Заготовка призрачного черепа развеялась, но даже порадоваться этому не успел – над головой зашуршала листва, и я без промедления сиганул в сторону. Крупная дохлая обезьяна разминулась со мной на какую-то пядь, сразу извернулась и вновь прыгнула с разинутой в оскале пастью.

Изыди!

В своё время я набил руку на утилизации ходячих мертвецов, так что ударил в мерзкую тварь своей волей и легко вышиб из мёртвого тела заточённого туда приблудного духа. Сбоку взвыл Сквозняк, вихрь сдёрнул с него дохлую мартышку и не просто отбросил в сторону, но тут же нагнал и разорвал на куски. Паренёк отделался глубокой царапиной на щеке, а вот одному из новобранцев не повезло – третья обезьяна всадила клыки во вскинутую в защитном жесте руку и прокусила её до кости.

Я вмиг оказался рядом и вырвал из гадины приблудного духа, стиснул его своей волей, по привычке попытался спалить серебряным пламенем – и ничего!

– Берегись! – крикнул Хомут.

Из зарослей к нам метнулись стремительные тени, навстречу им полетела ручная бомба. Оставив пластуна, на руке которого повисла уже окончательно мёртвая обезьяна, я бросился за дерево, Край спешно затащил в укрытие Сквозняка, и – жахнуло!

Чугунные осколки сбили с ног сразу нескольких кадавров, но – не всех. Первого из мертвецов я встретил простым толчком в грудь – загнал удерживаемого духа в сшитое из отдельных кусков тело, и то рухнуло на землю, забилось в корчах. Второй кадавр саданул Края топориком, но удар пришёлся вскользь и кирасы не пробил, а дальше мертвеца отбросил прочь воздушный кулак Сквозняка.

И тут же рявкнул Хомут:

– Щиты!

Я рывком втянул в себя небесную силу и сразу переплавил её в отторжение, начал на его основе формировать полноценный магический полог, всё накачивая, накачивая и накачивая его энергией. Сквозняк тоже не подвёл – вновь задействовав набранную в ядро энергию, он сотворил дополнительный полог, и подтянувшиеся кадавры с ходу прорваться к нам не смогли, завязли. Пластуны принялись садить в них из карабинов, и к тому времени, когда начали обстреливать уже нас самих, барьеры перестали сотрясаться от бросков мертвецов, стабилизировались и задержали все пули до одной.

– Отходим! – скомандовал Хомут.

Край швырнул во вражеских стрелков ручную бомбу, но чугунный шар угодил в ветку и не долетел, а следом прилетело уже нам.

Призрачный череп угодил в мой барьер и не только снёс его, но и развалил магический щит Сквозняка. Я понял это уже позже, когда очнулся лежащим на земле. Голова шла кругом, перед глазами плавали цветные пятна. Навалилась такая ошеломительная слабость, будто я разом на сотню лет постарел, но – жив.

– Не высовывайся! – крикнул мне Хомут. – Прижали!

Мелькнул ребристый шар ручной бомбы, Сквозняк прямо в полёте перехватил его и зашвырнул обратно. Взрыв заставил вражеских стрелков на миг прекратить обстрел, Край чуть приподнялся, пальнул и потянул из ножен саблю.

– Обходят!

Через поваленное дерево к нам сиганул кадавр, я встретил его огненным ударом, и того откинуло обратно, но на смену одному мертвецу пришло сразу двое и не простых, а в шлемах и кирасах из зачарованной стали. Край мощным замахом подрубил ноги первому, Сквозняк хрипло выдохнул, и вихрь вздёрнул в воздух второго. Небесной силы во мне не оставалось ни на грош, так что я выдернул из кобуры револьвер, взвёл курок и пальнул в закрывавшую лицо мертвеца пластину, а дальше ударили карабины, и пробитый насквозь шлем сорвало с разнесённой на куски головы.

Чуть в стороне грохнул слаженный залп, и бросившиеся было в атаку златогорцы, потеряв несколько человек убитыми, спешно откатились назад. Край парой ударов обезглавил поваленного на землю кадавра, и всё бы ничего, но оба закованных в доспехи тела вдруг начали разбухать, будто разложение разом отыграло всё упущенное по вине алхимических реагентов время: из-под доспехов потекла зловонная слизь, затрещала туго натянувшаяся ткань, заскрипели кирасы.

Удерживавший кадавра в воздухе аркан обернулся ураганным порывом ветра и отшвырнул обезображенное тело прочь. Край сиганул за дерево, пластуны шарахнулись в разные стороны, а миг спустя обезглавленный каторжанином труп попросту взорвался! Я только и успел, что пережечь всю набранную энергию в отторжение – прикрылся им сам и прикрыл от ошмёток гниющей плоти Сквозняка. Магический барьер преодолел лишь один кусок зачарованных лат, который саданул по моей кирасе с такой силой, что оставил на ней небольшую вмятину.

– Назад! – рявкнул Хомут. – Это чумной труп!

Сквозняк спешно попятился и потянул меня за собой, а дальше по рассыпавшимся меж деревьев стрельцам туземного полка прошлась призрачная коса, и сразу трое или четверо пехотинцев замертво повалились на землю. Остальные испуганно заголосили, противник вновь открыл огонь, мы залегли.

– Никого не забрызгало? – спросил Хомут.

– Нет, но чего-то мне худо, – отозвался Сквозняк, а новобранец с прокушенной рукой и вовсе промолчал.

Младший урядник перебрался к нему и сразу позвал подручного:

– Край, помоги!

Я на раненого отвлекаться не стал, только поэтому и заметил, как меж деревьев вновь мигнул белый отблеск. Ядро было пустым, и на сотворение полноценного огненного шара ушло бы непозволительно много времени, так что я выудил из ячейки на поясе алхимическое вместилище, на вдохе втянул в себя небесную силу, а на выдохе переправил её в артефакт. Сковывавший порчу реагент вмиг вскипел, и я без промедления метнул шар в сотворившего очередной призрачный череп духолова.

Лови!

На сей раз попал туда, куда и намеревался, басовито хлопнул взрыв, и меж деревьев расплескался жгучий багрянец. Магические искажения вмиг пропали, но удалось мне зацепить вражеского колдуна или только его напугал – я так и не понял. В любом случае ничем убойным он нас в ответ не приголубил, да и стрельцы противника начали отступать.

– Отходим! – скомандовал Хомут. – Потащили!

«Потащили» – это не только укушенного дохлой мартышкой новобранца, но и потерявшего сознание Сквозняка. Из-за пустяковой вроде бы царапины у него распухла и почернела щека, а я хоть и чуял некие зловредные чары, никак повлиять на них не мог.

– Это не порча, а зараза! – пояснил командир десятка, когда мы доволокли сослуживцев до передвижного госпиталя и не просто доволокли, но убедились, что ими займутся безотлагательно, а не бросят дожидаться своей очереди наравне с легкоранеными.

Я решил, что разница между тем и другим заключается в аспекте и загадал при первой же возможности переговорить на этот счёт с Дарьяном. Ну а пока было не до самообразования. Отыскали своих, обменялись последними новостями, напились и потащились обратно в лес, даже перекусывали уже на ходу.

Ненавижу драные джунгли!

К острогу златогорцев мы вышли незадолго до рассвета. Могли бы и дольше провозиться, но под конец огненных дел мастера перестали сдерживаться и погнали перед собой настоящий вал пламени, а повелители воздуха раздували его и не позволяли развеяться дыму, заставляли его стелиться по земле, выкуривая таившихся в засадах пластунов противника.

Острог оказался под стать тому, что я видел во время поездки в Тегос, только у этого бревенчатые стены были до середины прикрыты земляными валами, а ещё его окружал ров и несколько рядов колючей проволоки.

– Успели окопаться, – проворчал Хомут. – Наверняка и минами всё кругом засеяли.

– Не наша печаль, – беспечно отозвался Край. – Нас на штурм не погонят!

– Не возьмём этот крепкий орешек с наскоку – погонят и нас, – уверил подручного младший урядник.

Огнич зябко поёжился.

– Да, поди, огневики от него и пепла не оставят! – предположил он.

– Не, молодой! – усмехнулся каторжанин. – Не рассчитывай даже! Это тебе не лес жечь, внутри тоже не слабаки сидят. Магией их не пронять!

– Не так сразу, по крайней мере, – согласился с подручным Хомут. – А на осаду по всем правилам времени нет. Наши, конечно, поднажмут на передовой, но у златогорцев и во внутренних владениях какие-никакие силы имеются. Точно подкрепление наскребут. Да хотя бы гарнизон с перевала снимут! Нам кровь из носу надо успеть здесь закрепиться!

Чуть дальше начинались предгорья, нормальных дорог там не было, и у нас сейчас имелись все шансы перерезать основную торговую артерию, по которой шли к побережью грузы из владений банкирского дома Златогорье. Да только попробуй – её перережь!

Острог был выстроен посреди расчищенного от деревьев пространства, бежать до него от опушки было никак не меньше сотни саженей. Ров, несколько рядов колючей проволоки, мины. Стены хоть и бревенчатые, но добротные – такие с наскоку не развалишь. Внутри картечницы, артиллерийские орудия и тайнознатцы. Штурмовать и штурмовать. А замешкаемся и самим во фланг ударят. Пусть и начали возводить собственные укрепления, но долго ли мы без подвоза припасов провоюем? Омут-то уже наполняется!

Наш десяток залёг на опушке чуть в стороне от основных сил, но выбрались мы сюда отнюдь не из желания поглазеть на штурм – мастеров мёртвых дел, которым поручили гнать на приступ кадавров, прикрывала рота гренадёров, нам же выпало контролировать подходы к лагерю. Едва ли все силы противника засели в остроге, да ещё к ним могло подойти подкрепление.

Я пихнул в бок Огнича и тихонько спросил:

– Не слышал, Сквозняка откачали?

– Ага, – кивнул фургонщик. – Вовремя заразу вычистили.

В нашем тылу грохнул орудийный выстрел, следом ещё один и ещё, но тайнознатцы противника не зря ели свой хлеб – снаряды стали рваться на подлёте к острогу.

– Ну всё! – вздохнул Край. – Понеслась!

Неспешно взмыл над деревьями и полетел к острогу огромный огненный шар, но и он стен не достиг – с гулким хлопком расплескался оранжевым пламенем, осветив всё кругом. Дальше я уловил несколько стремительных искажений магического фона, будто призрачный сквозняк под одежду скользнул, только засевшие в укреплении тайнознатцы перехватили и эту атаку. Они даже попытались огрызнуться, сотворив штормовое облако, но то сразу оказалось развеяно шквалистыми порывами ветра и сыпануть молниями не успело. А следом дрогнула земля!

Меня, такое впечатление, слегка подкинуло – аж зубы клацнули, чуть язык не прикусил, но острог устоял, даже стены не покосились, если только ров местами обвалился. Не иначе именно на это и делался расчёт, поскольку из-под деревьев выдуло целое облако дыма, и сразу на приступ погнали ходячих мертвецов. Картечницы противника начали бить наугад, а наше дохлое воинство смяло первую линию колючей проволоки и устремилось дальше. Принялись рваться заранее заложенные тут и там мины, а потом окружившее острог дымное облако утянуло куда-то вверх, и долбанули артиллерийские орудия.

Иди в атаку обычные стрельцы – штурм бы непременно захлебнулся, но мертвецам страх неведом, они бросались на колючую проволоку, падали сбитые пулями и снова вставали, подрывались и выбегали, выбегали, выбегали из леса, сменяя разорванных на куски и уже неспособных сражаться.

Огнич не выдержал и шепнул мне:

– Такими темпами мы всех кадавров израсходуем.

Но нет – как раз отборных кадавров в бой покуда ещё не гнали. Командование лишь прощупывало оборону противника, попутно утилизируя траченных разложением ходячих мертвецов. На одном участке они перебрались через осыпавшийся ров и вплотную подобрались к стенам, огненный всполох испепелил там сразу полсотни тел. Выбитых из них приблудных духов сковала воля засевших в остроге тайнознатцев, она же уподобила призраков магическим снарядам – бросила тех навстречу атакующим. Прежде чем окончательно развеяться, каждый успевал разорвать управляющие схемы двух-трёх мертвецов, и наше дохлое воинство понесло очередные потери.

Огнич не удержался и горестно протянул:

– Ну и зачем это всё?

– Умолкни! – шикнул на него Край.