^[2].

Открывшиеся горизонты, новые источники и методологические находки повлияли на написание этой книги. Хочу упомянуть и о других обстоятельствах. Я родился и получил образование в Советском Союзе, там я начал формироваться как профессиональный историк. Но затем жизнь превратила меня в «космополита»: с начала 1990-х я живу и работаю в США. Последние пятнадцать лет моей жизни я сновал между Москвой и Вашингтоном, Санкт-Петербургом и Филадельфией, интенсивно работал в российских, американских, британских и восточноевропейских архивах, участвовал в многочисленных международных научных конференциях, обменивался информацией с коллегами, приобрел многих друзей, единомышленников и критиков. Работая одним из основных консультантов в 24-серийном телевизионном проекте компании CNN, посвященном истории холодной войны, я задумался о громадной роли СМИ в формировании наших зрительных образов, коллективных представлений и коллективной памяти, о том, как прошедшее транслируется в «историю». Наконец, преподавательская деятельность в ряде университетов, и прежде всего в Университете Темпл (Филадельфия), месте моей постоянной работы, убедила меня в том, что уроки прошлого и знания о нем не переходят к последующим поколениям автоматически, а требуют непрерывных усилий ученых и преподавателей. Каждое поколение усваивает и осмысливает историю как бы заново. Еще я понял, что если постоянно не изучать, не обсуждать и не переосмысливать события еще недавнего прошлого, то оно превращается в параграфы учебника – далеко не всегда качественные – или в сухую статистику. Прошло всего лишь два десятилетия после окончания холодной войны, а она уже основательно подзабыта. Былое поросло травой, а сорняки – искажения, мифы, упрощенные трактовки – растут и множатся с пугающей быстротой. Между тем без понимания того, что происходило в то время, с 1945 по 1991 год, невозможно понять, как и почему возник тот мир, в котором мы живем сегодня, и почему в этом мире нет Советского Союза.