– Извини. Вчера на заправке купила просроченные орешки, меня всё утро мутило.

– Ты бледная. – Он раскрывает объятия. – Иди сюда.

Ложусь рядом и опускаю голову ему на плечо. От Влада приятно пахнет каким-то сладким гелем для душа с ноткой свежести. Волосы у него мягкие, чуть длинноватые. Черты лица мужественные: крепкая челюсть, выделяющиеся скулы, прямой нос, красивые голубые глаза – этот парень, наверное, имеет орду фанаток.

Влад ровно и глубоко дышит, гладит меня по животу. Я стараюсь не шевелиться, чтобы прийти в себя.

– Тебе лучше?

– Да. Спасибо. Всё в порядке.

– У тебя красивые волосы, – говорит мне.

– В школе называли Одуваном.

– Потому что они пушатся, – соглашается он. – Мне нравится.

За окном уже вечереет. Снова начинается дождь. А мы всё так же лежим на узкой кровати.

– А ты всегда водишь в очках? – спрашивает Влад.

– Ты всегда задаёшь столько вопросов?

– Прости. Иногда я не понимаю, когда стоит прекратить.

– Ничего.

Он странный… Только не пойму, что с ним не так. И тут Влад меня огорошивает.

– Кажется, я люблю тебя.

Я моментально поднимаюсь с кровати и начинаю одеваться.

– Так, ладно, мне пора.

– Погоди, Майя, ты куда?

Влад садится в постели и смотрит на меня недоумевающим взглядом.

– Мне нужно в Джубгу.

– Но у нас же был секс. Мы теперь встречаемся?

– Что за глупости? Я уезжаю.

– Но разве это ничего не значит? Ты сказала, я тебе нравлюсь.

Я останавливаюсь у выхода и оборачиваюсь на него.

– Ты милый. Но это был просто секс. Не бери в голову.

– Подожди! Хотя бы запиши мой номер!

– Пока.

Выхожу из трейлера прямо под дождь и бегу к своей машине. Поворачиваю ключ в зажигании и не оглядываясь уезжаю. Ну и ну! В любви признался…

Часть 3

Всю дорогу до Джубги чувствую себя странно. На улице не перестаёт лить дождь, а у меня из головы не выходит встреча с этим странным парнем. Он кажется приятным. Во всех смыслах. Надо бы поскорее его забыть. Я заезжаю на серпантин, и начинается карусель дорог. Главное, ехать медленно, тогда не укачает. Можно ещё где-нибудь остановку сделать.

Дорога тянется бесконечной змеёй, а за окном уже видно море. И хоть его штормит и вода мутная, настроения это ничуть не портит. Вокруг горы и зелень. Красиво. Открываю окно. Дождь наконец-то закончился. И воздух здесь будто слаще. Я проезжаю Джубгу. До моего пляжика остаётся совсем ничего, но, как назло, встаю в пробку. Жду десять минут, двадцать, полчаса. Поток вообще не двигается. Что-то не то. Я съезжаю на обочину, выхожу на дорогу и иду вдоль ряда машин, посмотреть, что там происходит.

Некоторые водители тоже выходят. Переговариваются между собой. Разбираю несколько фраз. Говорят вроде, что сошли сели. Да, ливни не прекращались почти всю дорогу. Но я даже подумать не могла, что здесь всё настолько плохо. Слышу громкое жужжание. В небе над морем пролетают два вертолёта. Прохожу ещё дальше и замираю на месте от картины, которая мне открывается. Дорога завалена грязью, камнями, обломками деревьев. Слышно, как работает техника. Вижу спасателей, они разбирают завалы. И ещё им помогают обычные люди, без формы. Рядом есть небольшая парковка. Она накрыта обломками горных пород. Различаю под этой грудой три машины. Они буквально потонули в месиве. И вот их и пытаются откопать спасатели.

Подхожу к одной из машин, у которой видна только синяя крыша, и хватаю их груды покрытый грязью камень. Никто не возражает и не гонит меня. Дождь закончился, всё, что могло сойти, уже сошло, значит, теперь здесь относительно безопасно, и сами спасатели не против лишних рук. С булыжником в руках бегу вслед за мужчиной, который несёт такой же, даже побольше.

– В машинах есть люди? – спрашиваю у него на ходу.

– Есть. Говорили им, уберите машины, дожди гору размыли, сели сойдут. А они только рукой машут, мол, не будет ничего.

– Что за люди такие?

– Туристы. Что с них взять? – Он кидает булыжник в кучу у грузовика и отряхивает ладони о штаны. – Считают, что это не про них. И вот с ними-то точно ничего такого не случится.

– Понятно. – Тоже бросаю камень и возвращаюсь к синей машин вместе с мужчиной.

Люди активно разбирают завалы. Счёт идёт на минуты. У машины уже виден покорёженный капот и одно окно передней двери. Стекло на нём каким-то чудом уцелело, и спасатели пытаются освободить дверь. Внутри машины сидит девушка. Она в сознании и то и дело толкает дверцу, но та не поддаётся. Её подпирает груда веток и булыжников. Да так неудобно, что, если один не тот камень вытащишь, весь завал рухнет, как башня Дженго. Спасатели просят людей не мешать здесь и расчищать в другом месте. Мужчина, за которым я ходила, с натугой поднимает один из булыжников с другой стороны от синей машины, и я тоже беру новый камень.

– Надорвёшься же. Худая, как щепка, – говорит он, оглядываясь на меня.

– Хуже, чем пострадавшим, мне точно не будет. А иначе какой от меня толк?

Мы возвращаемся за следующими камнями. Берём один, делаем пару шагов, бросаем, потом следующий. В это время другие люди делают то же самое.

Наконец-то одну из машин откапывают. Из неё вынимают мужчину лет пятидесяти. Он кашляет и пытается отдышаться.

– В море тоже кого-то смыло? – киваю на вертолёты, пока несу очередной камень.

– Да. Штук десять машин. Это же не первый сель. Тут такие дожди лили.

– Страх-то какой!

– Ищут.

– И вряд ли найдут, – вмешивается в разговор женщина, проходя мимо нас.

Я бросаю очередной камень в кучу и подхожу к синей машине. С груды мусора скатывается один валун, и я замечаю синюю краску. Где здесь по логике должен быть багажник. Может, получится его откопать. Забираюсь на горку из камней и мусора и начинаю скидывать мусор. Через минуту я уже вся в грязи. С рук сдирается кожа, когда резко хватаюсь за острый скол. По лбу стекает пот. Над ухом жужжат вертолёты. И море, будто чувствуя нашу тревогу, бушует, хлеща о берег волнами.

– Есть! Есть! – вырывается у меня радостный возглас, когда мне удаётся добраться до заднего стекла машины. Оно разбилось, но кое-где держится за счёт тонировки.

На мой крик подходит один из спасателей. В несколько аккуратных движений он убирает осколки так, что образовывается проход, через который можно выбраться. Затем мужчина наполовину пролезает в салон автомобиля и вытаскивает девушку за руки. Минута стараний, и она оказывается на свободе.

Брюнетка, худая, всклокоченная. На ней нет сильных повреждений, только лицо бледное. Двое мужчин отводят её в сторону и усаживают на бревно. Спасатель идёт к другой машине, а я подхожу к девушке. Темноволосый парень даёт ей воды. Она выпивает за раз половину бутылки, а потом часто и тяжело дышит.

– Вы как? – спрашиваю у неё.

– Нормально, – резковато отвечает она.

Девушка смотрит куда-то сквозь меня, и взгляд её становится таким болезненным. Бедная. Наверное, страшно перепугалась.

– Боже мой! – восклицает она. – Моя машина! Её надо срочно откопать. Я же до сих пор не выплатила за неё кредит!

Ещё минуту назад еле передвигающая ногами, а теперь полная сил девушка вскакивает с места и бежит к синей машине. Пока остальные люди пытаются откопать других пострадавших, она с какой-то злой отчаянностью скидывает камни и мусор со своего автомобиля.

Я иду помогать другим. Нам повезло, ещё в двух машинах мы находим людей, которые хоть и с синяками и переломами, но остались живы. А вот вертолёты безуспешно кружат над морем и так и не могут найти уцелевших. На улице уже светает. Может, теперь им будет проще.

К семи утра дорогу расчищают. Пострадавшие и помогающие расходятся. Я возвращаюсь к своей машине и сажусь за руль. Никогда бы не подумала, что такой ужас может произойти совсем рядом. Не где-то там в новостях, где вообще не про нас, а вот так, по-настоящему в моей жизни. Значит, не зря я поехала в Джубгу. Значит, я была нужна в этом месте. Так предопределила судьба.

Часть 4

Я доезжаю до нужного пляжа. Оставляю машину на обочине и иду к спуску. Кажется, с моего последнего визита сюда он ещё сильнее зарос. Пробираюсь через кусты. Кое-где протискиваюсь с трудом, где-то балансирую, чтобы не упасть, потому что спуск достаточно крутой и ухабистый. И, наконец, выхожу к пляжу. Он полностью отрезан от других горами по обе стороны, образующими маленькую лагуну. Море тёмно-синее, мутное, его всё ещё штормит. Волны пенятся, шелестят по гальке, перекатывая её. Берег тянется примерно на километр в обе стороны, и весь он покрыт мусором и огромными булыжниками. Да, мне определённо будет чем заняться в ближайшую неделю, а может, и две. Но сначала нужно поспать.

Разбиваю палатку в отдалении от воды. Даже если море так и будет штормить, до меня вряд ли дотянется. Потом выгружаю из багажника всё необходимое для жизни и работы на пляже и ложусь спать ещё днём, потому что уже валюсь с ног.

Просыпаюсь под вечер. Состояние вялое, сил нет, голова болит. Поэтому просто остаюсь лежать в палатке. К счастью, интернет здесь ловит. Смотрю местные новости. Вертолёты нашли в море одного мужчину. Ему удалось ухватиться за бревно, и всё то время, что искали выживших, он держался. Больше никого не спасли. Страшно…

Ближе к ночи легче мне не становится. Я засыпаю и на следующее утро чувствую себя куда лучше. Только тело ломит после пробежек с камнями, но это мелочи. Хорошо хоть голова не болит. Выглядываю из палатки. Погода сегодня приятная, не жарко, и море успокоилось. Условно делю пляж на четыре части вдоль берега. Думаю, сегодня управлюсь с одной.

Начинаю собирать мусор с самого дальнего края. Сначала крупный, вроде веток, поленьев, коряг. Их откладываю в отдельную кучу. Потом мелкий мусор: пластик и щепки. Его здесь так много, что у меня набирается шесть больших мешков. Работаю я до вечера, так что под конец уже не чувствую ни рук, ни ног. Но как же хорошо. Приятно смотреть, как преображается это место.

Загружаю пакеты в багажник и по очереди отвожу к мусорным контейнерам в ближайшем посёлке. Пока еду по центральной улице, замечаю у дороги мужчину. Он торгует свежей рыбой за небольшим прилавком. Покупаю по его совету пять барабулек. Он упаковывает мне рыбу, не прекращая её нахваливать.

– Такой вкусной никогда не ела, отвечаю. – Причмокивает, будто смакует.

– Надеюсь. Тяжёлые были дни, пусть хоть вечер будет приятным.

– Знаю, что тебе нужно! – радостно говорит он. – Винца под рыбку.

– Это лишнее.

– Своё, домашнее, недорого отдам, – не унимается он.

Качаю головой. Это мне точно не поможет.

– Ну, как знаешь, – машет он рукой.

Я отдаю за покупку тысячу рублей и только по дороге к пляжу понимаю, что этот хитрец использовал со мной техники продаж. Даже забавно, когда ты по другую сторону. Только я в своей работе о людях думала в последнюю очередь. Сколько несчастий им принесла. Всё мне вернулось.

Пока еду обратно к пляжу, замечаю накатанную дорогу, ведущую куда-то в горы. Интересно посмотреть, что там. Сворачиваю на неё и, проехав около километра, вижу двухэтажный жилой дом. На его участке раскинулся большой виноградник. Примерно через пятьсот метров стоят ещё два дома. Тоже со своим хозяйством: яблони, вишни, у забора козы на привязи гуляют. Все три строения соединяет узкая просёлочная дорога. Это даже поселением назвать трудно. Вокруг лес, виды невероятной красоты. И так тихо, спокойно. Здорово у них тут.

Долго не задерживаясь, я возвращаюсь на пляж. Вечером развожу костёр, жарю на решётке барабульку в фольге. А когда раскрываю готовую, от неё такой аромат идёт, что сразу слюна во рту скапливается. Каждый кусочек тает во рту. Не обманул продавец. Честный, в отличие от меня.