Helga Duran: Босс и навоз

1. Ксения

– Лисичкина, ты мою невесту не видела? – раздаётся над моим ухом голос босса.

Я вздрагиваю, покрываясь мурашками от его сексуального голоса. Николай Васильевич вообще весь сексуальный. Этакий мачо от кончиков пальцев до кончика…

Нет, член его я пока не видела. А так хотелось…

Я уже два года работаю у Данилова его помощницей, и два года умираю от безответной любви к нему.

А он…

А у него невеста.

Чтоб она провалилась эта долбанная Вика со своими огромными сиськами и силиконовыми губищами! Может, тогда мне удача улыбнётся, и Данилов обратит на меня внимание?

Босс отвлекает меня от созерцания танцующих парочек посредине ресторана. Сегодня у нас проходит корпоратив по поводу заключения очень жирного контракта с китайцами.

Похоже, всем весело, кроме меня.

– Нет, Николай Васильевич, – поворачиваюсь к боссу, натянув на лицо улыбку. – Не видела.

Задираю голову и залипаю на его красивых глазах, обрамленных густыми чёрными ресницами, на высоких скулах, на ямочке на гладковыбритом подбородке. А эти чувственные губы…

Должно быть, он целуется как бог. И трахается тоже. Только я об этом никогда не узнаю.

Изогнув бровь, Данилов тоже рассматривал меня.

Сегодня я вертелась у зеркала дольше обычного, тщательно подбирая каждую деталь: платье, облегающее фигуру, лёгкий зелёный шёлк, который так подходил к моим рыжим волосам, туфельки на изящном каблуке, стильный вечерний макияж.

Весь вечер я ловила взгляд босса, но Николай Васильевич был холоден как всегда. Он говорил с коллегами, улыбался, кивал, но его глаза скользили мимо меня, будто я просто часть интерьера ресторана.

Неужели заметил, наконец?

– А ты что тут скучаешь, Лисичкина? – глаза босса вдруг остановились на моей груди, и я покраснела, чувствуя, как соски твердеют и начинают проступать через тонкую ткань платья. – Пойдём потанцуем?

Мамочки…

Я не сплю?

Я кивнула, боясь, что если открою рот, выдам себя с потрохами: дрожь в коленях, бешеный стук сердца, глупую надежду.

Его рука властно легла на мою талию, пальцы слегка сжали шёлк платья. Я почувствовала обжигающее тепло сквозь ткань, и мурашки побежали по всему телу.

Мы начали двигаться, и мир сузился до этого момента: его дыхание, лёгкий запах древесного парфюма, твёрдая рука, ведущая меня.

– Ты сегодня… – он запнулся, и его взгляд снова скользнул по моему декольте. – Красивая.

Сегодня? А обычно я на чучело похожа?

От Николая Васильевича пахло алкоголем. Было заметно, что он уже изрядно навеселе.

А был бы трезвый, танцевать бы не позвал? Так получается?

Я молчала, боясь разрушить этот миг. Просто прижалась чуть ближе к мужчине своей мечты, позволив себе на секунду представить, что это не просто корпоратив. Что он держит меня так не из вежливости. Наслаждалась его твёрдым, мускулистым телом и жаром, исходившим от него.

Боже, какой же он горячий! И так славно пахнет, что кружится голова.

Музыка затихала, но Николай Васильевич меня не отпускал. Его пальцы слегка сжали мою руку и погладили предплечье.

Ох, я сейчас сознание потеряю только от этого интимного прикосновения.

– Спасибо, Ксения Владимировна, – сухо произнёс Данилов и отошёл, как будто меня больше не существовало.

В этот момент мой мир рухнул.

Я так расстроилась, словно мне подарили что-то очень прекрасное, а потом отняли это у меня. Поняв, что ловить тут больше нечего, я решила посетить туалет и поехать домой.

Проходя по длинному коридору ресторана, я услышала какие-то звуки в подсобке.

– О, Стас! Глубже! – визжал противный женский голос.

Я бы прошла мимо, но я капец какая любопытная. Осмотревшись по сторонам, я убедилась, что никого в коридоре больше нет, и прилипла ухом к двери, подслушивая за чужой личной жизнью.

А что поделать, раз своей нет?

Стас у нас на корпоративе был один – заместитель генерального, то бишь Данилова. Неужели это он кого-то жарит в подсобке ресторана?

Секретаря Людочку? Старшего менеджера Аню? Или бухгалтера Анжелику Борисовну?

Может, это вообще кто-то из персонала заведения? Тогда это уже не так интересно.

– Вика, тише! – зашипел мужчина за дверью.

А, нет, всё в порядке. Это точно Станислав Валерьевич. Я его по голосу узнала.

А что за Вика тогда? У нас в коллективе Викторий не было. Неужели это…

Да ну, нафиг!

– Лисичкина! А ты что тут делаешь? – голос Данилова заставил меня подскочить на месте.

– Я… Это…

Господи, что говорить-то? Отчего-то так неловко стало, как будто меня там дерут, а босс сейчас застукает.

Но трахали не меня, и слава тебе, господи. Потому что лицо у босса становится совсем недобрым.

Николай Васильевич прищурился и подошёл ближе.

– Да! Боже! Да! – раздался вопль Вики из-за двери.

Огромные кулаки Данилова сжались, на щеках заиграли желваки, губы превратились в тонкую полоску.

Кажется, я шла в туалет? Вот и шла бы себе…

Да как теперь такое пропустить?

– Отойди-ка, Лисичкина! – зарычал босс, отодвигая меня от двери.

Мамочки, сейчас в ресторане всем будет мало места!

2. Ксения

Когда Николай Васильевич попёр на подсобку, как танк, я инстинктивно отскочила к противоположной стене. Этот разъярённый бабуин в дорогом костюме с бешено сверкающими глазищами, казалось, сейчас снесёт стену.

Почти так и вышло.

Дверь слетела с петель от мощного пинка итальянского ботинка Данилова. В проёме, освещённом неяркой лампочкой, замерла сюрреалистичная картина: Станислав Валерьевич, его всегда безупречный зам, который неустанно лизал задницу боссу до блеска, с брюками на полу и расстёгнутой рубашке.

А Вика…

О, да! Её идеальные белокурые локоны сейчас торчали во все стороны, как у щипаной курицы, платье задрано до талии, мейк растёкся по всему лицу. Ну и рожа! Крокодил с губищами!

Какая прелесть, господи!

Они хотя бы закончили?

О чём я думаю вообще? Да насрать вообще!

Главное – Николай Васильевич поймал свою мымру на горяченьком!

Прощай, сучка крашенная! Надеюсь, босс её не простит? Не простит же? Он же не лох какой-то?

Внутри меня всё ликовало от злорадства. Хорошо, что я домой не уехала.

Безо всяких там прелюдий и разговоров кулак Данилова врезался Стасу в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам, захрипел, начал оседать, но не успел упасть. Рогоносец Данилов выдернул его из подсобки, схватив за галстук. Королёв запутался в своих брюках и всё же повалился на пол.

Стас был примерно одного возраста с Николаем Васильевичем и по комплекции ему не уступал, просто охренел от нежданчика, а может, почувствовал вину за содеянное, вот и отбивался как-то слабо.

– Тварь! Крыса! Гандон дырявый! – рычал Данилов, не стесняясь в выражениях, и каждое оскорбление подкреплял ударом сопернику в лицо.

Вика завизжала, прикрывая полуголую грудь какой-то коробкой, хотя, как по мне, лучше бы сначала подол одёрнула, чтобы остальной срам прикрыть.

– Коля, это не то, что ты думаешь! – причитала она.

Но Данилов уже ничего не слышал, продолжив месить своего зама, пропустив всё же один удар от него, который прилетел ему в челюсть.

– Вставай, сука! – орал на Королёва Данилов. – Вставай и дерись как мужик!

Босс дал возможность Станиславу Валерьевичу подняться и даже подождал, пока тот натянет на себя брюки и застегнёт их.

Теперь они сцепились ещё яростнее, дубася друг друга кулачищами.

Конечно, я болела за Николая Васильевича.

Махач был весьма зрелищным. Босс, оказывается, не просто в качалку ходит, чтобы женщин бицухой завлекать? Если его хорошенько раздраконить, может и по роже надавать?

Мой тигр! Мой герой!

– Коля! Хватит! – выскочила Вика в коридор, совладав с платьем.

– Ты его защищаешь? – рассмеялся Данилов. – Вы оба… Конченные!

На шум прибежали все наши коллеги, и мужчины с большим трудом оттащили невменяемого от гнева Данилова от поверженного Королёва.

Стас, истекая слюной с кровью, отполз к стене и отдышался, радуясь, что коллеги подоспели вовремя, и Николай Васильевич не забил его до смерти.

– Корпоратив окончен! – объявил босс, отряхнув костюм и элегантно поправив галстук.

Он развернулся и пошёл обратно в ресторан. Толпа расступилась перед ним, как перед королём.

Безутешная Вика бросилась к своему любовнику, помогая ему встать на ноги. Народ загудел, и все начали потихоньку расходиться, возбуждённо обсуждая произошедшее.

Кроме меня.

Потому что с этого момента начался первый день моей новой стратегии.

И Николая Васильевича теперь ничто не держит…

Сегодня просто праздник какой-то!

Я всё же сходила в уборную, подкрасила заново губы и поправила грудь, чтобы декольте было глубже. Теперь из зеркала на меня смотрела не жалкая, безнадёжно влюблённая в босса неудачница, а роковая соблазнительница, сексуальная обольстительница, тигрица!

Данилова я нашла за баром. Он сидел там в гордом одиночестве злой и потерянный, прижимая к челюсти мешок со льдом, который, вероятно, дал ему бармен.

Я встала рядом, не зная, что делать. Губы намалевала, а дальше-то что?

Может, босс меня сейчас прогонит вообще? У него такая трагедия, а тут я со своими вздохами.

– О! Лисичкина! – криво ухмыльнулся Данилов, заметив меня. – Сюда иди!

Не послал. Уже хорошо.

– Как вы, Николай Васильевич? – взгромоздившись на соседний барный стул, обеспокоенно спросила я.

– Ой, давай вот без этого? – сморщился он. – Жалеть меня только не надо!

– Да я и не собиралась…

– Вот и славно! Выпьешь чего-нибудь?

– Кофе?

– Хуёфе! – передразнил он меня, заставив смутиться. – Эй! Бармен! – зычно крикнул Николай Васильевич. – Начисли нам коньяка! Хотя, постой! Нет… Виски. Или водки? – Бармен терпеливо сосредоточился на Данилове, который никак не мог определиться с выбором. – Неси всё, короче! Мы тут сами разберёмся. Да, Лисичкина?

Он положил свободную руку мне на плечо, притягивая ближе к себе, как будто я его лучший друг, кореш закадычный. А у меня бёдра непроизвольно сжались от его близости.

Главное – держать всё под контролем, и не давать Николаю Васильевичу слишком много пить. Сегодня определённо мой день! Я такой шанс сблизиться с Даниловым точно не упущу.

3. Ксения

– Я всё для неё… А она… А Стас… – в десятый или уже сотый раз жаловался мне на сладкую парочку Николай Васильевич. – Пригрел змей на груди. Нет, не змеи… Вика – шлюха, а Стас – пидорас! – Он пьяно расхохотался, чуть не падая со стула. Я инстинктивно подхватила его за локоть, как будто мне было по силам удержать эту тушу. К счастью, босс остался на месте. – Ты слышала, Лисичкина? Складно же? Стас – пидорас?

Слышала. Это все слышали. И я, и бармен, и уборщица, которая собирала остатки банкета в зале ресторана.

Бармен, парень лет тридцати с лицом "я-уж-думал-сегодня-спокойная-смена", украдкой засмеялся и продолжил вытирать бокал, а уборщица уже в пятый раз проходила мимо, то ли швабру поправить, то ли послушать, чем закончится этот пьяный сериал.

А говорил, не надо его жалеть?

Контролёр из меня оказался так себе. Прошёл всего час, а Данилов уже пьяный в говно.

Всякое бывало за два года работы с ним, но таким неадекватом я его ещё никогда не видела.

Я потягивала кофе, который мне всё же сделал бармен, хотя Данилов не бросал попыток накачать меня коньяком. Или водкой? Или виски? Я уже сбилась со счёта, сколько стопок он в себя опрокинул и чего именно.

Данилов еле ворочал языком. Мне казалось, если он встанет со стула, то рухнет на пол замертво. Как я его домой повезу теперь?

Нет, ну я же не могу его бросить тут в таком состоянии? Это как-то не по-человечески.

Я же волноваться потом буду.