Вход в пещеру находился в склоне скалы, ведущей к его дому. Расщелина была не такой огромной, поэтому найти ее было проблематично, но Арджес знал это место слишком хорошо и смог проплыть, не касаясь камней. А потом она расширялась. Сильно.

Он хорошо помнил первый раз, когда ему хватило смелости заплыть сюда. Весь его хвост дрожал от радости, когда он понял, что в этой пещере поселились почти все виды светящихся растений. Здесь круглый год жили стайки серебристых рыбок, которые кормили растения, а те, в свою очередь, служили едой для них. Вся пещера была залита золотистым светом лепестков светящихся морских цветов и белых кораллов. В этом месте не было ни единой тени, кроме той, что отбрасывал он сам.

Ахромо снова заворочалась в его руках, но на этот раз не от страха. Она пыталась вывернуться в какую-нибудь сторону, чтобы посмотреть, куда он ее принес.

Так что Арджес ее отпустил.

Она выплыла из его рук, такая медленная без своих искусственных плавников. Те она бросила в лавовом поле, и он уже знал, что потом вернется за ними.

Арджес едва мог разглядеть ее глаза за странной штукой на ее лице, но удивление от увиденного от него не укрылось. С потрясенным взглядом она несколько раз взмахнула руками, чтобы медленно обернуться вокруг своей оси.

Что она увидела? Место, которое можно использовать? Пещеру, которую стоит опустошить, потому что в ней может быть нужный ей камень или растение, которое ее народ вырвет с корнями? Не стоило ее сюда приводить.

Его тело вспыхнуло всеми цветами сразу, когда она подплыла к одному самых редких растений на этой стороне океана. Огромный желтый цветок выплюнул облако семян размером почти с ее кулак, когда она оказалась слишком близко. Они опали вокруг нее подобно сияющей золотистой пыли.

Вместо того чтобы отпрянуть или ударить по ним, она вытянула свои маленькие руки и поймала одно в ладони. Осторожно – он видел, как она была аккуратна – она подняла семя к глазам, какое-то время просто смотрела на него, а потом отпустила.

И почему сердце Арджеса так сжалось в груди от этого зрелища?

Он дернул хвостом, проводя им по ее бедру и вниз по одному из хвостов, чтобы привлечь ее внимание. Когда его ахромо повернулась, он указал наверх.

Ему выпало исключительное удовольствие наблюдать за ее реакцией, когда она осознала, что над ними был воздух. Она рванула к поверхности, дрыгая своими ужасными отростками изо всех сил, и вынырнула.

Арджес поплыл за ней, зная, что ее там ждало. Ахромо уже были здесь раньше, но его народ перебил их много лет назад. Теперь это место стало памятником для ей подобных. Он никогда не выходил здесь из воды, да и не собирался. Но если он мог извлечь из этого какую-то пользу, то почему бы не оставить ее здесь?

В конце концов, куда она денется?

Самка уже вылезла на сушу. Он с ужасом наблюдал за тем, как она срывает странные приспособления со своего лица, на котором они оставили глубокие красные следы. Затем она потянула за вторую кожу вокруг лица и медленно стащила ее с головы, выпуская наружу рыжие волосы. Она словно сама себя рожала. Чудовищное зрелище.

Отгоняя приступы тошноты, он помотал головой, когда она опять затрещала. Ему куда больше нравилось слушать ее под водой, когда вес океана и странное приспособление на лице заглушали ее отвратный голос.

– Оставайся тут, – начал он, и она опять схватилась за голову. Вздохнув, он продолжил куда тише: – Я принесу тебе еды. Но ты останешься тут, пока я не пойму, как с тобой разговаривать.

Она уже опять размахивала руками, пытаясь что-то до него донести, но он не имел ни малейшего понятия, что именно.

– У тебя есть свет и вода. – Он показал на воду. – Теперь я принесу тебе еду.

И он нырнул обратно, не в силах больше ее слушать. И так уже голова раскалывалась.

Глава 9

– Черт! – закричала Мира и пнула камень солидных размеров, скидывая его в воду. Тот приземлился с приятным всплеском, но легче от этого не стало.

Гребаный ундина похитил ее. Догнал на вулканическом поле, выловил, как какую-то мошку, и бросил тут.

Подыхать.

С такой глубины она никак не сможет добраться до дома. Плыть без ласт придется очень долго, да и ноги у нее отвалятся от холода. Чудо, что от плавников на талии ундины шло столько жара, а то она бы осталась без пальцев уже по дороге сюда.

И что теперь? Он кинул ее в пещере, где не было ничего, кроме света, излучаемого странным водоемом. Сидеть тут и ждать его? Она же умрет.

Он оставил ее умирать.

Сердце бешено билось о грудную клетку, и эти слова снова и снова эхом отдавались в голове.

Он оставил ее умирать. Эта пещера станет ее могилой, и никто не узнает, что с ней случилось. Не то чтобы кому-то было до нее дело, ведь инженеры, выходившие работать за пределы Беты, постоянно пропадали.

Может, ее подхватило сильным течением. Может, она ударилась головой и ее снесло за край скалы. Да, несколько человек, вероятно, расстроятся, что им придется доделывать ее работу, но скучать по ней никто не будет. У Миры не было ни одного друга, кто по-настоящему бы переживал.

Люди Беты просто делали все, чтобы выжить, и не любили друг к другу привязываться – мало ли что случится? Вот как с ней, например.

Она положила маску на ближайшей камень и плюхнулась рядом, не в силах отвести глаз от приспособления, которое так хорошо ей послужило.

Остальные, конечно, решат, что с ее изобретением что-то не так. Что именно из-за него Мира не вернулась, поскольку аппарат неисправен. Никто и никогда не запомнит ее как человека, сделавшего по-настоящему полезную вещь. А ведь ее конструкция была идеальной и не только снабжала воздухом на задании, но и выдержала погружение на большую глубину.

– Ты была идеальной, – прошептала она, и ее голос эхом отдался от стен пещеры. Проведя по маске пальцами, она снова уставилась на светящуюся желтым воду.

Красиво. Природное беспокойство океана превратилось в мягкие, плавные волны, почти незаметные на поверхности воды. В ней виднелись мерцающие блестки, плывущие слева направо. Это успокаивало и погружало ее в своеобразный транс.

– Ты в безопасности, – прошептала Мира сама себе. – Ты жива. Пока еще не померла.

Она повторяла себе эти слова снова и снова, пока напряжение хотя бы немного не отпустило ее. Сердце перестало колотиться как бешеное, и дышать стало легче. «Ладно, – словно бы сказало оно, – я успокоюсь. Но скоро нам опять придется бежать».

А куда бежать-то? В нескольких метрах от нее плескалась ледяная вода, да и земля под ногами теплой не была. Не холодной, да, но точно не теплой.

– Хватит сидеть, надо что-то делать, – сказала себе Мира. И встала.

Ну хорошо, может, сначала она еще немного посидела на месте. В голове у Миры промелькнула шальная мысль: а не стоит ли ей утопиться? Ундина подавится, когда вернется и обнаружит, что она лишила его такого удовольствия. Если хотел убить сам, мог бы хотя бы сделать это в бою. Умирать от голода было ужасно.

Наконец она оторвала глаза от переливающегося свечения и окинула взглядом остальную пещеру. Может, станет понятнее, где она вообще. На поверхности она быть не могла, ундина бы ни за что ее туда не отнес. Да и она слышала бы вечный непрекращающийся шторм.

Значит, она все еще под водой. Похоже, он притащил ее в систему пещер, которая… которая…

– Это что, ящик? – наконец дошло до девушки.

Это был не просто ящик.

Это была целая компьютерная система, установленная в задней части пещеры. Мира этот вид ни с чем бы не спутала. Оборудование сильно походило на то, что стояло в инженерных отделениях Беты. Старая версия, но все еще рабочая.

Пошатнувшись, девушка остановилась и потерла глаза, чтобы убедиться, что ей не мерещится.

– Да не могла ты травануться азотом, – пробормотала она, – ты же не газом дышала.

Но, черт, как же это было похоже на галлюцинацию!

Она сделала шаг вперед. Потом еще один. Тело начало двигаться само собой, и она кинулась к электронике. Несколько щелчков тут, добротный пинок там, три удара кулаком по старому генератору и вуаля. Как же ей повезло!

Судя по всему, электричество вырабатывалось за счет воды. Она услышала тихое жужжание, а потом над ее головой зажегся свет. Лампочек было мало, большинство из них стояли на отдельных подставках, а часть была разбита.

Но у нее хотя бы уже три источника света, не считая океана. И целая компьютерная система в ее распоряжении.

– Ох, тупая ты рыбина, – пробормотала она, хватаясь за компьютер. – Давай, система сообщения, врубайся. Ну же…

На экране появились два слова, разбившие ее надежду с кем-то связаться.

«Система отключена».

Что же, сообщить о том, что она жива, у нее не выйдет. Ну зато есть свет и куча ящиков, в которых, возможно, Мира найдет что-то полезное, хоть некоторые и выглядели пустыми. А еще в углу стояла раскладушка с очень заплесневелым одеялом, вросшим в матрас. Это надо будет выкинуть.

Не худшее место из тех, в которых ей доводилось жить. Правда, комфортным его тоже не назовешь. Но, может, если хорошенько постараться, ей удастся починить компьютер. Да, сигнал будет слабый, и вряд ли она сможет сделать что-то, кроме как отправлять одно и то же сообщение по кругу, но это уже что-то.

Это надежда.

Ее отвлек всплеск воды. Обернувшись, Мира взвизгнула, увидев плавающего за ее спиной ундину. На поверхности виднелись только часть его головы и черные глаза. Каким-то образом сейчас они пугали больше, чем под водой.

Мира и не замечала раньше, сколько жабр было вокруг его лица. Может быть, обычно, когда она его видела, он прижимал их к голове, но теперь они торчали во все стороны. Острые шипы с перепонками и округлыми краями, покрытыми синими венами. Противное зрелище.

Она никогда не понимала некоторых людей из Беты, которые считали ундин человекоподобными. Они же были монстрами. Жуткими чудовищами, которые крали людей, пока те просто пытались делать свою работу.

– И зачем вернулся? – спросила она, скрещивая руки на груди и держась подальше от края. А если он вылезет из воды?

Что-то подсказывало, что он бы выжил снаружи. Тогда, в коридоре, он нормально себя чувствовал, особенно после того, как изобразил те странные рвотные конвульсии и выплюнул воду из жабр. Значит, он мог какое-то время жить на суше.

Ундина поднял руку и чем-то в нее швырнул. Она шагнула в сторону, уворачиваясь от снаряда, что бы это ни было.

– Очень по-взрослому, – пробормотала она, ища глазами, что бы швырнуть в ответ. – Я тоже так могу, знаешь ли.

Может, тут где-нибудь завалялся гаечный ключ? Было бы глупо так потерять полезный инструмент, но зато как смачно бы он отскочил от его черепушки!

И тут что-то шлепнуло ее по ноге, и Мира с удивлением осознала, что он притащил ей большую рыбу с серебристой чешуей и полным ртом острых зубов. Но все же это еда, а другой провизии здесь точно не сохранилось.

Она придавила рыбу коленом и схватила первый тяжелый предмет, что подвернулся ей под руку. Это, к сожалению, оказался очень полезный запасной экран, который вполне мог пригодиться ей позже. Впрочем, об этом она подумала после того, как шарахнула им по рыбьей башке.

Сломанная техника в обмен на пищу. Сойдет.

Рыба перестала трепыхаться, и Мира выдохнула с облегчением. Бедняга не заслужила такой смерти – получить по голове от какой-то мерзкой человечишки, потому что ундина решил накормить перед смертью свою добычу.

– А огонь? – посмотрев на существо, которое почему-то о ней заботилось, она поболтала пальцами в воздухе, изображая пламя. – Ты же наверняка видел, как мы разводим огонь. Ты явно был рожден, чтобы подсматривать за людьми в окна.

Он наклонил голову набок, явно не понимая ее действия.

Как еще она может ему это показать?