– Будь здорова.

– Спасибо!

– Не надо было ночью-то купаться. Простудишься. Иди скорее в домик, а то холодно.

– Да ничего, я лучше ещё с тобой посижу. Сейчас, только оденусь.

Мне было, конечно, приятно, но…

– Пойдём, я тебя провожу.

Но не успели мы сделать и десятка шагов, как Славя опёрлась на мою руку.

– Что с тобой?

– Да что-то голова закружилась…

Я потрогал её лоб. Он просто пылал. Никогда не умел определять температуру тела на ощупь, но тут всё было очевидно.

– Я же тебе говорил!

– Апчхи!

– Пойдём скорее!

– Нет… Я Женю заражу… Слушай, давай лучше в медпункт.

– И что ты будешь делать в медпункте ночью одна? Глупости!

– Нет, не глупости! Не хочешь – я сама пойду! – Она отпустила мою руку и уже собралась уходить.

– Не обижайся! На вот, накинь, а то холодно! – Я протянул ей свитер, который прихватил с собой в поход. Хоть пригодился.

– Спасибо! – Она закуталась в него и посмотрела на меня таким нежным взглядом, что я решил не спорить.

– Медпункт так медпункт, как скажете!

Через пару минут мы уже стояли у дверей медпункта, и Славя подбирала ключ. Мне вновь показалось, что это весьма глупая затея. От обычной простуды ещё никто не умирал. По крайней мере, в последние лет сто. И я не видел никакой особой причины, чтобы проводить ночь в медпункте.

Наконец Славя открыла дверь и облокотилась о мою руку.

– Голова немного кружится, – виновато сказала она.

Славя села на койку, а я – на стул рядом.

– Слушай, ну всё-таки! Ночью одной в медпункте…

В конце концов, та же самая Женя может в крайнем случае хоть стакан воды подать. Да и не заразится она – молодая, здоровая ещё.

– Всё нормально. Не хочу никого стеснять. Тем более завтра придёт медсестра.

Я вдруг представил себя на месте Слави, что мне придётся провести здесь ночь одному, и от этого мурашки побежали по коже.

– Давай, может, я с тобой побуду… – Я был многим обязан Славе, да и просто не хотелось уходить.

– Зачем? Всё в порядке будет. Спасибо, что проводил. Иди и ты спать.

– Мне кажется, что всё же…

– Всё в порядке!

Я на мгновение задумался. Конечно, с ней ничего страшного здесь не случится, но всё же мне будет спокойнее, если останусь.

– Я всё-таки… – начал было я.

– Не надо, говорю же! – обиженно воскликнула Славя.

– Ты же меня не выгонишь, – лукаво улыбнулся я.

– Ладно, но, если заразишься, пеняй на себя!

Я был доволен своей маленькой победой.

– И чем займёмся? – Похоже, она совершенно не расстроилась из-за того, что не удалось убедить меня уйти.

– В дурака? – В ящике стола должны были быть карты.

По правде говоря, кроме этой игры и покера, я никаких и не знал.

– Давай.

Играли мы долго. Я совершенно забыл о времени. Мы разговаривали на разные темы, много смеялись. Казалось, что Славя и не болеет вовсе. Но вот и наступила полночь.

– Пора спать. – Славя зевнула.

– Пожалуй.

– А ты где собираешься? – Она пристально посмотрела на меня. – Иди всё же! Не надо со мной тут сидеть.

– Да я и так… – Сейчас бы заснул и стоя.

Славя довольно долго смотрела на меня, потом задёрнула занавеску и сказала:

– Спокойной ночи!

– Спокойной.

Я опустил голову на руки и моментально провалился в сон. Несмотря на то, что очень сильно устал, спал я беспокойно. Даже можно сказать, что скорее дремал. Сознание то уходило, то возвращалось. Это самое лучшее состояние для созерцания всяких бредовых картин. Сначала по комнате с рёвом проехал автобус под номером 410, потом с потолка пошёл снег, а на столе возник монитор моего компьютера. На стенах появились обои, на полу – горы мусора, в углу – старая кровать. Я снова оказался в своей квартире. Потом пейзаж сменился на улицы родного города. Я как будто пролетал по ним, проходя сквозь бесчисленные толпы снующих туда-сюда людей. А потом на меня опустилась темнота. Первобытный вселенский мрак.

Я в ужасе вскочил. С меня ручьём лил холодный пот. С кушетки испуганно смотрела Славя.

– Просто плохой сон. – Я попытался улыбнуться.

– Ты кричал…

– И что я кричал?

– Не знаю… Неразборчиво.

Часы показывали всего лишь полпервого ночи.

– Семён.

– А?

– Мне холодно… – Славя куталась в мой свитер и ёжилась.

– Сейчас, поищу одеяло.

Я перерывал один шкаф за другим и про себя чертыхался, что в медпункте даже укрыться больным нечем.

– Извини, ничего нет. Подожди, сейчас сбегаю принесу.

– Не надо… Может, ты ляжешь со мной? Так будет теплее. – Славя сказала это совершенно серьёзно. Её голос прозвучал нежно и настолько жалобно, что у меня на секунду перехватило дыхание.

– А ты уверена, что это… что… это нормально?

– Значит, нельзя? – расстроенно спросила она.

– Нет, почему…

Я медленно снял ботинки и лёг на кушетку с краю, стараясь занимать как можно меньше места, весь сжался и практически не дышал. Славя нежно обняла меня и положила голову на грудь.

– Да, так лучше, – промурчала она.

Я же был не в состоянии что-либо сказать, поэтому просто лежал.

– Спасибо тебе, – прошептала Славя.

– За что?

Она лежала с закрытыми глазами и, кажется, была готова заснуть в любую секунду.

– За то, что ты здесь.

– Да нет, ничего такого… – Хотя ещё пару минут назад она упорно пыталась выпроводить меня.

– Нет, правда.

– Ну тогда – пожалуйста.

Она ничего не сказала, но я был уверен, что Славя улыбается.

– Обращайтесь в любое время, так сказать!

– Ты такой заботливый, внимательный.

– Стараюсь.

– Ты хороший друг.

– Друг? Ну, да, наверное…

Почему-то это слово больно задело меня. С другой стороны, не было особых оснований полагать, что для Слави я значу нечто большее, чем просто друг. Да и к чему вообще эти мысли?

– Мне тоже… – Я никак не мог подобрать нужные слова.

Что «мне тоже»? Приятно с вами работать, надеемся на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество? Или – с тобой тоже классно дружить, пойдём лепить куличики? Вдвойне тяжело было мне и потому, что Славя лежала рядом – ни скрыться, ни убежать, и, даже не смотря мне в глаза, она, казалось, видит меня насквозь.

– Ты чем-то расстроен? – её голос звучал… по-дружески.

– Нет, всё в порядке.

– Но я же вижу.

– Может быть…

– Не хочешь об этом говорить?

– Да не то чтобы не хочу. Просто и не о чем говорить, на самом деле.

– Получается, ты не знаешь, чем расстроен?

– Наверное, так.

– А зачем тогда расстраиваться? – Славя рассмеялась.

– Выходит, что и незачем.

– Вот и хорошо! – Она ещё крепче прижалась ко мне.

– Не холодно?

– Нет, спасибо, но если тебе неудобно, то ты скажи!

– Ничего, нормально.

– Как тогда, с лодкой?

Мышцы рук, словно вспомнив соревнования по гребле, отозвались ноющей болью.

– Там совсем другое дело было же!

– Хорошо-хорошо, – сказала она лукаво и слегка приподняла голову. – Значит, точно всё в порядке?

– Да, в полном.

Я уже начал не на шутку волноваться: Славя совершенно явно чего-то от меня хотела. Скорее всего, чтобы я что-то сказал или сделал. Вот только что?..

– Ты уверен?

– Да… Наверное.

– Ну хорошо. Тогда спокойной ночи!

– И тебе.

Через некоторое время она заснула. Я краем глаза поглядел на время. Был всего лишь час ночи, а это значило, что мне предстоит в таком положении пролежать до утра. И меня совсем не волновало то, что онемеет рука. Просто рядом со Славей, в такой опасной близости, я совершенно не мог заснуть. А всякие мысли так и лезли в голову…

Интересно, она правда считает всю эту ситуацию нормальной?..

* * *

Я только задумался о том, что будет плохо, если нас кто-нибудь здесь найдёт, как дверь распахнулась, зажёгся свет и в медпункт ворвалась Ольга Дмитриевна. Сердце ёкнуло и остановилось на мгновение.

– Семён… – дьявольски спокойно начала вожатая. – Я тебя везде ищу, а ты – смылся из леса раньше времени, не пришёл ночевать и развращаешь нашу лучшую пионерку!

Тут же проснулась и Славя. Она некоторое время заспанными глазами смотрела на вожатую, потом, похоже, поняла, что происходит, и быстро вскочила с койки.

– Ольга Дмитриевна! Это совсем не то, что вы думаете! Я просто заболела, и Семён проводил меня сюда. А потом мне стало холодно и… Я ему говорила, чтобы шёл к себе!

– Да, да, конечно! Значит, заболела, говоришь? – Вожатая грозно смотрела на неё.

– Да… – робко ответила Славя.

– Так вот и лечись! – Ольга Дмитриевна перевела на меня гневный взгляд. – А ты! Быстро со мной!

Я понял, что спорить неуместно, встал и вышел из медпункта, даже не взглянув на Славю.

Мы молча дошли до площади. Ольга Дмитриевна злобно посмотрела на меня и сказала:

– Домой! Там поговорим!

Всю дорогу я находился в ужасном состоянии. Вожатая молча шла рядом. Я думал о том, что опять попал в глупую ситуацию, которую абсолютно все поймут не так, как было на самом деле. Да что говорить… Будь я на месте Ольги Дмитриевны? Двое подростков лежат в обнимку ночью в пустом медпункте… Сложно придумать оправдание. Самое обидное, что вновь и вновь это случается именно со мной! Я всегда считал, что обладаю аналитическим складом ума, но почему-то он редко проявлялся на практике.

Войдя в домик, вожатая продолжила допрос:

– Не хочешь мне ничего объяснить?

Похоже, она немного успокоилась. Хоть это в Ольге Дмитриевне мне нравилось: она, конечно, была импульсивным человеком, но в то же время и отходила быстро.

– Славя же вам всё рассказала.

– И ты думаешь, что я в это поверю.

– Я не заставляю вас в это верить, но и никаких оправданий придумывать не собираюсь, так как это правда.

Она долго смотрела на меня и потом сказала:

– Ладно, я завтра буду думать, что с тобой делать.

Вожатая выключила свет, и я, не раздеваясь, накрылся одеялом и отвернулся к стенке. Интересно, а почему она только меня винит? Я же там не один лежал всё-таки. Конечно, Славя – образцовая пионерка, но… Нет, я совсем не собирался перекладывать на неё ответственность, просто мне было жутко обидно, что опять попал в дурацкую ситуацию. Неспециально, не по своей воле, не имея никакого злого умысла и не ожидая подвоха.

Я бы ещё долго мог жалеть себя и мучиться, но усталость взяла своё, и я отключился.

День А. 1. 6

Я где-то читал, что сон – это маленькая смерть. Иногда действительно кажется, что это правда. Особенно, когда просыпаешься в непонятном пионерлагере, вырванном из привычного пространства и времени. Однако за прошедшие пять дней я успел привыкнуть к этому месту, насколько это вообще возможно. Успел познакомиться с новыми людьми, пусть некоторые из них и казались мне странными. Успел познакомиться со Славей…

В глаза ударил яркий дневной свет. Стоп! Где-то это уже было. Я проснулся не в своей кровати в домике вожатой, а в Икарусе! Ровно так же, как и пять дней назад. Стоит ли удивляться? Ведь само моё попадание в этот лагерь – событие достаточно удивительное, чтобы всё происходящее в нём воспринимать как что-то нормальное. Впрочем, именно здесь, в Совёнке, со мной пока не случилось ничего чересчур уж мистического, если не считать поиски Шурика в шахте.