– Уже? – Я наклонила голову, внимательно следя за реакциями окружающих. Лираэль смотрела в окно, спиной ко мне, плечи напряжены. Торвин внезапно увлекся огнем. – Ох, как жаль.

– Не очень, – буркнул Никар. – Они промышляли темной магией. Отказывались жить по законам королевства. И да… Закусывали смертными.

– Понятно, – кивнула я, снова берясь за лук.

Тему закрыли, но я успела заметить: тень промелькнула в глазах не только у Лираэль, Торвина и Никара, но и у других драконов.

Вскоре закат окрасил снежные пики Иммора в кроваво-золотое. Оставив мясо мариноваться, мы высыпались во внутренний двор – на каменную площадку, обрамленную низкой стеной, за которой начинался обрыв. В центре пылал ядовито-красный костер, отбрасывая гигантские, пляшущие тени. Воздух звенел от предвкушения ритуала, во время которого мне полагалось смиренно ждать на земле. Ксалор стоял чуть в стороне от всех. Строгий, сосредоточенный. Идеальный момент начинать мой спектакль…

Я подошла к нему, цокая каблуками сапог по камням и привлекая внимание.

– Ксалорчик! – Мой голос был слащавым, как патока. Полдюжины голов повернулись. – Тебе не холодно? Горный воздух такой коварный! – Я потянулась к его шее, поправляя ворот куртки. Он застыл, как глыба льда. – Надо было взять теплый шарфик…

Кто-то фыркнул, кто-то захихикал. Лираэль смотрела на меня, как на насекомое, которого вот-вот раздавят.

– Я в порядке, – выдавил Ксалор, – столь трепетная забота – лишняя.

– Ой, брось! – отмахнулась я. – Можно подумать, у драконов не бывает простуды. Нельзя быть таким беспечным. Раньше некому было о тебе позаботиться, человеческой невесты не водилось. А теперь – завелась! Буду тебя беречь.

Смех драконьей компании стал громче. В глазах Ксалора бушевало пламя под стать костру, но внешне он оставался невозмутим.

– Как мило, – прокомментировал Никар. – Наш Ксалор пристроен в надежные человеческие руки!

– Она ему невеста или нянька? – хмыкнула какая-то напыщенная драконица.

Раздался низкий, протяжный гул – Торвин дал сигнал к началу ритуала. Драконы стали отходить от костра, готовясь к трансформации. Ксалор сделал шаг вперед.

– Милый! – Я вцепилась ему в рукав, не давая уйти. – Ты только лети аккуратно, ладно? Не гони со страшной скоростью. Помни, теперь у тебя есть я… И я о тебе очень волнуюсь!

Он остановился. Повернулся. Взгляд меня припечатал невыносимо тяжелый. Я ждала взрыва. Ждала, что он швырнет мою руку прочь, закричит, пригрозит – что угодно, лишь бы перестать быть «Ксалорчиком» перед сородичами. Пусть разорвет помолвку тут же, на месте!

– Не волнуйся. – В его голосе звенела сталь. – Я буду осторожен.

Ксалор высвободил свою руку и отошел.

Воздух над площадкой взорвался золотым светом. Один за другим драконы сбрасывали человечьи обличья. Гигантские тени легли на камни, крылья, распахнутые против багрового неба, казались бесконечными. Ксалор был среди них – величественный, мощный, цвета заката и крови. Он взмыл вверх первым, его полет был стремительным, полным неукротимой силы. Драконы за считаные минуты достигли вершины могучей горы, превратившись в едва различимые силуэты. Но я не потеряла Ксалора из вида, различая его точно и безошибочно. Пламя, которое он извергнул высоко в небо, было не просто огнем. Это был гимн мощи – ослепительно-белый в сердцевине, с ореолом синего и алого. Я смотрела, завороженная, забыв на миг о своих планах. Это было потрясающе красиво. И страшно. Сама стихия во плоти.

Драконы кружили, извивались в сложном танце, рисовали пламенем узоры в темнеющем небе. Это было за гранью слов. Магия, воплощенная в огне. Я стояла, запрокинув голову, чувствуя жар костра на лице и холодный горный ветер, дующий в спину. Час прошел или больше? Не знаю. Время потеряло счет.

Они вернулись и приземлились почти одновременно, снова приняв человеческий облик – возбужденные, довольные. Ксалор направился к дому, получая от сородичей восхищенные похлопывания по плечам. В его глазах явственно горели отблески костра.

Я собрала остатки дерзости. Надо было добить начатое. И сюсюкать, как никогда прежде!

– Ксалорчик… – Я бросилась к нему, нарочито спотыкаясь. Кто-то прыснул со смеху, кто-то умиленно заулюлюкал. – Как же мне было без тебя скучно, не оставляй меня больше так надолго одну. Уверен, что не замерз? А от пламени в горле не першит? Давай заварю горячего чаю!

Он не отстранился. Наоборот, коснулся моей щеки. Грубовато, но с какой-то жуткой лаской. Его пальцы были обжигающе горячими.

– Ох ты курочка моя нежная, – рычаще проворковал Ксалор, проводя большим пальцем по моей нижней губе. Я замерла, парализованная. – Ну всё, всё, я уже здесь, с тобой.

Атмосфера на площадке переменилась мгновенно. Смешки сменились удивленными переглядываниями и шепотками. Лираэль побледнела, Торвин присвистнул:

– Ничего себе… Да Ксалор впрямь влюблен!

Моя собственная кровь стучала в висках. Провал. Полный оглушительный провал. Теперь все эти драконы смотрели на меня не как на дуру, а как на объект его неожиданной, странной привязанности. У него хватило авторитета, чтобы даже такое поведение сочли нормой! Явись он на слет в розовом халате и тапочках – они бы кивнули: «Так надо».

Я отшатнулась, но Ксалор поймал мою руку. Его хватка была твердой, почти болезненной. Золотистые глаза впились в мои бездонной глубиной.

– Слава драконьим предкам, что послали тебя мне, – произнес он так, чтобы слышали все. Его интонации были теплыми, но в них звучала непоколебимая власть. – И ты права, я замерз. Пойдем. Согреешь меня.

Не спрашивал. Приказывал. И тащил меня за собой к дому, мимо ошарашенных драконов, мимо побелевшей Лираэль, выкрикнувшей нам вслед:

– Вы еще не сыграли свадьбу!

– Лира-Лира, – цокнула языком другая драконица. – Что за мысли у тебя такие непристойные? Может, они идут заваривать чай…

Пальцы Ксалора сжимали мое запястье как стальные тиски, но его улыбка для окружающих оставалась снисходительно-влюбленной.

Он втолкнул меня в прохладную темноту дома, затем – в первую попавшуюся комнату, захлопнув за нами дверь. Мгновение, и я оказалась прижата к шершавой стене. Его тело было раскаленным, как печь, дыхание – учащенным. В глазах не осталось и следа от былого сюсюкания. Там бушевал чистейший, концентрированный гнев. И что-то еще… Неконтролируемое. Голодное.

– Ну что, курочка? – прошипел Ксалор. Его губы почти касались моих. – Докудахталась?

Я попыталась вырваться, но он вжал меня сильнее. Сердце бешено колотилось где-то в горле, оцепенение сковало тело ледяными клещами. Но я подняла подбородок, глядя ему в глаза. Играть, так до конца!

– Я просто демонстрировала тебе свою заботу, дорогой, – выдохнула я, стараясь не спасовать. – Пока даже не всю. Представляешь, что будет, когда мы поженимся?

Ксалор рассмеялся, и этот звук был страшнее любого рыка.

– Еще как представляю. – Он наклонился ближе. – А ты?

Его губы накрыли мои. Властно. Сминающе. Это был не поцелуй. Это был захват. Жадный язык проник в мой рот, пальцы впились в мою талию, впечатывая в раскаленное драконье тело. В голове помутилось, все исчезло, кроме жара касаний, вкуса дыма и чего-то дико-пряного. А потом этот сладостный дурман вмиг вытеснило страхом. Липким, жутким, всепоглощающим. Я задрожала в его сильных руках, державших меня словно добычу.

Ксалор оторвался от меня и отпустил так же внезапно, как и накинулся. Дышал тяжело. В драконьих глазах по-прежнему бушевал огонь, но теперь в нем читалось… изумление. От собственного поступка? От моей реакции? Я стояла, прислонившись к стене, пытаясь прийти в себя.

– Корделия, – пламенный взгляд скользнул по моей шее, по растрепавшимся волосам, – ты… обещала чай.

– Сейчас сделаю, – выпалила я и стрелой вылетела за дверь.

По губам разливался жгучий след его поцелуя. Не такой уж и страшный, если задуматься. Пугающе приятный.

Глава 14

Драконий праздник был в разгаре. Огонь трещал, выплевывая в темнеющее небо искры, похожие на огненных птичек. Ароматы шашлыка, печеных овощей и сладковатого пережаренного суфле густо висели в воздухе. Я сидела на подстеленном на траву пледе между Торвином, жующим гигантский кусок мяса, и Ксалором.

Он был молчалив. Необычно молчалив после того выпитого в доме чая. Но странным образом – заботлив. То пододвинет тарелку с еще дымящимися овощами, то незаметно отодвинет бокал с горячим винным напитком, от которого у меня уже плыла голова. Его плечо, твердое и теплое, иногда касалось моего, и это касание уже не было таким нежеланным, как прежде.

Изменилось что-то еще. Драконы, пару часов назад смотревшие на меня как на диковинного жука, теперь угощали, подливали, расспрашивали о всякой человеческой ерунде с искренним, почти детским любопытством. Барьер рушился. Или хотя бы дал трещину.

А ведь и Ксалор… Он тоже напрочь забыл об официальном тоне. И в этом тепле, в этом шуме, под треск огня и смех драконов, меня накрыло смятение. Вечер стал каким-то милым. Невыносимо, предательски милым. Даже Лираэль, сидевшая поодаль, лишь изредка бросала колючие взгляды. Портить всё новыми попытками довести Ксалора почему-то не хотелось. Совсем.

Я поймала его взгляд. Он смотрел на меня не через призму ненависти или расчета. Просто смотрел. Золотистые глаза отражали пламя костра, но в глубине них было что-то сложное, непонятное. Будто между нами рухнула одна из бесчисленных стен. Ох, хоть бы она не оказалась несущей…

– Попробуй. – Ксалор протянул мне маленькое, идеально поджаренное суфле на вилке. – Наконец-то не спалили.

Я протянула руку, чтобы взять вилку. Наши пальцы на секунду соприкоснулись. И как удар тока – воспоминание. Комната в горном доме. Его тело, вжавшее меня в шершавую стену. Раскаленные губы. Властный, сминающий поцелуй. Тот дикий всплеск страха… Или что-то еще, кроме ужаса, заставило меня дрожать?

Гораздо страшнее было представлять, что будет, если он узнает. Узнает правду о той ночи в Хартвуде. О моем даре. И не только об этом. Нет. Ему нельзя узнавать. Никогда!

Тоска, тяжелая и холодная, сдавила горло. Окружающее веселье внезапно показалось фальшивым карнавалом. Я – актриса в чужом спектакле. Ксалор не хочет этого брака. Его предложение – насмешка, ставка в глупом споре. А я заигралась и угодила в ловушку.

– Извините, я устала, – выдавила я, вставая. – Пойду в дом. Отдохну немного.

Ксалор кивнул, его взгляд стал пристальнее, но он ничего не сказал. Торвин что-то крикнул мне вдогонку, но слова потерялись в гуле голосов.

В доме я плюхнулась в глубокое кресло в гостиной, уставившись на пламя в камине. Помолвочное кольцо на пальце пульсировало крошечными искрами в такт моему бешеному сердцебиению. Оно было красивым. И не моим, как и все здесь.

Дверь с шумом распахнулась, в обнимку ввалились дракон и драконица, которых я толком не знала. Он поглаживал ее по спине, она смущенно улыбалась. Я вжалась в кресло, чувствуя, как что-то острое, похожее на зависть, заливает лицо.

Они меня будто и не замечали, но я выскользнула из кресла и юркнула на кухню. Там, в полумраке, сидел Никар. Один. С бокалом того самого винного напитка, созерцая грязные тарелки в углу. Он всегда был довольно замкнутым, я помнила его тягу на балу найти тихий угол и пропустить все танцы.

– Корделия, – сказал он, не оборачиваясь. – Сбежала от шума?

– Да, – я со вздохом прислонилась к шкафу, – перебрала впечатлений.

Никар помолчал, потом повернул голову. Его зеленовато-янтарные глаза светились в полумраке.

– Зачем ты спрашивала про черных драконов? – спросил он прямо, без предисловий.

Ледяная волна прокатилась по спине. Врать менталистам надо осторожно. Очень.

– Я плохо разбираюсь в драконах. – Я позволила себе горькую улыбку. – Мне теперь неловко… Наверное, я спросила что-то совсем глупое, раз все так замолчали. Конфуз, да?