Слон (страница 6)
– Тоже верно…
– Я знаю – нам нужно отказаться от фигурок слонов в шахматах!
– О, это отличная идея!
– А как мы будем играть?!
– Сейчас не время для игр – мы должны сосредоточиться на борьбе!
– Но экологичной!
Разговоры интеллигентов, считавших себя движущей силой культурного сопротивления, особенной надежды не вселяли. Слушая их, Павел знал, как превратить их диалоги в шутки, но не понимал, как все эти идеи могли бы поспособствовать освобождению города. В такие моменты, расстраиваясь от пустой болтовни, он выходил на улицу и, закурив, рассматривал слонов, которые неподвижно стояли между баром, в котором их живо обсуждали, и университетом, где он преподавал на философском факультете и иногда рассказывал своим студентам, что слоны очень умны.
А мне всегда интересно представлять то, чего в книге нет. То, что остается за границами, так сказать, на полях. Например, автор описывает Павла смотрящим на слона, но о чем он думает в этот момент? Ты читаешь эту сцену и становишься ее соучастником – это же настоящее волшебство, не правда ли? Я когда читал этот отрывок, представлял, что Павел смотрит на слона, сочиняет шутки и одновременно вынашивает какой-то план по освобождению города, но как влюбленный человек еще и срывается на мысли об Анне. Он вспоминает ее улыбку, пигментное пятнышко под левым глазом, а затем бросает окурок в урну и решает позвонить: «Привет! Я просто хотел сказать, что каждое мгновенье тоскую без тебя!» – «И я…»
Аноним
Не совсем так. Прежде чем позвонить Анне, Павел увидел отца. Совершенно пьяный, в грязной одежде (судя по всему, по пути домой старик не раз упал), на другой стороне улицы шатался папа. Карандаш без грифеля, отец хватался то за фонарные столбы, то за ноги слонов.
Выбросив сигарету, Павел перебежал улицу и подхватил пьяного. Наверное, кто-нибудь на его месте постыдился бы идти по центральной улице города под руку с человеком, который выглядел как бездомный, но Павел делал это не раз, а потому ни секунды не раздумывал. Словно медик, который уводит с поля травмированного футболиста, Павел волочил домой погасшего отца. Пожалуй, единственное, чего он не хотел в тот момент, – чтобы Анна случайно увидела, из какой он семьи.
Я, кстати, думаю, что его происхождение сыграло немалую роль в их расставании. Поняв, что он из семьи алкоголиков, Анна сильно перепугалась. Она сразу поняла, что рано или поздно он обязательно станет частью их жизни.
Арина-балерина
А можно, пожалуйста, не спойлерить?!
Активист13
Родители Павла начали пить еще до его рождения, пропили все его детство и отрочество, пропили все его праздники и выступления, поступление в университет и победу в шахматном чемпионате, все его удачи и горечи, пропили свои судьбы и, когда захотелось добавки, попытались пропить и его. Они так много и часто пили, что порой, когда Павел возвращался домой, не узнавали его. Павел запомнил эти сцены на всю жизнь. Он звонил в родительскую дверь, но стоявшая на пороге пьяная мать не понимала, что происходит. Вот и теперь отец, которого Павел вел под руку, не осознавал, что рядом идет родной сын.
Затащив отца в квартиру, Павел уложил его на диван и осмотрел комнату: бутылки лежали поверх слоновьего дерьма. Мать что-то буркнула, но Павел понял, что она спит и шевелит губами во сне, словно и язык ее, вымоченный в водке, пытался поудобнее устроиться и уснуть в пьяном рту. Взглянув на старого слона, Павел подумал вдруг, что это животное было здесь всегда. Теперь казалось, что слон уже стоял, когда в последнем классе два ублюдка из параллели несколько дней подряд поджидали Павла у школы, чтобы избивать. Однажды они отвели его в парк, приставили шило к горлу, а потом разбили нос и сломали челюсть.
Теперь казалось, слон уже был здесь, когда пьяные родители начинали драться, когда по ночам мама прибегала в комнату Павла за защитой. Казалось, слон был, когда утром Павел ехал в школу, постоянно улыбался, шутил, и его одноклассники думали, что у него лучшая на свете жизнь, и не замечали слона, которого он привел.
Казалось, слон был рядом каждое утро, когда, открыв глаза, Павел чувствовал тревогу. Подобная той, которую испытывали боящиеся летать люди во время турбулентности, в те времена, когда самолеты еще летали, она была с ним 24/7, как огромный слон. С этим стоящим рядом животным он чистил зубы, одевался и, единственный из всех абитуриентов, писал на десятку вступительное сочинение на философский факультет. Казалось, слон всегда был рядом! Когда он боялся высоты и когда каждое мгновенье думал, что машина вот-вот попадет в аварию.
Слон был всегда. Когда Павел говорил, выпивал, танцевал, читал или выступал на сцене. Слон уже был, когда он влюбился в Анну и с первых дней опасался, что она заметит его огромное некрасивое животное и уйдет.
«Слон был всегда», – подумал Павел.
В тысячный раз прибравшись в родительском доме, он тяжело вздохнул, вышел на улицу и только после этого позвонил любимой, чтобы сказать, что жутко тоскует.
«И я», – ответила Анна.
Я вот не понимаю, почему у этого автора в каждой книге родители главного героя алкоголики? Сколько же можно?! Неужели нельзя придумать что-то новое? Ну хотя бы уж наркоманами их сделал для разнообразия, а то все пьют и пьют, пьют и пьют, пьют и пьют!
Арина-балерина
Может потому, что они все пьют и пьют, пьют и пьют, пьют и пьют?
Аноним
Нет! Потому, что это боль, которая не отпускает его! Вы представляете, что это такое, когда вы приходите домой, а родители не узнают вас, потому что пьяны? Было ли у вас так, чтобы в вашем доме начинал жить еще один мужчина – собутыльник родителей, и он проводил в вашем доме так много лет, что однажды, в каком-то бытовом разговоре, вы называли его по ошибке «папа»?
Топовый поклонник
У всех нас есть какая-то травма из детства. Не нужно думать, что ваша или авторская травма больше тех, что пережили другие люди. Не бывает людей без горя и жутких воспоминаний. Все мы покалечены временем, нашими сверстниками и родителями. Каждый из нас может предъявить свой собственный ад, но это повод не писать о нем из книги в книгу! Достаточно один раз!
Арина-балерина
Мы вообще не пьем!
Родители Павла
СОВ. СЕКРЕТНО
МИНИСТРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
Докладная записка о значительном скачке миграции
В последние недели зафиксированы массовые попытки граждан покинуть город. Число желающих приближается к 12%. Выезд осложняется тем, что все главные магистрали, а также аэропорт блокированы слонами. Граждане (в массе своей ученые, журналисты, представители творческой интеллигенции) сомневаются в способностях государства обеспечить безопасные условия проживания. В частных разговорах многие заявляют, что опасаются дефицита продуктов, питьевой воды и медикаментов. Кроме этого, пытающиеся выехать горожане ощущают угрозу со стороны слонов.
ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ
Эскалация страха. Заниженные параметры морали и отрицательный рост возмущения. Старое/новое изобретение общества – компас совести на севших батарейках. Павел задирал голову и видел, как, паря в небе, невидимые беспилотники атаковали город растерянностью. Слонов не прогоняли. Проходила неделя, другая, однако вместо планов по освобождению столицы большинство горожан все чаще обсуждали быт животных:
«Как сделать их условия комфортными?»
«Сколько им нужно воды?»
«Едят ли они яблоки и дыни?»
Власть молчания. Слоны продолжали стоять посреди гостиных и лестничных пролетов, переулков и торговых центров, однако казалось, что эта невероятная картина более никого не поражала. Большинство горожан вели себя так, будто слоны были здесь всегда. О своих предпочитали молчать, чужими не интересовались. Даже о тех, величественных, что возвышались на площадях, стадионах или сценах театров, более не заикались. А смысл? Если и находились редкие выскочки вроде Павла, которые все еще хотели говорить о происходящем – граждан таких, хотя и не считали сумасшедшими, все чаще сторонились, – подавляющее большинство молча подписывалось под тем, что пришедшие гости здесь всерьез и надолго.
Я тоже очень хорошо помню этот момент. Дискуссии схлопнулись буквально в несколько первых недель. Сперва все мы что-то еще активно обсуждали, спорили (как описано в сцене в баре), какое-то время мы еще верили в то, что на ситуацию можно повлиять, а потом, как мне теперь помнится, все будто сговорились – сговорились ничего не делать…
Аноним
– Ты представляешь, милая, сегодня, когда я шутил про нашего клубного слона, никто не смеялся!
– Может быть, просто шутки были не очень смешные?
– Нет-нет, дело не в этом! В одно мгновенье мне просто показалось, что зрители его больше не замечают!
– Как это?!
– А вот так! Я говорю в начале выступления: поаплодируйте те, кто видит за моей спиной огромного слона, а в зале тишина – никто не хлопает!
– Прям совсем никто?!
– Никто!
Из-за таких вот комиков все и случилось! Зачем нужно было выпендриваться? Ну стояли слоны и стояли, почему вдруг нужно было шутить только про них?! Как будто в связи с приходом слонов отвалились другие темы!
Преданный читатель
Ну, кажется, он и не говорит здесь, что шутить нужно только про них. Он печалится, что слонов вдруг перестали замечать, что, наоборот, шутили про все, что угодно, но только не про самое очевидное…
Аноним
Лично мне слоны никогда не мешали. Я ходила и на стендап-комедию, и на балет, и в театр. Я с самого начала знала, что слоны однажды уйдут, а потому не понимала, для чего нужны все эти сиюминутные обсуждения животных, если понятно, что есть вечные темы любви и предательства, жизни и смерти, отцов и детей. Я видела такие потрясающие спектакли, в которых актеры так играли, так играли, что о стоящем посреди сцены слоне зрители забывали уже через мгновенье!
Арина-балерина
В балет, а не на балет!
Моль
Я вообще не понимал людей, которые отрываются от своей работы. Тебе государство вдруг выделяет столько денег на кино про слонов и со слонами! Так снимай, чего бузить?!