Через минуту я осталась совсем одна. Закрыла дверь на замок. Заперла на щеколду окно, через которое ушел Дарон. Медленно разделась и не умываясь легла в постель. Укрылась с головой одеялом и дала волю слезам.

Правдоискательница чертова, ругала я себя последними словами. Лучше бы я столько сил приложила, чтоб фон Байрона с кресла прогнать. А то разогнала всех своих друзей.... Хараша… а ведь он и, правда, сделал для меня так много, пожертвовал своим счастьем, для того, чтобы сохранить мне жизнь. И я на его месте поступила бы точно так же… Луиш… на него я, вообще, обиделась на пустом месте. И его обидела ни за что… он-то просто хотел, чтобы я поняла, как глупо себя вела… Дилиша… Я же видела, что она искренне раскаивается, одна все время пыталась уколоть ее прошлым. А ведь она так помогла мне вернуть герцога Буркнигемского… И, вообще… как она терпит мои заскоки? Я же вела себя с ней точно так же, как Галина Анатольевна со мной. Гнобила и придиралась на ровном месте… А теперь вот Горец… и зачем я позвала его? Хотела раскрыть глаза на то, как его обманывают самые близкие? Хотела вывести на чистую воду драконов? И совсем не подумала о том, как воспримет эту правду мой друг. А ведь я могла бы спросить все у Дарона наедине.

– И что ты ревешь? – недовольный голос герцога Буркингемского раздался, казалось, прямо под одеялом. – Стыдно?

– Ага, – всхлипнула я и заревела пуще прежнего. – Стыдно…

– Слезами горю не поможешь, – в голосе призрака послышалось сочувствие. Он вздохнул. – Каждый может ошибаться, Сью. Главное, признать свои ошибки и все исправить…

– Если это было бы так просто, – всхлипнула я и заревела еще громче, – да, теперь Горец меня видеть не захочет, а Хараш уже почти женат, Луиша я обидела, а тетка Лауша только и говорит, то мне замуж пора, чтоб в разум пришла!

– Хм, – многозначительно хмыкнул герцог Буркингемский, – мне уже нравится эта тетка Лауша. Познакомишь?

– Угу, – буркнула я, – только я замуж не хочу. Да и не предлагал никто. Даже Хараш! А вас с теткой Лаушей знакомить все равно никакого смысла нет. Она все равно вас не услышит.

– Пф, – фыркнул призрак, – подумаешь не услышит. Разве глухота для любви препятствие?

А я прямо увидела, как престарелый дон Жуан довольно потирает руки и радостно сверкает глазами, увидев женщину, за которой можно приударить. И так захотелось испортить ему чересчур благодушное настроение, что я не успев хорошо подумать, выпалила:

– А еще она вас не видит, не нюхает и не чувствует! Вас для нее все равно что нет! И для всех остальных вас тоже нет! Вот!

Призрак на мгновение замолчал, а потом тяжело вздохнул:

– Ну, вот в кого ты такая злая, а?

– Я злая?! – обида так и подбросила меня в постели. – Да, я сама доброта! Вы посмотрите, сколько хорошего я для людей сделала! Да, полгода назад, здесь на улицу страшно выйти было! А сейчас?! Сейчас почти безопасно. А парк?! А чистые улицы?! А все остальное?! Подумаешь, один раз ошиблась, когда решила Горцу правду открыть. Откуда я знала, что он всего лишь на половину дракон?! Я думала он целиком дракон! Ну, в смысле, чистокровный! Как все остальные! Я же думала выеду обманщиков на чистую воду и все будут рады. Особенно Горец! А вы! Вы! – я упала плашмя на постель и завыла от горя, – только и знаете, что смеяться. И обзывать. А должны мне помогать, ведь я же хотела вас освободить!

И так мне было жаль себя, что я укрылась одеялом с головой и начала причитать… Что все вокруг плохие, и меня, такую несчастную и хорошую, не понимают.

Ревела я долго. Так долго, что сама не заметила, как заснула.

Глава 2

– Сью! Сью! Открывай! – кто-то с силой тарабанил в мое окно и орал во все горло. – Сью!

Я откинула одеяло и села. Опухшие после слез глаза почти не открывались. В комнате уже посветлело, значит вчерашний самый кошмарный день в моей жизни закончился.

– Сью! – теперь я узнала в кричащем Луиша. – Открывай! Я знаю, что ты дома!

Мне совсем не хотелось его видеть. Больше всего на свете, мне хотелось домой, в мой родной мир. Там не было драконов, призрака, не было Храша и Луиша, не было всех тем проблем, которые на меня свалились. Если бы я могла сбежать, то сбежала бы. Или сделала бы вид, что все идет по плану.

Я же всегда так делала. Не признавала свои ошибки, свои недостатки, ничего не исправляла, только делала вид, что все хорошо. Я ведь могла поставить на место свою начальницу и потребовать оплату за сверхурочный труд. Но предпочитала думать, что она злобная тварь, а я несчастная жертва.

Могла сказать родителям, что меня не устраивает спать в коридоре на коврике. Но вместо этого продолжала обижаться на них и ждать, когда случиться что-то такое, особенное, чтобы они наконец-то поняли, какой хорошей дочерью и сестрой я была.

Да и Ленку я могла бы припереть к стене и заставить взять меня на работу. Либо отказать ей в помощи. Но вместо этого я продолжала верить, что когда-нибудь Ленка оценит меня по достоинству и возьмет в штат…

Я бы и здесь сделала так же. Если бы Луиш не орал и не мешал мне жаловаться на судьбу.

– Сью! – Луиш не замолкал.

Тяжело вздохнув, я кое-как сползла с кровати и с обреченным видом направилась к окну. Заглянула за задернутую штору. Луиш, увидев меня, перестал орать. Но лучше бы он и дальше орал

– Ну и красотка, – захохотал он, – Сью, ты оплакивала любимого таракана, которого сама же и прихлопнула?!

Я скривилась. За время нашей дружбы, я как-то привыкла к его идиотским шуточкам и перестала их замечать. Но не сегодня. Сегодня мне вдруг неожиданно стало больно от того, что тот, кого я считала другом, позволяет себе так грубо шутить надо мной. Так настоящие друзья не поступают. И вместо того, чтобы открыть окно и выслушать зачем Луиш сюда пришел, я задернула штору и зашаркала в сторону кровати.

– Сью! – тут же заорал Луиш, – ты чего?! Открывай! У меня для тебя прекрасные новости!

Но я его не слушалась. И снова забралась на постель и спряталась под одеяло. Вот буду лежать здесь, пока не умру, пришла в голову мысль.

Только я же хотела оставить жителям Большого Куша все, что смогла придумать для улучшения их жизни… Ну, чтобы они потом, после моей смерти, поняли, как много потеряли. Пришлось снова вылезать из-под одеяла, сползать с кровати и брести к окну. Только сначала я дошаркала до письменного стола и взяла свой блокнот. Как хорошо,что я все записывала. Теперь можно будет не разговаривать ни с кем, а просто отдать блокнот Луишу. А дальше пусть он сам все делает. Посмотрим еще, кто из нас добрее… Вот как спрячет Луиш мою записную книжку в сейф, чтобы никому ничего не досталось, так сразу станет понятно, кто какой на самом деле.

Луиш, увидев меня, снова замолчал. А я приоткрыла окно и сунула ему в руки свою блокнот с красной обложкой. Он, кажется, не ожидал такого. Поэтому сначала схватил, и только потом стал рассматривать, что же я ему отдала. А я тем временем уже закрыла окно и задернула штору.

– Сью! Что это?! – заорал Луиш. – Ты зачем мне свою записную книжку отдала?!

Но я даже не повернулась. И с чистой совестью отправилась умирать.

– Ну, ты и дура, – выдал невидимый герцог Буркингемский.

– Сам дурак, – буркнула я, отворачиваясь к стене и закрывая глаза.

Я полежала какое-то время… Но смерть все не приходила. И мне стало скучно. Сначала я представляла, как все будут плакать на моих похоронах. Это было так жалостливо, то я сама уронила слезу по поводу собственной безвременной кончины. А потом я представила то, что будет после… Хараш вернется к своей говорящей голове, Луиш – к Рише и чужому ребенку, тетка Лауша к посиделкам с соседями, а Горец к драконам. Теперь-то у него нет выбора. Ему с ними жить. И через несколько дней все забудут про то, что на свете существовала такая маленькая и хорошенькая Сью. У них будут свои проблемы. Говорящая голова начнет терзать нервы Хараша, Луиш с Ришей с головой уйдут в пеленки и распашонки. Я такое уже видела у молодых родителей. С ними, вообще, невозможно ни о чем разговаривать, кроме стула… и не того, на котором сидят. А Горец тем более про меня не вспомнит. Перед ним теперь весь мир открыт. А то гляди драконы его примут, парень-то он хороший. И только одинокий призрак будет летать по мэрии невидимый и неслышимый всеми. Кроме новых мэров-попаданцев…

Когда появился Луиш, я не заметила. Он откинул одеяло и вытащил меня на белый свет чуть ли не за шкирку.

– Сью, хватит уже моросить, – заявил он, – а то к тебе скоро только в галошах зайти можно будет. И с зонтом.

Вопреки своим совсем не любезным словам, он усадил меня себе на колени, обнял и тяжело и сочувственно вздохнул. Отчего слезы полились из моих глаз в два раза сильнее.

– Расскажешь? – спросил он, когда его рубашка совсем вымокла.

Я кивнула. И кое-как, заикаясь поведала обо всем. О том, что отец Горца – дракон, а сам он полукровка, что я испортила парню жизнь, вытащив тайну его происхождения наружу, что герцог Буркингемский назвал меня злой, хотя я добрая и вообще… все меня бросили, и никто не любит.

Луиш внимательно слушал мои причитания, а потом заговорил так тихо, что мне пришлось перестать реветь, чтобы услышать:

– Сью, я не понимаю, что с тобой случилось. Я знаю тебя практически с самого первого дня, как ты попала в наш мир. Ты была такая задорная, веселая девчонка, которая никогда не унывала и всегда шла вперед вопреки всему. А сейчас? Посмотри, в кого ты превратилась? Лежишь, ревешь, как корова моего двоюродного брата в деревне. Вон лицо, как подушка опухло. Что с тобой стало?

– Я не знаю, – заикаясь ответила я и, всхлипнув уткнулась в плечо друга. – А я думала, ты меня тоже бросил. Ну, я была не самой лучшей подругой в последнее время.

– Это точно, – фыркнул Луиш. – Ты стала такой обидчивой. Чуть что не так, нос в сторону, недобро фыркнешь и бежать.

Я промолчала. С моей стороны все виделось совсем не так, но возражать мне не хотелось. А вдруг Луиш тоже уйдет?

Сидели мы так долго. До тех пор, пока я окончательно не успокоилась и не начала дышать ровно. И когда я поняла, что слезы больше не текут, а обида на друга пропала, как дым, Луиш улыбнулся и спросил:

– Мир?

– Мир, – кивнула я. И улыбнулась.

– Ну, наконец-то, – фыркнул Луиш, – приятно видеть, что настоящая ты вернулась. Давай, вставай, у нас на сегодня столько дел!

– Погоди, – остановила я его и, тяжело вздохнув призналась, – я должна найти Горца и попросить у него прощения. Я очень сильно напортачила, Луиш, и он на меня в обиде.

– С чего ты взяла? – хмыкнул мой друг. – Если Горец на кого и обижен, так это на батю своего, и на дядьку, которые от него столько лет правду скрывали. А ты просто застала его врасплох, вот он и вспылил. Не каждый раз же узнаешь, что ты не просто наполовину человек и наполовину дракон, но еще и единственный и неповторимый в своем роде. Но тебя он совсем не злится, Сью.

– Откуда ты знаешь? – не поверила я.

Луиш рассмеялся:

– А как я по-твоему попал к тебе? Горец мне помог. Это он уговаривал твоего призрака пустить нас. А вот призрак на тебя обижен. Уж не знаю, что вы не поделили, но покойный герц ог Буркингемский заявил, что ты легла умирать и никого видеть не хочешь.

Я вздохнула…

– Ваша светлость, – обратилась я к воздуху, – простите. Сама не знаю, что на меня нашло. Ваша светлость? – позвала я его снова, но он так и не отозвался.

– Дай ему время, – улыбнулся Луиш. – И он тебя обязательно простит. Вы же друзья.

– Она мне не друг, – буркнул призрак.

– Простите, ваша светлость, – всхлипнула я, чувствуя как на глазах снова закипели сухие слезы. Свободной влаги в моем организме уже не осталось.

– Только не ной, – недовольно цыкнул герцог. – И как только мой потомок тебя терпел такую?

Я пожала плечами. Откуда я знаю. Хотя, Луиш прав, когда мы с Харашем были вместе, я столько не ревела. Может быть все дело в этом? Я просто все еще страдаю от того, что это негодяй меня бросил? Вот кто во всем виноват! Хараш!