– Капитан, – звуковой модулятор придал звучанию слов театрально-укоризненное звучание. – Вы ведь всё понимаете.

– Вы имеете в виду контрабанду? – деловито вмешался в разговор Дик.

– Я бы предпочёл назвать это товарным обменом, освобождённым от бюрократических процедур.

– И сурово караемым законом? – ожидаемо помрачнев, спросил Стас.

– Любая доходная деятельность связана с риском. Грузы теряются в портах, корабли взрываются при посадке или превращаются в энергию в прыжке, по совершенно чудовищным, непонятным случайностям. Порой необходимы те, кто способен взять на себя риски за достойное вознаграждение. Вы согласны со мной?

Друзья не ответили. Угроза была слишком явной, чтобы оставить их равнодушными. После затяжной паузы голос продолжил:

– Обиднее всего, что простые люди рискуют за жалкие крохи, которые им платят жадные корпораты. И при этом им кричат о законе, справедливости, гражданском долге…

– Мы поняли общую идею, – прервал незримого собеседника Стас. – Чего вы хотите от нас?

– В общем-то, сущую ерунду. Доставить небольшой груз на Вегу. Это вам как раз по пути, даже отклоняться от курса сильно не придётся. И передать проверенному человеку. Забот-хлопот на пару суток. И даже не за спасибо, мы ведь не скупердяи.

На экране на пару мгновений огромными кроваво-красными цифрами высветилась сумма.

Дик протяжно присвистнул. Экран снова ушёл в белёсое мерцание.

– Аванса не будет, уж извините, по прибытии получите всё в полном объёме.

– А если мы откажемся? – голос капитана по-прежнему звучал холодно и равнодушно.

Дик пихнул товарища в плечо и тихо зашептал на ухо: «Стас, от таких предложений не отказываются».

– Ценю вашу выдержку, капитан. Но ваш друг совершенно прав. От моих предложений не отказываются.

– В противном случае?

– Тогда вы проторчите в наших гостеприимных местах ещё пару недель. Всегда имеется масса способов отсрочить вылет, и далеко не все из них были использованы. Вы окончательно сорвёте контракт и вынуждены будете объявить о банкротстве. Или, если хотите, мы подбросим вам контрафакт, а потом сообщим куда следует? Тёплый приём вам обеспечен. Прощай, лётная лицензия, здравствуй, тюрьма.

– Мы расскажем свою версию событий. Здесь нужны толпы проверяющих?

Кто-то за границей видимости счёл нужным сымитировать смех.

– Никто ничего не найдёт. У нас образцовая планета, производящая стратегический важный для человечества продукт.

– Почему бы образцовой планете с ещё более образцовым управляющим не вывезти образцовый груз образцовому получателю? Зачем вам мы?

– Риски, капитан, риски. У каждого они имеют свою цену. Вашу вы видели. Но, довольно. Я озвучил предложение. У вас есть время его обдумать. При согласии корабль будет ждать вас готовым к вылету послезавтра, в полдень. Желаю приятного отдыха, господа.

Экран погас и дверь комнаты отворилась, приглашая на выход.

* * *

Где на враждебной земле, а территория КаГа-1 в данный момент определённо не относилась к разряду дружественных, можно провести тайные переговоры? Сторонники шпионских историй уверенно скажут, что в туалете. И будут неправы. Там любопытные «жучки» чувствуют себя вполне комфортно, размножаясь едва ли не в меньшем количестве, чем грязь и бактерии. Напарникам доводилось убеждаться в этом на собственном опыте.

По схожим причинам они отмели идею обсудить ситуацию через личный чат-коммуникатор. Связь шла через единую планетарную сеть и, не исключено, писалась в память местных баз данных. Рассуждать в таких обстоятельствах о допустимости принятия на борт неучтённого, а по сути, контрабандного товара, выглядело не самой благоразумной идеей.

Оставалось одно решение – идти на корабль. Конечно, корабль тоже не был таким уж безопасным местом – за время многочисленных осмотров и проверок нашпиговать его подслушивающими устройствами было не сложнее, чем гостиничный номер. Но один знакомый пилот, страдающий паранойей, научил их полезной хитрости – если запустить двигатели в режиме проверки, а потом ещё и включить вхолостую систему охлаждения, то ни один «жучок» не сможет толком ничего записать. В лучшем случае на другом конце передатчика услышат треск и фон.

На корабль местные бюрократы пропускали пилотов беспрепятственно. Требовалось лишь уведомить дежурного за час до нужного времени и заполнить формальное заявление на допуск. Запреты звучали стандартно: не проносить на борт несертифицированные грузы, ничего не выносить с корабля, не стартовать без разрешения диспетчера, не разводить прямой огонь в помещениях ангара и почему-то не стрелять из плазменного оружия по мышам.

Для пущей уверенности, партнёры решили вести важный разговор в двигательном отсеке. Обсуждать дела приходилось в жуткой тесноте, где даже руками особо не помашешь. Страдал от этого, разумеется, Дик, растеряв разом все аргументы.

Но неожиданно Стас заявил:

– Дик, думаю, мы должны согласиться.

– Че-го? – голос Дика, абсолютно не ожидавшего, что друг так легко уступит, дрогнул. Фраза слетела с губ двумя кашляющими слогами.

– Ты меня прекрасно услышал. Ты разве не сам это предлагал?

– Мало ли чего я предлагал. Будто ты меня не знаешь! Я постоянно полон разнообразных идей. И порой не самых глупых, признай.

Стас скептически поднял брови, но товарищ уже оседлал своего любимого конька:

– Я же не виноват, что мне всю жизнь приходится иметь дело с людьми, не способными оценить грандиозность мысли.

– Наверняка у тебя и сейчас есть блестящий план, как нам выбраться из этой заварухи, не подпалив пятых точек.

– У меня как раз появилась парочка идей, – начал Дик.

Но Стас продолжал, не слушая:

– В этот раз мы ничего не станем выдумывать. Я на правах капитана принимаю решение принять на борт этот груз, чем бы он ни был, и убраться из этой дыры.

– Стас, ты серьёзно? – будь они на открытом пространстве, Дик схватил бы партнёра за грудки и хорошенько встряхнул. Но ограничения двигательного отсека диктовали свои правила.

– Совершенно. Если нам повезёт, мы сможем полностью расплатиться по кредиту за корабль и наконец вздохнуть спокойно.

– Вот именно, «если», – Дик замотал головой, всё ещё не желая верить в происходящее. – Такое чувство, что мы вывалились из прыжка в параллельной реальности. Нас шантажируют контрабандой непонятного груза, а мой друг – законник и чистоплюй, с радостью принимает предложение. Разве не я должен был настаивать, а ты – отговаривать меня всеми способами?

– Я не утверждал, что делаю это с радостью, – кадык Стаса заходил ходуном – проявление крайней степени нервного напряжения, которое Дику приходилось видеть у друга нечасто. – Мы примем предложение. Вернее, его принимаю я. Как и все риски.

– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Мы оба по уши в этом дерьме скайров, будь они неладны вместе с их проклятым порошком.

– Мы выпутаемся, Дик. Но для этого нам надо убраться с планеты, иначе…

Друзья замолчали, они отлично понимали, что неприятностей, так или иначе, избежать не удастся.

* * *

Время текло нестерпимо медленно и, чтобы не терзаться мрачными мыслями, друзья, вернувшись в гостиницу, полезли в планетарную сеть в поисках развлечений. С развлечениями на планете было, откровенно говоря, негусто. Чего только стоил интерактивный концерт, где выступали местные «знаменитости», среди которых особо выделялась группа «Бурильный сплав», исполняющая что-то очень тяжёлое и концептуально буровое. В рейтингах с ней успешно соперничало трио «Открытый шлюз», но их выступление оценить было сложно, так как пели эти певцы, не снимая скафандров. До слушателей доносился лишь вой и шипение под не слишком музыкальные звуки сирены разгерметизации. Но добил психику пилотов коллектив местной самодеятельности «Звёздные мотальщицы», исполнивший невероятно занудный и пробивной шлягер «Мой нежный забойщик». Стаса просто перекосило от избытка чувств, а Дик даже прослезился, поспешно переключая трансляцию на другой канал. Ещё некоторое время друзья сидели, не в силах пошевелиться – перед глазами продолжали маячить необъятные фигуры мотальщиц в спецовках и их энергичные лица, безжалостно увеличенные голографическим проектором. По сравнению с ними знакомые шахтёрки из бара выглядели просто образцом женственности и грации.

К счастью, на соседнем канале не было подобной творческой программы, там анонсировали предстоящий командный турнир по сверхпопулярной местной игре «подрывные заряды», подозрительно напоминающей земные трёхмерные шашки. Посмотрев для примера пару партий, напарники поняли, что единственным её отличием, кроме, названия, было особое правило для добравшейся до крайней горизонтали фигуры. Помимо привычного превращения в «дамку», эта самая «дамка» могла взорваться и уничтожить себя вместе с соседними фишками. Игра продолжалась до полного уничтожения вражеских шашек, причём последнюю фигуру нужно было непременно взорвать. Иначе – ничья.

Как оказалось, турнир был открытым и на него приглашались все желающие, особенно гости с других планет. Заявку можно было подать прямо сейчас. Недолго думая, Дик тут же оплатил вступительный взнос и зарегистрировал их команду. На резонный вопрос капитана, как они собираются побеждать, с учётом того, что Стас последний раз играл в шашки почти десять лет назад, а Дик даже не знал правил, тот лишь отмахнулся:

– Ну не глупее же мы каких-то шахтёров и местных трутней, – подняв высоко палец, самонадеянно заявил напарник, пока Стас нарезал круги по номеру и очень тихо и вежливо, помня о тонких межкомнатных перегородках и любопытных ушах, допытывался у приятеля, какого собственно… тут кодифицированный лексикон подвёл капитана. От прозвучавших ругательств у Дика на полуслове застыла челюсть, – тот втянул их в авантюру.

– Ты зря кипятишься, Стас, – поспешил заверить его Дик. – Не вижу никакой проблемы. У нас высокий уровень интеллекта. Турнир начинается только завтра. Впереди полдня для тренировок. И вообще, поздно давать заднюю, взнос уплачен и возврату не подлежит.

– Вообще-то, это были наши последние деньги, – саркастично напомнил более прагматичный приятель.

– Вот именно. Теперь остаётся лишь побеждать или придётся улетать голодными.

Весь остаток дня друзья терзали электронный симулятор игры. А потом, не ложась спать, почти до самого утра неистово рубились на победные очки с такими же одержимыми и не спящими обитателями планеты.

Утро началось с турнира. Электронная система поприветствовала их, поздравила с участием в соревновании, потребовала прочитать и согласиться с правилами (должно быть, участники их не всегда знали или пытались оспаривать), и предложила ввести название для команды. Недолго думая, Стас настучал в интерфейсе «Пронырливый Лис» по названию их корабля.

Вскоре им выдали первого соперника – маститую команду «Тридцать пятый туннель» с высоким рейтингом. Друзья победили уже на втором ходу – у конкурентов пропала связь, должно быть, они пытались играть прямо из забоя. Следующими против них вышли «Скайровы кровопийцы». Дик предположил, что соперники очень любили местное пойло с похожим названием. И, судя по результату, не расставались с ним даже во время поединка. Очередная победа была достигнута на третий ход. Потом были новые игроки, турнирные таблицы, дисквалификации, скандалы в местном чате, прерывающие игру навязчивые рекламные объявления, коварные изменения правил прямо во время состязания, и прочая, прочая…

Неожиданно они добрались до третьего места. Но тут удача им изменила – на коммуникаторе Дика пропало соединение и «Пронырливому Лису» тут же засчитали техническое поражение.

– Что за дела!? – возмущался уже почти праздновавший победу Дик. – Как это соединение прервано?! Что за невезение!